Вероятность получения оргазма в эпицентре ядерного взрыва мощностью сорок мегатонн.

25 марта 2015 — анатолий махавкин
Вероятность получения оргазма в эпицентре ядерного взрыва мощностью сорок мегатонн.
  
  
   В прихожей она замерла и принялась разглядывать себя в огромном, до потолка, трельяже. Три блестящих поверхности отразили безупречную фигуру, состоящую из соблазнительных кривых, плавно переходящих одна в другую. Высокая грудь атаковала тонкую ткань облегающего платья агрессивными остриями сосков, а едва выступающий животик хитро скрывался в искусственных складках искусно пошитой одежды. Крутые бёдра и стройные ноги в серебристой паутине чулок в сумерках неосвещённого коридора выглядели особенно привлекательно. Тёмно-карие глаза в обрамлении ненатурально длинных ресниц пытливо изучали отражения, пытаясь отыскать возможные изъяны. Судя по торжествующему взгляду, таковых не отыскалось.
  Поэтому она насмешливо стрельнула в меня тёмными искрами нахального взгляда:
  - Ну и на кого я похожа?
  - На шлюху, - парировал я и достав из кармана плаща помятую пачку, сел на скрипучий стул, прикуривая сигарету.
  Взгляд из торжествующего превратился в злобный, каким могли бы смотреть сирены на проплывающего мимо Одиссея. Нога обутая в изящную туфлю на шпильке даже притопнула, а голова вновь повернулась к зеркалу.
  - Ты хочешь сказать, будто я уродлива, точно шлюха? - маленький угрожающий шаг в мою сторону, - так, поганый ублюдок?
  - Нет, - я пожал плечами и выпустил струю дыма в потолок, где он и поплыл, подобно одомашненному туману, - разве я говорил подобное? Думаю, тобой желает обладать каждый мужчина.
  Это немного сбило её с толку.
  - Но почему тогда на шлюху? - обескураженно спросила она.
  - Потому что ты - шлюха, - пояснил я и бросил окурок на пол, где он и дотлевал, исходя смрадным дыханием, - а шлюха похожа только на шлюху и никак иначе.
  Её рука поднялась, словно она намеревалась ударить меня, но в этот момент в прихожей раскатились серебристые колокольчики звонка и звериный оскал сменился приветливой улыбкой. Прижавшись к двери она томным голосом проворковала:
  - Кто там?
  При этом одним глазом она глядела в глазок, а вторым в зеркало, чтобы точно знать, как выглядит в момент встречи. В этом вся она - ни единого жеста втуне. Иногда это забавляло, чаще - раздражало, а сейчас я испытал лёгкий приступ омерзения.
  Из-за двери донёсся приятный баритон, прогудевший нечто нежно-глуповатое, от чего, как думали мужчины, женщина обязана расставить ноги не отходя от двери. Смуглая физиономия отразила презрительную ухмылку, исчезающую, по мере отпирания замков. Когда дверь начал открываться, перед гостем стояла сама пылкость и вожделение.
  - Привет, малыш, - высокий мужчина в кожаном плаще, с трудом удерживал в руках исполинский букет алых роз, бутылку шампанского и ещё пару коробок, - прости за опоздание, эти чёртовы пробки...Пришлось оставить машину и добираться пешком.
  - Какие славные розы, - промурлыкала она, принимая цветы в объятия, - наверное они стоят бешеных денег?
  Она то уж точно знала, какие слова произносить, чтобы добиться от самцов нужной реакции и отлично понимала, какие слова услышит в ответ. Отсюда и скучающее выражение сытой змеи в глубине карих глаз.
  - Какие пустяки, - совершенно смутился гость, что совсем не вязалось с его солидным видом, - для тебя, моя радость, ничего не жалко.
  - О, мои любимые конфеты! - она упорхнула на кухню и оттуда уже доносилось журчание воды, - милый, раздевайся и проходи в гостиную. Только я тебя умоляю, не заходи в спальню: там такой жуткий бедлам.
