Тут, и только тут видны имена и буквы...
Тут ты можешь, глядя в глаза свету, молчать...
Обожженный снаружи, весь в царапинах изнутри...
Как непривычен голос без слов...
В бесполезности всего что сказано
Всё удивительное одинаково.
Начертание листа и все его смерти,
Где книга читает книгу, где написан свет или сумрак...
Сейчас бывает всегда и только сейчас.
Времена ясности, где в тишине никогда не звучат ответы, их дают молча.
Потемневшее время присвоено ночью,
Написание ладони горячо скользит по холодному стеклу...
Превосходящая себя в легкости длительность возвращается.
Видеть, писать - изнанка.
Вращение в точке сходства...Как на холстах да Винчи,
Где ничто не отражается в слове "Слово"...
Ветвятся боги... 
Всё, что остается - ждать...Всё, что остается ждать, всегда с изъяном.
Фарфор жизни состоит из страха расплавленной материи, 
линий на ладони,клавиш свинца...
Порезом неслышным касается трава ветра,
И игла сводит расстояния, 
Подпуская ночное небо к корням вплотную... вслепую. 
Дыхание, лезвие, полынья под ногами...
В совпадении ветвей и листьев
Детской сепии золото трепещет на лезвии...
Нас всех здесь осенило...
Коснись и услышь.
Терпение терпкого выдано в путь.
До путешествия к ране осталось понять ее смысл.
Тень большего дерева, за ней ребенок -
Из раздела повторений, из графы право выбора...
Недатированное терпение даровано многословием пепла.
Бессмертие в прорезях света заглядывает в кровь
Шум прохладен...
Об эту пору разобьется дрожь,
Отрекаясь от плодов и рождая теплые строки сердца...
Сорванный голос будет молиться на ветру...
Он не забыл для чего приходят вниз,
Но снова и снова им избранно это.
Оттиск перстня Бога... Времена ясности - узор на ладони.
Что двигает строки?
Что двигает ветер?
Кто мог достичь кроме Него? 
Помнит ли Он для чего?
Кто ты в Одежде и без нее?
Кто ты пред тем, как заснуть и проснуться?
Тут каждый был дольше своего имени...
Перешивающий имена из лоскутов,
Тут нет ни места, ни смерти...
Считай богов дорогами под ногами небес...
Считай что взамен, а что даром,
Перебирай четки.