Марина Ивановна Цветаева → Блог

Администратор сборника: Марина Бойкова
Кабы нас с тобой — да судьба свела
0
Кабы нас с тобой — да судьба свела —
Ох, веселые пошли бы по земле дела!
Не один бы нам поклонился град,
Ох мой родный, мой природный, мой безродный брат!

Как последний сгас на мосту фонарь —
Я кабацкая царица, ты кабацкий царь.
Присягай, народ, моему царю!
Присягай его царице, — всех собой дарю!

Кабы нас с тобой — да судьба свела,
Поработали бы царские на нас колокола,
Поднялся бы звон по Москве-реке
О прекрасной самозванке и ее дружке.

Нагулявшись, наплясавшись на земном пиру,
Покачались бы мы, братец, на ночном ветру…
И пылила бы дороженька — бела, бела, —
Кабы нас с тобой — да судьба свела!

25 октября 1916


Мой письменный верный стол!
0
Мой письменный верный стол!
Спасибо за то, что шел
Со мною по всем путям.
Меня охранял — как шрам.

Мой письменный вьючный мул!
Спасибо, что ног не гнул
Под ношей, поклажу грез —
Спасибо — что нес и нес.

Строжайшее из зерцал!
Спасибо за то, что стал
— Соблазнам мирским порог —
Всем радостям поперек,

Всем низостям — наотрез!
Дубовый противовес
Льву ненависти, слону
Обиды — всему, всему.

Мой заживо смертный тес!
Спасибо, что рос и рос
Со мною, по мере дел
Настольных — большая, ширел,

Так ширился, до широт —
Таких, что, раскрывши рот,
Схватясь за столовый кант…
— Меня заливал, как штранд!

К себе пригвоздив чуть свет —
Спасибо за то, что — вслед
Срывался! На всех путях
Меня настигал, как шах —

Беглянку.
              — Назад, на стул!
Спасибо за то, что блюл
И гнул. У невечных благ
Меня отбивал — как маг —

Сомнамбулу.
                   Битв рубцы,
Стол, выстроивший в столбцы
Горящие: жил багрец!
Деяний моих столбец!

Столп столпника, уст затвор —
Ты был мне престол, простор —
Тем был мне, что морю толп
Еврейских — горящий столп!

Так будь же благословен —
Лбом, локтем, узлом колен
Испытанный, — как пила
В грудь въевшийся — край стола!

Июль 1933


Мне нравится, что Вы больны не мной...
0
Цветаева посвятила это «антилюбовное» стихотворение Минцу Маврикию Александровичу, будущему мужу её сестры Анастасии.
- Анастасия Ивановна, а есть на фотографии Минц Маврикий Александрович, которому Марина посвятила стихотворение «Мне нравится, что вы больны не мной»?
- Конечно есть. Это же мой муж. Видите на фотографии – маленький рыжий еврей, Маврикий Александрович''.
Из интервью с Анастасией Цветаевой: "Многие не понимают этого стихотворения, ищут подтекст, второй смысл. А никакого второго смысла нет. Мне было 20 лет, я рассталась со своим первым мужем. На моих руках – 2-х летний сын Андрюша. Когда Маврикий Александрович впервые переступил порог моего дома ( выполнял просьбу друга ), мы проговорили целый день. Он был поражен, что я уже автор романа «Королевские размышления» и пишу второй роман. Я свободно владела иностранными языками, живопись, музыка – все, что мы с Мариной унаследовали от матери. Маврикий Александрович сделал мне предложение. Я стала его женой. Но когда Маврикий Александрович познакомился с Мариной – он ахнул! Марине 22 года, и она уже автор двух поэтических сборников, у нее прекрасный муж и 2-х летняя дочь. Марина в те счастливые годы была хороша собой, белоснежная кожа с легким румянцем, красивые вьющиеся волосы. Маврикий Александрович любовался Мариной, она это чувствовала и ...краснела. Марина была благодарна Маврикию Александровичу, что я не одинока, что меня любят... Вот об этом стихотворение. Марине «нравилось» и никакого второго смысла в нем нет.
Оказывается, «другой», которую спокойно обнимал Маврикий, была ее сестра Асенька, с которой Марина не разлучалась все детство, юность."
''Мне нравится, что вы больны не мной'' — одно из самых известных стихотворений Цветаевой, а стало оно таким благодаря советскому фильму ''Ирония судьбы, или С лёгким паром!''. Мелодичные строчки Марины Ивановны были положены на стихи Михаила Таривердиева, вложены в уста главной героини и спеты Аллой Борисовной Пугачевой. Надо отметить, как нежно и проникновенно спеты... В детстве я и подумать не могла, что поет Пугачева, зная ее совсем в ином свете.
Вот — эти глубокие и проникновенные строки без потаенного смысла, чистые и сильные.

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжёлый шар земной
Не уплывёт под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится ещё, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное моё, мой нежный, не
Упоминаете ни днём, ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, -
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами!
3 мая 1915 года


ПОВЕСТЬ О СОНЕЧКЕ
0
"Главное - не новое сказать, а найти единственно верное слово..."

