Новогодняя сказка

          Однажды зимним вечером, в канун Нового года, как раз в то самое время, когда в домах под разноцветные переливы ёлочных гирлянд  уже накрывались праздничные столы, в большом-пребольшом городе в одной из бесчисленных многоэтажек безутешно плакал велосипед.

Это был самый обыкновенный велосипед, который вот уже почти три месяца стоял у стены в прихожей и даже успел слегка покрыться пылью. Он лил горькие слёзы в кромешной темноте, ничуть не опасаясь, что кто-нибудь услышит  и помешает ему тихо плакать. Хозяин велосипеда пятиклассник Толя Нефёдов  ещё утром вместе с родителями и старшей сестрой Настей уехал за город, в деревню, чтобы там, у деревенской бабушки, встретить Новый год с настоящей ёлкой, что растёт прямо у крыльца. В квартире осталась лишь городская бабушка, да и та, как стемнело, ушла к соседке на этаж ниже, и до сих пор не вернулась.

А грустно бедному велосипеду было оттого, что ещё никогда в своей жизни он не видел зимы! С ранней весны до поздней осени не давал ему покоя неугомонный Толик. И столько было радости, столько восторга в его глазах, когда весной, в первые погожие деньки, выкатывал он во двор велосипед, и тот, блестя на солнце спицами и никелированным рулём, трепетно касался туго накаченными шинами холодного ещё асфальта! Разогнавшись, они весело мчались, на радостях не объезжая весенних луж, навстречу весеннему тёплому ветру…

С наступлением лета родители отправляли Толика в деревню, отдохнуть от школы, набраться сил и здоровья, и тот непременно брал с собой своего двухколёсного товарища. Ах, что там  за природа, что за воздух! Ни дня они не могли прожить друг без друга, носились, очертя голову, по всей округе. Лето было полно приключений и богато впечатлениями. Случались, разумеется, и мелкие неприятности: то они катились кубарем в овраг,  то Толик наезжал на стекляшку или ржавый гвоздь и потом залечивал нанесенные по неосторожности велосипеду раны, но плохое, как известно, быстро забывается.

Знаком был велосипед и с осенью, и по-своему любил это время года, – это яркое буйство красок, этот горьковатый, ни с чем несравнимый  запах шуршащей под колёсами опавшей листвы, – но всякий раз с замиранием сердца ждал он своей чёрной поры – зимы. Ещё до снега, стоило только заявить о себе первому морозцу, ставили его в прихожей под вешалку и тут же забывали о нём, как будто его и вовсе не было…

Втайне велосипед завидовал конькам и лыжам – те возвращались домой усталые и довольные, и всю ночь наперебой рассказывали друг другу об удивительных происшествиях и неописуемой прелести красавицы-зимы. Привирали, конечно –  в этом велосипед не сомневался, но, как ни старался, не мог представить себе город, покрытый снегом. Что такое снег ему было немного известно: после возвращения Толика со двора на полу прихожей к неудовольствию бабушки нередко оставались комочки этого белого чуда, которые быстро, однако, превращались в обыкновенную воду.

А как хотелось бы, хоть на минутку очутиться на зимней улице, промчаться по скрипучему снежному покрову, вдохнуть полной грудью свежий морозный воздух! Но, увы, ему исполнилось уже целых три года (а для велосипедов это уже вполне зрелый возраст) и, видно, не суждено было этой мечте сбыться! Вот от этих-то мыслей и становилось горько, и он снова и снова заливался слезами…

Слёзы струились, бесшумно стекая по раме,  оттуда капали на цепь, а с цепи – на пол. А когда бедняжка всхлипывал, негромко  позвякивал его звонок, и  можно было подумать, что бродит по пустой квартире таинственный невидимка с колокольчиком в руке.

         Вот в таком незавидном положении находился наш герой, когда вдруг услышал в тишине чей-то голос. Это говорили коньки:

– Эй! Что с тобой, несчастный? Чего это ты расквасился?

Прошло немало времени, прежде чем сквозь всхлипы велосипеду удалось растолковать конькам причину своей печали. Коньки, поразмыслив немного, принялись трясти спящие лыжи, которые, с недоумением долго моргали сонными глазами, но, в конце концов, пришли в себя.

