Умный Ганс.

(немецкая сказка)

 

Жил да был умный Ганс. Умным его прозвали потому, что он всё знал. А знал он всё потому, что грамотный был, и все книги, какие в городе были, светские и духовные, перечитал и всё, что в них было сказано, запомнил.

Ещё он любил по рынку и вообще по городу шляться, с купцами, солдатами и ремесленниками разговаривать, и всё что слышал, запоминал. Оттого и была его голова полна самыми разными сведениями.

Много всего знал Ганс. С того и жил. Википедии ведь тогда не было, а информацию время от времени горожанам требовалось получить. Вот они и шли к Гансу за справками и советами. Конечно, правильнее было бы называть Ганса не умным, а знающим, но ведь и умом его Бог не обидел, так что прозвище было правильным.

 

            Вот как-то раз стало Гансу скучно в родном городе. Не зря сказал древний мудрец, что во многом знании много печали. Собрался Ганс да и пошёл путешествовать куда глаза глядят. Сказал только соседям на прощание, что хочет мир посмотреть и узнать то, что ещё не знает и увидеть то, что ещё не видел, а они пусть за его домом присмотрят.

 

            Через какое-то время добрался умный Ганс до большого города, которым правил тамошний курфюрст. В том городе как раз собралось большое войско. Подивился Ганс на воинские приготовления и спросил одного из офицеров, что это, мол, за заваруха у них и с кем они  воевать собрались?

            - Напал на владения нашего курфюрста соседний граф. – Ответил ему офицер. – Теперь курфюрст солдат собрал, и скоро мы пойдём войной на вероломного соседа. Только вот беда, разведка у нас из рук вон плохо поставлена, и силы неприятельского войска никто не знает.

            - Эка невидаль! – Рассмеялся умный Ганс, - что же вы, газет не читаете? Там же немецким языком пропечатано, что в армии у того графа восемьсот двадцать шесть пикинёров, четыреста семьдесят один мушкетёр, двести пятьдесят человек кавалерии и восемь пушек.

            - Ты, наверно, лазутчик!- Закричал офицер и позвал караул. Прибежали солдаты, схватили умного Ганса и привели его прямо во дворец курфюрста.

 

            Курфюрст доклад офицера выслушал, велел умного Ганса развязать и спросил, зачем его граф к нему подослал.

            - Никто меня не подсылал, экселенц, - сказал ему Ганс, растирая затёкшие от верёвки запястья. Просто я зовусь умный Ганс и обо всём всё знаю, в том числе и про армию Вашего противника. Про неё недавно в «Вестнике Дрездена» большая статья была.

            - Что же ты, Ганс, если такой умный, дома не сидишь, а по дорогам бродишь? – Поинтересовался курфюрст и даже с кресла привстал от любопытства.

            - Потому, экселенц, - поклонился ему Ганс, - что это я у нас в городе и его окрестностях всё знаю, а мир ведь большой, в нём много неведомого, вот я и отправился путешествовать. Расширяю кругозор, так сказать.

            - Весьма похвальное желание, - промолвил курфюрст. – Умные люди везде нужны, а здесь и сейчас – особенно. Пойдёшь ко мне на службу?

            - Да как-то нет особого желания. – Как всегда честно ответил Ганс.

            - Так я ведь твоего желания и не спрашиваю. – Улыбнулся курфюрст. – Выбирай, или ко мне на службу, или в тюрьму по подозрению в шпионаже. Ты не сомневайся, тюрьма у меня уютная и палачи опытные. Они, если что, тебя не больно повесят за бродяжничество.

            - Вот умеете Вы, экселенц, сделать предложение, от которого невозможно отказаться. – Снова поклонился умный Ганс. – Пожалуй, я согласен послужить Вам за двойное жалование. На офицерской должности. И только до конца войны.

            - Ты парень не промах! Умеешь набить себе цену. – Хлопнул себя по коленкам курфюрст. – Хорошо, я даю тебе патент лейтенанта и назначаю своим военным советником. Эй, слуги, принесите мундир господину офицеру!

 

            Через два дня войско выступило в поход. Горожане махали ему вслед платочками и шляпами с городских стен.

