Книга Глефы. Глава V (2)

ГЕРЦОГ МАРИНАРЕ.

Камин пылал. Каминная решетка, украшенная кованными стеблями болотных цветов, отбратывала на стену витиеватые, пляшущие тени. Долговязый человек в черном разложил на столе шуршащие бумаги, щуря продолговатые глаза то ли близоруко, то ли хитро.

- Мессир герцог, - поклонился он, на шелковой мантии сверкнули звезды. 

Изабелла, как и обещалась, устроила Маринаре встречу со своим астрологом, и тот согласился составить гороскоп для герцога. Высокий, худой и крючконосый, он  появился в комнате только тогда, когда погасили все свечи. 

- Не терпите света, господин Новиле, - усмехнулся герцог, - как карточный фокусник?

- Именно так, мессир, - голос астролога был тихим и каким-то шелестящим, как дождь за опущенными шторами. - Я принес ваш гороскоп. Извольте взглянуть.

- Показывайте.

Новиле снова зашуршал бумагами, извлекая откуда-то снизу исписанный символами и расчетами лист. Он положил его перед собой и уставился на схемы. 

- Очень хорошая судьба, очень, - астролог задумчиво водил пальцем по какой-то формуле. - Мессир родился шестьдесят четыре года назад, седьмого числа месяца-солнцесвета, в четыре часа вечера. В тот день созвездие Ястреба было как раз в зените. Это созвездие обличенных властью. Посмотрите, Дибрин* находился напротив Ногула*, такое положение очень любит бог Гермит*, он покровительствует сильным разумом. 

- Прошу прощения, мэтр, ничего нового вы пока не сказали. 

Новиле улыбнулся, отчего стал удивительно похожим на вампира из древней легенды, длинное, бледное лицо казалось совершенно белым. 

- Я только начал, мессир герцог. Только начал. Посмотрите вот сюда, - он указал кончиком белого пера, и Маринаре уставился на сплетение каких-то символов, половина из которых была смутно знакомыми, а вторую министр видел в первый раз. - Вы понимаете? Это - сфера любви. У таких людей, как вы, она всегда стардает. Ваша жена несчастлива с вами. Вы поступаете разумно, оставив ее жить в Ледье*. Так говорят звезды. Если бы я знал точную дату рождения герцогини, я бы составил и ее гороскоп и мог бы сказать больше. 

- Это не обязательно, - мягко возразил Маринаре. - Что-то еще?

- О вас, мессир? Разумеется. Извольте взглянуть вот на эту схему. Вот эти числа - координаты звезд, влияющих на вашу жизнь и судьбу, это - символы светил, а это - стихии. Вы видите, какая гармония? 

Маринаре, который ничего такого не видел, кивнул. 

- Вода, мессир, питает и растит, вот она. Земля - рождает. Воздух - возносит. Вот эта точка - настоящее. А ниже вы видите ваше будущее. Посмотрите вот сюда - это Сотот*, Плея* и Звезда Антония*. В этом положении они означают тревогу и беды. Мне очень прискорбно вам это говорить, но дальше вас ждут саламандры.

- Саламандры?

- Огонь, мессир. Саламандры живут в огне. 

Герцог, разглядывая причудливые завитушки, сплетающиеся в непонятный узор, покачал головой.

- Вы хотите сказать, что меня ждет костер? Ни в коей мере не считайте это угрозой, мэтр, но его следует опасаться скорее вам, учитывая ваш род занятий. 

- Я всего лишь врач, - Новиле тронул тонким и длинным пальцем желтоватый лист. - Не воспринимайте символы слишком буквально, мессир герцог.

- Значит, вы считаете, что меня ждут беды? Возможно, смерть?

- Нет. Я вообще ничего не считаю, я пересказываю то, что говорят на сей счет звезды. Если вы не доверяете звездам, я могу погадать. На свечном воске или на внутренностях ягненка. 

Маринаре вздохнул.

- Обойдемся без внутренностей. Я вполне верю вашим звездам. Скажите, мэтр Новиле, вы давно оказываете услуги графине Сагетелли?

Вырожение худого лица астролога не изменилось.

- Довольно давно, мессир герцог. 

