Новые
МенюРазведбат-3ч.
«От нашего стола, вашему!»
Центр, стометровка. Не далеко от перекрестка, на первом этаже трехэтажного здания польской постройки, расположен ресторан «Иква». До второй мировой офицеры-шляхта…
«Пся крэв!»
Злотыми бросались, девок в номерах на втором этаже любили.
Небольшие двери, гардероб два на два - ветеран труда на приеме. Дверь налево, два шага и туалет «М» и «Ж», согласно полу посетителей. Далее кафетерий, где пусто не бывает.
«За здравие!»
Настояка, без раздеваний. При желании, можно на широком, заставленном грязными тарелками подоконнике – народ закусывает, народ не бедный. В городе работают в несколько смен мясокомбинат, сырзавод, «сахарный», «резинка», две трикотажные фабрики, «галантерея», хлебзавод, винзавод, механический, пропитка, мебельная и так далее - на сорок тысяч жителей. Рестораны, забегаловки, скверики. Маленький Париж в Западной Украине. Зарплата небольшая, зато продукт ходовой. Где выносили через проходную, а где и прыгали через забор. Держи-лови! Кого-то и ловили … надо меньше пить, старших слушаться, не забывать – жадность фраера сгубила! Делится вовремя… одним словом, народ не бедный - кофе, коньячок за столом.
Дверь направо – вход в зал… столиков с пятнадцать в два ряда, стулья мягкие обшитые темно-коричневым заменителем, под дальней стеной небольшая эстрада с тремя музыкантами. Далее, вдоль столиков, поворот налево – попадаешь в банкетный зал, пять на десять метров. Уютно! Мягкий свет, широкие окна, шторы плотные. Отдыхай! Трудовая неделя за спиной. Официантка разносит «Советское» полусладкое шампанское – солидная темно зеленая бутылка, пробка в фольге. Богатый вечер, приехал Серега-фарцовщик со Львова. Стройный, подвижный, музыкальный - вечно веселый. Загнал пару джинсов «Рок» за двести сорок «деревянных». Гуляем! Есть за что.
«Хлоп!»
- пробка в потолок.
«А мимо гуси-лебеди!»
- заливаются «лабухи».
«Шаткомовскую» давай!»
Тихо, с тактом, с чувством, с расстановкой. Хоть плачь, за душу берет.
«Ваше благородие, госпожа удача!»
Чернявый вокалист струны перебирает, (сто двадцать ставка, плюс «парнас»), симпатичный - девки пищат, так хочется.
«Наливай! За любовь!»
Звон бокалов, веселье в разгаре.
«Паша, ты с кем там танцевал!?»
Светик приревновала. Паша вытер машинально пот, нахмурился…
«Не понял? Я перед тобой отчитываться не обязан!»
Насупилась, кулачки сжала.
«Да ладно, одноклассница, год не видел!»
Идем на мировую
«Цем! Цем!»
Расслабилась …
«Хи-хи! Ха-ха!»
Женщины…
………………
«На природу хочу!»
Виталик в углу проснулся.
«Поехали в «Хриники!»
Толковая мысль. Главное вовремя. Двенадцать часов ночи.
«На чем!? Придурок!»
……………
«Хриники» - водохранилище в шестидесяти километрах от города. Место обалденное! Ширина - метров семьсот, длина - километров шесть. Дамба. Небольшая гидроэлектростанция. А вода! Дно видно под ногами - песочек. Воздух! Солнце! Шишки сосновые, дома «отдыха», палатки с «дикарями».
……………
«За хлеб и воду, и за свободу!»
- вмазали.
«На «Чизете» поедем!»
Идея не плохая, еще пару рюмок и пешком пойдем, пофиг!
Виталик парень не плохой, чемпион по спиртным напиткам, может принимать сутками напролет с перерывами на любовь и непродолжительный сон –
«Схожу в кино!»
Да… пора, глазки далеко не трезвые - тяжелый взгляд, нетвердая походка. Через полтора часа выходит свеженький, как никогда ничего и не пил крепче «Буратино», а все удовольствие в потемках на заднем ряду обходится в пятьдесят копеек.
«Как фильм?»
«Хи-хи! Ха-ха!»
«Шатком» идет навстречу по «стометровке».
……………….
Гараж в двух шагах. Палатка, котелок, спальники на месте.
«Привязывай!»
Втроем и привязали. Виталик за рулем пьяный лучше трезвого. Профи! «Родился» на мотоцикле. Светик уселась в центре, груди – подставка для стакана, Пашка сзади прижался.
«Заводи!»
С пол оборота. Ни одного шлема, да и на …! Посты знаем, посты объедем - перегар на гектар.
«Полный вперед!»
На душе песня, через час кострик, бабочки ночные, гитара, винчик… любовь!
……………….
Город вымер - второй час ночи, ни котов, ни собак. В свете фары мелькают придорожные деревья
«Не гони!»
Пашка с топориком в руке - другого места не нашлось.
На кольце за городом обгоняет машина «ВАЗ – 2105» с мигалкой на крыше.
«Водитель мотоцикла! Принять вправо!»
Откуда «ГАИ»!? Все… приехали. Целый букет нарушений на асфальте стоит. Конфискация транспортного средства, пусть временная, обеспечена.
«Дяденька, прости засранцев!»
- не поможет.
«Виталик, «Чизет» в кусты! Сами по домам!»
Повезло, сержант знакомый.
«Есть, командир!»
«Жигуль» разворачивается, помигал в центр. Возможно срочный вызов, а с нас что взять? Пара бутылок винчика в рюкзаке.
«Удачного дежурства!
От чистого сердца - так повезло!
«Заводи!»
Домой!? Разогнались! Но борзеть не стоит, нарвемся – амнистии не будет, накажут по полной программе. Осторожно спускаемся с трассы, за мостом внизу местная речка Иква - песочек отсутствует, мула по пояс, соснами и не пахнет, камыши под два метра. Остановились на поляне - пять километров в длину, два в ширину. А мы что? Купаться, загорать ехали!? Побухать на природе, отдохнуть от городской суеты.
Нашли какие-то доски, бревно обгоревшее. Тепло, светло! Тени во все стороны, вода блестит… тишина.
…………
«Вечер добрый! Я, Ира!»
- представилась. Ничего подруга. Сарафан джинсовый, косички – «Пэпи – Длинный чулок»! Ни черная, ни рыжая.
«Света! Паша!»
- познакомились...
………………
Сало жарили на кострике. Виталик отошел по «маленькому». Отошел и пропал…
Невдалеке располагается стоянка грузовиков «Совтрансавто» - югославы-водилы частенько ночуют. Рядом ресторан «Серпанок». Народ всякий крутится - кто не допил, не догулял, «фарцовщики», подруги – свободные «художницы».
……………
«Наливай! За знакомство!»
«За присутствующих дам!»
- гусар объявился, давно по пальцам не получал.
«Проведи!»
- Светка шепчет. Туалет, куда не плюнь, не промахнешься.
«Пошли!»
Впереди тени, наши тени, по ним и путь держим в камыши.
«Смотри, нюрка не дай!»
Водолазы!? Бесполезно! Дня через три объявишься кверху пузом! ……………….
«Во … скотина!»
Пока мы за дровами ходили, Витек палатку оккупировал. Смотри и наслаждайся - бесплатный театр теней. За тонким брезентом оставил включенный фонарь. Поза стандартная – Виталик сверху, надоело – «Пепи». Хихикают, гады! Не дают спокойно отдохнуть - палатка маленькая, сейчас завалят.
Хороший пример заразителен, как змей жмусь к Светику, соблазняю.
«Радость ты моя единственная!»
…………………………………………………………………………………………..
«Бандера! Ты что такой грустный!?»
«Зуб болит, товарищ комбат!»
Под кроватью стоит сорокалитровая кастрюля в крапинку – дома в таких, помидоры солят. Снимает крышку, в руке кружка армейская.
«Пей!»
Духан на весь блиндаж - брагульник.
«Не пью, товарищ старший лейтенант!»
«Что? Что ты сказал!?»
Понял… не то, что брагу, мочу будешь пить! Уважали командира. Прямой, жесткий и справедливый.
Живот дует с непривычки, такое пойло раньше не употреблял, а рискни, откажи!
«На, повтори!»
Вторая туда же.
«Сейчас легче станет!»
Да... где там! Проблемы с зубами? Мужайся! Лечили друг друга током. Берешь полевой телефонный аппарат, в руках держишь два провода под напряжением в вольт шестьдесят, семьдесят.
«Паша, приготовится!»
Прижал контакты.
«Вжик!»
Васька-радист крутанул ручку аппарата. Как даст! Зуб и посыпался, остается осколки вытянуть. Во Вьетнаме пленных так допрашивали.
«Где штаб дивизии, узкоглазый!»
Мы добровольно, зубная боль, не приведи Господи! В полевых условиях.
……………
«Бандера! Поднимай отделение! За водой поедем!»
Комбат за нами на «БТР», номера, на всякий случай, пылью присыпаны, чтобы никто не запомнил.
«Наливай!»
Петрович-прапор на броне с кружкой в руке - задницу в Шинданте подлечили - будет, что девкам на гражданке показывать. Мужчину шрамы украшают, как и медаль на груди «За боевые заслуги» - не зря кровь пролил.
«Наливай!»
Брагульник, как слеза, мозги отшибает. Ветерок в лицо, «хэбэ» расстегнуто, белый воротничок, глаза прищурены. Ко всему привыкаешь - опасность не исключение. Расслабляйся! Дорога знакомая… от каждого камня шарахаться «крыша» поедет.
Вот и кишлак. Бочку набрали без осложнений, можно и домой.
«Бандера! Женщину желаю!»
Старлей вмазан конкретно. Пачка сигарет «Столичные» в руке - белая жесткая пачка, красные буквы, золотой ободок.
«У вас, жена под боком!»
Паша в фаворе, ему можно, иногда, пару вопросов.
«Кто, чужих не любит, тот свою не оценит!»
- философ в шортах. Возражать бесполезно. Бах! В голову. Все равно не ты, так другой исполнит. Заходим в ближайший дом.
«Открой личико!»
- это для кино. В натуре никто не просит - открывает! Первая, вторая… пойдет! То, что надо - молодая, кожа смуглая, в глаза не смотрит, молчит. Это хорошо, что молчит!
Больше никто не пострадает. Закинул на плечо и в «БТР».
«Заводи!»
Рев мотора, ветер в лицо. Все, как обычно, все как всегда - сопка справа, сопка слева.
«А ты, такой холодный, как айсберг в океане!»
Разрывается «Шарп» трофейный.
«Выключи!»
Никакого настроения.
В десанте жмется к броне девчонка, замотанная в разноцветное барахло.
………….
Полночи ее любили. Под утро заходит старлей в блиндаж с помятой мордой.
«Бандера!»
Пауза.
«Тебе доверяю! Короче... ее не было! Понял?»
Молчу, не по кайфу.
«Сопроводить до крайнего поста! Вперед!»
Веду, приказы не обсуждают. Девчонка, как живая тень, впереди - голова опущенная, ровная спина, ноги закрыты цветными тряпками - семенит беззвучно. На душе паскудно… выхода нет. Крайний пост - бруствер из камней, маскировочная сеть от солнца, пулемет, пацаны с автоматами. Светает, можно и без пароля.
«Привет! Здоров!»
Девчонка стоит, не дергается. Стволом автомата в спину.
«Пошла!»
Без слов. Впереди каменистая пустыня, дальше горы, за ними опять пустыня - мины кругом. Где там … родной кишлак? Удаляется потихоньку, мелкими шашками. Поднял автомат. Нажать на спуск… нет сил!
«Тра-та-та!»
Боец с поста дал очередь… выручил. Звучит цинично. Дойдет до своих, если дойдет, весь комсостав под суд пойдет. Есть за что! Бегали к комбату, упрашивать не надо. Упала девчонка, как осыпалась, краса восточная.
«Взяли!»
Две руки, две ноги - «мотылек». Спрятали в щель между скалами, забросали камнями.