 

            На привале после дневного перехода курфюрст созвал своих офицеров, в том числе и умного Ганса на военный совет. Собрались в шатре главнокомандующего, расселись вокруг стола, на котором была разложена большая карта, и стали думать, как разбить противника.

Задача это была сложная, потому что людей в армии курфюрста было меньше, чем у графа, а пушек всего три штуки. Об этом курфюрст и сказал собравшимся, после чего предложил каждому высказать свои соображения.

 

            - Надо придумать какую-то военную хитрость. – Сказал один старый генерал.

            - Нужно послать диверсантов, чтобы они испортили вражеские пушки. – Предложил полковник.

            - Давайте нападём на войско графа неожиданно и разобьём его в решительной битве! – Стукнул кулаком по столу бравый капитан. И все посмотрели на умного Ганса, типа, что скажет этот безродный выскочка?

 

Ганс поправил свой офицерский шарф и скромно так предложил:

            - Я считаю, господа, что поскольку у графа сил значительно больше и военное счастье переменчиво, вопрос следует решить мирным путём.

 

            Тогда все закричали и стали возмущаться, потому что мир для военных, настроившихся на войну, был как удар серпом по сами понимаете какому месту. Курфюрст едва утихомирил своих офицеров и велел умному Гансу объяснить своё предложение.

 

            - Я временно на военной службе. – Охотно объяснил Ганс. – Но мыслю так, что поскольку солдат у нас меньше, чем у противника, то разбить мы его сможем только с помощью военной хитрости. – Ганс поклонился генералу. – Но, даже если эта гипотетическая хитрость удастся, что будет дальше? Сколько я понимаю, весь сыр бор разгорелся из-за того, что граф силой захватил две спорные деревни, лес и заливной луг на границе своих владений и владений нашего курфюрста? Причём означенные земли были в своё время захвачены Вашим дедом у его деда, не так ли?

            - Именно так. – Буркнул курфюрст и повертел в руках подзорную трубу.

            - Значит, независимо от того, кто одержит победу, тот, кого победят, захочет отомстить и снова начнёт копить силы. То есть пройдёт немного времени и опять будет война. Вы этого хотите?

            - А как же! – Закричал капитан. – Война это подвиги, слава, враг разгромлен и вообще!

            - Помолчите, капитан. – Осадил его курфюрст и повернулся к Гансу. – Ну и что ты, мой советник, имеешь предложить вместо войны?

            - Я бы посоветовал Вам, экселенц, предложить графу заключить брак между Вашей дочерью и его сыном, а в приданое молодым отдать спорную территорию. Причём с условием, что всё остальное они унаследуют после Вас и Вашего будущего родственника. Таким образом, курфюршество и графство без всякой войны со временем объединятся и, возможно, станут королевством, а Ваши внуки смогут носить королевский титул. Но это дело будущего, а сейчас я посоветовал бы занять хорошо укреплённую позицию на случай непредвиденных обстоятельств, и немедленно начать переговоры о мире и брачном союзе.

 

            Тут курфюрст захлопал в ладоши и сказал, что это восхитительный план, а большинство его офицеров нахмурились и сказали, что война была бы предпочтительнее. Им ведь во время войны вдвое больше курфюрст платил, чем в мирное время, да и продвижение по службе, опять же.

 

            Заметив их недовольство, умный Ганс нагнулся к уху курфюрста и что-то прошептал. Курфюрст кивнул головой, рассмеялся и объявил, что он немедленно отправит к графу посольство во главе с умным Гансом. Если дело выгорит, то он всех офицеров повысит в звании на одну ступень. Ну а коли нет, так будем воевать.

Услышав такое, все закричали «Хох»! и стали хвалить умного Ганса, а курфюрст велел ему немедленно ехать на переговоры к графу.

 

            На следующий день умный Ганс с пятью солдатами эскорта, трубачом, барабанщиком и знаменосцем с белым флагом подъехал к лагерю противника.

 

            - Кто Вы такой, господин лейтенант, и что Вам здесь нужно? - поинтересовался граф, когда Ганса привели к нему в шатёр.

            - Я умный Ганс. Чужеземный горожанин на временной службе у курфюрста. Прибыл к Вашей светлости от имени моего господина для мирных переговоров.

            - И что этот пройдоха - твой господин - может мне предложить? – Нахмурился граф.

