— ...А ты всё держишь в руках Хрустальный
Послушный Шар и творишь умело
Мою мечту, что в душе горела —
Уйти в тот мир, без конца зеркальный,
Уйти в тот мир из причуд и страсти,
Бросаться в омут теней полночных...
Твоё перо так легко и точно,
Ведь правит им гениально Мастер.*
***
— Мой ада резерваж* она ласкает дрожью слов.
Благоуханием у рта караты
рассыпает рифмой...
Клубится мысль, немым призывом слог
в расширенных
зрачках надсадно рвётся, скрытно.
Взор Королевы Тьмы, зачинщицы феерий верть*,
чернее ночи омут глаз её — она всё видит и всё знает!
Вмиг образы переплетает —
и эхо прошлых Вех,
и марева закатов
в
разбитых витражах средневековья тают,
и рядом всполохи потухших, казалось бы,
навек огней,
а сквозняки распáхнутых порталов вновь раздувают их.
Живая выдумка сокровищниц искрит.
Стенания и вой кругом... Скрип близко половиц...
Разбужен сжатый мир источника, воспряли саги,
легенды зáмков каменных восстали...
Молитвой облегчая путь заблудшим,
дух истиною утоляет в келье старец.
С небесной выси мрак спадает,
суть замирает —
от страха, от восторга ли?
Застыли руки, затянулся разум льдом,
уснувшим чудом подле...
Поддался чарам я
с её благословения,
и липкой паутиной завернулось сердце в кокон...
Безумствую в краю фантомов,
где властвует морока,
ввергаясь в недра подсознания.
Рапсодией звучат утраты дней...
Число сияющих на небе звёзд неважным стало для меня,
я вижу лишь Луну... с обратной стороны...
Я в тыл проник души своей ослепшей!
И понял важное: химеры стерегли, пленя,
познавшего шальных страстей, изгоя.
Огнём Небесных квот
горчит любовь —
в раю горевшей,
ей место в Царствии Плутона*.
Жить в мерклой пустоте средь облаков,
где не грохочет гром?
Нет, не хочу Бессмертья! Отрекаюсь!
О, Тленный Мир, я узник твой!
Уныние и одиночество —
мои сородичи.
Сюда не проникают
ни влага нежности живой,
ни ласка той,
о ком мечталось втайне.
И всё, что создано, обременяет.
Что окрыляло и полётом возносило,
то перестало утешать и радовать,
печаль впустило...
— Слезами открываю Свод...
Я предрекаю боль непостижимую
там, где сжимает смоль видений род,
по краю рассекаю швом теснимую.
— Как зачарованного Мантикора*,
не разделяя скорбь, давила шпилем тело —
незыблемое
совершенство истязаний!
За гранью с жадностью обман хлебаю...
Я вкус и аромат вина, что будет завтра, знаю...
Ты топчешь виноград ступнями,
струится кровью из-под ног твоих фалернское исканий...
В осадок — боль желаний, искусство — в жертву смело.
Плоды смешались с кровью Ламии*,
Дионисом рождённые,
из глубины веков питали корни всачиво*
и силой роста осенённые.
Как будто знала наперёд — «in vino veritas»*,
и это уничтожит Мастера...
— Узор теней не стóит множить...
Моя обитель стынет серой болью,
как пылью, ею до краёв наполнен —
печать молчания,
следы исчезли у порога,
меня-пятно без ссадин и рубцов качает,
и убаюкивает яма бездной...
Лоза пьянящая обвила горло с наслажденьем...
Остатками экстаз вбираю,
я с выдохом исчезну...
И миг глубокий станет лавкой,
торгующей чужою кровью...
к сожаленью...
*Резерваж появился в результате совершенствования методов гравирования в
акватинте и внесения в эту манеру приёмов травлёного штриха;
*Верть — быстрое, резкое движение;
*Плутон — одно из имён бога подземного царства;
*Мантикора ( англ. manticore ) — мифическое чудовище с телом льва,
головой человека и хвостом скорпиона. Существо подобное
египетскому Сфинксу;
*Ламия — в античной мифологии полудева-полузмея, демоница-вампир, сущность, скрывающая свою настоящую природу;
*Всачиво — влага, жидкость;
*«In vino veritas» (лат.) — «истина в вине».
Новые
Меню