Нет человека - нет проблем. Присел на камень, закурил. На верхушке сопки сверху вниз медленно ползут солнечные лучи, начинается… для кого новый, для кого и последний день.
Прикрыл глаза.
…………………
«Сейчас отец придет!»
Лорачка на кровати, свободный халатик, атласная кожа.
«Перестань!»
Ладошки прижала… бесполезно! Такую грудь не спрячешь, в такой груди «купаться» нужно, как волна… всегда свежая, глаза закрыл и… накатила… без брызг, без пены… теплая, ласковая.
«Перестань …»
Шепотом … руки опустила… расслабилась, Лорачка в девятом классе… моя первая любовь.
…………….
А солнце все выше и выше, да… не ночь - преступление! Война сама по себе не «подарок». Нет ни справедливых, ни освободительных, благородных, не благородных. Как определить? И что такое - Злодеяния!? Героизм!? Самопожертвование!? У каждого народа своя «правда». Война… а кто начинал? Николаи, Сталины, Рузвельты, Черчилли, Брежневы. Потом освобождают чужими трупам по чужим трупам, мозгов не хватает – шашкой машут.
«Смерть за смерть!»
- бесконечно…
…………
Через неделю старлей объявляет перед строем.
«Бандера! Отвезешь «желтушников» в госпиталь!
На обратном получишь пару ящиков тушенки в полку! Я договорился!»
Сказал, отрезал.
«Прыгайте!»
Три бойца без оружия - лица обветренные, бледно-загорелые, пожелтевшие в крапинку глаза.
«Вот … непруха!»
Толян-танкист, шлемофон в руках, нервничает.
«Полтора года ни одной царапины!»
Закурил …
«Тьфу ты!»
- плюется, табак на языке… пересушили.
«Приказ через неделю! Дембель… твою мать!
В пижаме больничной!»
«Да ладно!»
Паша сочувствует… конечно, обидно!
«Братан! А с прострелянной башкой валяться в пылюке
- «два шага» до хаты, не обидно!?»
Успокоился танкист, не дергается… помогло!? Оно хорошо, когда кому-то хуже… в сравнении.
«Смотри, Толян! Вот два пацана, две недели в Афгане и «желтуха»!
«Молодые» забились в угол «БТР», глаза бояться поднять.
«С Родины привезли бациллу - подлечат кое-как и в строй!
Два года впереди, так что - кури и радуйся!»
Толян улыбается, дембель впереди… друзья, подруги, мама … березки, тополя.
«Клен ты мой опавший …!»
На лирику потянуло, включили «Шарп» .
………….
Госпиталь. Модуля деревянные, шифер на крыше.
«Давай, Толян, держись!»
Обнялись братья по оружию. Вся жизнь – встречи, расставания.
«Я не забуду тебя никогда!»
Девушка в платье синеньком. Забудешь! Так устроен этот мир, нельзя жить прошлым - грех!
…………….
Полк, палатки выстроились в ряд.
«Я иду на склад! Костя, за мной!»
Башенный стрелок из «молодняка», две недели назад прислали - весенний призыв - донецкий парень, потомственный шахтер. Попрыгали в пыль афганскую.
«Без меня, никуда!»
Потопали… панама на глазах, ботинки армейские, шнурки болтаются
«А … «Черная горка»!
Прапор складской - мужик в годах, голова седая. Последний «заход», и на заслуженную пенсию.
«Разведчику» привет!»
Плюс - два ящика тушенки, коробку сигарет… уважали комбата. Галька под ногами, коробка в руке, солнце в зените. Расслабуха… подходим, стоит родной «БТР», ствол пулемета смотрит в небо.
«Принимай, Серега!»
Водитель-механик загорает на броне.
«Витек, где!?»
Спокойно, без напряга -
«Пошел земляка проведать!»
Витек полтора года в строю, не покомандуешь.
……………….
Два дня искали – безрезультатно! Пропал! Автомат, гранаты - все, как положено, ушел при полном боевом параде.
«Трах! Бах!»
Комбат навешал по «первое число». На третьи сутки, под утро, приходит. Голый! В чем мать родила. Кровь, запекшая на шее - уши обрезали. Молчит. Завели в модуль офицерский.
«Ты, где был!?»
Только мычит. Рот открыл - язык отрезали.
«Пиши, как было!»
Карандаш в руки, листок бумаги.
«Прошу меня расстрелять!»
…………………..
Пошел солдатик в «дукан» - лавка местная, где продаются фрукты, овощи, сладости, мелочевка. Рядом стоит «бурбухайка» - грузовичок не первой свежести, далеко не первой, шестидесятых годов выпуска, мэйд ин Америка. Афганцы виноград разгружают. Осень! Сбор урожая.
«Возьми «бакшиш», шурави!»
Водила, черная борода кольцами, улыбка на весь рот. Халява! Пацанам витамины принести – такая радость. Ящики стоят на метр от борта, надо тянуться. Автомат опустил, полез за виноградом. Раз! За барки, мешок на голову и по газам.
«Духи» конечно допрашивали, а что он может нового сказать? Где часть стоит? Какое вооружение? И так знали! Поиздевались и отпустили - наглядный подрыв авторитета советской армии. Аллах велик! За убитого пацана дали бы пять тысяч афганей. Для главаря копейки, хорошего барана не купишь, а так, полуживая, ходячая агитация.
«Враг будет разбит! Победа будет за нами! Слава Аллаху!»
…………
Нарушение приказа - выход за пределы части… Раз! Утеря оружия – Два! Подрыв авторитет советской армии - Три! По законам военного времени...
Сам лично видел его записку.
«Домой не отправлять! Жить не буду! Прошу расстрелять!»
Прямо перед полковым строем, как показательные выступления. В голове не вкладывается. Как!? Свой, своего!? Могли любого заставить, но исполнил офицер.
«Тра-та-та!»
- из автомата… отмучился солдат.
«Не суди, да не судим будешь….»
Есть такое выражение - «пушечное мясо». Не надо!!! Оскорбление солдат Афганской войны - живых и мертвых. Не надо!!! Это «пушечное мясо», жило своей жизнью. И любило, и плакало, и смеялось. Шло на смерть - ради чести и братства солдат. Кто не понимает –
«Флаг ему в руки!»
Этого офицера я больше не видел, как и до этого, возможно – такая работа.
………………
Через неделю.
«Строиться! Проверить оружие! Полный боекомплект!»
Старлей вышагивает вдоль строя.
Штабная разведка доложила:
«Из Пакистана идет караван с оружием!»
Кашку поели, мух погоняли – вот достача! Липнут, как на мед. После обеда и вышли. Три «БТР», две «БМП». Гул моторов, боковой ветер, панама на голове, ремешок под подбородком, скоба металлическая под рукой. Держись боец! Не бетонка, одно название – дорога… яма на яме, болтает, как … в проруби.
«Стоять!»
Машины замерли, пыль вдогонку накрыла.
«Выходим!»
Еще километров с десять до цели. Технику, как обычно, оставили под охраной.
«Вперед!»
В колонну по одному, без лишних слов. Дольше проживешь! В горах темнеет рано, через час наступят сумерки. Мягкий свет, горы отдыхают – жара полуденная позади. Птицы стаями возвращаются в долину. Каждый день туда-сюда!
Впереди дозор, затем основная группа… прикрытие – все как книжка пишет, книга жизни. Каждый листает, каждый читает, но не все, к сожалению, понимают.
«Бандера, на смену!»
Шепотом, не то время и не то место, голос командный выставлять.
«Васька, Петруха за мной…»
Шепотом…
Каждый час особо доверенных выставляют в дозор. Три бойца, пулемет, рация.
«Клац! Клац!»
Тангенсой, и то постоянно на связи - без слов. Нагнув головы карабкаемся верх и вверх. Тропа покатая, пока покатая. Впереди поворот, а за поворотом … желательно не думать. Не реально не думать! Глаза вытаращил, вправо-влево. Никого вроде бы. Палец держишь на курке, голова ушла в плечи, чем ты меньше, тем лучше для здоровья. Тени, тени, тени - луна над головой. Горы спят, зверье ночное не спит! Шугняк наводят, шуршат в камнях. Дозор - первый на небеса! И чем больше шума, тем лучше для тех, кто идет за тобой. Дозор – надежда! Дозор – опора! Дозор – доверие! Не подведи…
Часам к двенадцати ночи вышли к ущелью. Место для засады шикарное! Метров с десять - ширина по дну, метров с пятьдесят – на гребне.
«Два пулемета – справа!»
Комбат позицию выбирает.
«Два пулемета – слева!»
Рассредоточились - полдела позади, осталось ждать кто, кого сдал? Нам - «духов» или нас - «духам». Это не наши горы и они не помогут нам… Семеныч! Ноги отлетают! Расшнуровал ботинки, снял потные носки, расслабился. Рядом автомат, рожки с патронами, парочка гранат «Ф-1». Тишина, почти тишина. Справа, слева пацаны шуршат в камнях, устраиваются.
«Не спать!»
Комбат на одном гребне, Вася-замполит напротив, посты выставляют, посты проверяют. Глаза болят, глаза закрываются.
«Отбой!»
Все. Улет...
……………………………………………………………………………………………
«Дай сигарету!»
На перекрестке двое под тусклым фонарем.
«Не понял!?»
Стоит не Танюха, а кусок грязи! Джинсы в пятнах, лицо полосатое, тени непонятные - улыбается!
………………
На центральной улице, немного в глубине от дороги стоит гостиничный комплекс в пять этажей, обшитый кафелем. На первом этаже расположен центровой ресторан. Назвали в честь города - «Дубно». Зал конкретный – тридцать на двадцать метров. Под окном на всю стену выставлено в ряд столиков с пятнадцать. Небольшой проход… второй ряд, затем третий. Танцплощадка в центре. Рядом парочка квадратных, обшитых коричневыми плитами, колонн подпирает белый потолок. На небольшом возвышение - эстрада, «лабухи» ютятся. За музыкантами перегородка под потолок - вход на кухню. Налево расположен буфет, направо пойдешь, попадешь в банкетный зал, где отдыхают персоны. Рядом маленькая комнатушка – музыканты ютятся в перерыве.
Мебель кабачная - мебель стандартная. Полированные столы, стулья заменителем обшиты. Интерьер тоже особой фантазией не отличается - гипсовый узорчатый потолок, плафоны над головой.
Справа от входа за спаренными столами устроились несколько пацанов из «Шаткома», остальные прибившиеся. Голяк! Бутылка шампанского на восемь ртов.
«В наш тесный круг не каждый попадал!»
Это из классики.
«Бах!»
Пробка в потолок –
«Шмяк!»
Рикошетом к соседям в тарелку с салатом.
«Без обид!»
Извинились.
«Хи-хи! Ха-ха!»
«Шатком» - ребята безобидные, почти безобидные, но на «работе» все бывает! Да и извинились, почти извинились. Но не поняли! Не местные.
«А … поаккуратнее!»
Не догоняют. Может просто скучно - одно мужичье за столом. Ни длинных ног, ни дыхания для подъема давления. Тоска! Не умеют веселиться.
«Кто, не понял!?»
Боб - парнишка под два метра, сутулые плечи.
«На выход!»
Парапет высокий Ступенек с десяток, , бетон под ногами. Рядом пацаны, подруги. Курят. Боб на взводе! Худощавый, черный, как цыганюра, голова кучерявая, глазки злые, презлые… выпить нечего!
…………………
«Боб! Ты, Пушкина читал!?»
«Хи-хи! Ха-ха!»
Волоха веселится… какой там, нафиг, Пушкин! «Мурзилку» до половины! Боб институт физкультуры и спорта закончил. Здоровья немерено!
…………………….
Мужик на глазах трезвеет.
«Да ладно! Пойдем лучше выпьем!»
- это мы еще успем. Куда ты денешься!? Тебя не трогали - отдыхай!
«Мурзилка» «мурзилкой», а ударная сила – кувалда! Головой между глаз.
«Бах!»