 

            Тут умный Ганс подобающими случаю дипломатическими выражениями выложил ему свои соображения. Граф его внимательно выслушал посла, пожевал свой ус и сказал:

            - Не знаю, кто это придумал, но, клянусь своей шпагой, придумано неплохо. Я не горю желанием воевать и, в принципе, согласен с вашим предложением… Только, есть одно препятствие…

            – Рад, что вашей светлости мой план понравился. – Скромно заметил на это Ганс.

- Что же касается препятствий, то, по моему разумению, все они преодолимы при известном упорстве и доброй воле сторон. Могу ли я узнать, в чём состоит означенное затруднение и предложить помощь в его устранении?

            - Дело в том, что за моего сына уже сосватана дочка герцога, и если этот брак расстроится, то я буду иметь крупные неприятности с её папенькой. А у него войско посильнее моего будет. Как Вы понимаете, господин посол, такие осложнения мне ни к чему. Так что, поскольку от принадлежащих мне по праву территорий я не отступлюсь, войны с курфюрстом не избежать. Пусть он наступает, мы будем защищаться!

            - Ваша светлость, разве же это препятствие? – Сделал удивлённые глаза умный Ганс. – Право, это сущие пустяки! Я берусь с лёгкостью уладить Ваше. Разумеется, если Вы обещаете в случае успеха принять предложение господина курфюрста.

 

            - Вы считаете это дело простым и берётесь за него? – От удивления граф даже рот раскрыл. - Ну что же, дерзайте, юноша. За неделю управитесь?

            - Как нечего делать! – Лихо щёлкнул каблуками умный Ганс. – Позвольте мне только господину курфюрсту письмо написать, предупредить его об отлучке, и в гражданское платье переодеться. В нём более прилично вести переговоры, чем в военной форме.

 

            Граф милостиво кивнул. Умный Ганс тут же взял перо и быстро написал несколько строк курфюрсту. После этого эскорт с письмом отправил обратно в лагерь, а сам в графском гардеробе поменял мундир на камзол, снял со шляпы кокарду и сменил сапоги на башмаки с чулками. Потом на лошади доехал до города и первым же почтовым дилижансом  выехал оттуда в означенное герцогство.

 

            Народ в дилижансе был как на подбор нервный и угрюмый. Ганс так и не смог разговорить никого из восьми пассажиров. Похоже, за их замкнутостью таилась какая-то нехорошая тайна.

 

На следующей почтовой станции умный Ганс покинул салон и поднялся на козлы, где уселся рядом с кучером.

- Тут, - сказал он кучеру, - на свежем воздухе, ехать приятнее. Кстати, любезный, а что это ты хмурый такой и пассажиры твои какие-то испуганные? Что случилось? Или умер кто?

- Лучше не спрашивай, чужеземец. – Ответил кучер, подстёгивая лошадей, - тебе же будет хуже, если узнаешь!

- Да ладно уже, говори. – Подбодрил его умный Ганс.

 

Кучер помялся некоторое время, а потом решился и выпалил, будто похвастался:

- Случилось то, что на дочку нашего герцога положил глаз сам господин Вельзевул!

- О как! Она что же, некрещёная, что ли? – Охнул Ганс.

- Упаси Бог, - косо взглянул на него кучер. – Наша принцесса добрая лютеранка. К тому же, красавица, каких поискать. За эту красоту и положил на неё глаз нечистый дух.

- Что же ему надо?

- Известно что. Хочет, чтобы принцесса ему свою душу продала, да и от тела не откажется. Вы ведь знаете, как эти господа бесы коварны и похотливы.

- Да, читал что-то у Агриппы Нотингемского. – Уклончиво ответил умный Ганс.

 

- Так вот, - продолжал кучер после недолгого молчания, - каждую пятницу повадился повелитель преисподней являться во дворец герцога и требовать у принцессы её душу. Наших пасторов он в грош не ставит, и даже католической святой воды не боится! Он заявил, что стал просвещённым бесом - сочинения Вольтера читал, и ещё каких-то французских господ, и отступится от своих грязных намерений только в том случае, если кто победит его в философском диспуте. Многие уже пробовали, и духовные особы, и светские лица. Всех охотников он переспорил, и вверг проигравших в геенну огненную.   

