ТЕЛЕГА

23 октября 2012 — Вячеслав Бурмистров

 

 

Напала на мужика гнетуха. Лихорадит, спать не дает: то бесы пристают, с ума сбрасывают, то девы прозрачные в окно глядят. Гнетуха кого не залюбит – не одну ночь промучает.

Чахнуть мужик стал, тосковать.

Ночью запряг лошадь. Сел в телегу и уехал до первых петухов.

Жена кривится, сестра её, свояченица, злобится. Тёща последним зубом вслед цыкает: ишь, туман выше пояса, а он в лес собрался.

А лошадь идет бодро. Мужик едет в телеге, радуется. Дышать стало легче. Вот только бы лешего через хомут не увидеть. А куда едет, и сам не знает…

Так-то мужик смирный. «Работящий – так про него говорили. – Хотя и чудной. Скворечники любит».

Долго ехал, коротко ли, а утро растаяло, день прошел – дело к вечеру. Разомлел и уснул в своей телеге.

Мимо шла лихая артель лешаков,  все в шляпах, каждый ростом выше избы. Не спал бы мужик – обмер от ужаса. Да те в этот час уж сытые были, веселые. Ну и пошутили: развернули телегу. Обратно, домой. Посмеялись над мужиком.

Выспался мужик. Проснулся, потянулся и дальше едет, всему радуется.

Видит, на пне сидят его старик со старухою, кашу едят. Мужик поклонился им, и они ему. К себе зовут. Но мужик-то враз догадался, что это лешие. Сотворил молитву – духи подхватились и спешно исчезли. А мужик призадумался.

Вот, думает, как загостевала у них свояченица, сестра-то жены, так всё  и пошло наперекосяк. Раньше-то – тишина, мир в доме. Тёща ласковей матери. Хлеб печет – мука просеяна, вода процежена. Какая где свадьба, а уж за хлебушком непременно к ним. И мужика всегда зовут: куда же без гармониста. Весело жили. А теперь что за жизнь? Тёща как мхом заросла. Жена с сестрой  у печи целыми днями, травы зеленые  варят. Спать ложатся – не перекрестятся! По ночам и то нет покоя.

Ночью как-то встал, видит – свояченица у печки. Оперлась на кочергу. И всё качается, будто дремлет. Мужик ей: мол, оделась бы, что ли, не лето уж. Та кивнула. Закачалась, стала меньше да тоньше, девушкой обернулась, а потом вдруг исчезла, как не было. Как приснилась. А утром, как ни в чем не бывало, с женой опять у печи, опять зелье варят. С тех пор и сохнуть стал.

Едет мужик в телеге дальше, и что-то беспокойство его берет: вроде был уже здесь.

Вдруг лошадь как шарахнется – и встала кобыла старая. Не идет. Ни «тпру», ни «ну».

Глядит мужик, впереди бежит девочка, белый платочек на голове. Хотел было подвезти девочку, и она вроде приостановилась. Кнутом лошадь жиганул. Лошадь побежала. И девочка побежала. Не догнать. На лошади догнать не может!

Свернула девочка с дороги – и с глаз долой. Мужик подъехал, посмотрел: а там и следочка нет! Ага, думает мужик, не иначе лешачиха была: уж больно красивая. Как жена в молодости.

Слез мужик с телеги, умылся в ручье. Однако не помогло. Дорога-то явно знакомая, а ведь сколько уже проехал. Вот так оно и бывает, смекает мужик, когда лешие-то глумятся.

Иной раз так скрадут дорогу, что люди аж неделями, ежели не годами не могут выйти на свой путь.

Сел опять в телегу. А другой дороги нет как нет. Одна лишь эта, до травинки знакомая  – дорога к дому. Да что-то никак не кончается дорога, всё стелется и стелется, а сколько времени стелется – не понять.

Едет мужик, думы думает.

Жену вспомнил. Как молодым еще влюбился в неё сильно. Так сильно тогда от любви намаялся – ну ничего поделать не мог. Женился.

Вспомнил, как мать пошла тогда по ворожеям. Одна и надоумь,  что это он в Грёзу влюбился, в нечистую силу. Надо, мол, взять побольше иголок да понатыкать от порога до кровати. Да все иголочки перекрестить. Грёза как наколется, так и пропадет.

Мать купила иголок и уж понатыкала-то, понатыкала! Ой, мать честная, что было потом!.. Да только никуда жена не пропала.

Вдруг всполошился мужик: вроде как домой скорей надо.

А за деревьями – ну так и есть! – его деревня.  Вон речка Быстрянка, где мальчишкой чуть не утонул. Вон и дом его родной – крайний, со скворечниками на березах.

Подъезжает, а в деревне как вымерли все.  Дома перекосило, крыши дырявые, заборы на земле. Собаки, и те не лают.

Ураган прошел, что ли? Или Мамай с войском?

Свой дом-то  по скворечникам узнал, но все окна крест-накрест заколочены. Дверь на одной петле болтается. Вошел – никого. Позвал – никто не откликается. Пусто и пыльно.

Мужик осколок зеркальца с пола поднял. Посмотрел, а там – глаза чужие, тоскливые. Вроде и он это, и совсем не он.

Прищурил мужик глаза ослабевшие – а он весь седой, борода седая.

Всё понял старик. Это не Мамай, не ураган прошел.

Жизнь прошла.

 

 

© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0084986 от 23 октября 2012 в 00:34


Другие произведения автора:

ТЕРЁШКА-ГУСЛЯР

БЕРЕГИНЯ

БАННИК (на ночь не читать)

Это произведение понравилось:
Рейтинг: +2Голосов: 21610 просмотров
Песни Танцующих Ундин # 24 октября 2012 в 06:37 +2
Доброе утро, Вячеслав!
Вам книгу надо издавать!
Это очень сильно!
ЕЛЕНА СОСЕДОВА # 24 ноября 2012 в 18:30 +2
"Жизнь прошла..."
Да, Вячеслав, жизнь, к сожалению, проходит быстрее, чем нам того хотелось бы.
И вернуть её не в наших  силах.
А своячниц, свояков и прочих родственников нужно любить на расстоянии -  чем дальше, тем крепче!
Тогда и в семье ладно будет.

СКАЗКА ПОНРАВИЛАСЬ, С ГЛУБОКИМ СМЫСЛОМ! СОГЛАСНА С ПЕСНЯМИ - НАДО ИЗДАВАТЬ!