8. в начале седьмого, когда разносили графины...

.

.

8.

...в начале седьмого, когда разносили графины
и гости шептались у окон, дверей и зеркал,
горели огни и настойчивый дух парафина,
смиряя с собою, к смирению сам привыкал...

нет! было иначе - когда-то, когда поневоле,
срывая с лица безупречную маску тоски,
склонялись друзья к исполнителю, как к изголовью,
и струны вздыхали от трепета нервной руки...

потом баритон, или нет, но спокойней и строже
бродил среди стен и развалин сердечных причуд –
казалось, не будет на свете другого, дороже...
а дунул – и нет! Приручал и тебя приручу,
вещал...

Да упомнишь ли? сколькие нам не вещали,
и руку держали, и смело глядели в глаза –
великий кудесник и дева, и цвета печали
актриса, готовая ноги Господни лизать...

Да сколько ж нас было? героев, безумцев, поэтов,
прошедших сквозь залы, каморки, сквозь радужный дым,
делясь второпях опаляющей рот сигаретой
и правом ласкать золотые как пламя лады...

Как пламя и воск, возгораясь, дают обещанье
светить, даже если любимым глазам невтерпеж,
сжигать алтари, никогда не тревожить речами.
Вот так и жила золоченая ты молодежь!

Когда бы любой предавался похмелью и страху,
а Ирод плодил только жадных и злых иродят –
тогда для кого вожделенная звонкая плаха?
кому вы нужны и парадный, и смертный наряд?

В начале седьмого, когда собирались в гостиной –
я вспомнил оброненный в темной парадной платок
и преданный взгляд, и виденье грядущих бастилий,
и ветер свободы, и первый стыдливый глоток...


















.

Другие произведения автора:

Распад США. Миф или реальность?

Как я был психопатом.

2. Хоть ночь светла, да лошади упрямы...