  Пока он заворожённо внимал её голосу, я воспользовался моментом и неслышно прошёл по коридору. Хм, даже если бы сам Казанова готовил здесь ловушку, он не сумел бы подготовить плацдарм лучше.
  Тяжёлые бархатные шторы волнами стекали на пол, отрезая помещение от солнечных лучей, поэтому единственным источником света являлось крошечное бра, повисшее над широким диваном, в данный момент обращённым в кровать. Судя по количеству подушек, в ближайшее время его никто собирать не намеревался. Рядом с ложем послушно замер стеклянный столик на колёсах, поддерживающий хрустальные бокалы для шампанского и ониксовую пепельницу, стилизованную под переплетённые в порыве страсти тела. На стенах висели полотна, изображающие любовные утехи, причём художники явно не были озабочены вопросами приличия.
  В общем всё готово, чтобы завлечь невинную, жертву в лапы опытного ловеласа. Вот только в роли жертвы сегодня выступал здоровенный мужик среднего возраста. Впрочем, не это казалось самым странным; в конце концов не только мужчинам идёт роль обольстителя. Если присмотреться к интерьеру, становилось понятно: комнату (да и всю квартиру в целом) обставлял и украшал мужчина. Причём - одинокий, подолгу не живущий с женщинами.
  Я прошёлся по гостиной, утопая туфлями в неправдоподобно мягких коврах, просмотрел корешки книг, тускло поблёскивающие золотом за серебристым стеклом. Никакой дешёвки, только старые, проверенные временем имена: Ницше, Фрейд, Юнг и иже с ними. Определённо не женское увлечение, никаких оттенков серого.
  Стукнув ногтем по краю бокала, отчего он издал прозрачный звон, повисший в воздухе, я подошёл к окну и раздвинул шторы. Снаружи не наблюдалось ровным счётом ничего интересного: по небу плыли тёмные тучки, а на горизонте солнце медленно погружалось в горную цепь домов. Я подмигнул светилу и оно, в ответ, послало мне тонкий красный лучик, пропавший в глубине моих зрачков. Чёрный ворон, кучей тряпья плюхнулся на подоконник и наклонив голову, уставился на меня. Один глаз у траурной птицы казался светлее другого отчего создавалось впечатление, будто она подмигивает. Скорее всего, банальная игра света и тени.
  - Подсматриваем? - спросил я вполголоса у непрошеного наблюдателя и задёрнул штору.
  Осталась узкая щель, сквозь которую я видел неразборчивое тёмное пятно, приблизившееся к стеклу. Цокнул ударившись о стекло длинный клюв и я тотчас выбросил руку вперёд. Испугавшись резкого движения, ворон тотчас рванул прочь.
  - Милый, - донёсся до меня томный голос, - я же тебе сказала проходить в гостиную...Ну прекрати, прекрати немедленно!
  После этого началась оживлённая возня, точно две огромные мыши принялись прыгать в прихожей задевая трельяж и стулья. Время от времени грохот сменялся странным мычащим звуком, наводящем на мысль о двух молодых коровах. Потом загадочные шумы прекратились и задыхающийся женский голос пробормотал:
  - Ну ты просто зверь какой-то! Неужели не можешь немного потерпеть?
  - Нет, - прохрипел мужчина, - когда вижу тебя, то ощущаю, что меня вот-вот разорвёт на части. Я хочу тебя и хочу немедленно!
  Она рассмеялась.
  - Иди в гостиную, - в голосе прозвучали стальные нотки, - будь хорошим мальчиком, садись на диван и ожидай меня. Ты только посмотри, во что ты превратил мою причёску, я уже молчу про макияж.
  - Ну ещё один поцелуй, пожалуйста!
  - Никаких поцелуев, пока не послушаешь меня. Можешь открыть шампанское и распечатать коробочку. Чур не есть конфеты без меня!
  Я выглянул в прихожую и различил два силуэта, прижимающиеся друг к другу. Потом они разделились и тот, который пониже, упорхнул в ванную. Мужчина постоял некоторое время, разведя руками, а потом потопал вперёд. Когда слабый свет, исходящий от бра, коснулся его лица я разглядел широкую ухмылку, присущую лишь идиотам да пылко влюблённым. Оставалось лишь посочувствовать: он ещё не знал, с кем столкнулся и чем для него это всё закончится. Впрочем, в таком состоянии он не сумел бы разглядеть ничего, дальше своего члена.
