|
Любовь – не идеологическая нагрузка к репродукционному процессу. Кто не осознал. Тот не испытал.
Собаки, между прочим, давно уловили различие. Лишь человек, парвеню природы, продолжает блуждать в потемках. Людям свойственна неразборчивость в своих привязанностях. А недоразвитый мозг высокоорганизованных приматов лишь поддерживает в них заблуждение…
Пробуждение маленькой сучки, по имени Ора (Рыжее Солнце в переводе с древнего языка каких-то индейцев), как и восход ее могущественной родственницы, дарящей свет миру, сопровождалось трелями птиц и легким дуновением ветерка (грубое слово «сучка» для красновато–желтого двухмесячного существа придумали те же выскочки, HOMO SAPIENSы).
С темнотой исчезли зловещие, пугающие малышку, тени. А вместо холодной, равнодушной Луны на нее ласково смотрел бородатый мужчина, нежно прижавший щенка к груди.
«Я полюбила! - воскликнула она на собачьем языке и радостно залаяла на неуклюжего хозяина.- Гав-в, Гав-в-в!»
Громила не выглядел философом. От того лучше разбирался в интонациях и взглядах разумных существ. Он легко уловил их смысл. Ведь быть любимым легко и приятно.
Ора ловко выскользнула из объятий и оказалась в диких зарослях. Сухая трава непривычно колола нежные лапки. Противный запах, оставленный кошками, заставлял чихать и морщиться. Но мелкие неприятности уносились прочь, стоило ощутить прикосновение знакомой руки, к непокорной шерстке.
Неведомый мир пробудил в щенке безумную радость. Зрение, слух, обоняние улавливали каждый оттенок…
Говорят, собаки дальтоники. Не спорю. Но, кто более способен понять игру черно-белых красок, пробужденную тончайшими переливами звуков и неуловимых ароматов? Симфонию жизни, недоступную людям.
Волшебное видение не завладевало Орой без остатка. Она то и дело с обожанием посматривала на спутника и пискливым рычанием отгоняла навязчивых соплеменников от обретенного Счастья.
«Ну, и пара! - слышались завистливые возгласы обитателей двора. – Мяу-мяу! Кар-Кар! Фьюти-фью!» Длинноносые удоды с деланным безразличием тыкали в землю изогнутыми клювами, время от времени бросая дерзкие взгляды в сторону влюбленных.
Идиллия продолжалась изо дня в день, из месяца в месяц. Щенок рос. И, два года спустя, превратился в ловкое, сильное создание, напоминавшее волчицу. Только рыжий окрас отличал Ору от вольнолюбивых принцесс леса. Только возрастающая привязанность и верность другу роднили с собачьим родом.
Недолгое отсутствие хозяина вызывало у нее черную меланхолию. Но, часы разлуки скрашивали сны. Вряд ли надо объяснять, кого она видела в них.
Его появление сопровождали бурные сцены. Упреки, жалобы, признания… Тоскливый лай, и протяжный вой оглашали дом, но за ними следовало примирение. Бородатый идол, вылизанный с головы до ног, брал подружку на поводок, отправляясь с ней туда, куда стремятся все счастливые пары. На Край Света.
Вы думаете Земля круглая? Возможно. Но край у нее все-таки есть. В тех местах он находился в дюнах. Здесь водились зайцы, лисицы, антилопы. И Ора, не чуя ног, преследовала их. Не затем, чтобы поймать. Просто, радость не давала стоять на месте.
Иногда, песчаные холмы прерывались обрывом, и погоня превращалась в полет. Распластавшиеся бегуны на миг взмывали в воздух, заставляя заходящее Солнце краснеть от возмущения. Ведь в небе появлялась ее Рыжая соперница.
Затем на землю опускались сумерки. Наступала ночь… И в свете костра, можно было различить две застывшие фигуры, смотревшие на звезды.
Мужчина жаловался на жизнь и пил вино, не понимая, что у него есть все. Ора снисходительно выслушивала стенания и пыталась лизнуть друга в нос. Собаки точно знают, если держать его по ветру, все будет в порядке. Определить же направление воздуха, когда нос сухой, невозможно.
Случалось, в их дом заглядывали знакомые, побывавшие в Риме, Венеции, Нью-Йорке. «Удивительные города, - нудно вещали они, - каналы, небоскребы, колизеи… Надо обязательно увидеть!»
«Обязательно…» - соглашался хозяин и смотрел на Ору. Ора грустно молчала. Но он научился угадывать ее мысли.
