Леди Зима. Книга 2. Глава 29

 

 

Глава 29. Новые союзы

               

 

 

                Глубокая ночь опустилась на Сквозную, придавив светящуюся змею реки своим необъятным брюхом. Казалось, будто водный поток не в силах выдержать эдакую невероятную тяжесть и поэтому едва плетётся между берегов. Неведомые водные твари тоскливо рассматривали живот ночи, сверкая жёлтыми глазами из густого ила. Временами некоторые поднимались на поверхность, издавая протяжные стоны. Эти звуки смешивались с криками лесных охотников, превращаясь в своеобразную мелодию ночи.

         В тусклом сиянии жёлтых гнилушек, свисающих с гибких ветвей к самой воде, иногда можно было различить быструю тень, скользящую между деревьев. Сумрачный силуэт на мгновение замирал, зажигал во мраке пару глаз и вновь исчезал.

Двое, тяжело ступающие по сухим веткам, казались такими же призраками, как и прочие ночные обитатели. Вот только ориентировались они не так хорошо, как коренные обитатели здешних мест. Оба спотыкались, хватались друг за дружку и деревья, тихо ругались и нервно смахивали с лиц паутину.

- Дай я зажгу фонарь, чтоб мне лопнуть! – пробормотал один из путников и потянулся к карману бушлата. – Темень, точно у кита в заднице!

- Ты и там успел побывать? – хмыкнул второй и хлопнул товарища по руке. – Прекрати! Мы ещё слишком близко и вахта может засечь подозрительный свет. Хочешь, чтобы они разбудили Вепря и тот принялся выяснять, кого нет на борту?

- Ишь, какой грамотный! – прошипел первый. – Кругом одни умники – плюнуть не в кого.

- Тихо! – прошептал его товарищ и замер на месте, поворачивая голову из стороны в сторону. – Кажется – туда.

 И точно, оттуда, куда он указывал доносились звуки, отличающиеся от обычных ночных шорохов. Очень похоже на приглушённые человеческие голоса. Кроме того, если присмотреться, то между тёмных стволов различалось тусклое свечение потайного фонаря, который так любят использовать воры.

- Чёрт! – внезапно вскрикнул первый и схватил спутника за рукав. – Тут что-то под ногами! Змея, чтоб я сдох!

- Все змеи давно спят, - презрительно фыркнул его собеседник и пнул сухую корягу, до того спокойно лежавшую в траве. – Ума не приложу, как ты прежде чистил квартиры и дома? Всё время верещал от испуга и шарахался от каждой тени?

- Надо, как, черти бы меня взяли, - отрезал первый и сплюнул сквозь сцепленные щербатые зубы. – И нехрен меня учить.

- Кто? – тихий голос из переплетения ветвей донёсся так внезапно, что один из путников плюхнулся на задницу и принялся отползать. Спутник схватил труса за ворот бушлата и придержал.

- Узан и Коц, - спокойно сказал оставшийся на ногах. – Шимир, тебе совсем нечем заняться? Или вы решили поиграть в Тринадцать воров?

- Бережёного морской чёрт бережёт, - ветки разошлись в стороны, и перед путниками объявился широкоплечий лысый моряк, борода которого напоминала заросли чахлого мха. – Теперь – все. Пошли. Братва уже начала тёрки. А вас пока дождёшься!

- Этому трусу всё время казалось. Будто Вепрь не спит, - хихикнул Коц и потёр нос. – Думал, он решил за нами проследить.

- Наверное! Вепрь так занят своей бабой, что и думать забыл про всё остальное. Куда она махнёт подолом, туда и топает.

- Трахну её у Вепря на глазах! – выдохнул Узан и потёр вспотевшие ладони. – Первым трахну!

- О чём ты сейчас думаешь? – покачал головой Коц. – Нас занесло черти куда, вокруг происходит всякая чертовщина и не факт, что все живыми вернутся в Ченс, а у дурака на уме капитанская баба!

- По мне – так вышвырнуть её за борт и дело с концом, - прогудел Шимир, раздвигая сплетённые ветки. – Тут осторожнее: яма. На кой нам это яблоко раздора? Да и вообще: баба на борту – к несчастью, все знают.

- Угу, - согласился Коц и поймал шляпу, сбитую веткой. – Пока Вепрь следовал этому правилу, всё шло чики-пики, а стоило рыжей начать топтать палубу и дела отправились к дьяволу!

- А я говорю, что трахну её! - угрюмо повторил Узан.

Шимир и Коц приглянулись. Потом тяжело вздохнули в унисон.

- Вот поэтому, пустая ты башка, тебя никогда не поставят капитаном, - заметил Коц. – Ты же пытаешься начать с того, из-за чего мы сегодня собираемся низложить Вепря. А он, к слову, очень приличный шкипер.

- Об этом и поговорим, - Шимир убрал последнюю ветку, и троица ступила на маленькую поляну, посреди которой мерцал огонь потайного фонаря. – Теперь всё в сборе.

На влажную траву положили свёрнутые бушлаты и куски принесённой парусины. Напоминало подготовку к пикнику, вот только люди, сидевшие вокруг мерцающего светильника, совсем не выглядели беспечными отдыхающими. Напряжённые лица, горящие глаза и выступающие скулы. Некоторые нервно отхлёбывали из фляг.

