Колобок сага.

Говорят, что если посмотреть первый канал, то появляется ощущение, что у нас в стране всё хорошо, и будет ещё лучше.

Если посмотреть канал НТВ, то сильно удивишься тому, что сходил в булочную, вернулся обратно живым, и ничего с тобой не случилось.

А если глянуть РенТВ, возникает стойкое недоумение от того, что тебя ещё не похитили инопланетяне. Впрочем, и на этом канале можно найти кое-что заслуживающее внимания.

 Например, не так давно там говорили о колобке. Оказывается, он не хлебобулочное изделие, как мы всю жизнь думали, а нечто вроде ирландского рагу, если кто помнит, что это такое.

 

Короче, якобы наши предки, когда кушать было нечего, собирали по сусекам всякую гадость типа засохшей каши, плесневелых хлебных корок, лежалого гороха, заветревшегося сала, шкурок от него, разных огрызков и прочих малоаппетитных пищевых отходов, заворачивали находки в холщовый мешочек, сминали в шар и запекали в печи. В результате получалось то, что называлось колобком.

Но это всё присказка, а теперь сказка именно о таком колобке.

 

***

            Сначала всё было как в известной сказке. Типа, баба по сусекам помела, по амбарам поскребла, испекла колобок и положила его студить на подоконник. Он же, зараза, попросту сбежал. Точнее, укатился.

 

            Нет смысла описывать всем известные вокальные упражнения колобка при встречах с зайцем, волком и медведем. Врождённые ловкость и находчивость помогли ему избежать зубов данных зверей. Но вот с лисой вышла промашка. Как известно, исполнение забавной песенки на носу у хитрой рыжей бестии закончилось весьма плачевно. Впрочем, это не конец, а самое начало недолгих псевдопосмертных приключений нашего героя.

 

            Итак, колобок свалился в раскрытую пасть хищника и оказался в пищеводе. Глотательными движениями лиса отправила его в желудок и пошла восвояси, возблагодарив Небеса за то, что послали ей пропитание.

 

            В желудке было тесно, темно и плохо пахло, а сочащаяся со стенок кислота начала растворять матерчатую оболочку колобка.  

Колобок приготовился к неизбежному, но тут перед ним возникло призрачное свечение и он увидел странного воробья. Вокруг того, что у птиц условно можно назвать талией, воробей носил перевязь с ножнами, из которых торчала рукоятка меча, а голову его венчала корона.

            - Ты кто? – Спросил удивлённый колобок.

            - Я король-воробей. – Ответила призрачная птица.

            - Тебя что, тоже съела лиса?

            - Вот ещё! Во-первых, никто не может съесть призрака, а во-вторых, живу я здесь. Ну, в смысле, не именно здесь, в конкретно этой лисе, а вообще в области желудка мистера Мазохиста. И некоторых других живых существ.

            «Где-то я про такое, кажется, уже слышал», - подумал колобок, а вслух сказал:

            - Может быть, тогда ты знаешь, как отсюда выбраться? А то что-то неохота мне умирать во цвете лет.

            - Именно для того я и прихожу, чтобы подбодрить заблудших путников пищевода и указать им выход. Слушай же, о странное существо, состоящее из одной головы! Назад тебе пути нет, ибо лисы редко рыгают, а створки их пищеводов крепко сжимаются кольцевыми мышцами. Однако же никто не может контролировать свою переистальтику…

            - Чего контролировать?

            - Движения кишечника. – Пояснил король-воробей. – У тебя один есть путь – вперёд и вниз. Лишь так спасёшься. Сразу предупреждаю, будет трудно. Надо извиваться ужом, протискиваться в узости и стремиться к свету в конце тоннеля. Готов ли ты рискнуть?

            - А что я теряю? – Ответил колобок. – Укажи лишь, куда мне надо протискиваться.

            - Сюда! – Ярко вспыхнул воробей, осветив вход в кишечник, после чего исчез, будто его и не было.

 

            Колобок успел запомнить направление,  и вскоре, преодолев желудочную трубку, оказался у преддверия тонкого кишечника. Преддверие оказалось узким.  Его диаметр был меньше радиуса колобка. К счастью, желудочные соки лисы успели, проникнув через ткань оболочки, достаточно размягчить плоть колобка. Она стала податливой, и колобок сумел изобразить из себя нечто вроде ливерной колбаски.

            - Вот уж воистину, извиваюсь как уж, - пыхтел он, протискиваясь в кишечник.

 

            Кишка петляла, как запутанная верёвка. К счастью, у неё не было ответвлений, как в лабиринте, так что технически трудная для выполнения задача не усложнялась логическим напряжением ума.

