Путь эссеиста

Северина «Эссе о ненецкой поэзии и прозе»
Послесловие

Нижнепечорье - древний литературный центр России: тут, в Пустозерске в XVII веке, был написан первый русский автобиографический роман - «Житие» протопопа Аввакума и другие произведения. В «списках» читатели сохранили «Житие» Аввакума вплоть до середины XIX в., когда оно было «открыто» и вызвало восхищение писателей, в том числе, Льва Толстого.
Плеяда блестящих ненецких и русских поэтов XX века – Василия Ледкова, Алексея Пичкова, Александра Канюкова и других, родившихся здесь, продолжает традицию служения Слову на этой земле.

Эссе «Впечатления от поэзии Василия Ледкова», «Поэт Алексей Пичков» и «Прокопий Явтысый» написаны на основе моей книжки «Три философских эссе о поэзии», вышедшей в 1998 году. Они появились от удивления перед миром ненецкой поэзии, которым восхищались читатели, да и профессионалы, но, насколько мне известно, до меня о творчестве ненецких поэтов было написано мало. «Три эссе» в 1998 восполнили этот пробел. Там отразились и тогдашние плоды моих духовных исканий, которые, кстати, оказались для некоторых людей интереснее стихов (об этом мне говорили не раз, а «теорию духа» кое-кто воспринял как давно существующую, хотя это название «выдумал» поэт Николай Олуферов из Онеги!) Но некоторые советовали убрать из «Трех эссе» философию, что я в настоящей книге сделала (отчасти).

Литературная критика, по моему убеждению, бывает двух родов: одна открывает поэта или писателя для читателя, другая – открывает автора для себя самого. Ну, а эссе – «свободный очерк, сочетающий в себе элементы философии, литературной критики» (О.Н. Михайлов). Для того, чтобы делать открытия, надо служить стихии литературы всю свою жизнь да и задумываться над ее извечными вопросами...

Кто, кроме нас, воспитанных на стихах Велимира Хлебникова, Осипа Мандельштама, Гарсиа Лорки, способен понять высокую поэзию, которую и классической не назовешь, потому, что в классике никогда не бывало подобной простоты, величия, никогда слово не открывало людям с такой очевидностью невидимый и целостный мир духовных иерархий, где все взаимосвязано: душа земли, растений, животных, людей. Для Алексея Пичкова этот мир - реальность, которую он наблюдает, слышит и видит с детства. Поэт рассказывал, что через всю жизнь он пронес чудесное воспоминание об огромной, во все небо, необычной птице, которую он видел, наверное, когда ему было несколько месяцев или даже недель от роду. Он говорит: все мои стихи – оттуда, из детства: «Я спрашивал отца: была ли птица, помнит ли он?» Но ни отцу, ни матери не довелось увидеть чуда; по их словам, пролетали лишь обычные северные чайки, гуси, лебеди… Что это было? Легендарная птица с головой человека, птица Сирин, которую часто изображали на русских народных северных вышивках или резьбе по дереву? Нет сомнения, это случай трансцендентного видения, которое открыло будущему поэту понимание тонкого, невидимого мира, который он воспел своим творчеством.

Как это начиналось?
Так получилось, что я стала автором эссе о стихах больших северных поэтов. Как еще довести до читателя смысл?.. Значительные вещи скрыты, как жемчужина в раковине... Стихи настолько глубоки, что вмещают целый мир, прекрасный и великий. Понимать их так, как они написаны, на уровне самого поэта, нелегко. Тут нужно многое: любовь к поэтическому слову на уровне служения, знания в элитарной поэзии, в философии, религии. Поэты интуитивно пытаются сказать то, что и сами иногда не осознают. Да и друг друга они понимать не торопятся.

Помню, как в 1977 г. поэт Андрей Чуклин, увидев мое первое эссе, посвященное Василию Ледкову, сказал: «Теперь я на него смотрю другими глазами, это можно посылать хоть куда»…Поменять восприятие, точку зрения, раскрыть глаза на нечто, лежащее на поверхности, но, тем не менее, невидимое… «Эссе» по определению – «высказывание автором собственных мыслей, когда стихи служат лишь поводом для этого». Бывает и такое…