«Пассажир» с копыт, как подкошенный. Раскинулся на плитах, лежит, не матюгается. Тихий, спокойный. Не беда - проходили. За руки и под холодный кран, водичка она лечит. Через десять минут гуляем за их столом.
«Наливай! За знакомство!»
Понеслось.
«Шаткомовскую» давай!»
Мир и дружба… командировочные заказывают.
«Ваше благородие, госпожа удача!»
Витя Крыж у микрофона.
«Для кого ты…!»
Приятный голос у пацана.
«Для кого, иначе!»
Сердце щемит, на подвиги тянет. У хозяев столика денег валом! «Пшеничная», «Советское» шампанское полусладкое, закусь на выбор. Общаемся…
……………
«Татьяна!»
Больше года не видел - не сложилось. Она в институте, я – в «Шаткоме». Изменилась, появилась уверенность в глазах. Львов - город крутой. Научит, обучит. Подруга - не присматривался, рядом.
«Присаживайтесь! Пожалуйста!»
Провела ладонями по джинсам, задница в обтяжку, туда–сюда. Фирма «Левис Страус» - двести «деревянных», полюбому. Не хочу, ни пить, ни закусывать, дай с Танюхой «поговорить».
……………
Все позади - ресторан, шум, гам.
«А где-то, гуси-лебеди, любовь свою несут!»
Одна строчка в голове крутится.. Дальше не помню, и не интересует. Цель другая - Татьяна! Красавица из столицы Галичины. По «тормозам» и в засос. Блузку давно расстегнул, в лунном свете лифчик–полоска соски прикрывает. Как всегда хаты нет, подруга есть. Куда вести!? Ночь глухая. В посадку! Гениальное решение! На природу! Погода позволяет, тепло. Звездочки над головой, березки, дубки, заросли. Постель – трава зеленая. Одеяло – небо темное. Луна! Луны нам не надо…
Полчаса хода с остановками…
«Хи-хи! Ха-ха!»
В засос.
Между деревьями поляна, с закрытыми глазами найду - шашлыки жарили, картошку пекли, винчик «Белая осень» попивали - красиво звучит, а гадость еще та!
Куртка джинсовая всегда со мной - походный вариант. Днем жарко, ночью прохладно. Подстелил. Груди в разнос, «Левис Страус» без проблем. Просто и красиво, не выношу...
«Может не надо! Может потом!»
- и прочую туфту. Тоже мне – клад между ногами! Грубо, но справедливо. Живи, пока Бог дает! Кувыркались больше часа, не засекал. Мединститут – не школа монастырская, все знают, все умеют.
«Люблю, Таня!»
- от кончиков пальцев и выше. В тот момент, точно, за Танюху на нож пойду! На одной груди родинка… с выпускного вечера помню. Рядом товарняк –
«Та-дах! Та-дах!»
Железная дорога в двадцати шагах.
…………………
«Не понял!?
- провел пальцем по щеке. Сажа! Ползали, ползали по поляне, нашли место укромное – шашлыки жарили. Любовь слепа! Хи-хи! Ха-ха!
…………………………………………………………………………………………………
«Подъем!»
- комбат стволом автомата в бок.
Солнце над горами, орлы парят под небесами. Хорошо! Вдоль ущелья, как в кино, ползет караван. Басмачи! Ишаков сорок, обвешанные баулами, ящиками. Рядом «духи». Автоматы, карабины - у кого на плече, у кого в руках. Бойцов с тридцать. Шаровары, рубашки до колен, «блины» на голове. Неплохо сработала разведка. Комбат махнул рукой… на полусогнутых подбегает таджик.
«Бери мегафон!
- полушепотом. Пашу перемыкает. Картинка в голове, как калейдоскоп… Ромашка, Саня, Маугли - все отделение по кругу. Плен!? Счас!!! Возьмем!!! В пяти шагах замер крупнокалиберный пулемет «Утес» - зверь машина. Срываюсь, бойца в сторону, на гашетку - Бах! Бах! Бах! - отрывисто, как породистая собака.
«Бандера»!
- орет комбат. Не слышу. Не хочу слышать... поздно! Все ущелье в огне! Пулеметы, гранатометы. Перекрестный поток стали и свинца. Оглох! Ишаки кричат, «духи» - не слышу! Руки, ноги, головы - одна куча. Трупы подлетают на полметра. Кровь, кровь, кровь! Камни, ишаки, барахло – все в крови. Укрыться!? Скала справа, скала слева. Осколки во все стороны. Снайпером быть не обязательно. Пять минут – все кончено! Пороховая гарь ползет по ущелью, лента пустая, ствол дышит, как живой.
«Бандера!»
- удар в голову. Упал на камни, пофиг… отвел душу, если реально, отвести. Осталось собрать трофеи. Какие трофеи? Ящики вдребезги! От баулов одни лохмотья. Оружие в смазке раскидано по ущелью. Часы, бытовуха, аппаратура, наркота с кровью рассыпана по камням. Мухи кружатся. «Душары» еще дышат, уже сидят, яйца откладывают, о потомстве заботятся. Пленные? Нет пленных! Раненые? Нет раненых!
«Уходим!»
Взгляд сосредоточенный, комбат понимает - много шума. Впереди десять километров по пересеченной местности - там техника, там броня. «Духи» не спят, не успеешь спуститься – засада! За каждым камнем, за каждым поворотом.
«Бегом!»
Налегке, почти налегке – половина боекомплекта в том ущелье, в том караване.
«Не отставать!»
Вася-замполит прикрывает, подгоняет. Жизнь впереди, трупы позади. Пот, пот и пот - вытирать некогда, да и бесполезно. Рукой на ходу махнешь …
«Вперед!»
Комбат, уже не шепотом, сапожки по камням - боевая машина смерти.
С нами Бог! Дошли без проблем.
«Заводи!»
Старлей на ходу, не до разговоров.
«Уходим!»
Не наша эта дорога, не наша это земля. Вжинь! Черная гарь, броня зеленая, траки стальные блестят, звенят на дороге.
«Вперед!»
Воздух прозрачный, воздух горячий. Кто в десанте, кто на броне.
«Дай закурить!»
В «БТРе» и так дышать нечем, но …
«Дай закурить!»
Как глоток воды в пустыне. Расслабуха… руки потные, руки грязные, сигарета трофейная «Кент» с белым фильтром - «сотка». Опустил голову – шум, свист! Болит? Нет!
Контузия! А записать забыли – чистый военный билет в кармане. Прикрыл глаза …
……………..
«Вторая» школа в три этажа. Чистые светлые окна, двойные двери, раздевалка справа, раздевалка слева, далее пролет лестничный - второй этаж. По длинному коридору справа - столовая-буфет - на прилавке коржики, семь копеек цена, сметанники по десять, сок сливовый с мякотью. Столы пластиком светлым покрыты - «Битлз», «Ролинг Стоунз» - кривь и вкось, ножичком расписаны.
«К + Д = Любовь!»
Малолетки шифруются ржавым гвоздем. По всему залу, где попало, разбросаны стулья с кривыми металлическими ножками. В центре стоят два пацана из девятого класса, рядом Лора в короткой однотонной юбочке и зеленой военной форменной рубашке с накладными карманами – сегодня медицинская подготовка
«Хи-хи! Ха-ха!»
Пристают, заигрывают. Лора отбивается, вяло отбивается, пищит… руки раскинула в стороны, ноги голые, колени прижаты, на ногах босоножки-тапочки.
«Еще раз увижу!»
У Паши строгий взгляд, сжатые кулаки.
«Голову отобью!»
Только вышел из спортзала после урока физкультуры - дыхание прерывистое, разгоряченное лицо. Разбежались - кавалеры направо, Лариса налево. Напугал, правда, не понял, кого больше. Лорачка… в школе большая перемена.
…………….
Открыл глаза, пепел на ботинке, пацаны молчат – молча, и доехали. Гарнизон, душ, прием пищи, койка. Комбат ни слова....
………………
Через месяц. День рождения только раз в году! Поставил бражку – дрожжи порошковые, хлеб, сахар. Три дня и…
……………
В первый раз, когда заправлял - двадцатилитровую канистру раздуло, как бочку. Ничего страшного - стравливай потихоньку, пошипит и перестанет. Нет! Резко открываю.
«Ба-бах!»
Половина канистры во все стороны. Стою – мокрый, липкий, вонючий - духан на всю точку. Убираю, пытаюсь убирать. Куда там! Мухам - пир на весь мир.
………………..
Три дня и пьем! Без подарков и танцев.
«В поле васильки, трава по пояс!»
Магнитофон трофейный «Шарп».
«Черпай!»
Как слеза, кружка армейская по кругу.
«Давай, Паша! За тебя!»
Даю, что даю, то даю. Литра три принял на мои шестьдесят с «сапогами»! Откуда столько здоровья!? Ни пожрать толком, ни отдохнуть, да… Родину вспомнить некогда!
Подъем-отбой! Команды не надо, спим, как кролики с открытыми глазами, так еще и полюбить, кого-нибудь хочется. Вокруг тоска! Куда ни плюнь – пустыня-горы.
«Паша, не бери дурного в голову!»
Васька-радист сидит напротив.
«Все, когда-нибудь кончается!»
Двадцатилетние философы на каждом шагу.
«Птица счастья завтрашнего дня!»
Не в тему…
«Выключи, ты эту балалайку!»
Серега присел, задумался.
«Дай гитару!»
Фанера, ручкой шариковой писана, расписана - от Владивостока до Бреста, от Кушки до Мурманска. По наследству досталась. Хозяин – судьба, струны медные на вес золота.
«Глупый неразумный «шурави!»
Это по нашему, это в кайф.
«Ты минуты радости лови!»
«Косяк» вдогонку, вставило …
«Карты давай!»
А как же - лучшие люди батальона под одной крышей.
«Других нет?!»
Витек-снайпер сидит на табуретке с голым торсом. На картах подруги неодетые, подруги разные, в разных позах – «шведский» вариант. Как играть!? Бром давно не дают!
А хочется! Не брому, подруг хочется.
«На что играем!?»
«На шакала!»
Выть на крыше … Луна огромная! Звезды в кулак!
«Комбат услышит, неделю из параши не вылезешь!»
Витек привстал с сигаретой в зубах.
«До дембеля выть будешь!»
«Все нормально, сдавай»
Серега струны перебирает.
«Разведчик» в полку, завсклад в отпуск едет - проводы!»
На деревянном столе карты по кругу, в банках из-под сока «бычки» торчат.
«Вот … лажа!»
Именинник влетел, бывший именинник - второй час ночи.
«Давай, Паша! С чувством, с расстановкой!»
Издеваются - классные мужики, на гражданке таких не «делают».
Бетонная крыша, труба торчит. Звезды! Тысячи звезд!
«И вот еще одна ….. вам на погоны!»
Высоцкий - дверь приоткрыта, мягкий свет из блиндажа.
«Та-да! Та-да!»
Движок-дизель в стороне тарахтит, свет дает по гарнизону.
«Давай запевай!»
«Уууууу … ууууу!»
«Хи-хи! Ха-ха!»
Заливаются, морды обкуренные.
«Ууууууууууу!»
«Во … затянул!»
Покатились по глине.
«Ууууууууууу!»
Паша кайфует. Служить, так служить! Пацанам в удовольствие.
…………………
«Хлоп! Хлоп!»
В тиши ночной, где-то за сопкой.
«Свииииист!»
Не понял, в голове «тараканы».
«Ба-бах!»
Воздух разорвало, вой осколков.
«Ба-бах!»
Вспышка метрах в двадцати. Мины! Упал! Вскочил! Автомат? Где мой автомат!
Глаза квадратные. Какой автомат? «БТР» под рукой! Запрыгнул, башню по кругу –
«Та-та-та!»
Из крупнокалиберного «КПВТ».
«Бах! Бах!»
Вспышки в горах – это наши, наши! Гаубицы на позициях.
«Бах! Бах! Бах!»
Наши, наши, наши… Полчаса – тишина. Ни огонька! Рядом Витек-снайпер, когда успел? Закурили … Во… гады! Отбой в «БТРе» по лавкам.