В течение часа колобок сумел преодолеть тонкий кишечник и, уже сильно потрёпанным, вывалился в относительно просторную трубу толстых кишок. Там он немного пришёл в себя и принял присущую ему более или менее шарообразную форму. Тут перед ним снова появился свет.

 

            - Воробей, твоё величество, это опять ты? – Спросил колобок.

            - Отнюдь. Я, если ты соблаговолишь присмотреться, вовсе не пернатое.

            - Да уж… - выдохнул колобок, когда разглядел крупную морскую свинку в красном плаще и золотом поясе.

            - Я князь толстой кишки. – Представилась морская свинка. – Поздравляю, ты проделал большой путь. Но впереди, чтобы спастись, тебе предстоят ещё немалые трудности.

            - Ты хочешь дать мне совет, как их преодолеть? – Спросил колобок, начавший привыкать к странным обитателям лисьего нутра.

            - С чего ты это взял? Я здесь лишь для того, чтобы ободрить тебя на пути к свободе. А она, как известно, приходит нагая.

 

            Изрёкши вышеозначенную истину, князь морская свинка исчез. Снова стало темно. Но уже не так страшно. Всё же поддержка, пусть только моральная, – большое дело.

            - Что делать, пойдём дальше. – Сказал сам себе колобок и двинулся по толстой кишке. Пахло в ней хуже, чем в желудке, и запах совсем не походил на благовония. Но хоть кислота со всех сторон не сочилась. Вместо неё на стенках налипла совершенно иная субстанция. Через неё-то и продолжил свой тяжёлый путь колобок.        

 

            - Вообще-то это полное свинство, когда ломают чужое жильё. – Услышал он вскоре тонкие и очень возмущённые голоса.

            - Кто здесь? – Остановился колобок и стал озираться в поисках становившегося привычным призрачного свечения.

            - Это мы, глисты-аскариды. Сидим, понимаешь, никого не трогаем, питаемся соками нашей хозяйки, а тут вдруг свалилась на наши головы такая подлянка, которая занимает весь проход и обдирает нас со стенок.

            - Так-то я колобок, а не подлянка. – Остановился колобок. – А вы ведь призраки, да?

            - Вот ещё, скажешь тоже, призраки. С чего ты только придумал такое? Мы самые что ни на есть реальные паразиты.

            - А кто такие паразиты?

            - Те, кто не сеет, ни пашет и живёт за счёт другого.  – Гордо ответили глисты.

            - То есть, раз вы живёте на всём готовеньком, вам не надо охотиться, и потому у вас нет ни зубов ни когтей? – Осторожно поинтересовался колобок.

            - Да, мы имеем только сосалки и размножалки. А, и ещё крючочки, которыми цепляемся за стенки, чтобы случайно не вывалиться во Внешний Мир. – Отвечали ему глисты.

            - Ну, так идите к лешему! Ничего вы мне не сделаете, так что чихать на вас! – Обрадовался колобок и стал протискиваться дальше, гоня перед собой массу переваренной пищи с копошившимися в ней оторванными от стенок глистами. Те сильно возмущались, только вот поделать ничего не могли, зубов-то у них и правда не было.

 

            Через некоторое время, когда вонь стала нестерпимой, оболочка колобка от трения совсем обветшала, а ком впереди сделался неподъёмным, появился третий призрак. На сей раз то была крупная жаба в короне и мантии.

            - Ты царь-жаба? – Догадался колобок.

            - Это он, это он, - закричали глисты. – Раз это царь-жаба, то мы приблизились к опасной черте! Вот ведь свалился колобок на наши головы. Горе нам!

            - Чего это они причитают? – Спросил колобок у царя-жабы.

            - Они причитают не зря, - охотно пояснил тот. – Дело в том, что я являюсь тем путникам, кто достиг ануса и готов к выходу в Большой Мир. Для тебя он – спасение. Для них, - жаба указал лапкой на ком субстанции с глистами, - совсем наоборот.

            - Слушай, а этот самый, анус, чем бы он ни был, далеко?

            - Да нет, рукой подать. Ах, у тебя же нет рук. Но ничего, ничего, дорога тут прямая, ты это, двигайся. В движении жизнь, и свобода близка! – Царь-жаба исчез так же внезапно, как давеча его призрачные коллеги.

            - Значит, надо напрячься, - сказал ему вслед колобок и изо всех оставшихся сил двинулся прямо по прямой кишке.

 

            - Ой, ой, не делай этого! – Закричали глисты.

            - Извините, ребята, деваться мне некуда. – Пропыхтел колобок и вдруг почувствовал, что ком, всё это время бывший перед ним, куда-то исчез, а впереди, буквально в вершке перед его носом, на секунду блеснул свет.

            - Свобода! – Закричал колобок.

Последним отчаянным усилием он сумел разжать кольцевую мышцу лисьей задницы и вывалился на травку.