При появлении опоздавших, некоторые из матросов привстали было, но увидев, кто явился, успокоились и вернулись на места. Для троицы тут же отыскали свободные места и вручили каждому по большой деревянной фляге. Внутри, судя по запаху, находился самогон. Ядрёную штуку гнал Конурри и у него уже получалось пойло, ничем не хуже того, что в портовых кабаках именовали ромом. По крайней мере, с ног напиток сшибал точно так же.

Коц, как самый старший и опытный тотчас обратил внимание, что один из присутствующих сидит обособленно. Мало того, что в густой тени, так ещё и опустив капюшон штормовки на самое лицо. В тусклом свете виднелся лишь гладко выбритый подбородок.

Стало быть, вот он – истинный организатор заговора. Ну не принимать же за главного заговорщика Узуна, который всем обиженно жаловался, дескать заварил кашу, а после его оттёрли от бочки. Кто, Узун не говорил, да и по всей видимости, сам не знал, хоть и напускал туману. Одно Коц мог сказать точно: неизвестный очень грамотно подготовил эту встречу. На секундочку: три десятка матросов спустились на сушу, и вахта не заметила их исчезновения.

- Итак, - голос неизвестного доносился глухо, как из бочки. – Похоже, все в сборе. Партарис?

 Матрос с уродливым шрамом, стянувшим щёку в замысловатый узор, кивнул бритой головой. Очевидно это был сигнал к началу обсуждения.

- Я закинул пару удочек, - Партарис выбил трубку и золотистые искорки покатились среди травы. – Фаленни недоволен тем, как идут дела, но стоило мне только заикнуться про мятеж, и он тут же пригрозил, что всё выложит Вепрю. Пришлось придумать, типа это такая хохма. Вроде съел. Но если начнётся заварушка, я бы его посадил на перо. Для верности.

- Понятно. Первый матрос не с нами. Запомним. Дальше. Сотри?

Тот провёл пальцем по вислым усам, из-за которых его называли Моржом и покосился на спрашивающего. Впрочем, матрос косил от рождения, поэтому понять, в какую строну он смотрит не всегда получалось.

- Тута такие дела, - он кашлянул. – В такие тонкости я не способен, поэтому спросил напрямки. Грю: ты с нами, али супротив. Мордилли – та ещё продувная бестия, знамо дело и начал юлить: то, да сё. Короче я после допетрил, типа стремается он. Короче, валить его и все дела.

- Перо, валить, - проворчал неизвестный. – Это же – ваши товарищи, чёрт бы вас всех взял! Ну вот скажите, на кой чёрт мы всё это затеваем?

- Деньги делить! – выдохнул кто-то.

- Айда в пираты! - добавил другой и это предложение поддержали сразу несколько голосов.

- Трахнуть бабу капитана! – внезапно ляпнул Узан и все присутствующие начали хохотать. – А чё?

- Ну вот сами себя послушайте, - человек в штормовке поднял руку, останавливая гомон. - Обычно вам вполне хватало того, что перепадало за рейс, ещё и оставалось отложить. Стоит ли устраивать подобные глупости из-за пары лишних монет?

- А в пираты? – почти крикнул тот же поклонник морских разбойников. – У них и деньжат поболее.

- Ага и висишь повыше, - парировал неизвестный. – Думаю, мысль про девку капитана мы рассматривать не станем вовсе? Или кого-то радует перспектива угодить в петлю из-за пары сисек?

- Тогда на кой мы вообще собрались? – спросил Коц, поправляя шапку. – Посидеть в ночном лесу? Пошёл я на боковую, все больше толку.

- Сидеть! – тихо, но властно сказал незнакомец. В его голосе оказалось столько мощи, что на землю плюхнулись абсолютно все. – Мы недовольны действиями капитана, но при всём при этом, Джонри – хороший парень и отличный моряк. Вся заковыка в парочке пассажиров, которые запудрили ему мозги и вынуждают заниматься глупостями, от которых страдает вся команда.  Так что мы должны сделать?

- Избавиться от пассажиров? – неуверенно спросил Замус и почесал зад. – Спустить за борт?

- Как с ними поступит шкипер - его личное дело, - человек глухо хмыкнул. – Утопит или просто оставит на берегу – нам без разницы. Главное: дать понять капитану, что от них необходимо избавиться. А вот если Джонри решит показать норов…

Высказанная мысль понравилась большинству, и они поддержали оратора слаженным гулом.

- Возражения имеются? Узан, прости, но твоего мнения мы спрашивать не станем, - дружный хохот спугнул пару ночных птах. – Шимир, держи ключи от крюйтовой. Ружья взять сразу по возвращении. Вахту связать, от греха подальше, потом с ними разберёмся. Начинаем, как пробьет четверо склянок.

Неизвестный поднялся на ноги, возвышаясь над присутствующими. Тем внезапно показалось, что их предводитель – гигантского роста. И даже когда открылось лицо Далина у матросов осталось впечатление, будто перед ними стоит кто-то незнакомый.

 

Магистр внимательно вглядывался в серую муть зеркала, которое до этого таилось в самом дальнем углу. Тусклая поверхность не желал отражать тощую физиономию чародея. Это его не удивляло. Поражало другое: волшебник не ощущал обычного отклика, похожего на прикосновение липких холодных пальцев.

