Следственный комитет провёл обыск в загородном доме чиновника министерства, так своевременно ушедшего из жизни в день своего ареста. Найдено было много улик. Здесь был и автомат, из которого обстреляли Анатолия, и договора купли-продажи предприятия Комлева и его убитого компаньона. Всё выложено на показ, вот только на всём этом не было ни одного отпечатка пальчиков Лёвы. Рассказывая Марку это, Анатолий кипел от злости:
- Шакальё! Они нас за дураков держат! Выложили улики, берите и закрывайте дело. Эксперты руками разводят. Ни одной зацепки. Дом, в котором пять человек жили вместе с ним, так зачистили, что все следаки ржут. Дружки его со всех сторон давить начали, пальчиком показывая на покойного, в один голос намякивая на непрозрачность его жизни, а у самих дома рядом стоят, больше его раза в два. Да что дома! По всей столице сеть аптек на имена жён и детей. Любого следовало бы посадить, слепа наша Фемида. Во все больницы лекарства по бешеным ценам закупают. Всё никак не нахапают. Женева стала постоянным местом их отдыха, а главное, там и здоровье своё поправляют.
Марк понимал друга, знал, как трудно заработать копейку честным бизнесом. Далёк был от медицины, но суммы поборов в больницах на себе почувствовал. За каждую операцию матушки платить пришлось деньги немалые. На швейцарское лечение у него денег не хватало.
В доме жили большим семейством. Анатолий не советовал переезжать Комлевым домой. Не верил он в виновность одного Лёвы, стояли за ним силы большие, не иначе. Затаились на время, но пойдут войной, как только закроют дело чиновника.
Война пришла с неожиданной стороны. Сергей Наумыч ещё лежал в больнице, врачи опасались повторного проявления его хворей. Человек в возрасте, а тут такое событие. Появление Ростислава никто не ожидал. Врачи ограничивали посещения, но это сын, как отказать. Надо бы присутствовать им при встрече, времени не хватает у персонала. Сашка ушёл, приведя деда в порядок. Ника уже приходила на пару часов. Вот сыночек и явился в их отсутствие.
Не обрадовался отец сыновнему приходу, к тому же, с нотариусом. Сразу уловил, зачем сынок пожаловал. Ясное дело, отжать переданное назад. Ростислав и о здоровье не спросил, с порога начал:
- Как ты понимаешь, батяня, я передавал своё на время. Боялся за себя, а с вас, старого и малого, какой спрос. Теперь, когда опасность миновала, надо всё на место вернуть.
- Своё ли забрать хочешь? Мы с матерью так поняли, что ты свой капитал на смерти другого человека создал. Капитал тебе, а долги ей, Сашкиной матери, оставил и про мальца не вспомнил. Нам бы с матерью отправил, прокормили бы. Ему и отдам всё.
- Ты что, старый маразматик, совсем из ума выжил? Или на тебя такое влияние моя жёнушка оказала? Отдашь! Куда ты денешься, а нет, так я заявление на твоего Сашка подам о его нападении на меня, - побагровев от злости, прошипел сын.
- Не он это. Твой подельник Лёва сознался перед смертью мне, я всё и подтвердил под протокол, камера всё записала, - ответил Сергей Наумыч, показывая глазами на камеру в углу палаты, под потолком.
Ростислав оглянулся, увидел камеру и быстро вышел из палаты. Дежуривший милиционер мило беседовал с сестричкой. Прибывшие по звонку врача Анатолий и его помощники застали только нотариуса, сидящего недалеко от палаты.
Сергей Наумыч попросил пригласить нотариуса в палату. При свидетелях был составлен документ о передачи пакета акций Александру Александровичу Пестрову. Смотрел старик на всех уставшими глазами.
- Вы уж, Анатолий Михайлович, обеспечьте Саше защиту, очень вас прошу об этом. И Нику попросите не бросать мою Ульяну, некуда ей податься. Внукам передайте мои слова прощальные, пусть простят нас с Ульяной за сына.
- Что это вы, голубчик, такое говорите! Сами всё им скажите..., - не успел Анатолий договорить, как на мониторе поползла сплошная полоса, с леденящим слух звуком.
Вбежавшие врачи не смогли реанимировать больного. Сергей Наумыч лежал со спокойным лицом уставшего человека, обретшего покой. Анатолий плакал, не скрывая своих скупых мужских слёз.
- Отца не пощадил, сучонок! Что Ульяне Михайловне скажу теперь? Не уберёг!
В дом Марка пришла большая печаль. Все бесшумно ходили по дому, словно тени. Ульяна Михайловна слегла в тяжёлом недуге. Врачи успокаивали, что это со временем пройдёт, надо всего-то немного тепла и заботы. Внуки не отходили от постели бабушки, сменяя друг-друга по очереди. Ника часами сидела около свекрови, либо читая, либо рассказывая о событиях, происходящих в жизни внуков. Ребята сдружились, не чувствовалась разница в возрасте. Сашка готовился к поступлению в институт, Серёжа возвратился в школу. Познакомилась семья с Зиной, заменившей Сашке его мать. Женщина она была добрейшая, в Сашке души не чаяла, от её присутствия всем становилось тепло и спокойно.
Розыск Ростислава ничего не дал. Надеялись поймать его на похоронах, но ожидания были напрасными, сын не пришёл проводить отца. На предприятии, после всех проверок, стала налаживаться работа под управлением арбитражного управляющего, назначенного по решению суда в связи с многочисленными исками кредиторов, поставщиков сырья.
Незаметно наступил апрель. Солнце пригревало всё сильнее. Появились проталинки и зелёная травка спешила показать себя во всей красе. Жизнь брала своё. Казалось всем, что теперь и в их жизни придёт новое, неповторимое, неожиданное.