 

            - Вот же ж, зараза, как быстро вышел. – Посмотрев на изменившегося колобка и не без труда узнав его, пролаяла лиса. – Хорошо хоть кишки мне почистил, вон сколько глистов с собой прихватил. Не зря туго шёл. Мерзопакость какая. – И лиса, ещё раз с отвращением взглянув на собственные испражнения, побежала прочь.

 

            Колобок, на всякий случай прикинувшийся мёртвым, после ухода лисы осмотрел себя и обнаружил, что лишился матерчатой оболочки. Её обрывки, изъеденные желудочным соком, и измазанные остатками переваренной пиши, сиротливо повисли на травинках.

            - Могло быть и хуже. – Констатировал колобок.

            - Эй, а как же мы? – Закричали глисты. – Нам тут не выжить.

            - Это ваши проблемы. – Ответил колобок и быстро покатился прочь, чтобы самому не заразиться паразитами.

 

            Не прошло и получаса, как он выкатился на большую дорогу. По ней бодро шагал деревянный человечек в бумажной курточке и колпаке из полосатого чулка.

            - Ты кто? – Спросил его колобок.

            - Я Буратино. – Охотно ответил человечек. – А ты кто?

            - Колобок. – Скромно представился колобок, которому после пережитых приключений ещё не хотелось петь о своей биографии.

            - Странный ты какой-то.

            - Ещё бы. Я ведь побывал в желудке у лисы.

            - Ого! У лисы… Впрочем, мой дальний родственник Пиноккио был в желудке у кита и сильно изменился после этого. Ты, наверно, тоже был другим пред тем, как попал в лису?

            - Разумеется. У меня была матерчатая оболочка и завязочка сверху.

            - Да, приятель, потрепала тебя жизнь. – Изрёк Буратино, ещё раз, более внимательно, посмотрев на колобка. - Слушай, а твою лису случайно не Алисой зовут?

            - Я не спрашивал, но вроде бы нет. Однако отчество у неё точно Патрикеевна. А что?

            - Да нет, ничего. Просто по совету Алисы и её приятеля, кота Базилио, я иду в Страну Дураков. Видишь, что у меня есть? – С этими словами Буратино открыл рот и достал оттуда пять золотых червонцев.

            - Ого! – Воскликнул колобок.

            - Тебя впечатлила сумма моего капитала?

            - Нет, скорее его размещение. Это же надо, держать деньги во рту! Никогда бы не додумался.

            - Век живи – век учись. – Веско поднял деревянный палец Буратино, - и станешь умненьким и благоразумненьким. Кстати, ты не знаешь, до Страны Дураков далеко ещё?

            - Понятия не имею. Не силён в географии.

            - Ладно, тогда я пошёл, а то до ночи не так много времени осталось. Пока, мой круглый друг.

            - Пока, пока! – Подпрыгнул в знак приветствия колобок и покатился в сторону противоположную той, куда ушёл Буратино.

 

            Солнце клонилось к горизонту. Начинало темнеть. Пора было подумать о ночлеге. Колобок выкатился на пригорок и с него увидел довольно симпатичный пряничный домик, стоявший возле самого леса.

            - Наверно, раз домик построен из кондитерских изделий, в нём живут мои родственники. – Сказал сам себе колобок и, прокатившись через неширокий луг, вскоре оказался у порога. Он как мячик проскакал по ступенькам крыльца и, не имея возможности допрыгнуть до верёвочки звонка, несколько раз боднул дверь.

 

            - Кто там? – Послышался изнутри старческий голос.

            - Это я, колобок, на сметане мешон, на окошке стужён, я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл… - Пропел колобок и решил, что раз ему снова захотелось петь, то всё не так уж и плохо.

 

            Тут дверь распахнулась. Колобок едва успел отскочить от её створки.  

На пороге стояла прескверного вида старушонка в чёрном платье, островерхой шляпе, полосатых чулках и туфлях без задников, но со зловеще загнутыми вверх носками.

            - Кто здесь? – Спросила она, подслеповато щурясь на окрестности.

            - Я тут, тётенька. – Подпрыгнул колобок.

            - А, это ты. – Старушка опустила взгляд, - Ну, заходи, «племянничек». – Она посторонилась, пропуская колобка в домик и лихорадочно пытаясь сообразить, что за удивительное сказочное существо пожаловало к ней в гости.

 

            Как это принято не у нас, прихожей в жилище старушки не было. Сразу за дверью начиналась жилая комната с камином, кухонной плитой, массивным столом и дверью в другое помещение.

            - Ничего так у вас, сударыня, симпатично. Мои дедушка с бабушкой поплоше живут. – Галантно произнёс колобок.

            - Ты то сам кто будешь, мил чело… то есть, милое существо?