Впечатления о творчестве Василия Ледкова были записаны осенью 1997. Эссе появилось весьма кстати, к 65-летию поэта оно было мигом опубликовано в архангельском журнале «Красная пристань». Прокопий Явтысый, прочитав его еще в рукописи, попросил написать об Алексее Пичкове. Когда это получилось, сам Алексей Пичков предложил: «А напиши про стихи Прокопия Явтысого!» Признаюсь, без этого я не стала бы и пытаться высказаться о его поэзии и о ненецкой жизни вообще. Слава Богу, у меня оказался рядом подходящий редактор (тоже горный инженер, но - с хорошими системными мозгами – Александр Леонидович Салов). Моя мысль «прыгала», как синусоида, переходила одна в другую с повторами. Ему удалось хотя бы объяснить мне это (как и многое другое). Конечно, без Александра Леонидовича я едва ли стала Севериной (с ударением на третьем слоге). Под этим псевдонимом в начале 1998 года я выпустила свою первую книжку «Три философских эссе о поэзии».

Признали меня сразу сами поэты, Клуб любителей литературы Нарьян-Мара, Архангельское отделение СП России в лице редактора журнала «Белый пароход» писателя Михаила Попова. Алексей Пичков назвал «Три эссе» «первым фундаментальным исследованием ненецкой поэзии». «И почти единственное», - думала я. Только в 2003 г. появятся очерки Александра Чупрова о ненецких поэтах, а потом и его книга «Аргиш человеческих судеб».

Но вернемся к 1998 году, когда в полиграфическом центре «Аз-Буки» вышла первая книжка (издание тиража 150 экз. оплатила я сама). 50 штук сразу же купила центральная библиотека для всех отделений в округе. Помню, как ее директор Алла Ивановна Кожурова сетовала, что мало. Но книгу надо было «двигать» во множество других мест. Елена Сергеевна Саблина, директор педагогического колледжа прочитала ее, одобрила и взяла 10 экз. для своих преподавателей и студентов. Краеведческий музей тоже приобрел «Три эссе» (которые потом я выкупила обратно, чтобы послать кое-кому).

Так была возвращена часть затраченной на издание изрядной (для меня) суммы, «оторванной» от тощего семейного бюджета, не говоря уже о том, что дорого было признание читателей, которые, в большинстве своем, были (в отличие от меня) профессионалами-филологами. В окружном отделе образования попросили подарить книги (для ознакомления), в том числе и для раздачи по школам. Ходила я туда не раз, но, хотя «Три эссе» и понравилась, финансировать переиздание отказались. Остальные книжки я дарила знакомым и незнакомым, отослала в Архангельск (Василию Ледкову и Михаилу Попову), в Москву. И, конечно, с самого начала преподнесла ненецким поэтам в Нарьян-Маре.

Директору частного ИЦ «Аз–Буки» Игорю Шадрину, я сказала, что разрешаю публиковать «Три эссе» кому угодно. Кажется, охотником переиздать тут же оказалось местное отделение «Ротари-клуба» («богатых людей»). По крайней мере, я слышала об этом от поэта Прокопия Явтысого, которому как «почетному ротарианцу» они дали несколько книжек. Куда распространили остальные и сколько – бог весть. Одно радовало – книга дойдет до людей…
Главное, что я поверила в свои силы. Еще бы! Лучшие архангельские писатели - Михаил Попов и Николай Редькин написали мне: «словом вы владеете» и «это очень профессионально», а некоторые поэты и поэтессы один за другим стали посылать по почте книги с просьбой сделать эссе о них. Кстати, многие воспользовались случаем составить свои гороскопы и астрологические портреты (я знаю астрологию). Многолетняя переписка завязалась с Татьяной Полежаевой из Савинского и Николаем Олуфёровым из Онеги. У архангелогородца Дмитрия Шаталова вышло два сборника с моими предисловиями. Он вел тогда на радио «Архангельск» литературные передачи и, конечно, одну из них посвятил «Трем эссе».

Михаил Константинович Попов попросил написать о стихах нарьянмарца Андрея Чуклина. Тогда он был составителем и редактором его второго сборника «Черным по белому», который готовили к печати. Нужны были отзывы. «Письмо поэту с планеты людей» получилось сравнительно легко, хотя потом переписано много раз. Название такое придумал Александр Салов. Это была последняя вещь, сделанная под его критическим оком: дальше я писала уже без присмотра будущего правоведа и начальника ГИТ НАО. Александр Леонидович получил диплом о втором высшем образовании юриста-правоведа и ушел из нашей «Нарьян-Марсейсморазведки», где месяцами не платили зарплату, в Инспекцию по труду. К тому времени в областной газете «Правда Севера» и журнале «Белый пароход» вышли фрагменты моих эссе об Андрее Чуклине, мастерски отредактированные самим Михаилом Поповым.

