КУРИЛКА.

Перекур 3-й

 

Мы пока повествовали,

В силу ясных нам причин

О мужчинах. Но едва ли

Это радует мужчин.

Ведь вопрос, наверно, вкрался:

Как оформить протокол?

Где же это затерялся

Распрекрасный, слабый пол?

Или, кличу вняв Минздрава,

Завязал он с этим злом?

Отвернулся от отравы,

Не балует табаком?

И на женской половине

К удивленью мужиков

Ароматов нет отныне

Кроме запаха духов?

 

Что за глупая крамола?

Ждите! Как же! Нет и нет!

 

О курцах другого пола

Впереди у нас сюжет…

Но, что б нашего рассказа

Всем понятной стала нить,

Я считаю, лучше сразу

Надо вот что пояснить:

Прямо скажем, сокращали

На работе женский род,

Но не всех поувольняли,

Пусть и частным стал завод.

Сокращенья, хоть и были,

(Вечный наш эксперимент!)

Частью, всё же, сохранили

Пёстрый женский контингент.

Потому, что в коллективе

Знают: женскому труду

Никакой альтернативы

Нет, хоть платят ерунду.

От аванса до получки

Женской, трепетной рукой

Весь бюджет разбит на кучки

С серединкой золотой.

Столько надо!..

 На науку,

На дорогу, на жильё,

Парню, брату, детям, внуку,

На питанье и питьё!

А ещё – на украшенья,

На наряды и парфюм!

Это, я прошу прощенья,

Можно тронуться от дум…

Но живут и выживают!

Как не корчат их, не гнут

И талантливо скрывают

Свой житейский неуют,

От рассеянного взгляда

Неуклюжих мужиков,

От начальства, мужа, чада,

От друзей и от врагов,

От лоснящегося мира

От ума. Но от души

Не укрыть того, что сиры,

Как боль сердца не глуши…

Удивительно, как стойки

Наши женщины во всём!

Катаклизмы, перестройки,

Им, как-будто, нипочём…

 

Только вот…

 

Всё это – с виду…

 

Только кажется, что так…

 

Как же их не дать в обиду?

Мужики… Скажите… Как?..

 

Наш, особенный, ментальный

Русский, до корней волос,

Вечный и сакраментальный

Этот проклятый вопрос!

Это наше всё: "Что делать?"

И ещё: "Кто виноват?".

 

Там – бояре, а здесь – челядь…

Оттого и весь расклад!

Пролетарии завода

В этом выводе простом

Видят суть. Но у народа

Разве спросит кто о том?

И имеем – что имеем…

О былой стране скорбя,

Мы теперь тянуть умеем

Одеяло на себя.

Лихорадка обуяла

Населенье. Нате вам:

С жутким треском одеяло

Расползается по швам.

Потому, что им укрыты

Только те, кто преуспел,

Кто считается элитой

И законит беспредел.

Кому чуждо по природе

Озаботясь, размышлять

О каком-то там народе

И о нём же горевать.

 

От такой весёлой жизни,

От вопроса: быть – не быть,

Благодарствуя Отчизне,

Отчего ж не закурить?

Вот и курят. И не только.

Видим, знаем, но – молчим!

А молчать-то будем сколько?

Ведь диагноз излечим!

Озаботиться державно,

Этим следует, страной.

Вот когда всё станет славно,

Вот он – ключик золотой!

Но, как в басне у Крылова

Воз стоит поныне там,

Где удобней ждать улова

Новым русским кошелькам…

 

Словом, так: не стало меньше

В силу множества причин

На Руси курящих женщин

И, само собой, мужчин.

 

Мы в рассказе предпочтенье

Никому не отдаём,

Но вначале наше мненье

Обозначим вот о чём:

Тут ведь как? Скребя в затылке,

Дует сразу, напрямик,

К цеховой родной курилке

Наш осанистый мужик.

Потому, как не заботит

Его собственный фасад.

Он пришёл! Он – на работе!

Он спокоен, горд и рад.

 

Но прекрасной половине,

Чтобы в нужный впасть кураж

Надо глянуться мужчине

И подправить макияж.