- Прямо туда? – Ужаснулся Ганс.

- Прямо не прямо,  а больше сиих отважных и достойных людей никто не видел. Герцог сначала на такие пятничные диспуты добровольцев приглашал, но они быстро кончились. Так теперь на спор с нечистым его подданные в приказном порядке отправляются. А кому охота раньше срока дьяволу в лапы угодить? Вот народ у нас и стал нервным. Особенно те, кто никуда сбежать не может. Скоро ведь полгода, как такая беда случилась. Видно, придётся всё же бедной принцессе погубить свою душу ради спасения народа. Ох, горе нам, несчастным. – Заплакал кучер.

- Странно. – Поправил шляпу умный Ганс, - что-то я про такие дела нигде не читал и от людей ничего подобного не слышал, чтобы Вельзевул вот так запросто...

- Ну да, не читал! – Перебил его кучер, - Ваша милость, вспомните хотя бы господина Фауста.

- Да, пожалуй что. – Задумчиво пожевал губу умный Ганс.

- Учтите к тому же, что это всё в большом секрете держится. – Продолжил разговорившийся кучер. – Например, тут как-то один берлинский корреспондент к нам прибыл. Он присутствовал на диспуте нечистого с пастором Гюнтером Штейнкопфером. Хотел после про это дело в свою газетку пасквиль тиснуть, да господин герцог его быстро арестовал и теперь под замком держит. Государственная тайна, понимать надо!

 

- Скажи, а что герцог обещал тому, кто спасёт его дочку? – Спросил умный Ганс.

- Да что угодно! Про это даже объявления в городе висят. Даже замуж за того мудреца принцессу выдаст, хотя и просватал уже её за какого-то молодого графа. Или заплатит хорошо. Или должность при дворе даст. Он на всё согласен.

 

- Пожалуй, я возьмусь за это дело. – Поразмышляв некоторое время, сказал умный Ганс. – Давно хотел померяться с самим Люцифером. Говорят, он всё знает. Но ведь не больше же, чем я?

Кучер невесело усмехнулся и сказал:

- Ну-ну, всякие самонадеянные иностранцы с ним уже спорили, только где они теперь?

 

Вскоре дилижанс прибыл в столицу герцогства. Как раз наступила ночь, и умный Ганс переночевал на почтовой станции. Утром он привёл в порядок одежду, для важности нанял слугу, велел ему перенести свои вещи в самую лучшую гостиницу и отправился во дворец герцога. Как раз четверг был.

 

Город вокруг дворца будто вымер. Только в кирхах да церквях народ толпился, все молились об избавлении от нечистого. Даже рынок не работал, лишь ходили по городу патрули в доспехах и с мушкетами, как будто оружие могло помочь против дьявола.

 

Прибыл умный Ганс во дворец. Велел слугам доложить о себе и о цели своего визита. Доложили, разумеется. Герцог визитёра принял хорошо. Ещё бы он принял его плохо! Рад был, что сыскался доброволец и не надо никого насильно заставлять вести диспут с Вельзевулом.

 

Вот Ганс с герцогом посидели за столом по-простому, вина выпили, закусили скромно, и только тогда умный Ганс слегка захмелевшему собеседнику вторую цель своего визита выложил.

 

- Ты это серьёзно? – Удивился герцог.

- Именно так, ваше сиятельство. – Подтвердил умный Ганс. – Коли Богу будет угодно помочь мне победить нечистого, не отдавайте принцессу замуж за юного графа. Там у него с курфюрстом свои гешефты намечаются, так зачем людям жизнь портить? Для принцессы Вы без особого труда подберёте гораздо лучшую партию, чем юный граф. Вот я читал в газетах, что прусский король ещё холост, да и российская императрица ищет жену для наследника престола.

- Э, куда нам мечтать о таких партиях. – Вздохнул герцог. – Можно сказать, всё пропало. Завтра сам увидишь, доброволец. Ну да ладно, я на всё согласен, лишь бы дочку от нечистого спасти. Моё слово тебе - не будет её свадьбы с графом!

- Спасибо, ваше сиятельство. – Сказал умный Ганс. – Уж я постараюсь не подвести Вас. Только хотелось бы сперва на саму принцессу взглянуть, а то очень мне любопытно, это же какая должна быть красота, что на неё сам Вельзевул, не к ночи он будь помянут, польстился?

