Этот монолог я записала со слов моего друга.
За балконом было темно. Не так, как хотелось мне, обычно казалось, а холодно темно. Немного чёрного, немного фиолетового. Слегка искристого. Но очень темно.
Я привычно перебирал руками бахрому кровати. Тихий вздох, который казался просто бестелесным, но в тоже время таким ощутимым, сорвался с моих губ.
Резко взвыла сирена. С трудом открыв глаза, я увидел всё, что меня окружает. Это было привычно. Боль, свет, белые халаты, странные тени, которые прятались по углам. И только одна маленькая девочка, с которой мы познакомились три месяца назад, с напряжёнными зелёными глазками поддерживала меня в эту минуту.
Снова вспышка. Боль уже была привычной. А я опять видел её лицо. Что меня больше всего удивляло, она опять была очень правильной, как физически, так и эмоционально. Но при этом абсолютно чужой.
Я уже убедился, что правду в этом мире найти почти невозможно. Поверить в искренность чувств, почти невероятно. И когда я увидел её, я вдруг понял, что всё, во что я верил и не верил ранее, это не правда.
День 13
Очень хотелось дышать. И почему комнаты в больнице делают такими белыми? Почему трещинок на потолке ровно 346? Почему периодически они становятся глубокими, что кажется, в них падаешь?
– Ты дурак?
Этот возглас меня поразил. Это был голос, который я никак не хотел и не мог услышать.
В углу на подоконнике, куда почему-то падал луч света, сидела она. Почему я всегда помнил её ободранные коленки?
Следующее, что я мог вспомнить – это глаза и голос. Тихий, но всегда почему-то очень нужный.
– Ты здесь? – спросила она.
Я прислушался к себе, удивился тому, что чувствовало всё тело. Даже пальцы в этот момент отозвались мелким покалыванием.
– Да, – сказал я.
И почему-то добавил:
– Здесь.
Стало тихо. Тихо как-то оглушающее, как-то глухо, как-то не так. И вдруг резкий удар болью, звуком по ушам, и где-то на грани боли, боли осознанной, я услышал:
– Ты меня слышишь?
И темнота.
День 18
Потолок. Трещины стали странными. Или Я? Мне почему-то казалось, что они похожи на крону деревьев, сквозь которые я никогда не увижу солнце.
Привычный шум затих. Никто не кричал в коридоре. Няньки не ругались на пациентов. Ничьи мамы не просили помощи. Было тихо. Жутко. Но в тоже время доверительно. Я ждал и она пришла. Странно. Как обычно.
– Ты здесь? – спросила она.
А я не знал, что ты ответишь. Мне говорили, что жить необычно. Но именно сегодня я понял, что понимать жизнь ещё необычнее.
Она смеялась. А я почему-то смотрел на её коленки, изодранные, исцарапанные, с небольшими подтёками крови.
И вдруг захотелось жить. И вы не поверите, насколько безумно, с животной страстью, с разрывом, чего знаю, чего хочу. Я действительно захотел. И вдруг потух. Не поверите, как огонёк свечи. И последнее, что я увидел – этот огонёк, уходя, показался мне знакомым. Я даже не знаю чем. То ли коленкой, которая ударила меня под дых. И я вдруг понял, что я умею дышать, то ли жалостью ко всем, кто обо мне забыл.
Другие произведения автора:
Меланхолия
Сказки Энгуса Макхоуп ч.8
Уходит жизнь
Новые
Меню