В компании Марка Исаевича сотрудники ходили на цыпочках, боясь сокращений, но это не мешало многим пошептаться об отношении шефа к сотруднице отдела маркетинга Нике Комлевой. Её семья жила в его доме, с работы и на работу вместе, но свадебкой даже и не пахло. Многое знали из жёлтой прессы про её муженька, но при чём здесь их Марк Исаевич. Расспрашивать Таисью Павловну никто не рискнул. Мало ли что, донесёт шефу и начнёт он гнать всех взашей. Рядом разорялись одна за другой компании посолиднее. Не повышают заработную плату - и пусть, лишь бы не срезали. Какой-то парень появился новенький в охране, родня Нике. Каждый день сына её заберёт из школы, сам работает, а мальчишка рядом уроки готовит. Похожи между собой парни. На Нику оба с любовью смотрят. Пошла молва, что это сын её до брака с Комлевым. Обедают вместе, втроём. Ника наберёт в буфете и кормит их чуть ли не с ложечки.
Светлое Христово Воскресение пришлось на пятнадцатое апреля. Женщины расстарались. Напекли куличей, наготовили вкуснятины всякой. Пригласили гостей полон дом. Как положено, Арина с Василием отстояли вечернюю службу, освятили куличи, матушке Антонине уже не под силу было. Другие, в целях соблюдения безопасности, в церковь не пошли. Легли поздно все, встали спозаранку, томило сердца какое-то предчувствие. Вслух никто свои мысли не высказывал. Ждали Анатолия и Павла с семьёй. Тишина стояла окрест оглушающая.
Стрельбу Сашка первым услышал. Быстро с дежурившими ребятами отзвонились в полицию, вызвав подмогу, а сами за ворота на улицу и Марк за ними с охотничьим карабином. Машина Павла неслась на большой скорости. Рядом на сиденье было видно Анатолия, а на заднем - жена Павла с детьми.
Из машины охранения велась непрерывная стрельба по джипу, стремящемуся догнать машины. Беспорядочная стрельба могла погубить много народу. Сашка попросил карабин, забрался на крышу дворовой постройки и с первого выстрела попал в водителя нападавших. Джип резко вильнул и врезался в дерево у дороги, из него выскочили двое, отстреливаясь побежали в лес. Сашка одного ранил в ногу, а другой скрылся. Раненный отбросил автомат и пытался зажать рану, требуя вызвать скорую. Ребята охраны связали его и наложили жгут на рану. Водителю помощь уже была не нужна.
Павел резко тормознул у ворот, выскочил из машины, открыл заднюю дверцу и стал лихорадочно ощупывать своих мальчишек, спрашивая, не ранены ли они осколками стёкол. Все были бледны и еле стояли на ногах. Жена Павла смотрела на всех остановившемся взглядом. Марк понял, что это шок и её следует немедленно вывести из этого состояния.
- Лизонька, вы меня слышите? Всё хорошо! Мальчишки целы, Павел тоже. Давайте я вас осмотрю, - Марк говорил тихим спокойным голосом, помогая выйти из машины.
Прибежавшая Ника взяла подругу и повела в дом, Павел семенил следом, цепко держа пацанов за руки. В доме мальчишки стали рассказывать Серёже о погоне за ними и стрельбе весёлыми голосами.
- Здорово было, Серёжа! Как в кино! Они стояли у обочины, мы проскочили быстро, а они за нами. И началось! Папа велел нам слезть на пол. Мама прямо легла на нас. А потом, как шарахнет стеклом. Дядя Толя не стрелял, боялся в своих попасть, за нами охрана ехала четыре здоровяка, вот они шмаляли, будь здоров, - тарахтели они в два голоса.
Ника налила в рюмку коньяку и заставила подругу выпить. Та выпила залпом, села на стул и стала плакать, потом смеяться, показывая рукой на мальчишек.
- Смотри на них! Они даже не испугались! Всё! С завтрашнего дня сажусь за их стрелялки! - говорила она сквозь смех.
Павел, увидев, что с женой и мальчишками всё хорошо, поторопился во двор к мужчинам. Приехавшие полицейские и группа ОМОНа прочесали лес. На опушке нашли третьего с пулей во лбу, автомата при нём не было, как и документов. Свои ждали и зачистили, убирая следы. Раненный просился в тюремную одиночную камеру, боясь за свою жизнь. Стало понятно - показания он давать будет, но ему нужна хорошая защита от своих же подельников. Анатолий возвратился в город, медлить было нельзя.
Ближе к трём часам удалось сесть за праздничный стол. Говорили о светлом дне, поздравляя друг друга с Великим праздником. Уже позже, отобедав, Марк подошёл к Сашке, обнял его, расцеловал и произнёс:
- Ты, Сашка, своей меткой стрельбой спас моих друзей! Мы всегда будем помнить об этом, и я, и Анатолий, и Павел. Ты стал не просто наш, а самый родной нам человек, такое не забывается! Дед бы гордился тобой!
Павел с сыновьями смотрели на Сашку влюблёнными глазами. Тот смущался, рассказывал о своей службе в армии, о друзьях и стрельбищах. Обещал показать мальчишкам свои армейские награды.
Наступила ночь. Дом затих. Марк сидел в своём кабинете. Ника тихо вошла, кутаясь в шаль, накинутую на плечи. Села у стола напротив. Марк впервые увидел паутинки морщин у её глаз, которых не было ещё несколько дней назад. Они сидели молча, вслушиваясь в ночную тишину, наслаждаясь этой тишиной, понимая, как важно сберечь её.
Продолжение следует... Другие произведения автора:
В день траура...
В день летнего солнцестояния...
Последний шаг над пропастью вдвоём - глава четвёртая
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