- Не проблема. – Кивнул герцог и велел слугам позвать принцессу.

     

            Когда принцесса вошла в зал, умный Ганс понял, что не зря на неё Вельзевул глаз положил. Сколько видел он красавиц, но такой красоты даже представить себе не мог. Казалось, это не девушка пришла, а сам ангел небесный спустился к ним на землю.

 

            - Вот, Анхен, - грустно сказал герцог, - познакомься с господином Гансом. Сей чужеземец решил завтра в диспуте поучаствовать. Заметь, совершенно добровольно!

            - Очень приятно. – Сделала книксен принцесса и жалостливо посмотрела на Ганса. – Право, мне жаль, что такой рыцарь из-за меня, несчастной, попадёт в лапы врагу рода человеческого и преждевременно ввергнутся в ад.

            - Ничего подобного, принцесса, - низко поклонился и поцеловал ей ручку умный Ганс. – Хоть я и не рыцарь, а всего лишь горожанин, временно произведённый в офицеры, надеюсь, сумею дать отпор господину преисподней. Ну а если нет… Впрочем, об этом я и думать не хочу!

            - Ах, Ваши бы слова да Богу в уши.- Потупилась и покраснела принцесса. – Уж очень мне не хочется во цвете лет в ад попасть. Ведь и грехов у меня ещё таких нет, чтобы минуя чистилище отправиться в геенну огненную.

            - Вы не отправитесь туда, принцесса! – Галантно поклонился Ганс.

 

            В общем, посидели они за столом ещё полчасика, «Милого Августина» на музыкальной шкатулке послушали, о том о сём потолковали, расстроившуюся свадьбу обсудили и решили, что всё складывается к лучшему. На том и распрощались.

После этого умный Ганс вернулся в гостиницу, велел слуге свежее платье на завтра приготовить, в кирху сходил, Богу помолился, поужинал, да и лёг спать, надеясь на небесную помощь.

 

            На следующий день, точно в назначенное время, умный Ганс прибыл во дворец. Слуги провели его в   зал для приёмов. Там уже стояли две кафедры и были расставлены мягкие стулья для зрителей.

 

Герцог похлопал Ганса по плечу и сказал:

            - Вы уж постарайтесь, юноша, на Вас вся наша надежда.

            Принцесса занавеску ложи отодвинула и помахала Гансу ручкой. От этого знака внимания он пришёл в такое возбуждение, что готов был голыми руками разорвать нечистого духа. Понравилась ему принцесса, чего уж там.

 

            Зал быстро наполнялся взволнованными придворными дамами и испуганными господами. В первых рядах расселись особы духовного звания, за ними светские лица.

 

            Когда часы на городской ратуше пробили десять раз, в зале слегка запахло серой, и в распахнутые двери вошёл господин, одетый в чёрный камзол с пелериной. На ногах у него были простые штаны, чёрные чулки и остроносые чёрные туфли с золотыми пряжками. На шитой золотом перевязи висела длинная шпага в чёрных ножнах. Голову венчал пышный парик и чёрная треуголка с петушиным пером. Господин носил узкие усы и бородку клинышком. Внешне он немного смахивал на камрада Троцкого, разве что был более ярко выраженным брюнетом и не пользовался пенсне.

 

            - Какое общество! – Сказал прибывший, оглядев собравшихся в зале людей. – Если бы я знал, что вас будет так много, я бы прибыл со свитой. Как говорится, каждому повесе по бесу! – Он рассмеялся неприятным смехом. Публика молчала.

 

            - Принцесса, Вы как, ещё не созрели совершить со мной сделку? – Вельзевул быстро взглянул на занавешенную ложу и, не получив ответа, снял треуголку, обмахнувшись ею как веером. – Ладно, у меня в запасе целая вечность, спешить некуда. Хи-хи. Итак, кто тот смельчак, который сегодня отправится со мной на экскурсию в глубины ада?

 

            - Я, с Вашего позволения. – Вышел вперёд умный Ганс и слегка поклонился.

