Рассказы, эссе

НОСТАЛЬГИЯ
/ Эссе, похожее на случайную исповедь /

/окончание/


[b]«Я руки Женщине целую,
В молитве голову склоняя…
Благодарю тебя земную,
Благодарю тебя святую,
Любовью спасшею меня…»
/Олег Атаманов/[/b]

Она летала по комнате, словно танцевала. На стол были поставлены два фужера. И из холодильника «ЗИЛ» была извлечена заиндевелая бутылка шампанского.
- Надеюсь ты с этим справишься?
- Как? Всю бутылку сразу?
- Ха-ха-ха… Забавный ты однако… Но для начала её нужно как-то открыть. Надеюсь студенты это умеют делать...
Я взял из её рук бутылку и стал смотреть через неё на «зеленоглазую» женщину…
- Однако, в таких делах каждый студент вынужден стать самоучкой…
- Кстати, там есть такая «пипочка» ты можешь покрутить её и докажешь свое мастерство, самоучка... Я не сложную задала задачку?
Я взялся за эту «пипочку» и нарочито натужившись, кряхтя прохрипел:
- Мне и не такие сложности приходилось решать, вот только бы выдержала люстра…
Она машинально посмотрела на люстру, и та как бы в подтверждении моих слов слегка звякнула.
- Наверно бабушка не обрадовалась бы…
- А ты?
- Что?
- Не откажешься составить мне компанию?...
Вера Орлова глубоко вздохнула и многозначительно посмотрела на люстру…
- Да ты совсем не оставляешь мне выбора…
На стол была водружена коробка шоколадных конфет и один апельсин. Вероятно для того, чтобы посмотреть, что я стану с этим делать.
Только студент на выдумки хитер.
Я открыл коробку с конфетами и предложил ей.
- Ага! Это что… однако у меня появился выбор?!
- Этого права я никогда не лишу тебя!
- Ух ты! Значит я могу взять это сердечко.
Она потянулась за конфетой в форме сердечка.
- Но у меня не сердечко. Моё сердце необъятно…
- Я догадалась… Твоё сердце превосходит тебя…
Я всегда считал себя хорошим шахматистом. Но тут мне пришлось серьёзно призадуматься, прокручивая несколько ходов вперёд. Действительно, таких задач мне решать не приходилось.
И где она шутит, а где говорит с намёком на подтекст? Который может смутить не только юношу, но мужа.
Не знаю что произошло со мной, но я сдался…
- Наверно так… Моё сердце в твоих руках, потому ты меня не замечаешь…
- Эй! Да ты че там… никак открыл шампанское?
Удивительная все-таки женщина! Как же просто она может переключаться, не обращая внимания даже на самые заметные «комплексы».
Наконец-то мы сидели напротив друг друга в свете тусклого торшера и в руках держали бокалы с шампанским… У меня появилась редкая возможность рассмотреть не только её глаза и волосы, но и каждую веснушечку, весело спускавшихся к тонкому носу…
Но я впервые заметил и её редкое волнение, которое можно было приписать разнице наших возрастов.
Именно это волнение заставило меня проявить свою мужскую решительность, я поставил бокал на стол и взял её руки в свои.
Я ещё не знал, что только женщины могут похвастаться тем преимуществом, когда любая украшающая её деталь может быть предметом особого внимания.
На этот раз мне повезло! Я впервые, по-настоящему увидел и по-мужски почувствовал, что значит руки женщины!…