Наши потери:
Механик погиб - прямое попадание в дизель-станцию, боец на посту получил осколочное ранение в живот, Петровичу-прапору руку зацепило.
Такой праздник… минами накрыли. Гадыыыы!
……………
«Для меня нет, тебя прекрасней…»
Балкон - полтора на метр, родители на работе. Что еще надо! Балкон на третьем этаже - акация цветет, воробьи по веткам чирикают, машины, автобусы.
«Пи-пи! Фа-фа!»
Тормоза, обгоны, прохожие на тротуаре.
Балкон маленький, нам хватает. Кресло мягкое, лакированные ножки, подлокотники.
Лора, Лорачка… улыбается, зубки ровные… счастливая, голос ласковый. Паша в кресле – Лорачка у Паши на коленях, своя ноша, ноша любимая не тянет. Кофточка расстегнута, кожа белая, нежная.
«Но ловлю я твой взгляд … напрасно!»
Целуемся, май месяц.
«Как виденье … неуловимо…»
Магнитофон «Комета» с зеленым индикатором, бобины крутятся. Лора, Лорачка - губки пухлые, ножки стройные. Моя первая любовь…
………………
Дожили … дембельский одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертый Новый год!
- семейный праздник, а такой «семьи», как в Афгане, в Союзе создать не реально! Условия не те. Здесь вам, не «Оливье», щука заливная. Здесь вам, не девочки намазаны, накрашены … ножки от шеи, «дыхание» в разрезе. Здесь – «чарс», водка, брага! И братство! Один за всех, все за одного! Здесь – блиндаж в три слоя, «Хилтон» отдыхает, табуретки деревянные, койки панцирные в два яруса, лампочка под потолком. Здесь - сопки по кругу, «секреты духовские». Местные в курсе - «шурави» гуляют! С двенадцати и… до упора!
«Ребята, не борзеть!»
Вася-замполит бегает по периметру, посты проверяет.
«Вмазали и по койкам!»
Хлопнул дверью блиндажной. Ага, как раз, разогнались!
«Наливай!»
Приготовились, в руках кружки армейские.
«Бам! Бам! Бам!»
Радио «Маяк».
«Огонь!»
Все, что стреляет и взрывается. Небо – крест на крест! Трассера –
«Тра-та-та!»
Справа-слева, снизу вверх.
«Бах! Бах! Бах!»
Мины осветительные, как «люстры» висят, бледным светом заливая «БТРы», танки в окопах, гаубицы под масксетью.
«Фах! Фах! Фах!»
Красные, зеленые фонтаны искр – ракетница ушла в небо.
«Тра-та-та!»
Весь Афган - от Шинданта до Асаабада, от Хайратона до Кандагара – звезд не видно!
Запомнят … «шурави»!
……………………………………………………………………………………………..
«Островок».
«А, спорим!»
В пяти шагах лежит понтонный мост с металлическими перилами – метров пятьдесят длиной.
«А, спорим!»
«Зверек» вмазанный, раскоряченный, сигарета дымится - пальцы в крестах, печатках.
«Пройду!»
Из конца в конец - перила узкие, ночь глубокая.
«Спорим! Не пройдешь!»
Боб… и пьяного с ног не собьешь.
«На литр водки!»
Первый час ночи, месяц светит.
«Разбивай!»
Волоха рад стараться. В любом случае, «Шатком» в выигрыше.
«Пошел… гивнюк!»
И пошел … четко, руки в стороны. Пять, десять, пятнадцать - «кувшинки» белеют в темной воде, ивы вдоль берега плачут. Половина пути позади. Дойдет! «Зверек» аккуратно, шаг за шагом, внимательно, дойдет…
Волоха, с отсутствующим взглядом, стоит напротив на стальном настиле.
«Да … пошел ты!»
Нежно руку протянул – не толкнул, так, погладил. Плюх! Брызги в стороны, побежала волна, лепестки качает.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Какая водка? Не смешно …
«Хи-хи! Ха-ха!»
«Шатком» развлекается. Десять минут развлекались…
«Зверек»! Кончай заплыв!»
А в ответ… вправо от моста, влево - одни кувшинки, воды по пояс, остальное мул.
«Зверек! Не дуркуй!»
Тишина …
Паша по балкам понтонным, связаные крест на крест, шаг за шагом – ну не прыгать же!? На дне бутылки, банки консервные, а грязи …! Вода непроточная, почти непроточная.
«Зверек!»
Вот, гад! Руками за уголок стальной держится, над водой одна башка торчит – спрятался!
«Хи-хи! Ха-ха!»
Но напугал… сволочь ты наша, ручки-ножки в раскоряку.
«Шлеп! Шлеп!»
Следы мокрые на асфальте.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Светик, Ксюшка заливаются - подруги «шаткомовские».
………………………………………………………………………………………………
Месяц, второй, пятый. Подкатываюсь потихоньку к дембелю. Вызывает комбат.
«Паша! Ты помнишь «Белоруса» - ушел к «духам»?
Автомат разобранный лежит на столе, старлей чистоту наводит.
«Было дело, товарищ старший лейтенант!»
Что хочет комбат?
«Нет от гада покоя! Вызывают в штаб дивизии!»
Думать забыли о чмошнике. Много чести! В горах грохнули, зверье съело. Так нет… «духи» переправили в Пакистан, оттуда в Швейцарию. Заслужил пацан! «Белорус» до службы окончил училище часовщиков. Ремонт, сборка. Пригодилось! Выдали подъемные, открыл свое дело. Сидел потихоньку, горя не знал - поменял фамилию, но не выдержал - «чмошник», он и в Швейцарии «чмошник» - написал письмо матери.
«Жив, здоров! Чего и вам желаю!»
Можно понять - сердце не камень. А матери полгода назад вручили извещение.
«Ваш сын пропал безвести!»
Здесь, как снег на голову, письмо из Швейцарии - за шесть тысяч километров от Афгана. Мать за ручку. Отправляет письмо в Центральный Комитет партии.
«Обманули! Бросили сынка!»
Из «ЦК» по инстанциям. Закрутилась машина...
………………….
Комбата посылают в Герат на границу с Ираном.
Перед глазами два шлагбаума, два «КПП», между ними вспаханная земля.
«А на нейтральной полосе цветы!»
Издевательские мысли в голове. Кругом верблюжья колючка.
«Необычайной красоты!»
Ну, ну… ветер «афганец» - в одно время, в одну сторону.
…………………
Прошло два дня. Возвращается – ни тебе «здрасьте», ни «досвидания»! Панаму напялил на глаза, сразу видно - расстроен комбат.
«Бандера, садись!»
Все та же кастрюля, все та же кровать. Зачерпнул… по блиндажу пополз духан специфический, приторно-кислый.
«Пей!»
Как откажешь?! Буль! Буль! До дна, не иначе.
«Расстреляли!»
- отрезал.
«Ты что!? Комбат!
Под дембель отношения с командиром, как со старшим братом. Старлей тяжело вздохнул –
«Паша!»
По имени – редкий случай.
«Слушай… в двух словах!»
Комбат не привык языком трепать.
Перевезли «Белоруса» через границу, буквально на следующий день состоялся военно-полевой суд.
«Покинул пост с оружием! Сдал гарнизон!»
Предательство, повлекшее за собой тяжелые последствия. Приговор:
«Расстрелять!»
За штабом и грохнули.
………………..
Мать есть мать, хотела сделать, как лучше. Сын дома нужен, а не в Швейцарии. Подробностей не знала. Подставила пацана под «вышку». Не нам судить – кто прав, кто виноват. Молодая жизнь оборвана автоматной очередью. В нормальных условиях – нормальный человек - семья, дети. В Афгане слабакам делать нечего, шансов маловато - не боец. Да и в восемнадцать лет отправлять на войну – преступление! От мамки в бой - тепличный вариант.
………………..
Зачерпнул.
«Пей!»
Подает белую с щербинками по краям алюминиевую кружку.
«Не буду!»
Посмотрел, промолчал - сам выпил.
Куда уходит юность!? А… пацаны?
…………………………………………………………………………………………….
«За что!? Не числился! Не состоял!»
Славуня - рост под метр девяносто, плечи – во! На голове шляпа, мейд ин США, черная с широкими полями с надписью на бирке – штат Техас. В сочетании с шикарным, ниже колен пальто – белое, с начесом, накладные карманы. Просто красавец! Но жлоб! Постоянно после зарплаты «голый-босый».
«Мать все забрала!»
Халявщик …
………………
Поздняя ночь. На углу у магазина «Чайка» в грязи на мокром асфальте катается то самое белое пальтишко со Славуней.
«Ой-е-ей!»
На всю округу. Рядышком стоят два «мента» с прорезиненными, черными палками в руках.
«Шмяк!»
Профессионально, с оттяжкой.
«Ай-я-яй!»
Асфальт задницей шлифует.
«Дурень, ты сивый! С «малолетками» связался!»
- и по почкам…
«Получай! Мать твою!»
Славуне недалеко за двадцать, мозги на месте - пигмента не хватает, преждевременно в седину кинуло. Веселый мужик! Трубач. «Лабух» свадебный, но... жмот.
……………………
«Заяц» самый шустрый. Заскочил в рейсовый автобус «ЛИАЗ», двери - пшик! Поехали.
«Ууу … волки позорные!»
Корчит рожи на задней площадке.
«Да пошли вы...!»
Они и пошли... за угол. Сели в «бобик» милицейский. На следующей остановке двери открываются. Ваш выход! И по печени!
«Ой-е-ей! Дяденька, больше не буду! Прости засранца!»
……………
Все произошло банально.
После кабака в центральном сквере «полируемся» шампанским на лавочке.
«Ба-бах!»
- пустая бутылка об асфальт, стекло вдребезги.
«Хи-хи! Ха-ха!»
С интеллектом у некоторых проблемы, а так - общительные ребята.
Мимо проходил патруль милицейский - шинель, портупея через плечо, кобура кожаная.
«Мужики, не борзеть!»
Лица знакомые - городок маленький.
«Да … пошли вы!»
И пошли… двое против бригады не попрешь.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Вдогонку полетели «бычки» на дорожку, дымок вьется.
«Сдавай!»
Играем в карты на лавочке под фонарем.
«На что!?»
Волоха спрашивает. На пальцы?! Надоело …
«На купание!»
Фонтан под боком - пять метров в диаметре. За бетонным кругом в центре на хвостах стоят рыбки каменные, трубки стальные из клювика торчат. Дельфинчики уже без воды – не сезон, так, по колено «грязи» на дне бетонном. Спички, окурки плавают, титульная полоса газеты «Труд» - водичка, прямо скажем, не без соплей.
«С пяти!»
И до нуля - смертельный номер. «Понт» - серьезная игра. И десяти минут не прошло.
«Давай, Боб нюрка!»
Самый здоровый, самый «старый», почти вожак «стаи».
«Да я, да не я!»
Начинает, неправильно начинает.
«Проиграл, отвечай!»
Святое дело.
«Пошел, Боб!»
Пашка стоит напротив, Пашка на голову ниже.
«Бах!»
Не удар, так - толчок. Паша отклонился.
«Ну Боб…»
«Шатком» в тихом гневе… обступили.
«Ты не прав…!»
Бить будут…
«Плюх!»
Шлеп, шлеп, шлеп по кругу вокруг дельфинчиков.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Туфли мог бы, и снять, не май месяц.
«Шлеп! Шлеп! Шлеп!»
Три круга, как положено. Шлеп…шлеп…шлеп! Пятый пошел со злости.
«Ладно, кончай заплыв, чемпион! Хи-хи! Ха-ха!»
В принципе, в «Шаткоме ребята добродушные, зла не помнящие.
…………
«Фа-фа!»
«Мигалка» на крыше грузовика – «воронок»! Здоровая «буда», патруль постарался.
«Уходим!»
Волоха бегом в ближайшие кусты.
«Держи-лови!»
Крики с разных сторон… окружили «менты», пока «Шатком» отношения выяснял. Гоняют теперь по всему парку. Но нас не так просто взять. Уходили через заросли шиповника, и ушли, с разрисованными колючками руками, но без штрафа и проблем. Не все…
………………
«Ой-е-ей!»