            - Я колобок. На сметане мешон, на окошке стужён.

            - Да, это я уже, кажется, слышала. – Кивнула головой старушка. – Только мне оно ни о чём не говорит. Хоть стреляй меня, нет в наших сказках говорящих голов, а если и есть, то не такие.

- Значит, я не из ваших сказок. – Логично предположил колобок и добавил: - Вообще-то я пищевой продукт.

- Так ты что, сыр что ли? Только вот что-то от тебя пованивает. Причём вовсе не сметаной, и отнюдь не майскими розами. Наверно, дорогой сорт? С плесенью?

            - Виноват, сударыня. Плесень тут не при чём. Просто я побывал во внутренностях лисы, оттого и приобрёл несвойственный мне аромат. Но Буратино по его поводу ничего не сказал, потому я и осмелился…

            - Чего он скажет, он же деревянный, - перебила его старушка, - у него нюх только на неприятности. Так-то я бы тебя и на порог не пустила, мистера какашку, но как только увидела, появилась у меня одна идея. Ты как насчёт немного поработать?

            - Не знаю, никогда не пробовал. – Честно признался колобок. – И я никакой не мистер какашка.

            - Неважно кто ты. – Небрежно отмахнулась от его слов старушка. – Главное, твоя форма вполне меня устраивает, независимо от её содержания. А что надо делать, я тебя научу. Раз ты и вправду пищевой продукт, полезай-ка сейчас вон в тот таз, отмокни немного, чтобы запах отбить. Тогда и поговорим. Я пока камин разожгу.

 

            Действительно, купание помогло. Запах практически исчез. Во всяком случае, колобок теперь пах не лисьим дерьмом, а застарелыми щами, что было вполне терпимо. Старушка вытащила его из тазика каминными щипцами и положила на полку невдалеке от огня, чтобы просох. Воду из тазика она отнесла в выгребную яму, а когда вернулась, то уселась в кресло и предложила своему незваному гостю поужинать.

            - Да я как-то в пище не нуждаюсь. – Поморгал глазами колобок. – Я сам одна сплошная пища. Нас все едят, но вот чем питаются колобки я, хоть и сам колобок, понятия не имею. Возможно, мы вовсе не питаемся. Или занимаемся самоедством. Трудно сказать.

            - Ну, судя по тому, из чего ты сделан, всякой гадостью вы питаетесь. – Потянув носом, хихикнула старуха и добавила: - Кстати, забыла представиться. Я злая фея Гризельда.

            - Очень приятно, колобок.

            - Я знаю, ты ведь уже называл себя.

            - Ах, да, точно. Слушай, а что за работа? Делать-то чего надо?

            - Ох, сущие пустяки. Надо побыть горошиной.

            - То есть?

            - Тут, понимаешь, такое дело… - Злая фея понизила голос, - к нашему королю на днях прибилась какая-то самозванка. Утверждает, что она принцесса. Её бы давно погнали прочь, да уж больно эта шалашовка приглянулась принцу. Чтобы не расстраивать мальчика, девицу пока оставили во дворце и наводят о ней справки. Ну а я, как особа, знакомая с оккультными науками и дальняя родственница королевы, предложила провести испытание. И ты тут как нельзя более кстати.

            - Э, не вижу связи. Принцесса, горошина, колобок. Поясните.

            - Чего ж тут пояснять? Настоящая принцесса нежная как свежая сёмга. Не перетружена, короче. Замысел мой такой. Берём горошину, то есть тебя. Кладём её на кровать. Сверху наваливаем три десятка матрацев и перин. Стелим бельишко и укладываем на всё это сооружение нашу испытуемую. Если она не та, за кого себя выдаёт, то проспит всю ночь и не поморщится, поскольку что такое одна горошина против тридцати перин? А если, вопреки чаяниям она всё же принцесса, то горошину-то почует, и все бока себе обомнёт. Ферштеен?

            - Йа, Йа, натюрлихь! Мысль мне понятна. Непонятно только, как это вдруг принцесса, способная  почувствовать горошину, вдруг не почувствует меня? Я ведь значительно крупнее любой горошины!

            - О! Правильно говоришь. На то ты и нужен. Мы тебя уложим под перины в присутствии свидетелей. А когда так называемая принцесса полезет на кровать, ты станешь плоским как блин, и она тебя не учует. Утром встанет свеженькая такая, бодренькая, типа, выспалась. А мы тут раз такие, поднимаем перину, а там ты, снова надувшийся. И раз она такой крупный объект под собой не почуяла, никакая она не принцесса! Гнать её поганой метлой из королевства, хитрожопую простолюдинку. А? Каково придумано?

            - Шикарно. Вот сразу видно, что ты, тётенька, злая фея. – Польстил хозяйке колобок.