Убедиться справа, слева,

Что б со всех сторон – ажур,

И лишь после королевой

Завернуть на перекур.

И заметим в этой строчке:

До курилки, в день любой,

Не идут поодиночке

Наши дамы. Лишь гурьбой.

 

И становится в курилке

Сразу шумно и светло,

(Вы простите жест мой пылкий,

Ведь куренье – это зло!).

 

 

Чудных форм Альбина Львовна,

В бусах, кольцах и серьгах,

Кораблём вплывает, словно

Мёд в кисельных берегах.

Отправляет в рот "Парламент",

Зажигалочкою – щёлк!

 

"Подписала я пергамент,

Овцы целы, сыт и волк!"

 

 

Уважаемого чина

Из себя вся – просто ух!

Наша яркая Альбина,

Наш бесценнейший главбух!

Вот, победно оглядевшись,

Выпускает струйкой дым:

 

"Накануне я, упревшись

Всё считала…"

"С кем?"

"С Самим!"

 

"И?"

 

"И премию за квартал

Все получат".

 

Крик: "Ура!"

Наши женщины на старте:

Планов – целая гора!

Многим тут же стало ясно

Без чего не обойтись.

 

"По окладу?"

 

"Да!"

 

"Прекрасно!"

 

Есть, где мыслям разойтись!

Хочет Оленька колечко,

Варя – серьги и что б к ним

Золотой кулон сердечком –

Он ничем не заменим.

Зина – ростом невеличка,

Шпильки думает купить.

Зине – нашей плановичке

Замуж скоро выходить.

Правда, (строго между нами),

В пятый раз уже она,

Разрушительным цунами

Будет чья-нибудь жена.

Мужики даются диву:

"Шельма баба! С ноготок,

А смотри-ка ты, красива,

Жаль, слаба на передок…"

 

(Ты прости меня, читатель,

Я, как мог, их речь смягчил,

Сальных фраз не почитатель –

Что сумел – употребил).

 

"Я гитару обещала

Внуку Сашеньке купить!" –

 

С придыханием сказала

Марья Саввишна, -

 

"Дарить

Внукам хочется особо,

Так как внуки – до конца,

Только внуки ведь до гроба,

А вот дети – до венца…"

 

Марья Саввишна в почтенном

Уже возрасте. Она

Тридцать пять годов бессменно

Предприятию верна.

 

"Вечно ты кому-то, Маша", –

 

С укоризною главбух

Говорит ей,

 

"Вечно Саша!

Ты с ним мыслями и вслух!"

 

"Так любовь остра, как бритва,

Будешь бабкою – поймёшь.

Мне любовь моя – молитва,

Утешенье в жизни…"

 

"Что ж!" –

 

И Альбина сигарету

Элегантно загасив,

Будто пава, к кабинету,

Напеваючи мотив,

Лёгкой, царственной походкой,

Как пришла, так и ушла.

 

"Что б болеть тебе чахоткой!" –

 

Зина вслед произнесла.

Захихикали девчонки.

Марья Саввишна глядит

С укоризной:

 

"Цыц, зелёнки!

Поимейте, девки, стыд!

Некрасиво, Зинаида!"

 

"Чем меня-то наставлять

Ты цену её прикида

Попытайся сосчитать!

Иль такое на зарплату

Нашу можно накупить?

Честно, дали б мне гранату!.."

 

"Так ведь замуж выходить!

Ты уйми свой гонор, Зина.

Ты, вон, замуж, а она –

Ни детишек, ни мужчины,

Хоть богата, но – одна…

Это ей бы впору злиться…

 

Докурили? По местам!

Надо, бабоньки, трудиться,

И тогда воздастся нам.

Зависть душу выедает.

Вот об этом надо знать…"

 

И ушли. А дым витает,

И в курилке – тишь, да гладь.

 

По цехам и по отделам

Те, о ком ведём рассказ

Разошлись. И общим делом

Заняты они сейчас.

 

А у нас такая тема:

Что б обдумать новый тур,

Мы прервём свою поэму

И уйдём на перекур…

 

1 – 17 июня 2011 г.

 

Другие произведения автора:

Тётя Тася и дядя Ян

Жюль Верн и пожарные собаки

Сок манго