- Вы наверняка уже составили гороскоп их величеств. Скажите, будут ли у королевской четы дети?

Пламя в камине метнулось, выхватив из полутьмы угол комнаты с креслом и бюро, выступили на секунду тусклые фигуры на витраже. 

- Гороскоп их величеств очень сложен, - задумчиво сказал мэтр. - Чрезвычайно. Я потратил лишнее время, пытаясь составить один гороскоп для обоих королей, и ошибся. Требовалось два.  

- И?

Астролог помолчал, глядя куда-то в камин. Потом ответил:

- Дети у ее будущего величества будут. 

От кого - Новиле не уточнил. Можно это воспринять как намек на будущую супружескую измену, а может быть и нет. 

- Это весьма интересно, - первый министр расправил манжет. - Без сомнения, астрология - весьма сложное искусство.

- Я бы скорее назвал это наукой, мессир герцог, - склонил голову Новиле. - Строгие расчеты, символы, наблюдение звезд и светил...

- Где же вы всему этому научились, мэтр?

- В Халевее. Там я провел юность, а халевейские математики, маги и астрологи считаются лучшими, мессир.

- Да, я об этом слышал, - согласился Маринаре. - Однако, в Бракассии, Дергорне или Вольгее тоже есть уважаемые магические труды, насколько я знаю. "Пути звездные" Луция Рагга, "О свойствах рогов и копыт единорогов и других разнообразных частей тел прочих волшебных бестий" Маркуса Дарье, "Гадания на руке, на воске, костях, огне и воде" Павла Потарского, "Некрономикон"...

- О, - астролог с изумлением и восхищением уставился на Маринаре. - О, я не знал, что мессир разбирается...

- Не разбираюсь. Но приходилось слышать.

- Мессир прекрасно осведомлен, - заверил мэтр. - Но вы ошиблись - "Некрономикон" переведен с халевейского языка на вольги Вроцлавом Пшегой, а уже с него - на бракасский Кретьеном Гинце. Существует еще один его перевод - на ваш родной диалект. Его сделал Муриццо Шапьелли, но он не полный. 

- В самом деле? - вежливо удивился Маринаре. - Очень занятно. Если не ошибаюсь, он же перевел и Георгиев Шифр?

- Георгиев Шифр? - глаза Новиле слегка расширились, в них заплясало оранжевое отражение каминного пламени. - Георгиев Шифр не переведен ни на один язык. Никто не смог даже понять, о чем там написано... А ведь над этим бились такие умы как Готье Велье, Гай Садарский и даже великий Авалинелла. 

- А я полагал, что этот труд содержит сведения о магических тварях и растениях.

- Мессира ввели в заблуждение, - длинные пальцы астролога сжались, как когти в поисках добычи, комкая край покрытого схемами и таблицами листа. - Если бы только кто-нибудь смог перевести эту книгу. Если бы только я смог ее увидеть...

_______________

*Дибрин, ногул - названия звезд.

*Гермит - древне-бракасское божество, покровитель наук и вообще всякой умственной деятельности.

*Ледье - местность в Марнере. 

*Сотот, Плея, Звезда Антония - названия звезд.  

ИНГРИД.

- Темно-синее вам очень к лицу, графиня. Если не ошибаюсь, это ваш цвет?

- Да, сударыня.

- Ах, как нам повезло с погодой, вы не находите?

- Пожалуй. А ведь еще вчера был дождь.

- Это так чудесно, не правда ли?

- Да, очаровательно. 

- А как вы нашли столицу?

- Она восхитительна, баронесса. 

- Вы, наверное, никогда прежде у нас не бывали?

- Никогда. Если не ошибаюсь, и вы приехали только год назад? - мстительно улыбнулась Ингрид. - Нам, провинциалам стоит держаться вместе, не так ли?

Аманда Надье натянуто оскалилась и поджала губы. Но, зато, замолчала. 

Ингрид от души желала, чтобы настырная пышная беронесса, наряженная в зеленое, куда-нибудь испарилась, потому что не имела никакого желания отвечать на глупые вопросы ничего не значащими фразами и обсуждать наряды и погоду. Но она  никуда не девалась, а ехала бок о бок с Ингрид и ворковала о всякой ерунде. Ингрид любезно улыбалась и поддерживала беседу, хотя больше всего ей хотелось дать коню шенкеля. 