            - Так ты как, согласен?

            - Разумеется.

            - Вот и славно. Ты тут пока побудь, а я покушаю, и пойдём во дворец, они там как раз сейчас спать будут ложиться.

 

Поужинав, злая фея положила колобка в корзинку и пришла с ним к королю. Тот уже надел ночную рубашку и напялил на голову колпак вместо короны, но ничего, халат сверху накинул, вышел встречать гостей.

- Я тут это, испытание для вашей постоялицы придумала. – Захихикала Гризельда после обычных приветствий. – Горошина с перинами самый подходящий инструмент для определения истинных принцесс. Перины за вами, а это вот я специально подобрала для такого случая. – И она достала из корзинки колобка.

- Гм, оно больше похоже на средних размеров дыню. – Изрёк король, разглядывая колобка через лорнет.

- Ничего, ничего, тем надежнее будет испытание. – Вопреки всякой логике заверила его злая фея.

- Что же, тогда начнём. – Поморщившись не то от слов феи, не то от запаха колобка, согласился король и велел слугам готовить ложе для испытуемой.

 

Вскоре в спальне выросла гора перин, тюфяков и матрацев.

- Ну, не оплошай. – Напутствовала фея колобка и уложила его на подматрасник.    

            - А что я с этого буду иметь? – Спросил колобок, устраиваясь в центре кровати. Он рассчитывал, что фея пожадничает и ему удастся в последний момент уклониться от выполнения сомнительной миссии. Вдруг принцесса всё же настоящая, а он её подведёт?

 

Увы, Гризельда не совсем пожадничала. Она начала торговаться, сказав:

            - Думаю, золотой монеты с тебя будет довольно.

            - Ха, ты бы ещё четыре сольдо предложила. Три, три золотых монеты! Вдруг она, правда, принцесса, а тут такая подстава? Мне же надо будет потом чем-то утешить свою больную совесть. – Поневоле вступил в торг колобок.

            - Интересно, чем ты совесть утешал в лисьем желудке? И двух с тебя хватит.

            - За две монеты я просто не смогу расплющиться в блин.

            - Вот вымогатель! Ладно, будет тебе три. Эй, слуги, укладывайте уже тюфяки на кровать, а вы, господин нотариус, зафиксируйте закладку горошины в основание спального, так сказать, ложа. Чтобы потом не было вопросов и претензий.

 

            Вскоре всё было готово и девушку, называвшую себя принцессой, привели в спальню.

            - Полезай, милочка, - королева указала ей на лестницу, приставленную к горе тюфяков.

            - Спокойной ночи, приятных снов. – Выходя из спальни, злорадно пожелала злая фея и закрыла за собой и королевой дверь.

            - И вам того же. – Успела сказать им вслед принцесса и, оставшись одна, заворочалась, устраиваясь на своём высоченном ложе. – Боже мой, как же мне неудобно. – Сказала она минут через пять. – Какая-то штука упирается прямо в рёбра, и это совсем не то, что упиралось в меня, когда я стояла рядом с принцем, хотя он краснел и утверждал, что то была рукоятка шпаги.

 

            - Сударыня, я всё объясню. – Подал голос колобок.

            - Кто здесь? – Прислушалась принцесса. Мудрено ведь разговаривать с тем, кто спрятан под тридцатью матрацами.

            - Вниз спустись, тогда и поговорим. – Прохрипел колобок, поскольку ему было реально тяжело, и он без всяких усилий уже готов был превратиться в блин.

 

            Принцесса, видимо, была настоящая, поскольку обладала не только нежным телом, но и достаточной отвагой. Она быстро слезла с высоченной кровати, вооружилась кочергой и, присев, осторожно спросила:

            - Эй, ты кто и что тебе от меня надо?

            - Я колобок. На сметане мешон, на окошке стужён. Ты матрасы бы свои приподняла, что ли, а то задыхаюсь.

 

            Та, которая позиционировала себя как принцесса, попробовала приподнять матрасы вручную, только ничего у неё не получилось.

            - Слушай, я так реально превращусь в блин, чтоб этой колдовке икалось! Вот ведь втянула в авантюру. В лисе и то не было так тяжко. – Простонал колобок.

            - Сейчас! – Девушка быстро осмотрела спальню в поисках рычага (кочерга была явно коротковата). – О, кажется это подойдёт.

           

Она схватила шест для раздвигания штор и засунула его под пирамиду тюфяков.

            - Тяжёлые. – Простонала девушка, изо всех сил налегая на свой снаряд.

            - Ещё бы. Качественные изделия. – Пропыхтел колобок, с трудом выползший на край кровати. – Настоящий гусиный пух, а не синтепон какой-то. - С этими словами он свалился на пол.