«Родственных душ» к тому времени у меня появилось немало. Не только в Нарьян-Маре, но и в Архангельске. В этом стольном граде я бывала пролетом в отпуск, с транзитной посадкой на полчаса-час. И угораздило меня в то лето подойти к телефону, набрать номер ненецкого поэта и писателя Василия Николаевича Ледкова. С первых же фраз стало ясно, что мы понимаем друг друга «с полуслова» и даже больше. Я высказала свое восхищение его творчеством и мечту собрать все стихи в хорошую большую книгу (ведь все его издания – это небольшие сборнички). Во время разговора младшая дочка тянула меня, боялась, что опоздаем на регистрацию рейса. Мы улетели в Москву, отправились в Тулу, а потом - на дачу к сестрице-поэтессе Надежде Сорокиной...

Осенью в Нарьян-Маре неожиданно (ведь мы конкретно ни о чем не договаривались) пришла по почте объемистая рукопись его книги, которой суждено было стать «Белой Державой», получить всероссийскую премию им. Федора Абрамова…
И началось!.. Вечером после работы я неслась со своего Факела в город, набирала текст в ПЦ «Аз-Буки» (личного компьютера у меня не было). Завязалась переписка с Василием Ледковым, я получила около 20 писем, посвященных подготовке издания. Когда книга увидела свет, все автографы знаменитого поэта вместе с рукописью были переданы в окружной музей. Хорошие рисунки в сборник сделала Светлана Шадрина – супруга владельца ПЦ «Аз-Буки», работавшая тогда редактором в телерадиокомпании «Заполярье». Она придумала и обложку: белое гусиное перо, которым писали в пошлые века. И всем стало ясно, что Белая Держава – это страна литературы, а не только «Снежная держава». Первые экземпляры «Белой Державы» вышли летом 1999 года, когда были выхлопотаны, наконец, в Администрации НАО с помощью Вячеслава Алексеевича Выучейского и Алексея Ильича Пичкова деньги на издание. Это история отдельная и чуть ли не детективная: рукопись, присланную мне автором конкретно для издания в ПЦ «Аз-Буки» кое-кто пытался отобрать!

Я улетела в отпуск, переложив дальнейшие заботы на Андрея Чуклина, к тому времени уже принятого в члены Союза писателей России. Он делал первый тираж сборника вместе с Игорем Шадриным. В ПЦ не было резака для такой толстой (свыше 200 стр.) книги, им пришлось обратиться в Институт усовершенствования учителей. В каком-то запыленном помещении отыскался нужный резак и было получено разрешение им воспользоваться. Книгу числом в 20 штук чудом успели сделать и переправить автору в Архангельск буквально за несколько часов до его отлета в Скандинавию, где он впервые представил ее…

Чтобы выпустить оставшиеся 80 экземпляров, много месяцев ждали, когда в «Аз-Буки» придет купленный новый резак (одна ручка от которого в переводе с долларов стоила 4 тысячи рублей, отпущенные на все издание). Осенью 1999 г. в Нарьян-Мар на один день прилетел сам Василий Ледков на празднование 70-летия округа. Тогда-то мы и увиделись с ним в первый и, как оказалось, в последний раз. Удалось договориться, что 40 книг Людмила Васильевна Лаптандер (зам. главы администрации НАО, от лица которой был составлен договор с ПЦ) все же отдаст самому автору, а остальные будут подарены по списку, составленному им.
Закончить выпуск «Белой Державы» удалось только к концу года. Половину книг переслали в Архангельск Ледкову. Мне достался один экземпляр, который потом «зачитали». А в 2000-м пришла весточка от Василия Николаевича с благодарностью за все труды по изданию и известием, что он получил за «Белую Державу» литературную премию им. Федора Абрамова. Письмо было напечатано на машинке, которой поэт пользовался почти «вслепую», к тому времени он почти ничего не видел, отказывало зрение. Письмо передано Екатерине Григорьевне Хозяиновой, заведующей отделом Севера ЦБ и одной из тогдашних хозяек Клуба любителей литературы Нарьян-Мара. Ежемесячные собрания клуба я уже посещала регулярно и узнала, кроме многих интересных людей и местных «самодеятельных» поэтов – Сергея Тарабукина и Ольгу Пашун. На Ингу Артееву я обратила внимание еще раньше.