Славуня на асфальте.
«Не хочу! Не буду!»
«Заяц» в «ментовке».
……………………………………………………………………………………………….
«Бандера!»
Комбат подходит в любимых шортах.
«Завтра с утра жену доставишь в полк!»
Радости… нашли «таксиста». Ездит на «попутках» туда-сюда! Душу мотает! И ту, что между ног, тоже. Порнушка шведская в глянцевой бумаге, вытертая до дыр, (с точки на точку передавали по этапу), – это еще, куда ни шло, здесь идет живьем…
«Принцесса»!
Псевдоним армейский. Ручкой прядь волос небрежно откинет, ножки смуглые в белых босоножках шуршат по гальке. Хлоп! Прикрыла дверь блиндажа. Господи! Да когда оно закончится!? Но присягу принял – готов… тягости воинской службы! Вот и неси … без «брома».
…………….
Утро. Солнце по сопке сверху вниз, парочка орлов под небесами. Идет красавица! Сарафанчик прозрачный, белая полоска на бедрах … идет.
«Доброе утро!»
Голос ласковый - счастливая «интернациональная» пара.
«Заводи!»
Трасса загружена, колонны идут потоком, как с цепи ночной сорвались. День, относительно, но наш. Ночь, положительно - не наша! Зверье, тихо бесшумно, гуляет по тропам. Паша сидит сверху на броне, Принцесса под броней.
«Не дай бог, волос упадет!»
И без слов понятно.
Саня-механик уставился в стекло, руль в руках. Не курит Саня, тащится… в «БТРе» духан - Париж отдыхает. «Разведчик» не из бедноты, хоть залейся парфумом французским. За зря, что ли, жизнью рисковать? Трофеи на любой войне – трофеи!
Принцесса устроилась в «десанте», ножки расслабила.
«Неси меня соломинка, неси!»
Музычка по заказу - два динамика прикреплены на броне. Ветерок, колонна встречная идет. Принцесса… в «салоне».
«Здесь русский дух!»
Пушкина вспомнил… с чего бы это? Автомат в руке, глаза прищурены…
……………..
«Десять, двадцать, пятьдесят!»
Ноги на ширине плеч, руки в стороны, в руках гантели по десять килограмм. Вдох, выдох! Вспотевшее лицо.
«Десять, двадцать, пятьдесят!»
Ноги на ширине плеч, руки перед собой – гантели по десять килограмм. Вдох, выдох!
Присел, встал, присел.
«Десять, двадцать, пятьдесят!»
Нагнулся, круговые движения, корпус параллельно полу.
«Вдох, выдох!»
Десять, двадцать, пятьдесят отжиманий. Затем… вода холодная, тело горячее – в руках махровое полотенце с бахромой по краям. Через минуту напялил джинсы запиленные, дверью – хлоп! Побежал…
Лорачка в комнатке два на два с высоким потолоком. Лорачка - груди белые, горячие соски. Рука все ниже, ниже… нежная кожа, бархатные волосы.
Лорачка… беззаветно, безвозмездно…
………………
«Бах!»
Чудом! Чудом усидел на броне «БТРа» - мгновенная боль парализующая волю. Снайперская пуля попадает ниже колена, навылет.
«Саня, гони!»
Куда…
«Бах!»
Впереди идущий наливник делает резкий маневр.
«Бах!»
Врезался в скалу, стекла посыпались.
«Ба-бах!»
Пламя до небес, черный дым в облака.
Паша вцепился в скобу стальную, кричит:
«Назад!»
Куда… еще хуже, вернее – некуда! «Пробка» на дороге.
«Тра-та-та!»
Расстреливают - сопка справа, сопка слева.
«Принцесса!»
Как молотом по голове. Мама родная! Платьишко в цветочек, беззащитное создание. Копоть! Вонь! Крики! Мат!
«Тра-та-та!»
Гильзы веером звонят на бетоне.
«Саня, гони!»
Запрыгнул в люк, башню по кругу.
«Та-та-та!»
Принцесса - глаза дикие, одни зрачки, забилась под броней.
«Гони! В огонь гони!»
Расстреляют на месте, что комбату скажу - мысли глупые. Люк прикрыл…
«Вперед!»
Рев мотора, машина дернулась.
Двадцать… десять … пять. Пламя! Кругом пламя, «идем» в огне - секунда дела, как вечность… и солнце в лицо, сердце в груди. Тук! Тук! Живы!!! Живы… ушли из-под расстрела.
«Саня, гони!»
Не разгонишься - полкорпуса висит над обочиной, бетонка перегружена.
«Саня, дай сигарету!»
Руки, после оружия, грязные, жирные! Неприятно, помыться бы, пот течет по спине.
«Бах!»
«БТР» подбросило. Шмяк! Головой в броню, искры из глаз, тупая боль. Не может быть!? Десяти минут не прошло! Два раза в одном месте!? Полтора года оттарабанил, дома ждут! Ничего страшного… мина вырвала переднее правое колесо, да лопнули броневые швы. Тьфу ты! Совсем забыл! Как там Принцесса!? Слава Богу! Толком ничего и не поняла, до сих пор в шоке - огонь в глазах.
………………
Шиндантский госпиталь.
Койка панцирная, белые стены, потолок.
«Братан!»
Что-то знакомое стоит перед глазами.
«Дезертир! Хи-хи! Ха-ха!»
Вспоминаю…
«В пижаме и бинтах смылся! Хи-хи! Ха-ха!»
Рот до ушей - тащится медбрат. Вспомнил! Точно! Это тот же санитар, который сам в свое время попал под обстрел - руку прострелили, повредили сухожилие. В итоге: на войне делать нечего - кисть слабая, и комиссовать нет за что, вот и оставили «горшки» выносить.
«Что братан! Подстрелили!»
Легко, навылет.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Капельница стоит у кровати, физраствор капает по трубке.
День третий.
«Паша, привет!»
Комбат стоит в дверях - в руке сетка апельсинов и две бутылки оранжевой «фанты».
«Привет, братан!»
За спиной - Косяк, Рыжий.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Рот до ушей - живой пацан, что еще надо!
«Спасибо, Паша!»
Старлей кинул на кровать пять пачек «Столичных».
«Пожалуйста…»
Трахаться надо меньше, любовь да совет! Про себя без злости - нога ноет, в голове «тараканы».
«Паша, попрыгай!»
У Рыжего в руке пачка писем - почту полковую прошмонали.
«Счас, на костылях! Хи-хи! Ха-ха!»
Классные ребята - в огонь и в воду пойдут.
«Паша, держи!»
Косяк на выходе втихаря протягивает пару палок «чарса».
«Знаю, не любитель! Пацанов угостишь!»
Аккуратно прикрыл за собой белые двери.
Разложил - первое, пятое… десятое…
«Дома все хорошо…»
Это от мамы … сейчас напишет – плохо! Красивый почерк - конспекты по работе писала за отца.
«Записал «Квин» последний!»
От Вили-меломана - почти без ошибок, не считая точек-запятых.
«Боба прикрыли … нанесение «тяжких»!
Что и следовало ожидать. Мужик здоровый! Голова-кувалда. А, любимые!? Письма где? Дома, в процессе.
Вечер … ночь … пулеметные очереди вдалеке. Закрыл глаза. Пищит! Комар паскудный, такой маленький, а столько «вони» - отмахнулся.
……………
Скверик, напротив дома, через дорогу. Мини-поле футбольное, турник, брусья. По кругу – дубки, березки, клены, дорожки асфальтированные. Вдоль дорожек лавочки гнутые со стальными перилами. Лорачка – целуемся, мечтаем. Тихо, спокойно… мир для влюбленных. Солнце ласковое - май месяц. Целуемся, ладони горячие. Одни в целом мире.
……………
«Какая любовь!»
Стоят, ухмыляются, руки в карманах - ухажер Лоркин с друзьями - спецшкола за спиной. «Авторитеты» мелко уголовные – кастеты, ножички.
«Какая любовь!»
Переминаются, пошлая улыбка.
Встал. Бах! В переносицу. Самый разговорчивый не успел руки вытащить. Шмяк!
Об асфальт. Через него и ушел. Убежал! Бросил! Не на растерзание, но бросил. Стоял через дорогу под деревом, переживал. Остаться!? Лорачка носила бы в больницу бульенчик, пончики - люблю…
…………..
Комар неугомонный крови ищет. Взинь! Взинь! Паскуда…
……………
Провалялся две недели - ранение легкое, контузия легкая, но почему тогда в мозгах, как резинкой стерли? Даты, имена, события слились в одно непрерывное. Ранения – когда? Где? И те не мог вспомнить. Одно пулевое записано в военном билете, остальные за кадром и на теле в виде шрамов. Осколки, до сих пор, виднеются под кожей - черные кусочки метала. Иногда выходят на свободу. Ничего, еще повезло - обошлось без инфекций. «Желтухой» переболел еще до армии. Дизентерия!? В Афгане, как насморк.
В Шинданте врачи – супер! Московская бригада. Из самого Кабула раненых привозили. Авторитетный госпиталь – врачам помогали фельдшера-срочники и медсестры - вольнонаемные.
……………..
Рядом лежал парень, ну не повезло пацану! Боец залез в подень под «БТР» - не ремонтировать, от солнца спрятался. Половина тела под броней, половина наружу.
«Бах!»
Снайпер долбанул разрывной пулей - яйца вдребезги. Хирург заштопал. Еще повезло - член остался.
«На комиссовку!»
Докторский приговор. Пацан ни в какую! В Ташкенте бы и не спросили, а так...
«Служи солдат! Защищай Родину!»
……………..
«Паша, братан!»
Две недели отлежал, выписали. Стоит Косяк у «БТРа», усмехается - приехали за продуктами. Повезло, вовремя приехали. «Такси» подано!
«Давай «пыхнем» за выздоровление!»
Ну, Витек неугомонный.
……………….
Особо беспределом на гарнизоне не занимались. Соляру меняли на «чарс», оружие – западло! Видел, как на трассе «раздевали» подбитые машины. Колеса, движки - товар ходовой. В разведке на это времени не было. Так, иногда дорогу шмонали. Большие колонны не трогали. Две, три машины – без проблем! Автомат в руках, панама на голове.
«Выхожу один я на дорогу!»
Уверенно выхожу. Стоять! Руку поднял. Кто не понял –
«Тра-та-та!»
Очередь под колесами, рикошет по камням - искры летят. За скалой, на всякий случай, Косяк с Рыжим прикрывают. Под тентом грузовичка и на «духов» можно нарваться.
Разбой! А что солдату надо!? Пожрать, покурить, выпить - если есть! Барахло не интересовало. Арбузы, дыни, овощи. Короче – жратва!
«Косяк, не спеши!»
Витек винтовку «ЭСВ» прижал к плечу, метрах в двести стадо баранов пасется.
«Бах!»
Глаз-алмаз. Баран, как подкошенный, на передние копыта – брык! Подъехали, загрузили. Бандиты!? Очень кушать хочется.
……………
«Бандера, заступай!»
На разводе - комбат не в духе, с Принцессой поцапался, ревнует.
Попал на блокпост придорожный, попросту - пулеметное гнездо из камней.
«Стоять!»
На трассе проезжают автобусы «Мерсы» - стекла тонированные, кресла мягкие, бахрома над лобовым стеклом. В салоне - старики в чалме, женщины, дети, водила бородатый.
«Паша, все и всех проверять! По фонарю! Без исключений!»
Под паранджу заглядывали – не с бородой ли «ханум»? Вроде, как бдительность проявляли. А на самом деле… на личико посмотреть! Два года без живого человека. Одна порнуха шведская, да… Принцесса. Тоска…
…………….
«Не понял!? Что за…»
Подъехали к местному дукану. Фрукты-овощи в сетках, сигареты, напитки.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Крокодил засушенный, только маленький. Висит, как «таранька».
«Варан… «деревня»!
Рыжий просвещает с автоматом на изготовке. Попробовал… класс! Деликатес! Отдельные экземпляры до метра доходили. Сидишь в «засаде».