  Я медленно отступил назад и подошёл к двери ведущей в спальню. Небольшая золотистая ручка изображала Уробороса и я нажал на неё, вынудив дверь пропустить меня внутрь. После этого - закрыл, отрезав от мягкого сияния ночника и от света вообще: плотные шторы окон оказались наглухо закрыты, погрузив помещение в непроглядную тьму.
  Плотный мрак не позволил проверить справедливость слов о беспорядке, но по мере продвижения к окну я постоянно спотыкался о какие-то предметы на полу и даже поскользнулся в липкой луже.
  Шторы поддались легчайшему нажиму руки и отъехали в сторону, освободив умирающий свет дня, притаившийся за бархатной преградой. Около стекла пританцовывал, переминаясь с лапы на лапу, угольно-чёрный ворон. Может мне показалось, но он был, как две капли воды, похож на нахала, заглянувшего в гостиную. Чёрная птица топталась на краешке подоконника и пристально разглядывала нечто, за моей спиной.
  Ладно, посмотрим и мы. Да, здесь явно поработала, та же рука. Огромная двуспальная кровать занимала почти всё пространство немаленькой комнаты, утопая ножками в высоком ворсе ковра. Над кроватью нависало большое полотно, изображающего сатира в процессе похищения пьяной девицы. У изголовья ложа стоял небольшой столик с опрокинутой бутылкой коньяка. Жидкость залила блестящую поверхность, пропитав воздух специфическим ароматом. Его правда забивал другой, ещё мощнее.
  Он исходил от лужи на полу, куда я уже умудрился вступить ногой. От тёмного пятна, ко мне вёл след красно-коричневого цвета. Источником миниатюрного озера послужила обнажённая мужская рука с потёком вязкой жидкости.
  Мужчина, которому принадлежала грязная конечность, развалился на кровати, разбросав руки и ноги так, словно продолжал спать, однако нож, торчащий из его груди намекал на нечто иное. На это, вроде бы, намекал и добрый десяток колотых ран, уродующих бледную кожу. Открытые глаза покойника с немым изумлением смотрели на рукоять оружия, словно мужчина никак не мог поверить в свою смерть.
  За спиной ворон забарабанил клювом о стекло, точно пытался привлечь внимание, но я просто проигнорировал настойчивый стук. Аккуратно вытерев обувь о ковёр я подошёл к мертвецу и осторожно прикрыл распахнутые глаза. За окном послышалось хлопанье крыльев и когда я повернулся, там только медленно проплывали пушистые облака, красные от света заходящего солнца. Работа была сделана и переступив через лужу, я подошёл к двери.
   Дверь совершенно беззвучно отворилась, пропустив меня в мир полумрака, скрипа дивана и тяжёлых вздохов. Около двери лежала измятая подушка, предыдущим местом обитания которой являлся скрипящий лежак. Центр комнаты облюбовал опрокинутый столик сделав шаг, я услышал хруст разбитого бокала под каблуком. Его брат-близнец нашёлся в дальнем углу, как ни странно - абсолютно целый. Недопитое шампанское пропитало ковёр и разбросанные конфеты лежали в луже, точно маленькие базальтовые островки.
  В общем картина некоторым образом напоминала спальню, отличаясь лишь интерьером, да количеством обнажённых тел.
  Глухие стоны становились всё громче и протяжнее, временами превращаясь в настоящий вопль страсти. Женщина, оседлавшая мужчину, яростно опускалась на него, издавая эти, почти животные, звуки. Временами сквозь них прорывалось нечто членораздельное и тогда я слышал просьбы не останавливаться и ускорить темп.