«Это был мой последний румянец, в декабре 1918 г. Вся Сонечка – мой последний румянец. С тех приблизительно пор у меня начался тот цвет – нецвет – лица, с которым мало вероятия, что уже когда-нибудь расстанусь – до последнего нецвета..»
“Не помню, чтобы я ее целовала, кроме поцелуев обычных, почти машинальных, при встрече и прощании. И вовсе не из-за дурной – или хорошей – стыдливости; это было – так же, как с «ты»: я слишком любила ее, все прочее было меньше.

Ибо когда не любят, поцелуй говорит настолько больше, а когда любят – настолько меньше; сам по себе он недостаточен. Пить, чтобы пить вновь. Поцелуй в любви – это морская вода во время жажды. (Морская вода или кровь – хороши для потерпевших кораблекрушение!) Не помню, чтобы я ее целовала, кроме поцелуев обычных, почти машинальных, при встрече и прощании. И вовсе не из-за дурной – или хорошей – стыдливости; это было – так же, как с «ты»: я слишком любила ее, все прочее было меньше.

Ибо когда не любят, поцелуй говорит настолько больше, а когда любят – настолько меньше; сам по себе он недостаточен. Пить, чтобы пить вновь. Поцелуй в любви – это морская вода во время жажды. (Морская вода или кровь – хороши для потерпевших кораблекрушение!) Если это уже было сказано – повторю. Потому что главное – не новое сказать, а найти единственно верное слово.

Цитата из "Нездешнего вечера". Стихи и проза
0
"Я знаю правду! Все прежние правды – прочь!
Не надо людям с людьми на земле бороться!
Смотрите: вечер! Смотрите: уж скоро ночь!
О чем – поэты, любовники, полководцы?
Уж ветер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,
И под землею скоро уснем мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу."

"Раскаиваюсь? Нет. Единственная обязанность на земле человека – правда всего существа. Я бы в тот вечер, честно, руку на сердце положа, весь Петербург и всю Москву бы отдала за кузминское: “так похоже... на блаженство”, само блаженство бы отдала за “так похоже”... Одни душу продают – за розовые щеки, другие душу отдают – за небесные звуки.

И – все заплатили. Сережа и Лёня – жизнью, Гумилев – жизнью, Есенин – жизнью, Кузмин Ахматова, я – пожизненным заключением в самих себе, в этой крепости – вернее Петропавловской.

И как бы ни побеждали здешние утра и вечера, и как бы по-разному – всеисторически или бесшумно – мы, участники того нездешнего вечера, ни умирали – последним звучанием наших уст было и будет:
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли."


Полнолунье, и мех медвежий
0
Полнолунье, и мех медвежий,
      И бубенчиков легкий пляс...
      Легкомысленнейший час!— Мне же
      Глубочайший час.

      Умудрил меня встречный ветер,
      Снег умилостивил мне взгляд,
      На пригорке монастырь светел
      И от снега — свят.

      Вы снежинки с груди собольей
      Мне сцеловываете, друг,
      Я на дерево гляжу,— в поле
      И на лунный круг.

      За широкой спиной ямщицкой
      Две не встретятся головы.
      Начинает мне Господь — сниться,
      Отоснились — Вы.



/ художник: Станислав Крупп /
Тоска по родине...
0
"Цветаева же была убеждена, что жизнь вообще нельзя «строить», она создается сама, своим внутренним, иррациональным путем." (Виктория Швейцер. Быт и Бытие Марины Цветаевой)

  

Тоска по родине! Давно
     Разоблаченная морока!
     Мне совершенно все равно -
     Где совершенно одинокой
     Быть, по каким камням домой
     Брести с кошелкою базарной
     В дом, и не знающий, что - мой,
     Как госпиталь или казарма.
     Мне все равно, каких среди
     Лиц ощетиниваться пленным
     Львом, из какой людской среды
     Быть вытесненной - непременно -
     В себя, в единоличье чувств.
     Камчатским медведем без льдины
     Где не ужиться (и не тщусь!),
     Где унижаться - мне едино.
     Не обольщусь и языком
     Родным, его призывом млечным.
     Мне безразлично - на каком
     Непонимаемой быть встречным!
     (Читателем, газетных тонн
     Глотателем, доильцем сплетен...)
     Двадцатого столетья - он,
     А я - до всякого столетья!
     Остолбеневши, как бревно,
     Оставшееся от аллеи,
     Мне всe -- равны, мне всe - равно,
     И, может быть, всего равнее -
     Роднее бывшее - всего.
     Все признаки с меня, все меты,
     Все даты - как рукой сняло:
     Душа, родившаяся - где-то.
     Так край меня не уберег
     Мой, что и самый зоркий сыщик
     Вдоль всей души, всей - поперек!
     Родимого пятна не сыщет!
     Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
     И все -- равно, и все - едино.
     Но если по дороге - куст
     Встает, особенно - рябина...