Магистр медленно протянул руку и осторожно коснулся пальцами зеркала. И вновь – ничего. Прежде гладкая поверхность постепенно поддавалась, и рука как будто проваливалась в жадную трясину, не имеющую дна. Теперь же чародей ощущал обычное стекло и видел лишь бескрайнее серое пространство.

 В приступе внезапного бешенства Магистр размахнулся и ударил. Зеркало тут же лопнуло, разлетевшись мелким крошевом, которое повисло в воздухе, подобно снежной дымке. С протяжным воющим звуком пустая рама покосилась и вдруг рухнула на пол, едва не отбив ноги чародею. Тот отскочил, изумлённо уставившись на сломанную оправу.

- Не может быть, - прошептал волшебник и приложил ладони к вискам. – Я должен был почувствовать, предвидеть…

Магистр обернулся, подозрительно рассматривая остальные зеркала. Десятки его отражений встретили пронзительный взгляд волшебника и ответили на него злобно, растерянно и даже испуганно. Казалось, будто чародей оказался в толпе незнакомых людей, каждый из которых люто его ненавидел. Мало того, возникло чёткое понимание: всё это - заговор и неизвестные окружают, подкрадываются, намереваясь прикончить колдуна.

Ощущение оказалось настолько сильным, что Магистр не выдержал и едва не бегом покинул помещение, оставив кривляющиеся отражения за спиной. Однако, пока он торопливо шагал по узкому коридору, его не оставляло чувство тяжёлого неприязненного взгляда, направленного в затылок.

Возможно всё это было признаком безумия, приближения которого Магистр так опасался. Но даже это не было самым страшным. Демоны. Они могли сломать или обойти те ловушки, которые удерживали их в пределах преисподней и вырваться наружу.

Чародей поёжился. Легионы незримых злобных существ, обладающих огромной разрушительной силой. Если они разлетелись по всему Магистериуму…Без специальных приборов даже Магистр не мог ощущать их присутствие. А ведь у демонов имелись причины мстить именно ему.

Чародей остановился посреди квадратной комнаты без окон, но с четырьмя дверями в каждой из стен. Сейчас Магистр вышел из каменной арки, украшенной каменными изображениями зеркал. Прямо перед волшебником чернела круглая дыра с неровными краями. Из тьмы веяло смрадным холодным воздухом.  Справа радовала взгляд деревянная дверь с ручкой в виде грифоньей головы, а слева блестела металлом мощная пластина с прочным засовом.

Поразмыслив, Магистр повернул направо и отперев дверь нырнул в поток солнечных лучей. Свет заполнял помещение принадлежащее градоначальнику Ченса. Сам господин Либениум в данный момент стоял лицом к окну и осторожно постукивал пухлыми пальчиками по цветным пластинам витражного стекла. Массивный стол утопал в грудах бумаг, ожидающих резолюции мэра, а тот отдыхал, подпевая мелодии, доносящейся из музыкального шкафа.

Как обычно, после выхода Магистр оказался в самом центре большой комнаты. Чародей недовольно поморщился при виде роскошного убранства и усмехнулся, глядя на гигантский портрет, изображающий самого Либениума. На батально полотне худощавый Либениум наблюдал в зрительную трубку за отражением атаки Картстких военных кораблей. Рука мэра сжимала рукоять длинной шпаги, а облагороженное художником лицо казалось исполненным отваги и праведного негодования.

Картина лгала, от и до. Картскую армаду утопили ещё на подходе к Туманной косе, причём уничтожили небесным огнём, использовав полсотни артефактов из запасов Магистра. Ещё раз подобный фокус проделать бы уже не получилось.

Но даже если игнорировать место и обстоятельства, то нельзя упустить тот факт, что во время Войны Двух островов, Либениум отсиживался в Зефире. Оттуда он связывался со своим заместителем, который и готовил город к обороне. Всё обошлось, война закончилась, а Либениум заказал шикарное лживое полотно.

Магистру всё это было хорошо известно. Ухмыляясь, чародей сделал пару бесшумных шагов и оказался возле стола. В этот момент мэр вошёл в раж и принялся дирижировать. При этом он размахивал руками так, словно за окном находился настоящий оркестр. Пока градоначальник, запрокинув голову и закрыв глаза, представлял себя на новом поприще. Магистр взял со стола пару бумаг и прочитал.

Особой радости прочитанное ему не доставило. И ещё очень сильно раздражала скрытность Либениума. Как выяснилось, вот уже полтора десятка дней в лесах к востоку от Ченса наблюдали загадочных и опасных существ. Судя по донесениям, твари приходили из дельты Шимина. Но некоторые разведчики утверждали, дескать развилка реки – лишь временная стоянка существ, а прибывают они с крайнего севера.

Магистр бросил бумаги на стол и тихо кашлянул. Либениум подскочил, издал тонкий писк испуганной мыши и лишь после этого обернулся. Руки мэра шарили по поясу, как будто пытались нащупать там оружие. Однако Магистр хорошо знал, что градоначальник настолько боится пораниться, что и близко не подходит к режущим или стреляющим штукам. Даже телохранители мэра пользовались исключительно палицами.

- Просил встречи? – сухо поинтересовался чародей и обойдя стол, занял кресло, на высокой спинке которого красовался герб Ченса. – Я получил твоё сообщение. Говори, чего хочешь.

