Вернулся солдат со службы – родных мест не узнаёт.
Пошел по дворам, всех в гости зовет. Один утомился, у другого гнетуха, у третьего лихо одноглазое, четвертого черти защекотали. И никто не узнаёт солдата. Не помнят, и всё.
«Э, что-то не здóрово! – думает солдат. – Вон лица какие чужие стали!»
Походил, посмотрел. У всех одна забава: баклуши бить да волосы расчесывать. От мала до велика все с гребнями.
Видит солдат, старуха у колодца стоит. Не знает, что с ведром делать.
– Помочь? – спрашивает солдат.
Та гребнем причесалась, нос рукавом утерла, да так с пустым ведром и ушла.
«Ох, плохая примета», – подумал солдат и решил к мужичку подойти, поспрашивать, что за беда всех одолела. Может, горе – не беда? Может помощь нужна солдатская?
Мужик сидит на корточках, гребень в зубах держит, угол дома соломой обложил и спичками чиркает, а спички все горелые.
И, зубов не разжимая, говорит:
– Огоньку, – говорит, – не найдется? Чего-то холодно в избе стало. Вот придумал, как согреться.
Понял солдат – не помочь. Спички горелые отобрал на всякий пожарный случай. Мужик не обиделся. Говорит, еще где-то спички есть, да забыл где. Искать отправился.
Тётка в соседнем дворе камень поливает, чтобы скорее вырос. Чуть сольет из ведра и почешется. А как почешется – опять за ведро. Зимой, говорит, будет сыночку горка – на санках кататься. С горки-то всё веселей.
Солдат уж такого не выдержал. Взял и тётку ледяной колодезной водой окатил. Она и рассказала, что помнила. Пока гребень искала.
А как-то появился в деревне чудной старичок. Брадовлас. Народ в деревне добрый, на чужую беду жалостливый. Как такому-то убогому не помочь? А убогость уж в том, что у старичка волосы росли из головы да прямо в бороду.
Ну и жалели Брадовласа. Одни приютят, другие покормят. А он за это и причешет, и подстрижет. Так понравилось деревенским. Раньше-то хлопоты-заботы беспрестанные, сколько труда-работы! А теперь как хорошо: появилась какая забота – причешешься, и нет её. И сразу жить легче.
Всех причесал старичок.
Побрел домой солдат да призадумался. Причесать-то Брадовлас, конечно, всех причесал, но и, больше того, он ведь людей памяти лишил.
Нет, думает солдат, надо народ выручать.
И решил солдат для начала сходить к Брадовласу. Познакомиться.
Сказано – сделано. Смолой голову вымазал, конских волос настриг, приклеил и явился к Брадовласу. Мол, оброс совсем, хорошо бы постричься.
А старичок с улыбочкой кроткой говорит:
– Конечно, – говорит, – солдатик, мы с радостью! Садись-присаживайся, так причешу – себя не узнаешь!
Волосы не свои – конские, а все равно чует солдат, что глаза слипаются. И вот уж снится ему сон. Будто летают вокруг огромные ножницы, гребни, грабли, и все так и норовят его причесать. Солдат ножницы схватил – и проснулся, но глаза сразу не открыл.
И слышит, Брадовлас кому-то шепчет, что, мол, самого царя гребенкой по голове глажу! Как велю, так и сделает!
Вот тут солдат и открыл глаза.
Стоит Брадовлас на коленях перед лысой старухой и жалуется. Какой, мол, злой волос пошел, непокорный: уж его и так, и этак, а он не слушается – он всё по-своему вихрится. Не то, что в наше, мол, время. Но ничего, говорит, все равно и этого причешу. Всех причешу!
Солдат встал и говорит:
– Старичок! По тебе тоже ножницы плачут!
Обошел старуху лысую, хлопнул дверью и вышел.