О, как бы я хотел воспеть эти женские руки, вечно вдохновляющие к творчеству истинных мастеров, видящих в них нежность и силу заботливых матерей, и красоту притягательной силы любимых женщин… Да, они, женские руки, вечно будут заслуживать самого пристального внимания истинных мужей. Что несомненно заслуживает трепетного воспевания их красоты и изящества.
Ведь многие художники «Эпохи возрождения» пользовались именно таким приёмом: подробным описанием женских рук.
Творчество Леонардо да Винчи свидетельствует о том, что в своей ранней практике портретиста, он исходил из опыта и художественных решений, выработанных за годы наблюдений (а может и любования) за изяществом и нежностью женских рук. Ведь именно такие руки и были написаны в знаменитой «Джоконде».
Его своеобразное понимание портретной композиции с участием женских рук, до сих пор используется художниками портретистами как динамичный мотив в портрете женщины.
А передо мной живой человек, живая женщина! Та, что своей женственной сущностью привлекает творческих мужчин.
Я впервые почувствовал, как может мгновенно меняться чувственный мир. Преобразовывая и обогащая мои чувства. Возможно это покажется кому-то каламбуром. Но я понял чувствам нужно дать почувствоваться.
И зелёные глаза, и голос их хозяйки, и живописные руки сумели дать этот чувственный «допинг» поэтической душе юноши…
- Надеюсь, «товарищ шериф» Вы не наручники здесь примеряете?
Сердце моё рвалось на части… Я не знал что и ответить, но руки её мне совсем не хотелось отпускать.
Единственное на что я решился – это только жарко целовать их…
Сопротивление их было настолько слабое, что придавало мне сил и решительности.
Как-то вспомнил фразу, высказанную моим другом однокурсником: «Знаешь, физика и лирика стоят на противоположных гранях. Если по физике: на силу действует прямо пропорциональная противодействующая сила. То в любви, совсем наоборот: чем сильнее давление, тем слабее сопротивление»
Я не «физик» и не «лирик» но в данном случае с ним нельзя не согласиться… Я это почувствовал по этим самым рукам… Да, да, её сердцебиение предательски выдавал это женское волнение… То самое удивительно волнительное чувство, которое я испытывал впервые…
В эту ночь мы так и не смогли заснуть.
Да у нас и не было такого желания… А может полная луна не позволила разлучить нас в эту ночь. Она врывалась в окно не закрытое ставнями, проявляя своё нечаянное любопытство…
Кажется, это было единственное существо которое любовалось нашим наслаждением…
И это был единственный свидетель, которого мы не стеснялись.
Да я впервые познал любовь!
Эта ночь мне приоткрыла истинные тайны настоящей любви!
Вот так, Дашенька, я полюбил твою маму… Когда мы расстались, я очень переживал. Я много и часто писал ей письма, но ни разу не получал ответов.
Наверно так нужно было твоей маме…
- Наверно… Только письма она все сохранила… Нам нравилось их перечитывать, особенно стихи – такие красивые… Порой они вызывали у нас слёзы…
- А ты очень похожа на свою маму!
- А мама говорила, что на папу…
Последние слова Даши заставили меня смутиться…
На следующем причале Даша вышла с теплохода. И уже стоя на берегу помахала мне своей рукой, той самой рукой, которой может попрощаться только зеленоглазая женщина…