Мэр оказался настолько выбит из колеи, внезапным появлением гостя, что некоторое время не мог сказать ни слова. Он глухо кашлял, наливая себе из серебряного графина и торопливо глотал сухое вино. Магистр терпеливо ждал, брезгливо наблюдая, как капли напитка проливаются на белоснежную рубашку градоначальника. То, что происходило, повторялось уже не первый раз.

В конце концов хозяин кабинета немного успокоился и привёл себя в относительный порядок. В конце концов физиономия Либениума перестала трястись, и он присел на краешек стула, где обычно сидели посетители. Магистр опёрся локтями о стол и в упор посмотрел на мэра.

- Итак? – он прищурился. – Надеюсь, ты вызвал меня не из-за новостей недельной давности?

Тонкий длинный палец ударил по бумаге, лежавшей на столе и та подпрыгнула. Либениум ошалело проследил за полётом документа и когда тот упокоился на мягком ковре, тяжело сглотнул, дёрнув всеми подбородками, торчащими из воротника.

- Непроверенная информация, - пробормотал мэр. – Не хотел понапрасну тревожить. Вы же сами не любите, когда поступает непроверенная информация.

- Не люблю, - согласился чародей. - Но хотя бы о слухах ты был обязан упомянуть. Ладно. Сам разберусь. Так что там у тебя?

Градоначальник принялся обильно потеть, тщательно вытирая мокрое красное лицо огромным кружевным платком. Казалось то, о чём он собирался беседовать, крайне тревожит и даже пугает Либениума.

- Ко мне обратился один человек, - он обронил платок и долго поднимал его трясущимися пальцами. – Он просит о встрече с вами и утверждает, что это рандеву принесёт обоюдную выгоду.

- Обоюдную? – надбровные дуги чародея приподнялись. – И кто же это, настолько уверенный в себе человек, который считает, что без его помощи я никак не обойдусь?

Либениум вскочил на ноги и рысцой подбежал к столу. Лицо мэра посерело, а сам он нервно косился на входную дверь, словно опасался, что его могут подслушать.

- Понимаете…Тут такое дело, - Либениум мялся. – Это – весьма непростой человек. Ну, совсем непростой…Как бы это так сказать…

- Просто приведи е, ладно? – в голосе Магистра ощущалась усмешка. – Потому что я чувствую: если ты продолжишь объяснять в эдаком ключе, то Магистериум успеет состариться.

Сообразив, что неприятную вводную часть можно пропустить, градоначальник заметно оживился. Он хлопнул ладонью по золотистой полусфере рядом с чернильницей и где-то далеко за стеной послышался тихий звон. Тотчас дверь отворилась и внутрь сунулась симпатичная мордашка одной из десяти секретарей мэра. Девица может и удивилась, увидев Магистра, но виду не подала.

- Приведи этого, - Либениум сделал неопределённый жест руками и скорчил страшную рожу. – В общем, гостя из золотых апартаментов.

- Будет исполнено, - девушка исчезла.

- Что рассказывают о тварях, пришедших с севера? – Магистр закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. – Агрессивны ли они или же просто странствуют по лесам? Каков их внешний облик? Твои разведчики напрасно проедают своё жалование: из их отчётов ничего нельзя понять.

- Есть более подробные. – Либениум засуетился, запустив пальцы в кучу документов. – Там указано всё…

Не открывая глаза, чародей небрежно отмахнулся.

- Не стоит. Я сам разберусь, позже. Просто расскажи вкратце, пока мы ожидаем твоего загадочного гостя.

- Ага, ага, - мэр попятился и вновь опустил толстый зад на край стула. – Существа эти напоминают людей, но как бы это сказать…Немного разложившихся людей. Точно трупы, которые выбрались из могил.

- Ага, а в дельте Шимира, если меня не подводит память, как раз находится большое старое кладбище, - Магистр приоткрыл один глаз. – Ладно, продолжай.

- Точно, имеется древнее кладбище, но там уже никого давным-давно не хоронили, - Либениум ожидающе косился на дверь. Надеялся на то, что прибытие гостя прервёт неприятный разговор. – У нас нет информации о нападениях пришельцев, но…Несколько небольших деревень к востоку от Ченса полностью обезлюдели. Впрочем, в этом могут быть повинны разбойники или болезни…

Симпатичная мордашка вновь появилась в дверях.

- Господин, - в этот раз секретарь очевидно вспомнила лицо Магистра, потому что побледнела и говорила, запинаясь. – Охрану?

- Не стоит, - отмахнулся Либениум и так быстро вскочил на ноги, словно его кольнули шилом в зад. – Пусть войдёт.

Из-за приоткрытой двери донеслась короткая перебранка нескольких голосов, после чего дверь распахнулась шире и в проёме появился высокий тощий человек. На плече гостя сидел маленький грифон, которого пришелец почёсывал под клювом. В свете, падающем из окна блеснули золотые цепочки, тянущиеся от носа к затылку гостя.

Дождавшись, пока дверь закроют, Острие Тьмы широко улыбнулся и шагнул вперёд. Потом отвесил низкий поклон, адресованный исключительно Магистру.

- Готов служить, господин, - тихо сказал разбойник.

Джабба Джинсерхуа сидел на койке и тоскливо рассматривал звёзды, подмигивающие ему из иллюминатора. Гвардейцу не спалось. И вовсе не потому, что вынужденное безделье позволило ему набраться сил и отоспаться на тысячу ночей вперёд. Проблема заключалась в собственных попытках понять, что происходит и осознать своё место в водовороте событий.