«Вижу цель!»
Вараны на камнях, солнышко припекает… тащатся.
«Бах!»
Одиночным.
«Поджигай!»
Кострик небольшой, дымок в небо. Деликатес! Или на «БМП» к водопою. Джейраны набегаются по пустыне, пить хочется. Осколочным.
«Ба-бах!»
Штук семь, восемь лежит возле арыка. Пастухам наши извинения! За мясо диетическое…
……………………………..
«Бандера»!
Комбат у «БТРа», искры из глаз.
«Союзнички, хреновы!»
Сплюнул в пыль афганскую.
«На выезд!»
Идет мобилизация в народную афганскую армию.
«Окружай!»
Это не нам, не на «нашем». Цирандои чайхану шмонают, мы на подстраховке, мы всегда рядом… пулеметики на изготовку - затвор взведен, пушечки осколочным заряжены.
Документов у местных нет, да никто и не спрашивал. Появилось, что-то похожее на бороду, садись в машину. Революцию надо кому-то защищать! Эти призывники потом целыми ротами уходили в горы, прихватив оружие.
………………
Еще полгода и домой. Возвращаемся с очередного рейда - колонну «духовскую» раздолбили. Богатая колонна - магнитолы «Шарп», «Трайдент», часы «Сейко» - ящиками! По бетонке запустишь – искры летят! Красиво …
Возвращаемся, три часа ночи. Грязные, задолбанные, голодные. В полку картина - «не ждали!» Столовая закрыта, воды нет. Обычно «шуршат», а как же… пацаны с «боевых» вернулись! Тут тебе и борщик, кашка, банька. Может и не банька, но вода теплая – по любому! Здесь – голяк! Нестыковка вышла - ждали к обеду.
«Ломать склад!»
- командует комбат. Наше дело маленькое - самообслуживание. Хрясь! По замку - часовой отвернулся, часовой не видит. Нам много не надо - ящик тушенки, пару банок «сгущенки», галеты. Перекурили и …
«Отбой!»
Наступило утро, далеко не раннее.
«Строиться!»
Принесло комдива на проверку. Бегом! Повзводно. Генерал лично соизволил в нашу глухомань!
«Где, «Разведчик»!?»
Такой важный, как индюк, вышагивает перед строем.
Комбату пофиг! Хоть министр обороны! После отбоя бражки бахнул – «розовые» сны смотрит.
«Давай сюда, комбата!»
Побежал Петрович… сомневаюсь, что добежал. Командира все боялись. Мужик здоровый, прямой, как дорога в ад.
Возвращается прапор с виноватой улыбкой на лице.
«Где «Разведчик», твою мать?!»
Глаза навыкате, на багровой шее вена толщиной с палец – генерал у последней «черты».
«Он, товарищ генерал, вчера с рейда!»
Попал прапорюга.
«Устал, очень устал!»
Заискивает, унижается.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Стоим, улыбаемся. Злорадно улыбаемся. Для нашего комбата - нет разницы! Для нас – авторитет! Генерал стоит, дергается, морда красная.
«Бегом я сказал, товарищ прапорщик!»
Прапор ногами перебирает, как конь загнанный, ни вперед, ни назад. Комдив, как приехал, так и уедет, а ему дальше дружить с «разведкой».
«Хи-хи! Ха-ха!»
Вот влетел Петрович! Топает комдив лично! На то время, офицерский состав уже перебрался в «модули» - щитовые бараки с удобствами. Заходит… комбат спит, служба идет. Генерал ногой снизу, как врежет по сетке кровати… Ошибка! Старлей срывается. Удар! Куда? Скорее всего с «будуна» не думал, интуитивная реакция на агрессию.
«Ба-бах!»
Дверь открывается - на сухой штукатурке трафарет - задница, голова, локти.
«Да я! Да я тебя под трибунал!»
Слюни во все стороны.
«В дисбате сгною!»
- орет комдив, задыхается. Свита со всех сторон набежала.
«Товарищ генерал-майор! Как? Как вы!?»
- им по службе положено. Не уберегли! При памяти комдив, слава Богу! Штукатурка мягкая, голова с амортизировала, бахнулся бы об бетон – пишите письма... «геройски при исполнении...». В тот же день забрали нашего комбата особисты.
Настроение – ниже плинтуса. Командиру полгода до афганского дембеля. Привыкли - мужик жесткий, но потери минимальные! Солдатики одеты, обуты, какая-никакая жратва всегда в наличии, трофеи не трогал.
«Пока не меркнет свет, пока горит свеча!»
«Шарпы» стоят по блиндажам. На пулеметы в лоб не пошлет! Бражка под кроватью. Свой человек! Тоска… все не так в пыли афганской.
…………….
«Зачем?»
Лариса, солнце в затылок, ореол света, лицо в тени.
«Почему ты так…?»
Губы покусаны, грустные глаза.
«Ничего не сказал…»
С укором. Молчу, виноват… не бес, но попутал. Прости, молчу.
……………..
«Выбирай «Разведчик»!
Капитан, особист уставился в упор.
«Дисбат или Панджшер!?»
Комбат, я уверен, и в дисбате не пропадет. Авторитет, он и в Африке авторитет.
«Панджшер!»
- кто бы сомневался. Ущелье алмазов и крови. Труднодоступный горный район. Самое организованное сопротивление - базы «духовские», «секреты» с крупнокалиберными пулеметами «ДШК», вертолетные площадки, госпиталя в пещерах. Короче – афганский неофициальный штрафбат. Есть желание вернуться на Родину героем? Флаг в руки, и… в Панджшер! Провожали – плакали. Отец родной! Героя Советского Союза к стенке припечатал. Браги, втихаря, на прощание выпили по кругу, кинули на «ура!» и... в горы.
……………
Два месяца спустя.
«Пашка!»
Рыжий, стоит на пороге, рот до ушей.
«Приехал!»
Прыгает от радости.
«Кто приехал!?»
Привстал с койки, пружины скрипнули.
«Комбат!»
Рыжий в восторге, осталось похлопать в ладоши. Столько счастья в глазах!
Стоит у блиндажа нулевый «БТР» - муха не сидела! «Семидесятка».
«Привет, Бандера!»
Улыбается… две бутылки водки… охрана. И в Панджшере – авторитет! Кто бы сомневался… за солдата жизнь отдать – не задумается. Классный мужик! Как пришел старлеем, так от нас и ушел старлеем. К таким звезды не липнут, не в обиду тем, к кому липнут. Обобщать не думаю. Каждому свое.
……………….
Рядом с полком протекает грязный арык - воды по пояс, банки консервные, тряпки масляные, трусы рваные.
«Эх! С разгона ноги поджав на «бомбочку»!
………………………………………………………………………………………………
«Раз! Два! Три!»
«Ба-бах!»
- в речку Икву, брызги во все стороны. Но не в этот раз… не докинули, грохнулся «Зверек» об берег.
«Ги-ги! Га-га!»
«Придурки!»
Выползает - кусок грязи, ножки кривенькие. Червячок! В «колоколах» и «крестах» – две судимости.
«Наливай!»
Пять минут и забыли - никаких обид.
«Комиссионку решили брать!»
Все в курсе. Все очень просто - при раскачке, на счет три, один из бросающих придерживает руку, в результате летишь не вдаль, а вверх. Шмяк! - мордой в ил. Считай, еще повезло, можно и об берег грохнуться, а бережок то жесткий – глина, да, кое-где трава торчит.
«Ги-ги! Га-га!»
«Шатком» отдыхает на пляже. Боб, традиционно, в семейных трусах с разводами. Наташка напялила купальник с бабочками - груди вперед, задница с кулачек. Ксюхе лифчик не обязательно, ноги непонятные, но сексапильности...!
……………
Река Иква, вернее то, что от нее осталось в результате мелиорации. Гиганты мысли!
Не только большие, но и средние реки, превратили в артерии страны. Ворочу, как хочу! Пустили земснаряд - выровняли. Рыбы по берегам вместе с грязью, водоросли, малек - усеяно! Но… выпрямили. Ордена, медали, диссертации, грамоты. И… мул, сточные воды - ни кто здесь больше не живет. В стороне, отражая солнце, неторопливо, зигзагами тянется старое русло - где уже, где шире, где глубоко, где мелко. Кувшинки, стрекозы, водоросли колючие, пиявки. Ни одного дерева! А оно не высыхает … Родники… мать-природа, ключи бьют. Вода холодная, вода чистая – глубина местами достигает десяти метров.
«Паша!»
Ксюшка лежит на покрывале в темных очках.
«Воды хочу!»
Руки раскинула, ноги в разлет - загорает.
«Сделаем!»
В руке пустая бутылка, положил палец на горлышко. Плюх! И на дно. Палец убрал, через полминуты снова на горлышко, ногами оттолкнулся и… Любой каприз! Красавицы, вы наши, «шаткомовские»! Буль! Буль! Ксюша мелкими глотками. Хорошо! Трава зеленая, кусты крапивы.
……………
«Есть идея!»
Волоха в детстве кошек мучил - садюга по натуре.
«Играем!»
Не загорать пришли.
«На что!?
«Шатком» замер в ожидании.
«На крапиву!»
«Не понял? Жевать?»
Боб, пацан прямой, долго думать, не обучен.
«Перекатится!»
Кустик - пять на пять метров … молодая, красивая, зеленая.
«В трусах или как?»
Волоха интересуется.
«В плавках!»
Коллектив не против.
«Сдавай! Играют все!»
Подруги загорают - святое дело, «шаткомовец» ребенка не обидит.
«С десяти!»
Да ну, удовольствие растягивать!
«С пяти!»
Волоха, ему в гестапо равных нет.
Полчаса … Взятка… пас … взятка … влет! Карты ветерок гоняет. Начинали шестеро … четверо … двое.
«Сдавай!»
Меняю… мама родная! Такое «дерьмо» набрать.
«Валет… туз … туз … козырь!»
Есть! Есть, Бог на свете! Везет в карты - но не везет в любви…
«Хи-хи! Ха-ха!»
«Шатком» в предвкушении экзекуции.
«Ползком давай, говорят полезно!»
Виля-меломан в первопроходцах… молодая, зеленая.
«Ой – е – ей!»
Крапива по пояс - кусачая!
«Хи-хи! Ха-ха!»
Вот, Виля влетел!
«Ба-бах!»
С разгона в воду - полчаса одни уши торчали. Полезно!
«Налей!»
Все тело в красных буграх, и стакан винчика вдогонку.
«Играем дальше!»
Виля, парень мстительный.
Белые облака в синеве, ветерок ласковый обдувает, ласточки кружатся. Рай!
…………..
«Матюха! Давай «Маняню!»
- «Заяц» нажрался, в руках ружье для подводной охоты - ружье на взводе. Упер в живот.
«Пой, «Маняню!»
Матюха побледнел, протрезвел, глаза стеклянные.
«Маняня… Маняня…»
- шепотом.
«Зайца» качает из стороны в сторону, палец на курке. Не дай Бог! Стрела входит, но не выходит - гений конструктора. Подъезда к речке нет, метров пятьсот до трассы, пока до больницы довезут, загнешься.
«Ты, че! Соседи не слышат! Давай с пританцовкой!»
Достал…
«Маняня … Маняня…»
Топчется на месте… уже не смешно.
«Хи-хи! Ха-ха!»
«Зайца» заносит, ружье уходит в сторону.
«Бах!»
Боб с разворота - руки длинные.
Дали «Зайцу», «маняню» - уши синие, глаз, и без того запухших, не видно.
«Сигарету прикури…»
- шепотом, губы в крови.
………………
Пашка… на кону очередная партия.
«Ба-бах!»
Брызги во все стороны. Эх… не везет мне в карты, повезет в любви! Может и повезет.
Наташка выходит из воды, купальник сползает, соски с кулак - не первый раз, проходили.
……………………………………………………………………………………………..
«Аллах велик!»
- «духи» молятся. Глухие и слепые, рядом лежит автомат и не дернутся, бери голыми руками.