В конце того лета (1999г.) произошли и другие события. Стало известно, что поэту и журналисту Андрею Чуклину предстоит ехать учиться в Москву на Высшие литературные курсы. Он тогда был главным редактором газеты «Новый Нарьян-Мар», которую выпускал практически один. Выходила она в окружной типографии раз в неделю тиражом 1000 экз. (набор делали на допотопных линотипах). На своей работе в «Нарьян-Марсейсморазведке» я была тогда в «межсезонном отпуске» и приняла у него все дела, тем более, что других охотников не оказалось, а информационное пространство нельзя было терять.

Получилось чуть ли не как в песне у Владимира Высоцкого, когда человека, которому только показали как играть в шахматы («спасибо заводскому другу: показал, чем ходят, как сдают…»), отправляют на турнир. За неделю Андрей дал какое-то понятие о «технологическом процессе» выпуска газеты. Моего журналистского опыта было «кот наплакал» – всего две заметки, написанные когда-то (для его же газеты). Перед отъездом в Москву Андрей познакомил меня с историком Александром Чупровым, которого уговорил вести страницу по истории города и округа: «закрывать одну полосу» своими очерками. Это было большое подспорье. Без диктофона, компьютера, и финансирования мы выпустили номеров десять «Нового Нарьян-Мара» (альтернативного официальной «Няръяна вындер»; других газет в Нарьян-Маре в то время не было). Продолжалось это почти три месяца. Потом «Союз предпринимателей» назначил другого редактора, «выписанного профессионала» из Архангельска (которого, кстати, через месяц-другой "попросили" за непригодностью). Мне при этом-то главном редакторе предложили делать газету, как прежде и в том же духе, который их полностью устраивал, – но редактором я уже не буду. Поэтому пришлось вернуться на свою основную работу геофизика, тем более, что на нашем предприятии начинался полевой сезон. Оплата за газету по трудовым соглашениям с учредителем была получена много позднее. Об этой истории особенно вспоминать не хочется, да и «Новый Нарьян-Мар» давно уже не выходит…

Главное, я не только справилась, но и приобрела друзей, да и немало знакомых. Забавно, что все считали меня профессионалом-журналистом и очень удивлялись тому, что я – геофизик и, оказывается, никогда не уходила из своего предприятия (где, кстати, работаю уже четверть века). После исчезновения из прессы меня сочувственно спрашивали: «А где вы теперь?» Да там же, в «Нарьян-Марсейсморазведке»! Сказать по правде, за два с половиной месяца «журналистской карьеры» я хорошо отдохнула от работы геофизика.

Впрочем, преданность печатному слову оказалась сильнее, чем можно было предполагать. Андрей Чуклин в одно из своих появлений на каникулы предложил написать о привезенном им только что вышедшем в Москве сборнике «Ночные годы» Марии Аввакумовой, праправнучке (по легенде) знаменитого протопопа Аввакума. Эссе сразу взяли для «Белого парохода» в Архангельске.

На одном из вечеров в Клубе любителей литературы Екатерина Григорьевна Хозяинова «заказала» эссе об Ольге Пашун и Сергее Тарабукине. Тогда клуб был озабочен идеей – выпустить книгу с произведениями его членов (которая так и не была издана, но «перелилась» во многие последующие публикации). Тогда и появилась моя третья вещь – «Об апокалипсическом», возникшая в качестве противодействия некоему рассказику, из-за которого, собственно и не получилось издать клубовский сборник. Чтобы написать «Об апокалипсическом», я много раз перечитала Евангелия и Деяния апостолов (которые и так знала), проштудировала «Розу мира» Даниила Андреева, а также «Бхагавадгиту» и не один том «Шримад Бхагаватам» (комментариев к четвертой Веде). Как приняли «Об апокалипсическом»? Лидер архангельских литераторов Инэль Яшина написала мне, что «ей было интересно читать, а кое у кого - резкий негатив». Впрочем, значение имел сам факт появления этой вещи на свет (даже в количестве 10 экземпляров…)