            - Хо-хо, - ненатурально обрадовался Вельзевул, - кого я вижу? Никак к нам пожаловал сам умный Ганс? Ну что же, будет с кем побеседовать долгими адскими вечерами возле котлов с кипящей серой. Как поживает твой родной город? Как здоровье господина курфюрста? У меня для него приготовлена отдельная сковородка, хе-хе.

            - Не могу сказать, что рад видеть тебя, Вельзевул, именуемый так же Люцифером, Асмодеем, дьяволом и ацким сотаной, владыка ада и обезьяной Господа Бога, который всё делает в темноте, задом и наоборот. – Поприветствовал его умный Ганс.

 

            - Гм, ацкий сотона – это что-то новенькое. – Удивился Вельзевул. Приятно, что люди придумывают мне новые имена и титулы. Значит, боятся. Как там римский папа, ещё не выпустил новые индульгенции?

            - Зачем кривляешься, дух тьмы? – Спросил его умный Ганс, - ведь тебе известно, что здесь собрались добрые лютеране, отвергшие римскую скверну!

            - Да ладно тебе, тоже мне, добрые лютеране. У вас вон даже икон в церквях нет.

            - Правильно. Потому что Бог в идолах не нуждается.  Он в наших сердцах.

            - Сколько этих сердец я вскрыл как устрицы. – Облизнулся дьявол, - и редко находил там даже душу, не то, что Бога.

            - Не тебе, нечистому, узреть лик Спасителя и понять то, что вложено в нас Творцом. – Поставил его на место умный Ганс.

            - Ладно, не будем пока о высоких материях. – Скривился Вельзевул. – Скажи мне лучше, умный Ганс, как рассчитать квадратуру круга?

            - Старый софист, ты ведь сам знаешь, что ещё древние сочли эту задачу неразрешимой. С таким же успехом и я могу попросить тебя доказать, почему Ахиллес не догонит черепаху.

            - Да, это старые хохмочки. – Признал дьявол. – На тебе поновее. Скажи, сколько демонов может уместиться на кончике иглы?

            - Ровно на одного меньше, чем ангелов! – Отчеканил ответ умный Ганс.

            - В каком году Колумб открыл Америку?

            - В тысяча четыреста девяносто втором году от Рождества Христова.

 

            Услышав имя Спасителя. Дьявол поморщился, но диспут не прервал.

            - Что такое астролябия? – Спросил он.

            - Астрономический прибор.

            - Какой самый страшный из семи смертных грехов?

            - Гордыня, ибо именно она отторгла тебя от Господа.

            - Сколько кругов в аду?

            - Девять.

 

            - Тьфу на тебя, ты действительно всё знаешь! – Сплюнул дьявол прямо на наборный паркет зала. Там, куда упала его слюна, образовалось выгоревшее пятно. Запахло жжёным лаком.

            - Что ты! – Делано возмутился умный Ганс. – Разве может смертный знать больше, чем дух зла? Скажи мне лучше, когда будет Конец Света?

            - В две тысячи двенадцатом году, как доказали американские язычники.

            - А вот и нет, ибо сказано в Писании,  что о дне том и часе ведает только Отец наш Небесный.

            - Говоришь, не будет в две тысячи двенадцатом конца света? – Удивился дьявол.

            - Не будет. – Уверенно сказал Ганс.

            - Ну, так я сейчас слетаю проверю, ибо открыты мне все тайны мироздания.

            - Открыты, да не все, и если я прав, провались ты обратно в преисподнюю и не показывайся больше на глаза мне и моим потомкам. Аминь! Хотя нет, постой!

            - Да? – Остановился готовый исчезнуть посрамлённый дьявол. - Что тебе ещё?

            -  До двадцать первого века ещё несколько веков, и никто из присутствующих здесь людей не сможет проверить, кто из нас прав. Как они узнают, кто из нас победил в диспуте?

- Я посыльного пришлю, если ты прав. – Недовольно проворчал Вельзевул. – Или сам явлюсь за вами всеми, если прав я. Зачем вам ждать несколько веков? – Добавил он со зловещей ухмылкой.

- Не вернёшься. – Твёрдо заявил умный Ганс, ибо сказано в писании… - Он готов был привести очередную цитату, но дьявол перебил его:

– Это не диспут по всем правилам, а балаган какой-то. Мне, право, даже неприятно здесь присутствовать. – Вельзевул ещё раз сплюнул на пол. Паркет задымился сильнее. Дьявол поправил шпагу:

- Полечу всё же, узнаю насчёт две тысячи двенадцатого года. Прощайте.