            - Так вот ты какой, северный олень. – Захихикала принцесса, рассмотрев его в слабом свете ночника.

            - Вовсе я не олень. – Возмутился колобок. – И потом, что это вообще такое, олень?

            - Олень?

            - Ну да.

            - Животное такое. Большое, с рогами и копытами.

            - Не знаю. Зайца видел, медведя видел, волка встречал, лису вовсе прошёл насквозь, но вот с оленями не встречался.

            - Странный ты какой-то.  Похож на отрубленную голову, только не страшный. И вообще, неприлично кавалеру быть наедине с незамужней девицей. – Принцесса, хихикнув, накинула халатик поверх сорочки и тщательно завязала пояс.

            - Так-то я колобок. – Сказал колобок. – На сметане мешон, на окошке стужён. Пищевой продукт, короче, а никакой не кавалер. И уж если похож на голову, то совсем не на отрубленную, ведь туловища у меня отродясь не было.

            - Как интересно! – Захлопала в ладоши его собеседница. – А я принцесса.

            - Что, настоящая? Или самозванка, как называла тебя злая фея?

            - Какая разница, если мы с принцем любим друг друга? – Опрометчиво произнесла она и, осознав ошибку, тут же уверенно заявила: - Я самая что ни на есть настоящая принцесса! Просто обстоятельства…

            - Вот и у меня обстоятельства. – Вздохнул колобок.

 

            - У тебя-то какие? – Принцесса взяла колобка в руки и принялась его рассматривать.

            - Да вот, понимаешь, я подрядился со злой феей вывести тебя на чистую воду и сыграть роль горошины за три золотые монеты, но, как видишь, не справился. Тяжелы твои матрасы оказались. – Признался колобок в разные стороны, поскольку принцесса вращала его и так и эдак.

            - А, так ты ещё и шпион! Вот гадкий! – Она, недолго думая, собралась выкинуть колобка в окно.

            - Стой, стой! – Закричал он.

            - Что ещё? – Крайне неохотно остановилась принцесса.

            - Допустим, ты меня сейчас выкинешь. Но где гарантия, что я снова не прикачусь к злой фее и она с моей помощью или самостоятельно снова не придумает тебе какую-то ловушку?

            - Резонно. И что же нам делать? Ты вроде говорил, что являешься пищевым продуктом? Может мне тебя съесть и дело с концом?

            - Давай, давай, кушай меня. Я ведь для того и сделан. Но удобно ли тебе будет есть то, что побывало внутри лисы?

            - То есть? – Принцесса брезгливо кинула колобка в кресло.

            - То и есть. Я ведь говорил, что прошёл лису насквозь.

            - Я решила, что ты говоришь про лес.

            - Если бы лес. Кстати, во внутренностях лисы много интересного.

            - Ах, избавь от подробностей, мне сейчас станет дурно. Надо пойти вымыть руки.

            - Да ладно тебе. Меня злая фея уже помыла перед визитом во дворец, так что ты не испачкалась.

 

            - Возможно, ты прав. – Произнесла принцесса, внимательно оглядев свои ладошки и даже осторожно их понюхав. – Пахнет вчерашними щами. Наверно, ты и правда состоишь из еды. Слушай, а ведь это идея!

            - Какая идея? – насторожился Колобок, который за свою недолгую жизнь успел понять, что идеи, особенно хорошие, добром никогда не кончаются.

            - Хорошая идея. Такая идея, что мы оба спасёмся! Смотри: меня испытывают горошиной. Горошина – это еда. Ты сделан из еды. Что из этого следует?

            - Откуда же мне знать? Это ведь твоя идея. Говори уже.

            - Я всё сказала. Надо действовать. Раз ты сделан из еды, в тебе наверняка есть горох. Сейчас мы найдём в тебе горошину и засунем её под матрасы. Ты убежишь, а я лягу спать. Утром пожалуюсь на ломоту в теле и тем самым как бы выдержу испытание, а ты избавишься от обязательств перед злой феей. Если же она что-то вякнет, я заявлю, что колобок от моего тепла усох до размеров горошины, и пусть попробуют доказать обратное. Никто ведь не знает твоих физических свойств, а значит, не сможет опровергнуть моё заявление.

            - Хороший план. – Согласился колобок после недолгого размышления. – Только меня смущают две вещи.

            - Какие же?

            - Ну, как-то не очень приятно, что ты будешь ковыряться во мне в поисках горошины, это раз, и два, я не получу обещанных злой феей трёх золотых монет. Получается, что я вообще ничего не получу, а только потеряю.

            - Да на что тебе монеты?

            - Сам не знаю. Наверно, чтобы хранить их во рту. Такой способ мне показал Буратино, и он мне очень понравился. Собственно говоря, кроме как во рту мне больше негде хранить деньги. У меня ведь нет рук, чтобы засунуть их в нос или другое место. Кстати, другого места у меня тоже нет.