Тем временем настало лето 2002 года. Как-то само собой вышло, что я помогла сделать книгу «Вы куда летите лебеди?» музыканту, композитору и поэту Николаю Епифановскому (впрочем, она не увидела свет по сей день), да еще умудрилась принять деятельное участие на завершающем этапе выхода альбома «Нарьян-Мар» Александра Чупрова. О своем вкладе в издание в Туле (1995-2003) всех шести сборников сестрицы, русской поэтессы Надежды Сорокиной, упоминаю вскользь, это история длинная… В то же лето возник мой альбом-гербарий «У Печоры, у реки», тоже, кстати, до сих пор не опубликованный.
Словом, к тому времени, когда руководитель архангельской писательской организации поэтесса Инэль Яшина провозгласила в Нарьян-Маре исторические слова о возрождении Литературного объединения «Заполярье» к его грядущему 70-летию, то «крайней» опять оказалась я. И стала организовывать, как умела, собрания членов ЛитО, «отсекать хвосты» недругов от нашего идеального коллектива, готовить ежемесячную страницу ЛитО в газете: сначала в «Нэрм;Юн;», потом – в «Няръяна вындер». Тут-то пригодились заготовки литклубовской рукописи.

Подборка материалов «литовцев» после многих хлопот вышла в майском номере нового архангельского литературного журнала «Двина». Всем авторам за это, как водится, прислали по одному экземпляру. Ольга Пашун издала «Хрупкое счастье» и представила сборник на литературном фестивале в Каргополе. Все остальные тоже активно занимались своим творчеством. Все это делалось «на общественных началах», помимо основной работы. Удалось многое (хотя далеко не все, что хотелось бы), даже организовали перевод с ненецкого стихов Матрены Талеевой…

К 70-летию ЛитО, основанного в 1934 году, возникла идея выпустить альманах «Заполярье», благо, была возможность финансирования через ЦБС. Но в остальном – началась вторая серия все той же эпопеи, а первая называлась «издание «Белой Державы»! Отмакетированный «Альманах» пропал из-за того, что «полетел» диск в издательстве, пришлось все собирать и восстанавливать сызнова. Добавили новые стихи и еще одного автора. Некоторые вещи, дорогие моему сердцу, технический редактор просто выбросил, когда макетировал журнал по второму разу. Кто бы мог подумать, что именно этим обернется его простая фраза: «Прочитаю текст» (в первую верстку он в него не вникал). Я особенно не протестовала, так как знала, что свежий взгляд пойдет альманаху только на пользу. Ведь не бывает главного редактора, составителяи корректора в одном лице! Да и не макетировать же в третий раз! Рождение происходило, как и водится, в муках…

70-летие ЛитО было в конце января 2004 года (через полтора месяца после 70-летия Василия Ледкова и за два месяца до юбилея Алексея Пичкова). За заботами с альманахом (сигнальный экземпляр его успели-таки сделать!) оно прошло скромно: «чаепитие со сладостями без громких речей и подарков», как говорилось в прессе. Собрались все «активисты литобъединения» во главе с Алексеем Ильичем Пичковым. Появился, «как ясное солнышко» Андрей Чуклин. В конце декабря 2003 г. он вернулся в Нарьян-Мар (после пяти лет в Москве) и уже работал спецкором в НВ. Это означало новый этап в деятельности ЛитО! Там сразу же опубликовали «знаменитую» фотографию (слева-направо) Чупров-Пичков-Чуклин-Тарабукин на диване, потом вышла очередная страница с перечислением основных «вех» литобъединения…

6 февраля все увиделись снова (на этот раз, в городской школе искусств). Литературный вечер был посвящен творчеству Алексея Пичкова и организован ЦБС в рамках семинара окружных библиотекарей. Высказались все очень душевно, Инга Артеева и Сергей Тарабукин читали свои стихи, написанные накануне для Алексея Ильича. «Звездой», конечно, была Инга с распущенными волосами цвета красного дерева и гитарой (на которой она замечательно играет). Мелодичным голосом Инга спела свои песни на слова знаменитого родственника, Алексея Пичкова. Он сидел тут же, отрешенно перебирая свои книги, принесенные из отдела Севера ЦБ для всеобщего обозрения (многих - у него самого давно уже не было). «На ходу» успели обменяться впечатлениями о новой книге Инги, решили посвятить ей следующий выпуск ЛитО в газете.