  Мягкое кресло в тёмном углу поджидало меня и я опустился в кожаные глубины, достав из кармана пачку сигарет. Дурная привычка, понятно, но избавиться просто невозможно. Пока сексуальные гиганты продолжали своё единоборство на диване, я соревновался сам с собой, в пускании дымных колец различной формы и диаметра. Я вовсе не равнодушен к сексуальным экзерсисам, но просмотр одного и того же порноролика, в котором меняется лишь один из сексуальных партнёров...
  Поэтому я пускал дымные кольца в потолок.
  Однако же, как у всякого постоянного зрителя у меня имелись и свои привилегии: я точно знал, когда трах подойдёт к концу. Женщина уже начала запрокидывать голову и всхлипывать, как всегда, когда приближалась к вершине. Насчёт мужчины ничего не могу сказать: он пыхтел, как паровоз и очевидно из последних сил сдерживал лучшие порывы, стремясь доставить партнёрше максимум удовольствия.
  - Давай же, давай! - вскрикнула женщина и страстно изогнувшись, издала протяжный стон, после чего обмякла и сползла вниз, отпустив покрывало, в которое перед этим намертво вцепилась пальцами. Мужчина тоже выдохнул воздух, хоть в этом, на мой взгляд, было очень много от облегчения.
  Некоторое время не происходило ровным счётом ничего, только слышалось тяжёлое дыхание. Я же молча стряхивал пепел на ковёр, наблюдая, как растёт грязно-серая пирамидка. Только теперь стали слышны едва ощутимые звуки музыки из колонок звуковой системы. Ричард Клайдерман выдавал свои пассажи на самой границе слышимости. Помахивая окурком в такт мелодии, я прицелился и запустил им в стену, где он и рассыпался дождём огненных капель.
  Лежавший на диване мужчина пошевелился и пошарил рукой, видимо в поисках упавшего столика. Ничего не нащупав он повернул голову и обнаружил пропавшую бутылку вне пределов досягаемости. Лёгкий смешок разорвал тишину и любовник повернулся к партнёрше.
  - Знаешь, дорогая, - сказал он и опустил ладонь на грудь женщины, на что она никак не отреагировала, - почему то вспомнился один анекдот, который я всё хотел тебе рассказать.
  - Да? - равнодушно переспросила она и пошевелила рукой, точно искала какой-то предмет около себя.
  - Только он немного пошлый, - несколько смущённо уточнил мужчина, - рассказывать?
  - Рассказывай, - тем же безразличным тоном разрешила женщина и её рука остановилась. Видимо искомое было найдено.
  - Так вот, - в голосе рассказчика сохранялось смущение, а на щеках проявились багровые пятна, - двое, мужчина и женщина в одном из боксов на атомной электростанции. Он уламывает её на секс, а она сопротивляется: дескать оргазма всё равно не будет, так зачем ей это надо. Так или иначе, но у него получается и они принимаются за дело. В момент кульминации женщина ощущает небывалый всплеск и радостно кричит: "Ура! Я кончила!" А мужчина бормочет, поправляя ей крылышки: "Дура, это ты не кончила - это энергоблок рвануло".
  Рассказчик тихо захихикал, а лишь пожал плечами, извлекая вторую сигарету. На мой взгляд ничего смешного в анекдоте не было. Женщина видимо разделяла моё мнение, потому что её лицо оставалось неподвижным, подобно белой картонной маске.
  Она повернула голову и это ощущение ещё больше усилилось, из-за глубоко запавших глаз, заострившегося носа и смертельно-бледной кожи лица. На мужчину смотрела не симпатичная женская мордашка, а отвратительный череп, обтянутый мёртвой кожей.
  Будто ощутив неладное он повернулся и при виде ужасного привидения ужаснулся, открыв рот. После издал дурацкое блеяние и лишь потом сподобился на вопрос:
  - Дорогая, что с тобой?
  "Дорогая" оскалилась и вскинула руку, которую до этого прятала за спиной. В рассеянном свете ночника блеснула сталь длинного клинка. Блеснула и устремилась вниз. Движение не выглядело стремительным безудержным ударом и мужчина мог бы его блокировать, но лишь наблюдал за приближением оружия к груди. То ли не мог поверить в сюрреалистическую ситуацию, то ли принял за продолжение любовной игры.