 

На полу, повинуясь жесту владыки преисподней, образовался провал и Вельзевул, окутавшись облаками серного дыма, начал величественно погружаться в бездну.

 

            - Эй, а вернуть тех, кого ты безвременно утащил?! – Закричал ему умный Ганс.

            - Подавись ими, умник! – Раздался голос дьявола уже из-под пола.

 

Вспучившиеся плашки паркета вспыхнули синим пламенем. Тут же из дыры, окутанные дымом, вылетели и упали друг на друга возле кафедры семь профессоров богословия, шесть учёных монахов, проректор университета, два доктора наук, бродячий философ, три придворных советника и пастор Гюнтер Штейнкопфер собственной персоной.

Все они были живы и здоровы, но многие без чувств и все в сильно потрепанной и обгоревшей одежде.

 

Дамы вскрикнули и упали в обморок, кавалеры и духовные лица вскочили с мест и бросились на помощь пострадавшим.

 

Умный Ганс поклонился герцогу и посмотрел на быстро затягивающуюся дыру в полу:

            - Похоже, я победил. – Сказал он неуверенно. – надо бы выпустить берлинского корреспондента из темницы.

 

            - Господин велел передать, что в ближайшие лет двести ноги его здесь не будет! – Прокричал, подтверждая его слова, пролетевший через зал бесёнок. Он вывалился откуда-то с потолка и провалился через пол, окончательно испоганив некогда шикарный паркет.

 

            Тут же дамы пришли в чувство, кавалеры взбодрились, бывшие без памяти очнулись и все закричали «Виват», а принцесса отвела в сторону занавеску своей ложи и помахала платочком публике, а умному Гансу и вовсе воздушный поцелуй послала.

 

            Герцог промокнул слёзы радости манжетой камзола, подбежал к кафедре и обнял умного Ганса:

            - Чужеземец, ты совершил невозможное! Как насчёт того, чтобы стать моим зятем?

            - Ах, нет. - Ответил умный Ганс, - это был бы просто мезальянс какой-то. Мне очень жаль, но принцесса достойна только принца. В крайнем случае – герцога или хотя бы генерала. А я-то ведь простой горожанин, хотя временно и произведён в лейтенанты.

            - Пожалуй, ты прав. – Разочарованно сказал герцог. – Тогда как насчёт того, чтобы поступить ко мне на службу?

            - Увы, ваше сиятельство, я уже служу господину курфюрсту.

 

            - Вот достойный молодой человек. – Воскликнул герцог и велел своему казначею щедро заплатить Гансу за избавление от происков Вельзевула, а секретарю приказал написать графу письмо о расторжении помолвки и отсутствии претензий. Такую награду Ганс охотно принял, рассчитал своего слугу, забрал письмо, да и отбыл восвояси.

 

            Граф, получив письмо герцога, тут же согласился на мир с курфюрстом на его условиях. Курфюрст на радостях заплатил Гансу двойное жалование.

 

Посчитав честно заработанные деньги и вспомнив свой диспут с сатаной, умный Ганс решил, что хватит с него путешествий и приключений.

 

Он вместе с армией вернулся в столицу курфюршества, после чего снял мундир, сдал шпагу и оставил службу. Отгуляв на свадьбе курфюрстины и юного графа, он вернулся в свой город весьма состоятельным человеком.

 

Благодаря своим знаниям умный Ганс выгодно вложил деньги в торговлю и в скором времени значительно преумножил капитал. А потом женился на скромной городской девушке, к которой давно был неравнодушен.

 

Конечно, его невеста не была такой красавицей, как принцесса, зато была доброй горожанкой и ровней Гансу. Так что зажили они после свадьбы в мире и согласии, и больше уже умный Ганс приключений не искал.

 

Потомки его до сих пор в том городе живут и тоже умом и знаниями славятся. Фамилия у них, кстати, Клюге. Если не верите, можете сами туда съездить и лично в этом убедиться.

 

Другие произведения автора:

Загадки.

Крокодил

Привет из Тель-авива