27 февраля Сергей Тарабукин, зашел ко мне на работу в «камералку» Сейсморазведки с радостью. Наконец, получено «добро» от спонсора его нового сборника! Генеральный директор «Нарьян-Марсейсморазведки» С.В. Старов одобрил стихотворение о предприятии, которое он «заказал» поэту в качестве условия оплаты тиража книги. Сергей Вениаминович добротно делал его почти два месяца: вникал в производство, бедовал с начальниками партий. И вышло так, что высказал он от лица полевиков то, что они чувствовали. Вот, что значит поэт! Ему пожимали руку, благодарили… Каждое стихотворение Сергея Тарабукина – как орден.

Тем временем чуть ли не ежедневно я неслась в «Издательский дом ЛУКОЙЛ-Нарьян-Мар», где Евгений Корепанов макетировал альманах. Дело продвигалось гораздо медленнее, чем хотелось бы. У него было полно другой работы, да еще постоянно приключалось что-то неожиданное, не говоря о «срочной работе». Но уже «забрезжил свет»: цветная обложка получилась здорово, содержание (которое не один раз перекраивалось) тоже было (на мой взгляд) интересное и, главное, живое, в отличие от скучных «толстых журналов». Только бы закончить, чтобы опять чего-нибудь не пропало и не начинать сызнова!

В последнюю субботу месяца, снова встретились «на клубе» в библиотеке. Это был традиционный вечер «с бардами на старый новый год», перенесенный на февраль. Получилось (под 1 марта) - снова новый год, славянский. Так и проходила деятельность ЛитО, – все «на лету», «на бегу»: разговоры, решение вопросов, обмен информацией. Часто дела обсуждались при случайных встречах на улице, в автобусе. Чтобы собраться на «заседание» ЛитО в библиотеке школы–интерната по пятницам, всем приходилось «отпрашиваться» с работы или менять ее график. Хорошо было прежним «литовцам», которые все были журналистами и работали под одной крышей! С ежемесячной страницей в газете мы как-то «приспособились»: она стала складываться из текущих и новых материалов при патронаже прекрасного журналиста НВ Ларисы Тороповой. С 2004 г. в полосу ЛитО пришло подкрепление: Андрей Чуклин написал рецензию на стихи Инги Артеевой, сделал ее замечательные фотографии.
Хлопоты с альманахом продолжались. Казалось, что он вообще никогда не будет издан…Помех было много, даже таких, которые к делу прямого отношения не имели. Например, в решающий момент у технического редактора альманаха «прорывало» трубы отопления и его срочно вызывали домой, или я не могла ехать в город из-за ноги, подвернутой на лыжах. Подписанный к печати альманах издательство «выдерживало» тоже не одну неделю…Потом – неделю распечатывали, неделю – «собирали».

И – свершилось! 27 марта 2004 года в Клубе любителей литературы собрались писатели, поэты и читатели. Звучали речи, стихи, песни под гитару. Все приветствовали рождение нового альманаха, красивого, настоящего, зеленовато-весеннего по виду и настроению. Я радовалась, конечно, тому, что он есть, теперь никуда не пропадет. Наконец-то все. Больше не нужно ехать по вечерам в издательство, исправлять, звонить, согласовывать…На сам журнал глаза уже не смотрели, так он надоел за много месяцев. Ведь была не нормальная работа, а выполнение невозможного в невыносимых условиях. Чтобы я еще раз «на общественных началах» взялась за издание? Никогда – ни за что! (Впрочем, чего зарекаться: что случилось дважды, повторится еще не раз…) «Глаза не глядят», значит, - готово и дальше править – только портить. Вышел альманах не таким, как было задумано, родился сам – наверное, такой, как надо. Менять уже, собственно, было нечего – издание очередной библиографической редкости стало свершившимся фактом.
Весна 2004 года


P.S. Сегодня 15 марта 2007 года. Сколько снега растаяло! Я работаю в Этнокультурном центре Ненецкого автономного округа. Вот уже почти пять лет я руковожу ЛитО "Заполярье", вышли еще два альманаха «Ягоды можжевельника» и «Снегурка» Елизаветы Выучейской, она принята в Союз писателей. После окружного литературного конкурса издан сборник «Ты в меня поверь» в твердой обложке и другие книги, образовалась дорогая моему сердцу молодежная секция «Заполярья». Блестящие молодые поэты - Олег Ягель (Торопов) Этне (Катя Выучейская), Харальд (Дмитрий Рочев), Иван Печерских; прозаики – Николай Миловский и Сергей Митькин имеют публикации…

Все это начато не зря, есть чем гордиться, а, главное, есть, что показать за пределами округа: есть современная литература Припечорья.