  Хрустнуло и клинок вонзился в тело. До этого происходящее напоминало немое кино и даже музыка Клайдермана словно просочилась в иное измерение, не проникая сквозь ватную затычку. Хруст удара словно включил звуковое сопровождение.
  Мужчина глухо застонал, а женщина вновь подняла нож, изготовившись к новому удару. Густая капля крови сорвалась с лезвия и шлёпнулась вниз, исторгнув из груди убийцы сладострастное мычание. Кажется психопатка получала даже больше удовольствия, чем от секса. И нож вновь обрушился на жертву.
  Теперь мужчина начал сопротивляться, пытаясь задержать окровавленные руки, но время оказалось упущено: силы стремительно покидали израненное тело, а женщина, напротив, точно получила некую подпитку, ускоряясь с каждой секундой. Последний слабый стон сорвался с бледных губ, совпав с громким криком удовольствия. Убийца покачивалась на жертве, точно ею овладел некий мистический транс и амплитуда этих движений становилась всё больше.
  Истошный вопль заметался по гостиной и окровавленное оружие отлетело в сторону. Продолжая вопить, женщина сползла с дивана на пол. На полных губах пузырилась пена, а тело билось в диких конвульсиях. Если бы я не знал, какая хрень происходит, мог бы принять за приступ эпилепсии.
  Однако, хоть всё обстояло несколько иначе, пришло время отрывать задницу от кресла и заниматься делом.
  Прежде чем подойти к лежащей женщине, я бросил мимолётный взгляд на диван. М-да, всё выглядело даже хуже, чем в спальне. Возможно, из-за свежеиспечённости жмурика, буквально плавающего в крови. Трудно поверить, что на такое способна слабая, на вид, женщина. Вспомнился "Восточный экспресс" Агаты. Какое заключение сделал бы Эркюль, напрягая свои серые клеточки? Поработал взвод спецназа?
  За спиной оглушительно барабанили в стекло и я бы поставил доллар против миллиона, угадывая, кто стучит. Но у меня не было никакого желания, двигать шторы, убеждаясь в своей правоте.
  Вместо этого я стал на колени рядом с женщиной и осмотрел её. Выглядела она лучше мертвеца, но ненамного: пена вокруг рта успела засохнуть, из носа протянулись белые полоски, а тёмные пятна вокруг глаз походили на синяки недельной давности. Красные пятна по всему телу, в сумме с синюшной кожей создавали впечатление чумного мертвеца. Уж я то успел повидать такого добра на своём веку.
  - Проклятая сука, - пробормотал я, натягивая перчатки.
  Живот и половые органы оказались в полном порядке и я с облегчением выдохнул. Всегда оставался шанс, что рано или поздно её попадётся какой-нибудь половой монстр, либо же сама психопатка переусердствует в пароксизме удовольствия.
  Выплюнув потухшую сигарету, я достал из кармана личный платок и вытер лежащей лицо, уничтожив кровавую маску. Остальным пусть занимается сама, благо она, как и все подобные самки, весьма чистоплотна.
  Женщина зашевелилась и слегка приоткрыла глаза. На физиономии появились живые краски, а губы раздвинулись в усмешке. Грудь высоко поднялась, раз, другой. Теперь глаза открылись полностью и с насмешкой глядели на меня. Между зубов высунулся острый язычок и завилял, словно хвост собаки.
  - Что, ангел, - прошептала эта тварь, - беспокоишься о моём здоровье?
  - Если сама не стараешься, - заметил я, поднимаясь на ноги, - на кой чёрт это нужно кому-то ещё? Честно тебе скажу, Мария, будь моя воля и пальцем бы тебя не тронул, без этих перчаток.
  Я демонстративно снял их и отбросил в сторону. Но моя реплика ничуть не рассердила женщину, которая цепляясь за мой плащ, неторопливо поднялась на ноги. Окинув взглядом гостиную, она глубоко вздохнула и забросила руки за голову, потягиваясь. Потом повернулась ко мне.