Они выехали из города через Западные ворота и теперь неспеша ехали среди ветряных мельниц. Местные девушки и женщины сбегались их приветствовать, и дамы ее высочества дарили им ленты и бусы. Дам сопровождали несколько молодых дворян, они смеялись и обменивались шутками, только Ингрид досталась воркующая баронесса. Должно быть, больше никто с ней беседовать не желал. Ингрид их винить не могла. 

Ее высочество Маргарита держала собственный небольшой двор. Она любила стихи, музыку, покровительствала поэтам и художникам, ценила остроумие и галантность, и Ингрид надеялась, что ее здесь будут принимать и дальше. Их величества считали сестру легкомысленной, но девица попала под несомненное очарование ее общества. Кое-какие сплетни до Рейги добирались, и Ингрид слышала что-то о том, что герцогиня Теннарская любит переодеваться в простое платье и бродить по городу, и даже по ночам работает в каком-то борделе под видом обычной шлюхи, но Ингрид в это не верилось. 

- Ах, как жаль, что с нами нет господина Виро. Ведь он фаворит ее высочества. Но их величества пожелали видеть его сегодня при себе, - старалась баронесса. Ее желтые ленты трогательно трепетали на ветру.

- Какая жалость, что я с ним незнакома, - Ингрид очень надеялась, что ее голос звучит не слишком уныло. - Я никого не знаю при дворе. 

- О, графиня, ваш будущий муж весьма скандальная личность. Я бы на вашем месте побоялась выйти замуж а этого человека. - Аманда хихикнула. 

Ингрид, которая понятия не имела, что ответить, улыбнулась. Маячившая впереди голубоватая зубчатая кромка леса приближалась. 

- Баронесса, - к ним подъехала сероглазая русоволосая девица. - Обсуждать чужих мужей неприлично. Тем более, будущих. Я слышала, как наш дорогой Оливер говорил, что соскучился по вашему обществу.

Полная баронесса заморгала, извинилась и поспешно исчезла. А русоволосая девушка, немногим старше самой Ингрид, подмигнула: 

- Она влюблена, как кошка. Или, может быть, вам нравилось общество Аманды?

- Разумеется, нравилось, - заверила Ингрид, испытывающая безмерную благодарность к своей спасительнице. - Но любовь  превыше всего. 

- Воистину! - сероглазая засмеялась. - Я - Шарлотт Хольве. Вы меня извините, за что, что я представляюсь лично? В окружении ее высочества почти нет церемоний. 

- Наоборот, я весьма рада, мадам Хольве, - искренне сказала Ингрид. - Меня волнует только одно.

- Вот как? Что же? 

- Вы не слишком жестоко обошлись с неведомым мне Оливером?

Шарлотт снова рассмеялась:

- Жестоко. Но ему это пойдет на пользу, не беспокойтесь.

- Графиня, - мелодичный, смешливый голос прервал их болтовню. Едующая впереди Великая Герцогиня обернувшись в седле, улыбалась. - Дорогая графиня, вы не могли бы поправить мне шлейф? Мне кажется, он зацепился за седло. Очень неудобно. 

Ехавшие рядом с принцессой дамы и кавалеры подали коней в стороны, давая Ингрид подъехать. Рядом сколько угодно помощниц, а Маргарите понадобилась опальная графиня? Девица Реггенкерт поправила зеленую бархатную складочку принцессиного платья и улыбнулась:

- Вот и все, ваше высочество. 

- Благодарю вас, моя дорогая, - Маргарита была в малахитовом, но ей, в отличие от баронессы Надье этот цвет очень шел. - Пристраивайтесь рядом. 

Ингрид шевельнула поводом и поехала рядом с принцессой, звякнуло стремя. 

- Ваше высочество, ваше приглашение для меня большая честь. Я хотела вас поблагодарить.

- Пустяки. - Великая герцогиня улыбалась. Она улыбалась почти всегда. - Это вы оказали мне любезность. Наши матери были землячками. Вы знали, дорогая, что мы с вами родственницы? Ваша прабабка была сестрой жены кузена моего деда. 