Всю свою жизнь капитан гвардии не испытывал каких-либо сомнений, а просто выполнял поставленные перед ним приказы. В раннем детстве Джабба осиротел, после нападения бандитов на караван торговцев, с которым ехали его родители. Мальчишка выжил чудом и совершенно случайно оказался на дальнем форпосте гвардии у подножия гор Симирд. Здесь, у истоков Фирине ему посчастливилось встретить старика, хранящего позабытые знания Сантри. Десять лет упорных тренировок превратили слабого мальчугана в закалённого бойца. И когда настало время выбирать жизненный путь, Джабба ни мгновения не сомневался.

Разве мог он, пострадавший от бандитов и ежедневно наблюдавший за самоотверженной службой гвардейцев, выбрать нечто иное? Военное училище в Лямине с радостью приняло ученика, уже имеющего награды за отвагу в бою.

Потом выпуск и Война Двух островов. Даже тогда у Джаббы не возникало сомнений в правоте его командиров, хоть втайне он и осуждал излишнюю жестокость во время боевых действий. Больше всего гвардейца раздражали колдуны Магистра, чья магия без разбора поражала, как воинов, так и невинных мирных жителей.

Потом – победа и…Выговор с понижением в звании. Ему, постоянно находящемуся на передовых рубежах, ни разу не отступившему и не проигравшему ни единого сражения. Однако, когда Джабба увидел настоящий лес из отрубленных голов на побережье побеждённого Карта, гвардеец не выдержал и высказал, всё что он думает об этом своему командиру. И пьяная сволочь, ни разу не возглавившая солдат в реальном бою попыталась ударить его по лицу. Джабба ни разу не пожалел о том, что искалечил мерзавца.

Могло кончиться и много хуже, но строптивый офицер, совершенно случайно привлёк внимание одного из колдунов. Тот оказался весьма наблюдательным и донёс своему повелителю о воине, явно обладающем навыками древней борьбы Сантри. Как ни странно, но Магистр заинтересовался и вызвал Джаббу к себе. Побеседовать.

Друг другу они не понравились. Гвардейца просто воротило от чрезмерного пафоса и самомнения чванливого чародея, а волшебник остался недоволен излишне самостоятельным и умным воином. Однако, Магистр очень нуждался в решительном и сообразительном помощнике для особых поручений. А Джабба…У него не имелось особого выбора: или прозябать с «волчьим билетом» или рискнуть на новом поприще.

И да, тогда он ещё думал, что противостоит злу.

Ещё не пылали деревни, жителей которой заподозрили в запретном колдовстве, ещё не блестели в свете факелов тела учёных, бормочущих слова признания, ещё не приходилось отдавать приказы, против которых протестовало всё внутри. Ему, честному солдату, пришлось топить корабль, с женщиной и невинными матросами! Джаббе хотелось напиться и забыть обо всём.

Откровенно говоря, он даже обрадовался, когда узнал, что его приказ остался невыполненным. Да, он мог сколько угодно обвинять врагов в чёрном колдовстве, но уже начинал понимать: дела обстоят несколько иначе. Похоже, что его, как деревенского простака, обвели вокруг пальца и заставили служить делу зла.

Но если принять это, что остаётся? Выходит, Джабба большую часть жизни потратил на службу тому, что ненавидел больше всего? Всё впустую и жизнь прожита зря?

Джабба тоскливо всматривался в ночное небо, пытаясь отыскать ответ среди крошечных сияющих точек. Напрасно. Светлячки, которые перемигивались во тьме, плевать хотели на пленного воина, утратившего смысл существования.

Ну что же, даже если всё напрасно, у него, как у порядочного человека и воина Сантри, всё же остаётся выход. Путь прочь от позора, пятнающего его имя. У Джаббы нет никого, кто стал бы рыдать, узнав о его смерти, так что не стоит об этом переживать. Остаётся лишь войти в правильный ритм дыхания, соединить с ритмом сердца, а потом – замедлить и остановить.

Сейчас…

- Новых созвездий не появилось? – ироничное замечание вернуло его в реальный мир. – Решил сменить профессию? Ну что же, знавал я одного астролога и тот, надо сказать, заколачивал бешеные деньги. Правда, пока обманутые торговки не оторвали ему бубенчики. Ну ничего, после этих неприятностей он устроился в монастырь и должен заметить, неплохо так устроился.

Джабба изумлённо устроился на разглагольствующего пса. Ива вошёл абсолютно бесшумно, так что Джинсерхуа не знал, сколько собака наблюдала за ним. Проклятый хвостатый шпион! Джабба ощутил, что его уши начали пылать.

- Должен тебе сказать, - нарочито громко цокая когтями, Ива выбрался на центр помещения и принялся чесаться, - что методика остановки сердца, которую использую в Сантри имеет ряд недостатков. Есть шанс, что когда ты потеряешь сознание, сердце запустится вновь. Хочешь научу, как правильно сдохнуть?

- Пошёл ты! – отчеканил Джабба, ощущая, как жар с ушей переходит на щёки.