            - Ну и не надо! Деньги надо хранить в банке, а не во рту. – Твёрдо сказала принцесса. – Кстати, у меня денег нет. Но в знак нашей дружбы я могу подарить тебе свою брошку. Только она не золотая, а серебряная.

            - Ничего. Пусть будет брошка. Возьму на память о нашем знакомстве. – Пожевал губами колобок. – Давай её сюда и, так и быть, ищи во мне горошину. Думаю, они должны быть где-то в районе затылка.  Во всяком случае, бабка, когда меня замешивала, говорила что-то про гущу от горохового супа.

 

            Принцесса порылась в тумбочке и достала оттуда пинцет для выщипывания бровей:

            - Сейчас мы сделаем тебе маленькую трепанацию черепа. Иди-ка сюда, поближе к ночнику.

 

            - Щекотно. – Сказал колобок, когда инструмент погрузился в его плоть.

            - Ничего, потерпи. Я сейчас. – Пробормотала увлечённая работой принцесса. Ещё немного, вот здесь… сейчас… Всё, обошлось почти без повреждений. Она была сразу за хлебной коркой, между кусочком сала и капустной кочерыжкой. – Девушка показала  пациенту сморщенную горошину, зажатую между лапками пинцета. – Там ещё много таких.

            - Надеюсь, её отсутствие не скажется на моих умственных способностях. – Проворчал колобок. – И ещё. Раз ты получила своё, я бы хотел побыстрее свалить отсюда.

            - Конечно, конечно, ведь скоро рассвет. Хорошо, что мы на первом этаже, будет невысоко падать. Иди на свободу, мой странный друг.

            - Кланяйся от меня королю. – Сказал колобок и свалился с подоконника открытого принцессой окна прямо на газон.

            - Непременно поклонюсь. – Помахала ему рукой принцесса и шёпотом добавила: - Надеюсь, мы никогда больше с тобой не увидимся, говорящая голова.

            После этого она с помощью всё того же шеста затолкала горошину под перины с матрасами и полезла наверх, чтобы немного подремать.

 

            - Свобода – это, конечно, хорошо, но что мне с ней делать? – Сам себе сказал колобок, выкатившись за территорию дворца. – Да и катиться стало как-то не слишком удобно. Брошка, зараза, тяжёлая, балансировку нарушает, тянет на сторону. И выплюнуть её жалко, память о принцессе всё же. Если, конечно, она принцесса, а не самозванка. Впрочем, мне какая разница? Тут есть проблема поважнее. Я попросту не знаю, куда мне катиться.

            - Не надо тебе никуда катиться, мой сладкий. – Прокаркал над ним хриплый голос. – Оставайся на месте, я тебя прямо тут расклюю.

           

Перед колобком, загораживая ему путь, опустилась на землю большая и очень наглая ворона.

            - Тётенька, не надо меня расклёвывать. – Испугался колобок. – Я несъедобный. Меня лиса уже ела и я в ней не переварился.

            - Ничего, - ухмыльнулась ворона, - мы птицы не гордые, можем и бывшей в употреблении пайкой питаться. Что это там из тебя торчит? Уж не хлебная ли корочка? А вот там точно шкурка от сала! – Ворона пребольно клюнула колобка в темя.

            - Караул, убивают! – Закричал колобок и, что было сил, покатился прочь.

            - Куда! Кар, кар, все сюда! – Закаркала ворона, бросаясь в погоню. Ей на помощь, тоже громко каркая, спешили ещё несколько ворон.

 

Казалось, что спасения нет. Вороны хищно выпускали когти и пикировали на катящегося колобка как фашистские самолёты. Пока что они промахивались, но долго ли продлится везение?

И тут колобок увидел бегущего по тропинке человека, одетого в синий спортивный костюм.

«Вороны боятся людей, - подумал он. – Значит, надо просить помощи у этого дядьки. Возможно, он тоже захочет меня съесть, но наверняка побрезгует. А птицы склюют наверняка».

 

            - Эй, эй, помогите! – Колобок выкатился прямо под ноги бегуну. Обиженные вороны остались на безопасном расстоянии.

            - О, говорящий мячик! – Восхитился дядька.

            - Вообще-то я колобок. – Сказал колобок. – На сметане мешон, на окошке стужён.

            - А я знаменитый вратарь Лев Яшин. – Представился дядька, - Тренируюсь я тут, понимаешь, и мимо меня ничего круглое по определению прокатиться не может, хоть мяч, хоть колобок.

            - Ты знаешь, кто я такой? – От удивления колобок даже про ворон забыл.