Мастью принцесса Маргарита удалась в мать-северянку. Такие тяжелые, медно-рыжие косы исстари отличали уроженок Рейги и Турвеги*. А вот глаза ей достались от отца-короля, темно-серые, с зеленцой. 

- Да, ваше высочество, - кивнула Ингрид. - В детстве я учила генеологические древа предков. 

- Вас заставляли? - хитро прищурилась Маргарита и прежде, чем Ингрид успела ответить, прибавила: - Меня тоже. 

Ее высочество намекает, что у них много общего? Речь точно идет о старых документах?

- Предки вашего высочества куда славнее моих, - осторожно сказала девица.

- Отнюдь, - рыжая герцогиня поправила белоснежное перо на берете. - Вы несправедливы к своим предкам, милая. Именно Харальд Реггенкерт завоевал для Бракассии почти весь восток Дергорна, помните?

- Я плохо разбираюсь в военных премудростях, - кивнула Ингрид. - Но о Харальде я читала. Правда, мне больше нравилась история его любви к Гунлоде. В Реггенкерте есть старинные миниатюры. На них Гунлода изображена медноволосой, как ваше высочество, - разумно ли вообще сравнивать предков мятежного графа с королевской сестрой? На всякий случай Ингрид прибавила: - Правда, они более поздние, так что...

- Вы мне непременно их покажете, - кивнула Маргарита. 

- Как пожелает ваше высочество.

- Дорогая, - Великая герцогиня поправила повод и строго качнула головой. - Мои дамы называют меня мадам Марго. Я очень надеюсь, что вы будете у меня бывать. Вы любите стихи?

- Да, ва... мадам Марго, очень люблю. Я привезла несколько книг со старыми северными балладами. Довольно редкими. Возможно, вам будет интересно.

- Конечно, будет. Обязательно покажите нам ваши книги. 

Дело в Рейге. Никому мятежная провинция не нужна. Только первый министр намеревается усмирить ее руками своего цепного пса Теодора Тагара, а принцесса - лаской в отношении хозяйки этих земель. О Маргарите говорили, что она достаточно мудрая женщина. Ингрид тоже предпочитала бескровный способ. Если крестьян перестанут обирать и выведут войска, они станут куда добрее. Войска выведут, а вот о налогах следует поговорить с первым министром. 

Дорога вильнула, как светлая кошка хвостом, и компания въехала под разлапистые сосны. Откуда-то поднялась большая птица и, тяжело хлопая крыльями, кинулась через дорогу в заросли ирги. Лошадь одной из дам испуганно вскинулась, и кто-то из кавалеров перехватил ее повод, удерживая. Дама рассмеялась и наградила спасителя поцелуем. Все болтали, оживленно пересмеивались, Великая герцогиня и не думала кого-то одергивать.

Они свернули на неширокую тропку, и некоторое время пришлось ехать по двое в ряд, затем снова выехали на дорогу - неширокую и заросшую. 

- Древний лес встает стеной,

Свято тайны бережет,

Спящий и уже незлой,

В топи высохших болот... - продекламировал какой-то черноглазый кавалер, направляя коня к Ингрид и Шарлотт, которые снова ехали рядом. 

- Это ваши стихи, сударь? - спросила графиня Реггенкерт.

- Да, мадам, - поклонился он. - Что вы о них скажете?

- Очаровательно, - заверила девица. - "Незлой лес" очень хорош. Только я не совсем поняла про болота. Если они высохшие, то откуда топь? 

Шарлотт хихикнула и с уважением посмотрела на Ингрид. 

- Действительно, Оливье. Вы славно пишите, но иногда увлекаетесь. 

Черноглазый Оливье не обидился и с притворным смущением пожал плечами. 

- Вы правы. Иногда я невнимателен. Графиня, верите ли, однажды я написал прекрасное рондо, посвященное образу прекрасной девы. Вот только в начале волосы в девы были "золотые, как потоки солнечных лучей", а в конце почему-то стали "словно бархат северных ночей". Вы не представляете, как было досадно.

- Представляю, сударь, - с сочувствием заверила Ингрид. 

- В другой раз буду читать внимательнее.