«Твой отъезд, разобьет мое сердце, - говорили глаза подруги. - Колизеи, небоскребы, каналы… Конечно, интересно… А как же наши вечера в дюнах?»
Жизнь человека разнообразнее собачей. Поэтому люди до сих пор спорят о ее смысле, так и не ответив на вопрос: «Что же такое СЧАСТЬЕ?»
Вот и у хозяина возникли неотложные дела вдалеке от дома. Всего на полгода. И после долгих объяснений и обещаний он уехал.
Ора не осталась одна. Добрые родственники заботились о ней. Кормили, водили в дюны. Сообщали обо всех новостях, приходивших от любимого. Увы, радость исчезла. Песчаные холмы больше не вызывали учащенного биения сердца. Сердца, стучавшего теперь медленно и с перебоями…
Однажды дверь распахнулась. На пороге стоял ее ненаглядный друг. Наконец-то! Вернулся!!! И жизнь… снова потекла, как прежде. Почти, как прежде.
Перемены… Они казались едва заметными. Шерсть местами побелела. Прыжки и полет над дюнами, погоня за антилопами, лисицами, зайцами не выглядели столь впечатляющими. Ора чувствовала это, но изо всех сил старалась вернуть былую силу и ловкость. Собаки оптимисты.
Друг же продолжал жаловаться. А потому получал собачьи поцелуи в нос все чаще и чаще.
Они опять вместе. И каждый день, каждый вечер снова незабываемы... Только… только грусть, непонятная грусть все чаще овладевала Рыжим Солнцем.
Порой тревога охватывала ее, заставляя замереть на месте. Тревога, переходящая в непонятный страх, отнимающая силы. Ора неожиданно прекращала погоню, игры и пыталась понять: «Но почему, почему на душе так горько?»
Собакам дарована благодать, не чувствовать времени. Они не ощущают приближение старости. А лишь осознают, что не способны восхищать друга, а потому, как им кажется, приносить Счастье.
Человек же наказан пониманием. Перемены не ускользали. От того печальные мысли все чаще посещали бородача. Назойливые же советы, «не мучь животное…», возмущали и приводили в отчаяние...
Он прогнал «доброжелателей». Не отлучался от подруги. Старался увлечь прогулками в новые незнакомые уголки дюн. Но Рыжее Солнце ложилась на песок, и отказывалась продолжать путешествие. Болели ноги, ныла душа.
«Я не хочу оставлять его! Он не должен быть один! – молила она Солнце. – Забудь мои глупые выходки, ПОМОГИ ЕМУ! Ведь мы почти сестры!»
Светило казалось равнодушным к просьбам. Но почему-то именно в тот момент на него набегали тучи и на землю падали капли дождя.
Однажды пошел сильный ливень. Молнии с сухим треском разрывали небо. Ора с немым восхищением наблюдала безумства природы. Мысли, вдруг, обрели ясность.
«Пора…», - решила она. Неподвижные глаза наполнились ПОКОЕМ и СЧАСТЬЕМ …
* *
*
В сумерках, у костра сидел одинокий мужчина. Он с трудом различал окружавшие дюны, мучительно пытаясь что-то вспомнить…
Солнце скрылось за песчаными холмами. Безмолвный мир безучастно взирал на попытки чужака вернуть утраченную память…
«Главное, держать нос по ветру», - принес подсказку вечерний бриз…
И, невесть откуда взявшийся, рыжий щенок лизнул руку, затем нос, и прижался к нему своим крохотным тельцем...
«Гав-в! Гав-в-в!» - послышалось в наступившей темноте.
.
ДАМЫ И ГОСПОДА! НИЖЕ ПРИВЕДЕНЫ КОММЕНТАРИИ МОЕГО ПИАРЩИКА RODINA MOSKVA, ПЕРЕНЕСШЕГО
НЕУДАЧНУЮ ОПЕРАЦИЮ ПО ИЗМЕНЕНИЮ ПОЛA. ТЕПЕРЬ ОН НЕ ПОМНИТ,КЕМ БЫЛ РАНЬШЕ. А ОН БЫЛ НИКЕМ И ТЕМ ЖЕ ОСТАЛСЯ. АПЛОДИСМЕНТЫ ГОСПОДА ТРОЛЛЮ-ТРУЖЕННИКУ И НАЦИОНАЛ РОССИЯНИНУ.
|
Новые
Меню