***

НОСТАЛЬГИЯ
/ Эссе, похожее на случайную исповедь /
/продолжение/

С места, где росли кизиловые кусты (загадка, как они здесь оказались?) хорошо обозревался дом, в котором жила Вера Орлова. Дом был деревянный, двухэтажный, очень добротный хорошо сохранившийся, не смотря на свою старину.
Когда-то этот дом служил особняком одному местному купцу.
На окнах этого дома были сделаны деревянные ставни с великолепной резьбой. По всей видимости эти ставни не исполняли своей прямой функции, более чем сорок лет. И они служили только как украшение дома, восхищая своей ювелирной резьбой. Но тем не менее, по своему побочному предназначению они должны указывать на то, что в этом доме живут состоятельные люди.
Но, вот подошли и Вера Орлова со своим «напарником» по танцам. Долговязый парень был выше её на целую голову. Казалось, что он не может её удержать, и голове как-то неуклюже пришлось склоняться в сторону «Зеленоглазой»…
По всей видимости Вера Орлова спешила быстро уйти, чего очень не хотелось её ухажеру. Он как-то неловко пытался удержать её за руку.
Но Вера Орлова не была бы ею, той зеленоглазой соблазнительницей… И она кокетливо высвободила свою руку, которой и помахала на прощанье своему воздыхателю…
Долговязый постоял несколько минут, пока на втором этаже не зажегся свет. И когда задернулись занавески и на них «заиграл» силуэт, долговязый закурил, и повернул в сторону от дома «зеленоглазой»…
Вот так, Дашенька, у меня появилась возможность беспрепятственно перешагнуть порог этой удивительной женщины…
Первые шаги давались мне трудно, меня одолевала мальчишеская нерешительность. Уже, только мысли о ней, что я окажусь рядом в её доме, во мне вызывали озноб… И был момент, когда я был готов развернуться и уйти следом за первым воздыхателем. Но страсть (нет, это не любовь… пока не любовь) вынуждала меня увидеть её…
И я, подчиняясь природному зову страстей, на поводу переживаний избитой слабости всех юношей, дрожащей рукой позвонил в дверь Веры Орловой…
Открылась дверь и на пороге стояла она…
Её легкий шелковый халатик подчеркивал изумительную фигуру, особо выделяя женственные формы... И этот неожиданный образ подействовал на меня не менее, чем гипнотический взгляд её зелёных глаз.
Пришлось и мне испытать то мгновение, которое раз в жизни испытывает каждый юноша…
Я долго стоял на пороге и не мог сдвинуться с места, будто передо мною стояла невидимая завеса, которую нельзя было преодолеть…
- Ну что же ты… Какой забавный… Ты и правда переучился в своих «академиях».
Она взяла меня за руку и повела в комнату, в ту сторону, где по всем житейским нормам должна быть кухня.
Этот шутливый тон здорово подействовал на меня. Я немного «ожил».
Стол импровизированной кухни накрыт расшитой скатертью с белыми кистями. Такую скатерть я видел только в музеях. Но там они не накрывали стол, но украшали панно с изделиями народного творчества.
Вера Орлова заметила мой интересующий взгляд и пояснила:
- Эту скатерть была подарена моей бабушке одной поэтессой Машей Рубцовой, которая сейчас незаслуженно забыта. Может она и была заурядной поэтессой, но кое-что было у неё весьма интересно. Бабушка мне говорила, что я похожа на неё, словно её копия, только стихов не пишу.
«Пусть нежный Божественный Свет
В лучах благодатью сияет.
Пусть, сколько ни прожито лет,
А жизнь меня вновь повторяет…»
Бабушка говорит, эти стихи и про Машу и про меня… Вот такая метаморфоза… Но это ещё не всё…
Вера Орлова загнула уголок скатерти, и там показались вышитые строчки, посвященные может её бабушке, может поэтессе, а может и самой Вере Орловой?
«Всё покрыто блуждающей тайной,
Тайной безмерно влекущей,
В зелёных глазах… в сердцах покаянных…
В огне, полыхающих - души…»
- Здорово! Полагаю, там и про меня чуть-чуть…
- Я так и знала, ты себя с «огнём» сравнишь… Признавайся, где твой огонь? В душе, да?
Она как бы подтрунивала надо мной.
Трудно в таких ситуациях как-то сразу включаться в «игру» Веры Орловой. Но я хотя и был несколько «приторможен» все же умудрялся подыгрывать ей.
Буду всегда я по-прежнему молод нетленной душою.
Пусть разрушается тело и страсти земные бушуют...
Дух молодой пролетит над пустыней бесплодных терзаний;
Неё молодой, ясноокий,— и чуждый печальных страданий!
- Ах вот оно что! Сейчас придумал?
- Ещё давно… Но не я придумал, а Саша Блок…
- Ну да… Помню, помню его…
Вера Орлова радовалась как девочка, которой неожиданно сделал сердечное признание всеобщий кумир.
/продолжение следует/

НОСТАЛЬГИЯ
/Эссе,похожее на случайную исповедь/



«Любил я нежные слова.
Искал таинственных соцветий.
И, прозревающий едва,
Еще шумел, как в играх дети…»
/Александр Блок/