- И, прошу вас, Оливье, помните, что экспромт - это не ваш жанр, - рассмеялся еще один кавалер с поблескивающим и хитрым взглядом. Он подъехал поближе. - Кстати, мадам графиня, вы знаете, что дорога по которой мы едем, очень старая?

- В самом деле? Я не знала. 

- Она древнее Сиреции. Ей пользовались еще легионеры Великой Мирийской Империи*. 

Ингрид посмотрела на истертые, зеленоватые от времени плиты, по которым цокали лошади. Меж камней пробивалась трава, и даже, кое-где, деревца. 

- Маркиз, - кто-то помахал хитроглазому рукой. - Езжайте сюда. 

- Прошу прощения, дамы, я вас покину. На прощание скажу, что скоро мы увидим кое-что столь же древнее.

Он поклонился Шарлотт и Ингрид, сняв шляпу, снова нахлобучил ее на голову и, пришпорив коня, пустил его рысью, ловко обойдя тоненькую рябинку, высунувшуюся в щель меж древними плитами.

Скоро старая мирийская дорога закончилась, и показалось какое-то здание. Полуразрушенное и обвалившееся местами, оно казалось куда старше каменных дорожных плит. Ингрид восторженно распахнула глаза, взирая на древнее великолепие. Две колонны сохранились, хотя и были слегка побиты. Их верхушки были увенчаны сплетением каменных лоз, с которых свисали тяжелые виноградные гроздья. Узор из листьев вился по фризу. И все это было словно живое, несмотря на то, что пострадало от времени. Широкая лестница в одном месте обвалилась, обломки колонн лежали на траве и на ступенях, половина фронтона была утерянна. 

- Вам нравится, мадам? - Оливье предложил Ингрид руку, помогая спуститься с седла. 

- Очень...

- Мы часто здесь бываем, - Шарлотт, поглаживая морду своей белой кобылки, глядела на рельеф фронтона, чуть опустив ресницы. Изображение сохранилось только частично, но можно было различить узорных сов и женские фигуры. - Жаль, что это единственный храм, который сохранился поблизости. Пойдемте внутрь, дорогая, там есть, на что взглянуть.

Негромко заржала лошадь, несколько дам  затеяли игру в прятки среди руин, и к ним присоединился кто-то из мужчин. Одна пара, видимо, влюбленные, устроилась на ступенях, кавалер что-то говорил, поднося к губам тонкую ручку, утопающую в голубом шелке, а белокурая девушка, которую он усадил на расстелянный плащ, лукаво и смущенно опускала глаза. 

Шарлотт и Ингрид поднялись и вошли внутрь. Вопреки первому впечатлению, храм был не очень большим. Здесь сквозь плиты тоже пробивалась трава и валялись каменные обломки. Шаги женщин отдавались гулким эхом. Было тихо, смех и шум осеннего леса будто отодвинулись и отступили. 

- Странное место, не правда ли? - Шарлотт поправила русую вьющуюся прядку. - Странное и очаровательное. 

- Я раньше видела древние руины, - сказала Ингрид, зачем-то касаясь рукой выщербленного камня. Это было что-то, похожее на обломок внушительного пьедестала. - Но у нас, на севере, они другие. А подобное я встречаю впервые. Оно прекрасно.

- Смотрите, - улыбнулась Шарлотт. 

Она взяла графиню Реггенкерт под руку и повела куда-то к стене. Там был еще один рельеф. Местами прикрытая паутиной, словно туманом, женская фигура, одетая в одну только широкую юбку, протягивала руку, которую обвивала змея. Голова богини не сохранилась, на ее месте был отвратительный в своей неуместности скол. Остался только краешек василькового венка. Одна из выступающих, полных грудей тоже была отколота, живот пересекала черная трещина. 

Шарлотт погладила поднятую змеиную головку и сказала:

- Лет триста назад сюда нагрянули церковники. Разбили то, что здесь еще осталось, особенно, изображения. Очень жаль, неправда ли?

- Да, - согласилась Ингрид. - Красоты жаль всегда. Даже когда она уже утратила значение.  

_______________

*Турвега - область на севере Бракассии.

*Великая Мирийская Империя - могущественное древнее государство, некогда завоевавшее племена, проживающие на територии нынешней Бракассии.