«Мечети не трогать!»
Приказ по армии. Счас! Шмонали и мечети, и довольно, на первый взгляд, успешно.
Окружили, прочесали, взяли с десяток «духов». Ордена, медали –
«За проявленное…!»
- на их место сотня становилась. Мстили жестоко - для мусульман, осквернение святых мест «неверными», то есть «шурави», кровное оскорбление.
Прошел месяц…
Стоим на точке возле речки Фарахруд.
«Бах!»
Глухой взрыв, фонтан воды метров восемь - граната «РГД» ближнего радиуса действия.
«Паша держи!»
Рыбка несет вниз по течению, вяло перебирает плавниками – контуженная!
«Здоровая!»
Витек-снайпер в восторге, майка вместо сетки в руках. Паша улыбается...
«Ты бы нашего карпа килограмм на пятнадцать подержал!
Тоже мне – «здоровая!»
Вода в речке мутная… плюх! С разгона голой задницей.
«Брррры!»
Холодная! Здесь вам не ставок на селе у бабушки.
Через месяц слух пошел –
«Вода отравлена!»
Офицеры предупредили –
«Холера!»
Ну и что?! Два солдата. Один – дембель, второй – «дед». Вечерком пыль, усталость в речке смыли. Всякое довелось повидать, но такое... здорового пацана за несколько часов...
…………
«Помогите!»
- дует бойцов на глазах. Не выдержал, отвернулся.
«Что-то сделайте! Спасайте!»
Санинструктор посмотрел, отошел в сторону.
«Все! Хана! Ничем не поможем!»
Паша посмотрел в глаза…
«Саня, заводи!»
Как отказать!? Положили пацанов в «БТР», среди ночи погнали на соседнюю точку с вертолетной площадкой. По дороге и рвануло, как автомобильную камеру. Нет слов, жалко.
Трое из четырех погибших в Афгане, не боевые потери, то есть – не «обязательные», но не в восемнадцать лет. Пацаны! Все по своему, все интересно – не профессионалы. Надели шинель на время и все это время думают, когда снимут, а там девчонки, друзья, родители. Дилетанты! А засада могла быть за каждым поворотом, за каждой скалой, в каждом ущелье. И ставили, и стреляли, и подрывали. Партизанская война! И партизаны эти обучались у лучших инструкторов в мире, руководили отрядами не председатели сельсоветов, а кадровые спецы, для которых война – образ жизни.
……………
«Письмецо в конверте, подожди не жди!»
Любимая «шаткомовская» песня… такие слова!
«Паша! Не пиши, выхожу замуж! Прости!»
Очень хорошо…
Друзей – «духовский» фугас забрал, подругу - какой-то фраер. Да и нафига ей контуженый! Это не на месяц – это навсегда. Ну и… хрен с тобой! Стреляться - не намерен, «дурочек» и на наш век хватит.
………………
Новый комбат заводит новые порядки, но «старых» бойцов уже поздно перевоспитывать.
Присылают в отделение узбека - высшее образование и парень вроде не плохой.
Месяц прошел… Комбат на построении -
«Кто хочет занять место повара!?»
Кашевара отправили на дембель. Узбеки не плохо с кухней справляются, но мне воевать не с кем.
«Не выходи!»
-прошу. Ни фига! Шаг вперед. Обида на сердце - «урюка», как родного приняли, пальцем ни кто не тронул. Повар нужен, но...
«Молчи! Без тебя найдут!»
- просил, как брата.
……………
Столовая. Отдельно - стол дембелей, стол «дедов», стол «черпаков», стол «молодых» - так положено, по армейским «понятиям».
Саня Рыжий ломает лепешку – торчит таракан засушенный.
«Чурка! Иди сюда!»
Подходит в замасленном фартуке.
«Бах!»
В рыло.
«Бах!»
Добавляю… обиду вспомнил – отделение бросил, на легкий хлеб перешел. Дали конкретно - морда синяя.
…………
Проходит пару дней.
Палатка, на входе висит одеяло – пыли меньше. Койки стоят в ряд, для «молодых» - в два яруса. После обеда – полежи боец, отдохни, маму вспомни, так нет - затеяли борьбу с Рыжим, койки рядом… дурачимся. Рыжий, парень крепкий –
«Хи-хи! Ха-ха!»
Не поддается, прижимаю к одеялу, видимость нулевая. Влетает повар-узбек …
«Клац!»
- затвор передергивает. Хорошо, что возле входа лежал Тучкин - шустрый парень, не здоровый, а именно шустрый. Спасло то, что узбек перезарядил автомат в палатке, а не перед входом в палатку. Эта самая пресловутая секунда…
Тучкин - хлоп! Ногой по стволу оружия.
«Тра-та-та!»
Очередь ушла в потолок. Пацаны со всех сторон налетели, скрутили повара. А дальше…
«Бах! Бах!»
Что дали, то дали, не от души - от злости. Полпалатки «метелило» – такие вещи не прощают, могли и насмерть затоптать. После этого случая, «крыша» у «чурки» окончательно поехала - заговаривается боец, а может «косил» - полтора года впереди, дембель в тумане.
……………
В свободное от работы время хозвзвод привлекали для охраны гарнизона. Узбек-повар заступил на пост. Белый день – сидим, курим, ленивый разговор.
«Ту! Ту! Ту!»
- одиночные выстрелы. Рядом с блиндажом – Фить! Фить! - фонтаны от пуль.
«Вот сволочь!»
Из соседнего расчета перебежали по окопам. Хлоп! Прикладом в голову, скрутили придурка.
«Заводи!»
На «БТРе» отвезли к комбату.
«Товарищ комбат! У «чурки» проблемы - по своим стреляет!»
Затем вернулись на гарнизон и забыли… служба.
………………
Под дембель вызывает взводный.
«Бандера, Рыжий ко мне!»
Что надо лейтенанту?
«Узбека помните!?»
Подумали…
«Было дело!»
Короче…
Сестра этого «чурки» работает в Центральном Комитете Коммунистической партии Узбекистана, (как в Афган попал?), «левыми» путями получила письмо от братика - во всех подробностях наши «подвиги». Выезжает комиссия из Ташкента для расследования факта неуставных отношений - «дисбат» обеспечен.
«Пацаны, срочно домой!»
Не понял… кровь в голову - приказ Главнокомандующего вышел, но все переслуживают, здесь не Прикарпатский военный округ. Дембель! Этого могло и не быть… потопали ошарашенные, так и не осознавшие, какое счастье выпало… домой!
Прилег, перед носом пыльные ботинки - прикрыл глаза.
……………
«На этом празднике жизни нам делать нечего…»
Дом в три этажа казарменного типа из польского кирпича - окна узкие, высокие. На лестничной площадке ребята – молодые, красивые, веселые, толпятся.
«Хи-хи! Ха-ха!»
Дым сигаретный в потолок. День Ангела! У… «ангела». Ребята – офицерский состав. Как за каменной стеной - зарплата, дисциплина, золотые погоны.
«На этом празднике жизни нам не место!»
Молча ушел… двери входные, ветер сквозной - поздняя осень.
…………..
Полночь. На втором этаже светится окно, поднимаюсь по водосточной трубе. Дотянуться можно, достать нельзя. Спускаюсь, цепляюсь …
«Трыыы!»
Ниже колена штаны зимние с начесом - мама постаралась, сшили в ателье по заказу.
Да ладно … сам дурак! Лариса в десятом классе.
…………….
Дембель! Паша - дембель! Впереди - зима, весна, лето... море!
………………………………………………………………………………………………..
«Да, не стони ты!»
Поезд Львов-Одесса. Июль месяц. Второй год «кошу» от службы. А может, поступлю? Голубая мечта родителей.
……………
«Бери побольше! Кидай подальше!»
В прямом смысле.
Товарная станция «Пидзамче», в тупике стоит вагон с «нефелитом» - порошок для изготовления стекла, с виду, как цемент, только теплый. Глаза, нос, рот забиты - респиратор не помогает. Шестьдесят тонн. Оплата – сто двадцать советских рублей. «Нефелит» теплый - ночь холодная.
«Вперед! Тачку в зубы!»
- орет Волоха. Вернее… пытается орать, гоняем по вагону в одних плавках - джинсы на сохранении. Вымотались «всмерть»!
«Во… дожили!»
С тоской в голосе промямлил Витек.
…………..
Серега-фарцовщик - сидели в кабаке, пригласил:
«Подруги львовские - класс!»
Верим, верим. Подруги закончились товарной станцией, с вагоном бесконечного порошка.
…………..
Утро раннее - собаки бродячие, алкаши вокзальные.
«Не могу!»
Попадали на траву, вернее, бывшую траву.
«Подъем!»
Волоха он такой - упертый! Всего-то ничего осталось… часов восемь каторги уже позади.
«Подъем!»
Кроссовки серые, лица серые, глаза усталые.
«Мужики!»
Подходит местный бродяга.
«Винчика не желаете!»
Рядом на рельсах стоит цистерна, и не одна.
«Рубль - литр!»
Давай… Буль! Буль! С горла … помогло! Допинг вонючий. Через два часа в конторе выдали законные сто двадцать «деревянных».
«Пошли в душ!»
«Гусаки» вдоль стены, кафель под ногами. Хорошо! Одно «но»! Волосы легче сбрить, чем смыть. Плавки, по непригодности, бросили в раздевалке.
……………
«А не махнуть ли нам на юг?»
- Серега, с оптимизмом в голосе после двух бутылок портвейна. Мысль толковая, главное вовремя, после изнурительного труда. Волоха…
«Ты припух! Неделю дома не были!»
Дальше в пельменях ковыряется.
«Ничего, «старики» в курсе!»
Паша тоже не против – хорошая идея!
«Мы ведь в гостях! Можно позвонить! Задерживаемся!»
Поддерживает. Серега завелся:
«Под Одессой в Кобливо институтская база отдыха,
на халяву и девчонки, и пайка обеспечены!»
- подумал...
«Один раз в день – обещаю! Наливай!»
Палатка, пару одеял казенных из общаги. Рюкзак винчика – не поднять! Консервы, пару палок колбасы, блок «Опала» - за два часа собрались.
Поезд «Львов-Одесса», солидно в купе, колесики –
«Тра-та-та! Тра-та-та!»
Помидоры, курица привокзальная… гитара -
«В наш тесный круг не каждый попадал!»
Каждый не каждый, как Оксана белокурая рядом со стаканом в руке оказалась не помню. Подруга общительная - личико круглое, волосы прямые, русые, уши, нос в веснушках, ноги не загорелые, но длинные.
«За папу! За маму!»
Все ближе и ближе… отвоевываю территорию - и бутербродики, и винчик только из моих рук. Все! Конкурентов нет. Волоха пошловато хихикает, шуточки плоские. Волоха не по подругам, а хочется!
Ночь. Вагон давно спит.
«Оксана! Не пропадай!»
Неуверенными шагами идет на выход.
«Мне в туалет на пять минут!»
Час прошел - нет подруги! Паша волнуется, Паша в поиске. Через два вагона нашел - не в ту сторону пошла, заблудилась. Страдает на ступеньках в грязном тамбуре, как говорят в народе – «харчи метает»… перебор с винчиком.
«Солнышко ты мое! Все хорошо!»
Помылись, зубки почистили. На полусогнутых потопали в купе на законную нижнюю полку.
………………………..
«Да, не стони ты!»
Оксана на спине, ноги раскинуты, одна грудь на месте, вторая заваливается в проход.
Пот градом – выпито, не мало! Простыня мокрая, в вагоне душно. В свете придорожных фонарей на верхней полке мелькают Волохины глазки. Волчара! Прыгнет, «порвет» подругу.
«Отвернись и забудь!»
Паша – одними губами, без слов.
«Базары» в «Шаткоме» о «геройских» похождениях – табу! Подругам еще замуж выходить. Спит девчонка, устала - не от любви, от винчика.
…………………
Черное море. Волны шумят, солнце в зените, песочек. Расслабуха полная!