И решили они вместе пораскинуть мозгами, каждый в меру своих умственных способностей, как помочь велосипеду. Но как ни старались, ничего толкового им на ум не приходило. Отчаявшись, они уже хотели было бросить это напрасное занятие, как вдруг щёлкнул замок, дверь открылась, и в прихожей зажёгся свет –  домой вернулась бабушка. Лыжи моментально смекнули и, улучив момент, ловко подставили лыжную палку, не позволив двери закрыться до конца. Бабушка, не заметив этого, зевая, прошлёпала в зал. Она включила телевизор, удобно устроилась в кресле, но уже через пять минут на всю квартиру разносился её басовитый с присвистом храп.

В это время из подъезда лилась весёлая музыка, доносились радостные крики, где-то внизу взорвалась петарда, и послышался весёлый смех – до встречи Нового года остались считанные часы!

– Ну, что же ты? Давай, шустрей! Другого случая может и не представиться! – Коньки горячо подбадривали велосипед.

И тот, чуть поколебавшись, отважился. Осторожно, чтобы не скрипнула несмазанная цепь, велосипед подкатил к двери, просунул переднее колесо, приоткрыв её  чуть шире,  и прошмыгнул к лифту. Очутившись на первом этаже, он еще какое-то время не решался выйти из подъезда. Не лучше ли вернуться, пока не поздно, обратно? А что, если бабушка проснётся и захлопнет дверь? Где тогда он будет ночевать и что станет с ним потом? Но пересилив страх и сомнения, наш беглец упёрся посильнее колесом, дверь открылась, и он  вышел на свободу!

Что там было! Город искрился тысячами огней,  снежинки кружились в прозрачном воздухе,  и, несмотря на довольно поздний час, на детской площадке  веселилась детвора: одни бегали вокруг ёлки, другие лепили снеговика или катались с горки. Где-то рядом с шипением сыпал разноцветными брызгами фейерверк и слышался весёлый ребячий гомон. Новогодняя ночь была пронизана смехом, весельем и радостью жизни!

         Велосипед, озираясь по сторонам,  с опаской съехал на тротуар, и тут же, собравшись духом, помчался, что было мочи, по городским заснеженным улицам. Он лихо объехал несколько раз вокруг дома, затем свернул в соседний двор и, окончательно осмелев, помчался дальше. Пролетел мимо знакомой школы, где учится Толик, потом ещё дальше – за троллейбусную остановку к огромному магазину: всё вокруг было знакомо, и в то же время незнакомо! С удовольствием подминая колёсами свежевыпавший снег, он дурачился, раскачиваясь из стороны в сторону  и  оглядываясь на оставляемый им след,  и, честное слово, будь он чуть легкомысленней, сделал бы от переполнявшего его восторга головокружительное сальто! Но благоразумие остановило его от подобной шалости. Ведь  это был умный и воспитанный велосипед…

Как ни хотелось ему ещё и ещё наслаждаться новогодней ночью, он почувствовал, что пора возвращаться обратно. Осторожно подъехав к своему дому, он стал крадучись пробираться  к подъезду и вдруг услышал, как кто-то крикнул: «Ребята, смотрите, чудеса! Велосипед, который ездит сам по себе!». Но друзья его, как  ни всматривались в темноту, так ничего и не увидели, и подняли паренька на смех! Велосипед юркнул в подъезд, и, не дожидаясь лифта, что было духу, взметнулся на седьмой этаж. Дверь была приоткрыта.  У него отлегло от сердца. Он бесшумно вкатился  в прихожую, встал на своё привычное место и, прислонившись к стене, облегчённо вздохнул: вот теперь-то он счастлив, теперь-то он узнал, что такое зима!

Лыжи и коньки наперебой принялись расспрашивать его о  впечатлениях, и тот, захлёбываясь от восторга, поведал им всё до мельчайших подробностей.

 – Друзья мои! – вдруг воскликнул велосипед. – А теперь нам нужно подумать о том, как бы вывезти вас летом в деревню. Вы же ни разу не видели лета!

–   А ведь и вправду  –  не видели… – вдруг загрустили коньки и лыжи.

–  Но мы, ребята, обязательно что-нибудь придумаем! Ведь до лета ещё так далеко! – с оптимизмом заявил велосипед. – Поэтому не будем терять надежды!

Постепенно сон сморил друзей, и в прихожей вновь воцарилась тишина. Счастливый велосипед  заснул так крепко, что не проснулся даже тогда, когда ровно в полночь бабушка, разбуженная боем курантов, что ударили из динамиков телевизора, встала с кресла и, заметив под его колёсами лужицу талой воды, ничуть, впрочем, не удивившись, с лёгким ворчаньем стала вытирать пол тряпкой.

                                                                            ноябрь 2013г.

Другие произведения автора:

Петушок на палочке

Дед Мазай и Зайцев

Глупый муравей