На острие чувств

Я давно уж не слышал твой трепетный голос. Прошу - позвони мне!
Расскажи, как ты дышишь: пронзительным вдохом, иль стоном, срываемым с губ,
Или частым пунктирным дыханьем, как капли текущие в ливнях,
Когда в снах сексуальных твоих появляется страстный, коварный инкуб?

Расскажи , как сердечко стучит твоё: мирно/размеренно/ровно,
Иль внезапно срываясь в пучину испуга и неугомонных страстей?
Расскажи, как ты смотришь, что видишь вокруг? Ты ни в чём невиновна,
Что случилось тогда между нами, лежит лишь на совести только моей.

Пусть слова твои будут остры, пусть они разрезают мне вены,
Или так тяжелы, что как камни падут и опустятся грузом на дно,
Пропусти через них полуток-полудрожь всех твоих откровений,
Они душу мою опьянят, как бродящее в бочках хмельное вино.

Перепутай в них слёзы и смех, боль и счастье, любовь и разлуку,
Расскажи как живёшь, только честно/насквозь/нараспашку/без шуток/всерьёз,
Пусть они будут сбивчивы, глупы, но я к их прислушаюсь звукам,
К их мелодиям блюзовым/трепетным/ласковым/нежным, любимым до слёз.

Пусть они будут самыми главными, пусть по секрету расскажут,
Что сегодня льёт дождь проливной, завтра солнце взойдёт не смотря ни на что,
Пусть нас делят с тобою дороги, пространства и километрáжи,
Но не смогут они изменить мои чувства к тебе. Только Бог!

И в рассветных лучах его истины праведной свет засверкает!
Я шепну лишь три слова заветных тебе о моей беспредельной любви!
Ты же знаешь мой номер, ну что тебе стоит набрать? Умоляю!
Можешь молча дышать в телефонную трубку, но мне хоть разок позвони!

Я сижу в тишине бытия, вспоминая твои столь различные лица:
То размытые, чёткие, столь непохожие, грустью, иль счастьем полны,
И глаза: то невинные, скромные, то искромётные, как у блудницы,
Так знакомые мне, то манящие, то тормозящие взглядом княжны.

Я допью свой коньяк. Треск времён прерывает мои от него ощущенья.
И шумит за окном смех ночи, будто звёзды глумятся с небес надо мной,
Запахнусь в плотный плащ одиночества, чтоб утаить от нескромных волненье,
У распахнутых настежь окон под ветрами весны снова стану собой.

Сяду на подоконник и свешу наружу от жизни усталые ноги,
Только не для того чтобы так подвести скучной замкнутой жизни итог
Ярким алым пятном на асфальте.  Ведь я нахожусь у развилки дороги
Но я выберу жизнь, а не смерть, и в последний момент оглянусь на порог.

Я увижу тебя, нет, не правда, лишь смутную тень, но с твоими чертами,
Обнажая которые я попытался представить твой запах, твой вкус,
И устало стряхнув невесомые нити судьбы за моими плечами,
Я вгляжусь в лик души твоей, чтобы понять её, чтобы услышать твой блюз.

Ты бабочка! Ты пишешь свой дневник
О грусти хризантем, цветеньи сливы,
О ярком свете где-то впереди,
Ты в нём сгоришь, но этот миг счастливый.

Ты пишешь, как горит твоё лицо
Когда летаешь над цветущим садом,
Раскрашивая все слова пыльцой,
О дне, который кончится с закатом,

О быстротечной жизни, о любви,
О кладке на листах кустов сирени.
Так трепетен, так искреннен дневник,
Ведь пишешь ты для новых поколений.

Пускаясь в путь, в последний свой полёт,
Ты говоришь о том, как пахнет небо.
И в упоении душа поёт,
И ты летишь к огню свечному слепо.

Я с сигаретой Мальборо во рту
Курю, с прозрачною тоской во взгляде,
А на стене, в висящем паспарту,
Тебя я вижу в красочном наряде.

Не разогнать свече ночную мглу.
И руки опускаются в бессильи.

Стараюсь не смотреть я на иглу,
Торчащую меж двух прекрасных крыльев

Когда в одних мечтах ты только видишь
Любимой лучезарные глаза,
Когда весь мир порою ненавидишь
За то, что он изнанку показал,

Когда ты вечно ждёшь, не понимая,
Что и сегодня будешь одинок,
И у печали нет конца и края,
Когда не слышен от неё звонок,

Когда домой унылая дорога
Приобретает философский смысл,
Когда никто не встретит у порога,
Когда от грустных мыслей ты раскис,

Когда из горла пьёшь прокисший вермут,
Когда её с тобою рядом нет -
Вот это одиночество! Поверь мне,
Сильней его на свете просто нет!

Мои дни состоят из событий,
Мыслей спутанных, спешных слов,
Пятен лиц, вдохновений, наитий,
И клубящихся облаков,

Из машин, пролетающих мимо,
А порой обнажённых тел,
Из обид, нанесённых любимой,
Из того, что я не хотел,

Кома в горле, пощёчин капелей,
Оставляемых мне дождём...
Ни о чём я былом не жалею,
Пусть считают меня вралём.

Дни мои, словно зёрна граната,
Рассыпаются по душе.
Они терпким своим ароматом
Будят запахом миражей.

И бликующими их боками,
Соком сладости на зубах,
Сексуально невинными снами
Оставляют след на губах.

И я буду шалеть от свободы,
И бежать босиком в траве,
Презирая и боль, и невзгоды,
Буду жить в её волшебстве.

Пусть порою жесток. Пусть я вздорен.
Пусть не вижу я грозных туч...

На поверхность гранатовых зёрен
Камнем падает солнца луч.

Мы играем в счастливых людей, соскребая слова с интернета,
Те, что в нас откликаются радостью , или тоскливой печалью,
Закрываем мы ими пробоины грусти и скук одичалых,
От которых укрыться в миру, как от боли, возможности нету.

Собираем осколки эмоций, волнений и искорок смеха,
Но порой получаем взамен незаслуженные оскорбленья,
Подозрения в честности чувств, вызывающие огорченье,
Обвиненья в бессовестном блефе, враждебную зависть к успехам.

Пробираясь сквозь слов паутину, сквозь оттиски душ, через  шутки,
Я стираю обёртку веселья и слушаю ласковый шёпот
Той, что девочка-грусть, шелухой оптимизма таящая опыт
Встречи с мальчиком-счастье, с которым рассталась она через сутки.

Каждую долгую ночь засыпаю один.
Лёжа в кровати своей обнимаю подушку
И представляю, что это не пух, а подружка.
А за окошком уже отцветает жасмин.

Падают тихо на землю его лепестки,
Каждый удар об асфальт лепестков этих слышу,
Только ведь сердце моё подражает бесстыже
Каждым толчком своим этим цветкам от тоски.

Эти удары мне напоминают часы
Те, что считают моё драгоценное время.
Беспрекословно несу своё тяжкое бремя...

Падают звёзды в преддверьи грядущей грозы.