Вера Орлова, женщина с зелёными глазами.
Это не просто описание её глаз. Это её характеристика. Это её характер. Это её преимущество, которым она успешно пользуется… Наконец, это её предначертание, быть в центре внимания у видных мужчин.
Без её зелёных глаз, не было бы Веры Орловой. Той женщины, о которой, если бы была заведена речь, то всем стало бы понятно – это женщина с зелёными глазами. У меня сейчас нет такой цели, чтобы описывать её глаза, её взгляд (хотя они стоят того). Я хочу поведать одну историю, которая во времена моей юности необычным образом безнадёжно увлекла меня своей страстью юношеской влюбленности…
Кроме описанных зелёных глаз, Вера Орлова была обладательницей пышных волос, медно рыжего цвета. Те редкие веснушки, которые кстати ютились у неё на щеках, создавали образ милого озорства. Могу заметить, что они (веснушки) привлекали сильную сторону, не менее, чем её зелёные глаза… Уж так удачно они вписывались в её зеленоглазый образ.
Вера Орлова, была стройна, выше среднего роста, с приятным грудным голосом, который особо выделял её остроумие.
«- Понимаешь, Даша это было ещё в «хрущевские времена» когда мы молодые почувствовали потепление в нашем обществе, и даже какую-то необычную свободу, о которой не могли мечтать, даже наши родители.
Это было, как романтика. И эта романтика влияла на нас по особому, когда мы могли свободно выражать не только свои мысли и идеи, но и создавать совсем другие образы в отношении мужчины и женщины.
Вера Орлова (пусть про неё и могли что-то судачить) но она умела находить то правильное взаимопонимание, которое и привлекало большинство мужчин. И она как психолог, хорошо разбиралась в людях.
Замужем она не была, но у неё был четырёхлетний сын. (По-моему это была единственная взаимная любовь). Как мне кажется, к мужчинам её любовь не была постоянной. Но заслужить её внимание, даже со стороны видного мужчины было не просто.
Только я до сих пор не понимаю, как я мог оказаться в числе её «фаворитов»? Я был моложе её на пять лет, и ещё когда учился в десятом классе, она случайно оказалась моей попутчицей.
Где-то на скользкой дороге она чуть поскользнулась, и взяла меня за руку, что помогло сохранить ей равновесие. Так мы долго шли, и я ничуть не стеснялся, что иду за руку с женщиной старше меня, и имеющей не совсем достойную репутацию.
Наоборот, меня распирала гордость, в особенности, если замечал знакомых ребят, влюблённых в неё.
Конечно, мальчишеское самолюбие не особо придавало какого-то значения этому вниманию. Но, тем не менее (наверно глупо) но эта встреча заставляла меня думать о Вере Орловой, как о «доступной» для меня женщине…
Порой редкие мимолётные встречи заканчивались обоюдными улыбками. И не более того. Что не могло меня, как влюбчивого юношу не ввести в смущение.
И все же, желанная встреча должна была произойти.
И она произошла!
Я уже закончил первый курс в институте, и был на каникулах в одном из подмосковных поселков. Там у моей тети была дача.
Случайно на танцверанде я увидел Веру Орлову. Она танцевала с каким-то высоким незнакомым мужчиной.
Увидев меня, она в знак внимания кивнула мне своей золотистой головой. Этот кивок не мог быть не замечен её партнёром. И он что-то стал ей выговаривать. После окончания танца, она отошла от своего партнёра и подошла ко мне.
- Представляешь, еле-еле узнала тебя… Ты так возмужал… Настоящий Macho!
- Что-то не похоже. Мачо по испански – бык…
- Ты еще раз подтверждаешь, что стал другой. Я надеялась, что ты обрадуешься мне и мы посмеёмся над шутками… Но академические лекции тебя здорово изменили…
Её зелёные глаза так сверкнули, и она собралась было уходить, но я остановил её за руку.
- Вера, погоди!...
- А вот руки твои не изменились такие же тёплые и нежные…
Я понимал, что она намекала на мои девятнадцать лет… Я до боли сжал её пальцы… Но она продолжала улыбаться…
А зелёные глаза делали своё дело, они гипнотизировали…
- Вера, прости меня! Я наверно и правда заучился…
- Что, замучился?...
- Вера…
- Что?
- Пойдём отсюда!
- Ты правда этого хочешь?...
- Самая настоящая правда, которую могу сказать только тебе…
Не знаю почему, но мы вместе рассмеялись…
- Давай поступим так, я пришла не одна. Меня должны проводить… Ты знаешь где я живу?
- Да, недалеко от тети Наташи.
- Вот… Иди к тёте Наташе, а через часик приходи ко мне…
Я конечно не пошел домой. Я ждал эту «пару» во дворе Веры Орловой. Там, за темными кустами кизила я выбрал свой «наблюдательный пункт»

/продолжение следует/