- Пойду, пойду, - успокоил его пёс и подошёл ближе, внимательно изучая цепь, уходящую от ноги гвардейца к стене. – Надо же! Прямо, как собаку на цепь посадили, хе хе, - Джабба зарычал и сделал попытку пнуть наглого пса. – Фу, фу, плохая собачка! А ну, сиди тихо, иначе хозяин не даст тебе вкусную косточку. Хочешь косточку?

- Я тебя убью! – серьёзно сказал Джабба и звякнул цепью. – Если ты думаешь, что эта ерунда меня остановит…

- Знаю, что не остановит, - Ива замолчал и некоторое время шевелил пастью, будто что-то пережёвывал. – Тьфу! Держи.

На пол упал ключ. Похоже, именно он запирал замок на ноге пленника. Тот недоверчиво уставился на мокрый кусок металла, но поднимать не торопился, подозревая некий подвох.

- И что это значит? Опять решил поиздеваться?

- Да! Конечно же, а как иначе? – Ива хохотнул. – Я вообще великий шутник. А ты, как я погляжу – большой разумник. Человеку, сидящему на цепи, приносят ключ от оков, а он спрашивает, что это значит. Знаешь, приятель, знавал я цепных псов поумнее тебя. Отмыкайся и пошли.

Гвардеец медленно нагнулся и брезгливо поднял обслюнявленный кусок металла. Но замок открывать не торопился.

- А если я не хочу никуда идти?

То есть ты хочешь остаться и благородно сдохнуть, тоскливо уставившись в небо, правильно я понимаю? Хм, никогда бы не подумал, что гвардейцы Магистра подобны институткам из Лямине, страдающим от несчастной любви. Ладно, уговорил. Давай сюда ключ и подыхай к чёртовой матери.

- Погоди, - гвардеец сжал зубы и прижал ладонь ко лбу, точно пытался остановить прыгающие мысли. – Объясни, зачем ты это делаешь? Тебе кто-то приказал?

- Мне? Приказал? – Ива саркастически хмыкнул. – Приятель, ты меня с кем-то путаешь. Скажем так, кое кто попросил привести тебя, для беседы по душам. И давай это был последний вопрос, хорошо? Ты или продолжаешь сидеть на привязи и жалеть себя, или идёшь со мной.

Гвардеец покачал головой, но больше спорить не стал. Ключ легко повернулся в замке и оковы тихо лязгнув, упокоились на полу. Пёс встал и попятившись, кивнул головой на дверь. Усмехнувшись Джабба вышел из каюты и остановился в коридоре прислушиваясь. Шхуна казалась непривычно тихой, даже как для ночи. Обычно слышались голоса матросов или уж, если совсем позднее время – их могучий храп.

Сейчас же Джабба различал лишь удары волн о борт и поскрипывание рангоута. Гвардеец приподнял бровь и повернулся к спутнику. Тот стоял неподвижно и тоже прислушивался. Потом тихо выругался и пихнул Джаббу передней лапой.

- Давай прямо.

Они миновали короткий проход к каюте капитана и лишь здесь стали слышны чьи-то тихие голоса. Судя по всему, капитан не спал и с кем-то разговаривал. Иварод постоял и тут, вслушиваясь в тихое бормотание, но в этот раз, казалось оказался удовлетворён услышанным.

- Сюда, - он подтолкнул спутника. – И тихо. Никто не должен знать, что ты спокойно разгуливаешь по кораблю.

- То есть, потом ты собираешься опять посадить меня на цепь?

- Всё будет зависеть от результатов разговора, - проворчал пёс, - так что на твоём месте я бы серьёзно задумался, перед тем, как что-то ляпнуть. Все вы, люди, одинаковы – торопитесь сказать: да или нет, а потом начинаете жутко переживать, когда выясняется, что сначала требовалось пораскинуть мозгами. Открывай дверь, пришли.

Джабба открыл тихо скрипнувшую дверь и оказался в каюте, почти не отличавшейся от той, где держали его. Да и обстановка одинаковая: койка да шкаф. В углу помещения мерно жужжало блестящее приспособление Гвардеец с огромным удивлением узнал в нём Око Вероятности, которое сам превратил в груду осколков.

Хастол, лежавший на койке, сделал попытку приподняться. Однако мощный приступ кашля тут же бросил парня на подушки. Продолжая кашлять, Черстоли указал на стул, где прежде сидел фельдшер.

- Почему-то я так и думал, - проворчал Джабба, но послушно занял предложенное место.

Хастол откашлялся и вытер губы платком.

- Слушай очень внимательно, - сказал он. – Очень скоро нас ожидают серьёзные неприятности. Всех нас.

Джонрако сидел за столом и задумчиво постукивал пером по разложенной карте. Перед капитаном лежала самая подробная карта Северного Полушария из тех, что доступны обычным людям. Здесь были отмечены мели на подходе к Зефире, предательские банки у побережья Нари и рифы, вокруг Сантри. Но сейчас капитана интересовало нечто иное.

Перо в руке Джонрако касалось окрестностей Магистериума. Дно здесь пряталось глубоко под толщей воды и судя по обозначениям, даже в районе Дня не приближалось к поверхности меньше чем на милю. Лишь у самого берега глубина резко уменьшалась, но никто и не собирался выполнять маневры в этом месте. И сам канал, уходящий под замок Магистра мог похвастаться редкой, для подобных проходов, глубиной.