  - Пожалуй, тут стало грязновато, не находишь? - она подмигнула, - кажется пришло время подыскать другое жилище, более чистое. Не займёшься этим? По старой дружбе...
  Проигнорировав последнюю фразу, я направился на кухню и достал из холодильника бутылку водки. До чего дело дошло: я курю, как паровоз и привыкаю к спиртному!
  Мария шла следом и без остановки сыпала остротами. Это с ней происходит постоянно и является ещё одной причиной для моей головной боли. Лишь после того, как я поставил на стол стакан, она решила отвязаться и замерла у двери в ванную, приняв одну из тех поз, которыми приманивала кавалеров. Взбила волосы на голове и томно пробормотала:
  - Как же я устала! Мне просто необходим освежающий душ, - я молча налил в стакан и быстро выпил, - надеюсь, к тому времени, когда я освежённая и благоухающая подобно розе, выйду наружу, все мои вещи будут аккуратно уложены в чемодан.
  Я угрюмо уставился на неё и Мария скользнула за дверь, крикнув напоследок:
  - Не забудь мою флешку. Под неё так прикольно трахаться.
  Кажется она продолжала говорить, но остальные слова заглушил шум воды. Впрочем, может она просто пела.
  Со стороны окна раздались скрежещущие звуки, словно кто-то водил гвоздем по стеклу. Вот только это был не гвоздь, а огромный жёлтый клюв. Ворон повернул голову и отвечая на немой вопрос, я махнул рукой. Треснуло разбитое стекло и птица начала протискиваться внутрь, оставляя иссиня-чёрные перья на острых зубцах дыры.
  Осмотревшись, ворон перепрыгнул на стол и тотчас заглянул в стакан. Поболтав клювом в недопитой жидкости, гость запрокинул голову и глотнул. Тёмные глазки немедленно заблестели, а я ухмыльнулся и сказал:
  - Думал, ты на работе не употребляешь, - ворон, склонив голову, стукнул клювом о стакан, - у меня особые обстоятельства. Если бы мог, давно убил бы эту суку и бежал со всех ног.
  Птица покивала головой и прыгнула вперёд. Её тёмные глаза внимательно изучали моё лицо.
  - Когда меня направили на эту работу, очень долго не мог понять, почему именно я? Прошлый раз посылали других и они отлично справились, так зачем отправлять ангела смерти?
  Я налил ещё один стакан и подождал, пока ворон сделает глоток.
  - Знаешь, какова вероятность получения оргазма в эпицентре ядерного взрыва? - поинтересовался я, вспоминая несмешной анекдот, - а попробуй представить, какова вероятность того, что непорочное зачатие сына божьего произойдёт в теле сумасшедшей шлюхи, с нравственностью уличной кошки и комплексом чёрной вдовы? Она то быстро сообразила в чём выгода лично для неё! Просто великолепно когда тебя охраняет персональный ангел-убийца, а я вот до сих пор не могу привыкнуть.
  За спиной хлопнула дверь душевой и Мария, напевая весёленький мотивчик, прошла в гостиную. Ворон, повернул голову наблюдая за ней, а я даже не обернулся.
  - Ещё шесть месяцев, - прошептал я, - бесконечные шесть месяцев... Ворон уставился на меня. Его чёрные глаза казались бездонными я видел в них бездну, в которую мне предстояло упасть.
© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0196073 от 25 марта 2015 в 21:59


Другие произведения автора:

Самбади

Аннабель

Прайд. Книга 2. Пыль под ногами. Часть 1.

Это произведение понравилось:
Татьяна Парамонова-Письмоносица
Татьяна Аредова
Рейтинг: +2Голосов: 2687 просмотров
Комментарии (1)
Татьяна Аредова # 28 сентября 2019 в 22:57 0
"Nevermore!" smile
Ахаха, нравится мне, когда с богословскими текстами заигрывают. Классно.
"Ницше, Фрейд, Юнг и иже с ними. Определённо не женское увлечение, никаких оттенков серого." -- э-э! А вот щас обидно было. scratch
Есть замечание по тексту: у воронов чёрный клюв.