Отгреб метров на сто от берега, плаваю не плохо. Морская вода – «легкая» вода! Недалеко, матрас надувной качается - в хозяйстве пригодится. Подплываю – срывается ветер, матрас в сторону, я за ним - гонки на опережение. Ветер и Паша!
Полчаса? Час? Устал, поворачиваюсь - берег в тумане. Вокруг ни души - одни волны, да чайки над головой. Назад! На спине, на животе - меняю позиции. Берег… берег не приближается. Сначала ноги, проблема… наливаются свинцом. Болтаю потихоньку. Внизу темнота. Потом руки, руки отказывают. Никого и близко… холодок по спине, паника. Из-под сознания…
«Не доплыву!»
Дно мокрое, холодное. Вода черная, водоросли, медузы, крабы. Сожрать, не сожрут – понадкусывают, потом всплывешь – синий вонючий.
«Вставай страна огромная!
И откуда столько силы взялось? Есть Бог на свете! И ангелы-хранители есть!
«Вставай на смертный бой!»
Особым голосом никогда не отличался.
«Пусть ярость…!»
Плыву.
«Благородная!»
Пою, волны качают.
Песочек! Родной! Окурки валяются.
……………………………………………………………………………………………….
Дембель! И довольно резкий. Всего ничего переслужил, мой призыв, еще два месяца по горам ползал. В руках «дипломат», внутри платок матери, афганские безделушки. На руке трофейные часы «Сейко», вторые, точно такие же, спрятал в каблуке, да еще три платка зашил за подкладку шинели – подарок сестрам.
Второе декабря, 1984-й год. Почему-то, без особого волнения, пересек границу. В Ташкенте … Шмон! Таможенники злые, как собаки…
Накануне приземлилось два самолета с дембелями из «ДШБ» - десантно-штурмовая бригада.
«Строиться!»
«Дипломаты» переворачивают, шинели щупают.
«Что?! За что! Кому?!?»
Бойцов, одного на право, второму –
«Проходи!»
Третьему …
«Стоять!»
У таможни морды наглые, глаза, как рентген.
«Откуда барахло!?»
Короче… достали! Десантура -
«Ба-бах!»
Мониторы вдребезги, хруст стекла под сапогами.
«Трах! Бах!»
Столы полированные вдребезги! Ножки, где попало, валяются. Вообще, что ломалось – поломали! Таможенников уложили на грязный пол. Разгром! Прорвали последний рубеж на пути к родному дому. Эти часы, эти минуты. Кто не был, не поймет.
……………
Попадает Паша под горячую руку.
«Сам покажешь или ломать!?»
Не знал - сотки чековские «звенят» на приборе. Четыре штуки скатал в трубочку, вставил в ручку «дипломата», аккуратно и не заметно, так казалось.
«Откуда четыреста чеков!?»
В конце службы на должности замкомвзвода получал двадцать восемь в месяц.
«Заработал!»
С нервами проблема, нарываюсь.
«А барахло за что купил!?»
Завели в отдельный кабинет.
«Пиши! Где, как и кого!?»
Готовая статья.
Позади две контузии, два пулевых ранения, на кителе медаль «За отвагу».
………………
После первого подрыва послали документы на награждение орденом «Красной Звезды», но...
«Два мешка, Паша!»
На ночь, передохнуть, у точки остановились афганские «бурбухайки» - одна груженная сахаром. Пацаны просят, как у «старшего». Как откажешь? Сняли… восемнадцать! Подвели. Паша за все в ответе - пролетел с орденом.
………………
Что!? За эти тряпки дом в тумане!
«Ничего писать не буду! Забирайте! Я их не видел!»
Уголовное дело закончилось, не начавшись.
……………….
После операций трофейные афгани меняли на чеки, а как дембелю ехать на Родину с пустыми руками? Не положено! Гулять за что!? У мамы просить!? Семья большая – еще три сестры полусопливые, и все на одну зарплату.
……………….
Альбом дембельский на таможне порвали, хорошо хоть фотки оставили.
Получил в конторе двести восемьдесят «устиновских» рублей - почти два года под прицелом. В Ташкенте ни одного рейса на Украину, все забито, но повезло - выделили дополнительный самолет на Москву. В салоне собралось человек семьдесят дембелей, устроились в мягких креслах.
……………
Первые часы на Родине – эйфория! Сплошной адреналин! Ты всех и тебя все любят, «крыша» от счастья едет, тормозов никаких. Выжил! Руки, ноги на месте! Водочка, шампусик, стюардессы – ноги от шеи. Чистенькие, руки в цепочках – подарок из солнечного Афганистана. Улыбаются, только тебе и не подолгу службы! Кажется…
«Наш самолет идет на взлет! Нормальный ход!»
Подальше от этих долбаных азиатов.
……………
Москва, столица нашей Родины, снежок пролетает.
«Хлоп!»
Присел, голову в плечи.
«Хи-хи!»
Стоит в метре - сапоги блестят, шинель с начесом.
«Ха-ха!»
Выхлопные газы! Заправляют всяким дерьмом.
«Здоров, братан!»
Гнутая кокарда, голубые погоны на плечах.
«Здорово…!»
Во… попал!
«Хи-хи! Ха-ха!»
Выхлопные газы…
«Ты откуда!?»
«Баграм!»
Авиабаза недалеко от Кабула.
«Шиндант!»
Познакомились…
«Куда едем!?»
Не едем, а идем в кафешку-стекляшку – на стояка.
«За Родину!»
Бряць гранеными стаканами. И опять…
«За нас!»
Не закусывая, водку «Московскую» одним глотком. Бряць! Как вода, не берет.
«Ты откуда!?»
Протянул руку.
«Серега, Винница!»
Земляк, почти.
«Паша, Дубно!»
Серега посмотрел -
«Слышал, вернее, видел этикетку на банке – «тушенка говяжья»!
Познакомились …
Парень средний рост, белобрысый, глаз подбит.
«Да, это в Ташкенте на патруль нарвались!»
Лыбится.
«Еле ноги унесли! Хи-хи! Ха-ха! Летеха молодой!»
Зацепил пельмень.
«Почему не по уставу!?»
Шинель расстегнута. Ташкент! Декабрь месяц, птички поют. Тепло! Да и бойцы под кайфом.
«Я ему в рыло, хрясь! Летеха с копыт! Хи-хи! Ха-ха!»
Короче, еле ноги унесли.
Не понял…
«Фингал откуда!?»
В Кабуле на «пересылке с десантурой палатку не поделили.
«Наливай!»
Буль, буль…
«Третий тост!»
Молча …
Закурили, пепел под ноги.
«Братан, давай ко мне в Винницу!»
Час назад встретились на широкой улице у Киевского вокзала.
«Друзья, подруги! Оторвемся по полной!»
Салатик закусочный, вилкой ковыряется.
«За два года … оторвемся!»
Не оторвешься … «поезд ушел».
«Нет! Давай лучше ко мне!»
Три комнаты, места валом! А … девчонки! Таких ног, нигде не выпускают.
«Кидай!»
Монетка в пять копеек.
«Орел-решка!»
Подкинул … Хлоп! Накрыл ладонью.
«Орел!»
Точно …
«Везет тебе, пехота!»
Билеты в кассе армейской выдали бесплатно, по предписанию - купейный вагон.
«Заходи!»
Водку на столик, вареную курицу, две бутылки «Буратино» - колбасу запивать. Тетка напротив, шляпка при ней. Шинели скинули, медали блестят. У Паши – «За отвагу», У Сереги – «За боевые заслуги», значки, гвардия. Здесь дверь зашуршала. Хлоп! Заходит подруга в светло-желтом кожаном плаще. Волосы русые волнами по плечам.
«Здрасьте!»
Тихим голосом, зубки ровные.
«Привет!»
Серега расцвел.
«Ваша нижняя!»
Плащ вешает, сумку ставит в багаж.
«Сережа!»
Руку протянул, улыбается.
«Наташа!»
Глазки голубые, не красавица … наверное, «вкус» потеряли. Через пять минут перрон, люди, окна вокзальные - поехали…
«Наташа, я … счас!»
Серега дверь открыл-закрыл, отражение мелькнуло в зеркале.
Через пятнадцать минут.
«Хи-хи! Ха-ха!»
В руках бутылка шампанского, коробка «Ассорти», гитара шестиструнная. Шустрый пацан… когда успел?
«Бах!»
Пробка в плафон вагонный.
«Наташка! Наташка!»
Тетка встала…
«Если бы диво!»
Тетка вышла…
«Случилось, и стала, ты вдруг некрасивой!»
Полночи любили … по дружески! Без насилия, без пошлости. Ветеранам Апрельской революции не отказывают! Наташа - студентка исторического факультета. Ехала на свадьбу во Львов - не то брат, не то сестра вступают в законный брак.
Утром просыпаюсь.
«Где Наташа?»
Нет Наташи! Переживаем… кто, где, вмазанную перехватил – издеваются. Ноги у бойцов из Афгана вышли – голова осталась! Вагон, второй – нет! В следующем - сидит в плацкарте, рядом дембель из «германцев» - группа советских войск в Германии, «ГСВГ». Мы возвращаемся с раздолбанными «дипломатами», у них - чемоданы подарков. Два вагона при полном параде. К папе, маме - запакованные.
«Это моя землячка, отвали!»
- сержант, расшитый под «петуха», в аксельбантах.
«Нет вопросов! Идем, поговорим!»
Дверь в тамбур открыл, с разворота –
«Хрясь!
- по морде. Сержант головой в косяк, грохнулся под ноги, за ним - следующий! Успевай махать руками, ногами. Пятимся вдоль вагона, проход узкий - спасает, толпой задавят. Отходим, отходим… ресторан на колесах, навстречу человек двенадцать из «ДШБ».
«Что за шум!? Кто такие!? О! Братаны!»
Обнялись. Кто, откуда, какие проблемы не спрашивали. Самого крутого «германца» головой об унитаз - дверь в туалет прикрыли, остальных построили -
«Бог велел делиться!»
Устроили таможню в тамбуре скорого поезда «Москва – Ивано-Франковск». Чемоданы здоровые - на всех хватит.
«Открывай!»
Следующий… у Паши часы-браслеты блестят на двух руках по локоть – трофеи! Но, не мы начинали!
……………………………
Дом родной. Мать в слезах, сестры на шее. Какие там … березки-тополя! Неделю не спал. Хотел, но не спал… «тараканы» в голове. Два года – стресс, как образ жизни! В ванной не смоешь. Девчонок любили, мордобоем не занимались - уважали «афганцев». Затем к Сереге в Винницу. Долгая дорога домой...
………………………………
Таня вышла замуж за офицера - не из «афганцев». Светик – невеста, неделя до свадьбы. Ксюша переехала жить в Прибалтику. Наташка на месте. Боба, за нанесение с последствиями, посадили на пять лет. Валик «Заяц» сел на иглу «маковую», Афгана не надо. «Зверек», по хулиганке, в тюрьме. Волоха, Славуня - на «шабашке» в России.
«В одну реку два раза не войдешь!»
А так хотелось!
…………………………
«Приезжала комиссия из Ташкента...»
Пацаны через месяц прислали письмо.
Узбек всего два месяца в батальоне, фамилий наших не знал, одни прозвища. «Рыжих» в полку каждый третий, очной ставки не сделаешь, дело замяли. Ну и...
«Родину надо любить!»
…………………………………………………………………………………………
Пятница - один из семи дней недели. У Паши строгий пост, сидит на одной воде - все отделение, шесть пацанов погибли.
«А мама так верит, а мама так ждет...».
…………………………………………………………………………………………
«Привет!»
Звонок сотовый.
«Привет!»
Как вчера расстались - тридцать лет ни голоса, ни глаз.
Лорачка, скажи –
«Пашенька…»
Вздохнула …
«Пашенька…»
Тридцать лет замужем.
Круг замкнулся…
«Как виденье неуловимо, каждый день ты проходишь мимо…»
…………………………………..
Симеиз-Дубно.
09.05.10
Посвящается Ш. Л.
Рег.№ 0122615 от 9 июня 2013 в 13:41
Другие произведения автора:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
