Ловить пираньей в полдень в мутной, илистой реке,
Иль вечером грибы искать в лесу в надежде на удачу?
Ах, как понять сколь много как поэт я что-то значу,
Когда день ото дня фортуна словно парус вдалеке?
Мои стихи похожи на картофель, что забыли в поле:
Уехал тракторист, и вряд ли это нужно впредь кому.
Высокопарные стихи не в моде, но мне скажите, почему,
Существованье то я вынужден влачить здесь поневоле?
Но может быть, что скоро слава ожидает впереди?
Лет через двести имя прогремит, и это я уже предвижу.
До Сахалина я известен, и даже дальше, до Парижу.
Надежда как свеча, чей огонёк досель горит в груди.
Фанфары прогремят, и вслед ударят в такт литавры.
Забыв про сон, иль про остывший на столе обед,
Стихи изыскано строчил на протяженьи стольких лет,
И ожидал, что увенчают череп поэтические лавры.
О, суета сует, и дважды не пройти по дну чрез океан.
И рыбы нет в реке, да и грибы в лесу зимой пропали.
Куда податься, иль где-то ждут меня? Но то едва ли.
А слава манит вдалеке, вводя сознание в дурман.