М-да, с навигацией тут проблем не имелось. Если бы это было другое место, Джонрако лишь поблагодарил бы морских богов за подобную удачу и смело отправился в путь. Но Магистериум…

Тот вопрос, который ему задал Мордилли на берегу…Именно он вынуждал морехода всматриваться в переплетение линий на карте и размышлять о продолжении путешествия. Действительно, с того момента, как они вышли из Ченса всё так изменилось: угроза возросла, став воистину смертельной, а шансы на удачное завершение путешествия уменьшились почти до нуля. Магистр, демоны, а теперь ещё и необходимость отправляться в лабиринт Магситериума – место, откуда никто не возвращался.

И матросы чудят.

Джонрако почти склонился к тому, чтобы первый раз в жизни сдаться и вернуться в Ченс. Нет, ну восстановят же рано или поздно колдуны эту распроклятую Дамбу! А после, если предложение пассажира ещё останется в цене, капитан рискнёт ещё раз. Но так, не имея ни малейшего шанса на успех…

Тем не менее, Джонрако испытывал искреннее сожаление. И дело вовсе не в том, что придётся возвращать полученную плату и даже не в досаде от собственного поражения. Нет, дела обстояли несколько иначе. Загадочный лабиринт Магистериума манил морехода. Невыносимо хотелось отправиться в эти таинственные ходы, узнать, что же такое Безмолвные Стражи и в конце концов, стать первым человеком, который сумел пройти через непреодолимую преграду.

Внезапный стук прервал мрачные думы капитана, и моряк несколько изумлённо уставился на входную дверь. Джонарко вытащил хронометр и его брови поползли вверх. Кто это, в столь позднее время? Что случилось такого срочного? Аврал? На корабле, который ожидает ремонта посреди сонной реки?

Джонрако бросил перо на стол и до хруста потянулся. Стук повторился, однако в нём ощущалась некая неуверенность, словно гость и сам не знал, хочет он войти или нет. Стряхнув с себя остатки сонливости, Собболи подошёл к двери. Он открыл замок, приготовив пару солёных шуточек для неожиданного гостя.

Но таковых оказалось сразу двое и взглянув на их встревоженные физиономии, мореход тотчас прогнал всех морских чертей с кончика своего языка. Вместо этого он молча мотнул головой, приглашая войти. Фаленни и Мордилли прошмыгнули внутрь так проворно, словно за ними гнался сам кракен. Мордилли даже обернулся. Всё это смотрелось бы даже забавно, если бы не ощущение стремительно приближающейся беды.

Кто-кто, а Джонрако хорошо ощущал запах близких неприятностей. И отлично понимал, как уменьшить ненужное вступление перед началом важного разговора. Поэтому он свернул карту, отбросил её на койку, а на стол поставил три пузатых стакана. Наполнил каждый до половины Фирнским коричневым. Подождал, пока гости выпьют и вновь налил.

- Теперь – валяйте, - он сел на стул и указал гостям н табуреты, закреплённые у стены. – Присаживайтесь, черти бы вас взяли.

Матросы послушно заняли места за столом и начали переглядываться, словно не могли определить, кто первый начнёт.  Джонрако уже думал стукнуть кулаком о стол, как Фаленни кивнул и принялся за рассказ.

- Капитан, - начал. – Возможно это покажется неожиданным и странным, но последнее время большая часть команды крайне недовольна нашим путешествием.

- Знаю, вижу, я же не слепой и не дурак. – Джонарко кивнул на Мордилли. – Да и с ним уже говорили об этом. Дальше.

- Так вот, в последнее время – это не просто недовольство, - Фаленни, обычно составлявший жалобы и заявки, умел выражаться не хуже, чем портовые-крысы – чиновники. – Кроме того, среди недовольных объявился кто-то, кто сумел их объединить и организовать.

Джонрако нахмурился и взяв в руку стакан, принялся рассматривать жидкость на свет. Заговор? На его корабле? И Далин – ни слухом, ни духом…

- И мне про это рассказывает первый матрос, - задумчиво протянул капитан и в один глоток опустошил стакан. Покосился на бутылку, но решил не продолжать. – Ну что же, получается, что этих недоумков собрал кто-то другой. Хм, кто же, черти бы его взяли?

- Выходит, хреново вы знает свою команду, - хрюкнул Мордилли, но тут же осёкся, когда кулак капитана опустился на стол.

- Я отлично знаю вас всех, дьявол меня проглоти! И если сейчас дела идут не лучшим образом, то вовсе не из-за того, что я всё бросил и ударился в запой.

- Любовь куда хуже запоя, - пробормотал Фаленни, но так тихо, что никто не услышал.

- Дело-то в том, что никто из матросов просто не способен решить такую сложную задачу, как организацию настоящего мятежа.

- Похоже, чиф, вы кого-то здорово недооцениваете.

- Хорошо, предупреждён – значит вооружён, - Джонрако сцепил пальцы в замок и размял их. – Вам известно, сколько бунтовщиков вообще?

Наступило молчание. Чем дольше оно продолжалось, тем больше мрачнел капитан. До него начинало доходить, что единственные, оставшиеся верными люди, сидят перед ним.

- Вот дерьмо! - Собболи криво ухмыльнулся. – А я ещё из кожи вон лез, чтобы защищать задницы этих говнюков!