            - Ещё бы мне не знать. – Засмеялся Лев Яшин и, схватив колобка, сильно ударил по нему ногой, обутой в футбольную бутсу.

            - Ой! – Завопил колобок, улетая за середину поля. Он летел так быстро, что вороны и не пытались его преследовать.

            - Знай наших! – Помахал ему вслед рукой Лев Яшин.

 

            На середине поля, как нарочно, оказался большой камень-валун. Скорее всего туда и целился знаменитый вратарь. Колобок попал точно в камень и, отрикошетив, продолжил свой полёт. Завершился тот на соломенной крыше деревенского дома. Ну, как завершился? Колобок пробил эту самую крышу, потом пропахал слой опилок и вместе с подгнившей доской рухнул на стол посередине избы. За столом сидели дедушка и бабушка.

           

- Вот послал Господь пропитание! – Хором сказали они, немного придя в себя, после падения колобка.

            Колобок благоразумно промолчал, а про себя подумал, не обратно ли к своим создателям его занесло?

По старой памяти прикинувшись мёртвым, он осторожно огляделся. Изба, определённо, была хоть и похожая, но другая, и это радовало. В углу, квохтала рябая курица, а на столе, в малоаппетитной луже из растёкшихся белка и желтка, лежали скорлупки золотого яйца.

- Эге, - сказал колобок, - золотишко! Теперь я буду как Буратино! - И немедленно их проглотил. Что делать, алчность не чужда даже колобкам, да и золото любят все.

 

- Дед, нас ограбили. – Бабка пальцем указала на колобка, неподвижно лежащего на столе в том месте, где только что была золотая скорлупа.

- Точно. Зараза какая. Ну-ка, отдавай наше золото! – Дед схватил колобка и начал его трясти, как дети трясут свинью-копилку.

Колобок сжал то, что у него могло сойти за челюсти, и молчал как партизан на допросе.

 

- Не плачь дед, не плачь баба, снесу я вам новое яичко, не золотое, а простое. – Подала голос курица, до того молча колупавшая когтем половицу.

- Иди ты со своим яйцом. – Отмахнулся дед. –  Тут дела есть поважнее. – И он снова изо всех сил затряс колобка.

- Ты смотри какой цепкий. – Изумилась бабка, посмотрев на его бесплодные усилия. – Погоди, дай-кось я его я его ножичком.

- На. – Дед шмякнул колобка об стол и сказал ему: - Ты не переживай, мил колобок, она тебя не больно зарежет. Чик, и ты уже не ты, а две половинки.

- Ммм, - Промычал колобок и, чтобы избежать верной смерти, попробовал выплюнуть скорлупки. К сожалению, они воткнулись или зацепились за что-то изнутри него и не хотели выходить. К тому же ещё и принцессина брошка мешала.

Бабка занесла нож.

 

- Ммня ннезя есть. – Промычал колобок. – Я был в лисе.

- Чего он говорит? – Остановилась та.

- В лесу, говорит, был. Испачкался. Типа, теперь его есть нельзя. – Перевёл дед.

- Так мы сами и не будем. Я его курям скормлю. Или поросёнку. Тому и крошить не надо, так сожрёт. – Бабка снова занесла нож.

- Погоди-ка. – Остановил её дед и толкнул колобка по столу. – Смотри, как он интересно катается. Всё время на жопу становится, на боку не хочет лежать.

- Мне что с того?

- Так интересно же.

- Это у ммня центновка нанушена. – Шамкая, пояснил колобок и снова безуспешно попытался выплюнуть скорлупки.

 

- Да ну вас обоих! – закричала бабка. Ударила ножом и развалила колобка на две половинки. Тут ему конец пришёл.

 

- Смотри, а он ведь с выигрышем. – Изумился дед, выколупав из останков колобка золотые скорлупки и брошку. – Золото наше, а серебро он с собой принёс.

- И то хорошо. Будет, на что крышу починить. – Сказала бабка, неодобрительно посмотрев на дыру в потолке. – Эй, курочка, иди сюда, я тебе колобка покрошу, вкусненького.

 

***

 

Вот, собственно, и вся история. Остаётся лишь добавить, что дед, вдохновившись колобком со смещённым центром тяжести, вскоре по тому же принципу вырезал из дерева игрушку-неваляшку и затолкал внутрь камешек в качестве балласта. Назвал он её ванька-встанька. Внукам забава понравилась, и дед стал делать ванек-встанек на продажу, весьма на том обогатившись. Бабка ему даже пару золотых скорлупок выделила на расширение производства.

Ну а что колобок погиб, так то не беда. Дед с бабкой потом нового испекли и, не студя, сами его съели. Колобков ведь для того и делают, чтобы есть, иначе зачем они нужны? 

Другие произведения автора:

Мечта

Буква закона

Ракета