Не заметил, как на берегу оказался. Вдруг кто-то сзади хвать солдата за ухо. Вывернулся, смотрит: рядом лысая старуха сгорбилась. Велит, чтобы солдат в полночь был на кладбище. Да накрыл там стол белой скатертью. Да поставил бутылку зелёного вина. Там-де и узнает, как Брадовласа одолеть. Сказала и пропала.
Ночью солдат пришел на кладбище, накрыл стол. Ждет, озирается. Вдруг слышит: вино будто само собой из бутылки выпивается. А над скатертью никого.
И вдруг кто-то говорит старушечьим голосом:
– Ножницы у Брадовласа отыми! Его же ножницами – его и постриги! А шапку-невидимку возьми у Банника. Шапка тебе поможет.
Делать нечего. Пошел солдат к нечистой силе, к Баннику, шапку просить. Чтобы задобрить банника, прихватил с собой черную курицу. Курицу на крыльце оставил, а сам ушел. А уходить надо было, пятясь задом и кланяясь! Но никакой шапки Банник солдату не дал.
Подумал солдат и решил: раз добром помочь не хочет, надо выкрасть шапку у нечисти. Положил крестик в один сапог, нож – в другой и зашел в баню. Зажег лучину и видит: спит Банник на лавке, а шапка у него под головой. Достал солдат крестик, перекрестился: все-ж-таки страшновато. Ведь надо исхитриться, вырвать шапку и стремглав бежать в церковь. А не добежишь – Банник догонит и убьет. Не страшно ли? А тут еще курица черная вдруг как заквохчет – вот-вот разбудит хозяина. Солдат нож достал – курица враз умолкла и под лавку.
Чудом спасся в ту ночь солдат. Но шапку-невидимку добыл.
Для проверки погулял в ней по деревне. Никто не заметил. У мужика на пепелище угольком перед носом поводил – тот лишь почесался. У бабы, что камень поливала, ведро забрал и на конек крыши забросил – она прядки гребнем поправила и за другим ведром пошла.
Как из-под земли появилась лысая старуха, погрозила солдату кулаком. Да еще и шикнула на него:
– Пошто расшалился! Ступай!
Солдату ясно, куда идти. Перекрестился служивый, шапку-невидимку покрепче натянул и в дверь к Брадовласу.
Брадовлас что-то вроде и слышит, да не видит ни души.
Вдруг сзади – бац! – хороший пинок. Развернулся Брадовлас – сзади подзатыльник. Опять развернулся, а кто-то невидимый его еще сильнее закрутил. Пока вертелся как юла, солдат ножницы Брадовласа в руки взял.
Примерился и чикнул его по волосам.
Старичок на глазах ослабел. А солдат не тратя времени даром отрезал все Брадовласовы волосья. И бороду постриг.
И Брадовлас совсем лишился сил. На пол свалился. А волосы его вдруг зашевелились, как змеи, обвились вокруг шеи, сдавили руки, ноги – и так закрутили-замотали, что Брадовлас превратился в сплошной волосатый кокон. И пахло от него невыносимо.
Солдат распахнул окно.
На светлой деревенской улице стояли счастливые люди. Они обнимались и плакали. И заново узнавали друг друга.
Солдат был рад за них. Но в той деревне решил не оставаться.
Подтянулся, улыбнулся – и опять в путь-дорогу.
– Только через лес не ходи! – кричали ему вдогонку жители.
Они вышли проводить его до околицы. Мужики украдкой утирали красные глаза, а женщины не скрывали слез.
– Лес обойди!
Но как обойдешь, если одна дорога, и та к лесной опушке да в чащобу.
И солдат лишь рукой махнул.
Хотя известно, лес уж такое место: всякой всячины набито. И там иной раз так повóдит, что и сам не знаешь, куда тебя заведёт и куда выведет.
Мне-то уж поверьте.
Другие произведения автора:
ВАСИЛЁК (странная сказка)
ТЕРЁШКА-ГУСЛЯР
НЕУМОЙКА
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