- Кэп, - Фаленни поднял руку. – Не будьте так строги к парням. Всех утомило это путешествие. Думаю, будь у нас хоть немного времени, чтобы отдохнуть и набраться сил, все дурацкие мысли разом покинули бы эти буйные головы.

- Вот только времени не осталось, - вздохнул Мордилли и допил бренди. – Совсем.

- Что значит: не осталось? – Собболи привстал над столом, рассматривая собеседников. – Когда назначено?

- На шхуне не осталось никого, кроме вахты, - очень тихо сказал Фаленни. – И я не нашёл ключей от крюйтовой. Думаю – утром.

- Итак, - Джонрако закрыл глаза и скрипнул зубами, - Что мы имеем? Времени нет, вся команда против нас и оружие у бунтовщиков. Просто чудесно, черти бы меня взяли!

Капитан несколько раз глубоко вздохнул, пока багрянец не сошёл с его щёк. Успокоившись, мореход подошёл к шкафу с бутылками. Там он проделал некие манипуляции, невидимые из-за его широкой спины и дверца потайного ящика распахнулась, издав тихий звон.

- Валите сюда, - буркнул Джонрако и когда матросы приблизились, отступил в сторону. – Забирайте.

Каждому достался новенький, ни разу не использованный пистолет. После этого Собболи достал четыре запасных обоймы. Две отдал матросами, одной заменил старую в своём оружии, а четвёртую положил в карман. Мордилли и Фаленни переглянулись: батарея, извлечённая из магнитной ловушки, становилась нестабильной и могла рвануть в любой момент. А взрыв плазменной батареи запросто отправил бы Морского Чёрта на дно.

- Приведите пассажира, - бросил Джонрако и матросы, чуть помедлив, кивнули. – Если парень сам не сможет идти, принесите.

- Как поступим с пленником? – спросил Мордилли. – Или, ну его? Этот гад хотел нас всех утопить.

- Если переживём завтрашний день, - проворчал Джонрако и приоткрыл дверь, - вот тогда станем думать о пленниках и обо всём остальном. А может ему повезёт больше, чем нам всем. Двинули.

 

Ледяные ветра мало-помалу стихали. Одуревшая осень осторожно изучала мёртвый город, погребённый под толщей льда и снега. На окраинах Зара появились крохотные проталины и начали журчать робкие ручейки. Однако большая часть города оставалась под властью мертвенной стужи.

Возможно так было и лучше. Глубокие сугробы скрывали в своих недрах тела погибших жителей, уберегая их от гниения. Вот и этого, чья лысая голова блестела в лучах полуденного солнца, ожидала участь каждого смертного -  неотвратимое разложение. Ветер бросил пригоршню снега на неподвижную физиономию и умчался прочь, точно испугался появления двух призрачных силуэтов. Впрочем, очень скоро призраки обрели плотность, но не стали от этого менее пугающими.

Огромная рогатая голова на длинной чешуйчатой шее склонилась над телом лысого человека. Существо, казалось задумалось. Вторая тварь, поменьше ростом, с плоской башкой, сверкнула единственным глазом. Потом присела рядом с трупом и открыла клыкастую пасть.  

- Ещё одна человеческая дохлятина! – из пасти вывалился длинный синий язык и коснулся холодной кожи мертвеца. – Ха, а вкус-то отличается!

- Конечно отличается, - заметил рогатый и провёл когтистой лапой над лысым. – Мы знаем этот вкус, и он нам подходит.

- Для чего? – плоскоголовый стал на четвереньки и обошёл труп. – Опять планы? Не боишься, что подлое колдовское отродье снова закроет нас в той дыре?  

- В этот раз играть станем по нашим правилам, - пальцы рогатого вспыхнули багровым сиянием и снег вокруг трупа начал быстро таять. – Да, этот подойдёт. Полезай внутрь.

- Что? – его собеседник плюхнулся на зад и приоткрыл зубастую пасть. – Зачем мне это нужно? Я же так могу погибнуть! Нет, ну если тебе так понравился этот лысый, давай я скопирую его облик и…

- Ты – дурак, - прервал его рогатый и щелкнул пальцами, вынудив труп подняться на ноги. – Этот – раб человека, который сейчас работает с Магистром. Если объявишься перед колдуном, просто сменив облик, то тебя сразу раскусят. А так – нет. Последишь за ублюдком, а когда настанет время, мы его…

- Убьём? Снимем с него шкуру?

- Не-ет! - рогатый качнул головой и жёлтые глаза вспыхнули мстительным огнём. – Когда мы выбирались, я специально оставил лазейку в преисподнюю. Специально для этого гада. Пусть почувствует, что это такое. Тысячу лет в смрадной помойке! Полезай, говорю!

Второй демон обратился полупрозрачным дымом, который окутал тело мертвеца. Мгновение ничего не происходило, а потом лысый глубоко вдохнул, и серая дымка исчезла у него во рту. Труп вздрогнул и открыл глаза. Сначала они были абсолютно чёрными, потом вспыхнули жёлтым и в конце концов стали обычными человеческими, серого цвета.

- Как-то неуютно, - дёрнул плечами «труп».

- Привыкай, - хмыкнул рогатый. – А теперь, слушай внимательно и запоминай всё, что нужно сделать в первую очередь.

Другие произведения автора:

Тьма на пороге. Глава 2

Пантера. Часть 7

Рыжий, Рябой, Четырёхпалый и Хвост