Вербовка

                        Вербовка

                Небольшая кухня казалась ещё меньше из-за пирамид грязных тарелок, которые стояли повсюду. Поставить их в раковину казалось невозможным из-за отсутствия собственно раковины. Маленький холодильник в углу дребезжал и подпрыгивал в пароксизме старческого усилия. Временами от этих прыжков дверца приоткрывалась, так что становилась видна поллитровая бутылка с мутной жидкостью, банка с квашеной капустой и засохшая сосиска на блюдце. Возле холодильника топтался одинокий таракан. Он задумчиво шевелил усами и принципиально избегал встречаться со мной взглядом – делал вид, будто мы незнакомы. Конспирация – великое дело.

Я протянул руку к холодильнику, намереваясь открыть дверцу и выслушал недовольное дребезжание «старичка». Внезапно из прихожей донёсся звук, напоминающий эхо брюзжания бытовой техники. Похоже на дверной звонок. Я почесал подбородок, заросший длинной щетиной и задумался. Сегодня сюда кое кто намеревался заглянуть и если это именно он, я оторвусь по полной.

Правый тапок, куда я сунул ногу, приветливо открыл рот и выпустил мои пальцы наружу. Левый оказался не столь дружелюбен и удержался от зевка. М-да, не слишком удобная обувь, но не обувать же валенки! Другого-то нет. Я пошевелил пальцами правой ноги и тут второй мерзкий звонок заставил внутренности подпрыгнуть к горлу.

- Сейчас, сейчас, - пробормотал я и прошлёпал к входной двери. Приходилось загребать правой ногой, чтобы вежливая обувь не слетела к чёртовой матери. Ну или в угол, затянутый паутиной. Думаю, пауки окажется недовольны, а когда они в бешенстве то могут и рожу начистить. Не хотелось бы проверять.

Я заглянул в мутный глазок. Так, рожа незнакомая. Гляди-ка, какой чистенький гладковыбритый мужичок, да ещё и с модельной причёсочкой! Чёрт побери, мне показалось или даже через дверь я ощутил аромат дорогого одеколона? По виду очень похож на одного из этих придурков сектантов, которые носят свои брошюры по квартирам и норовят присесть на уши. Развелось, как собак нерезаных! Заводы, блин, стоят…Тёмный костюмчик, белая рубашечка и галстучек – ну точно!

- Чё надо? – проворчал я, продолжая пялиться в глазок.

- Я пришёл оказать вам помощь, - на лице мужика появилась приторная улыбка. – Если вы откроете дверь и пустите меня, то ни секунды не пожалеете.

Точно, чёртов сектант!

- Я ни хрена не верю в вашу галиматью, - даже не собираюсь миндальничать с этими засранцами. – Так что убирайся! И журнальчики свои забирай, у меня нет рыбы, чтобы в них заворачивать.

- Я даже не собирался предлагать вам вступать в некую религиозную общину, - на роже незнакомца появилось растерянное выражение. – У меня имеется конкретное, выгодное вам предложение, и оно не касается религии.

- Врёт, как пить дать! По роже видно.

- Чего, чего? Какое, нахрен, предложение?

- Я готов оказать вам материальную помощь, - выражения лица у неизвестного менялись, как перчатки – теперь он умоляюще глядел на дверь. – Но чтобы это обсудить, уважаемый Фёдор Петрович, мне необходимо войти.

Хм, знает моё имя…Может – мент? Тогда стоит открыть.

- Ща. Лады, заходь, погутарим.

Я звякнул ржавой цепочкой, брямкнул заедающим замком и открыл дверь. Потом мрачно уставился на гостя. Он, в ответ, послал мне взгляд закоренелого педофила. Ну, любящий такой взор.

- Входи, раз пришёл, - угрюмо проворчал я и шмыгнул носом, - гостем будешь. Только ноги не забудь вытереть.

Мужик с некоторым сомнением посмотрел на пол, но послушно испачкал подошвы своих блестящих штиблет о коврик перед дверью. Только после этого я позволил ему переступить порог. Сделав шаг внутрь, гость остановился и с ужасом поглядел по сторонам. Ну да, возможно немного грязно. Как если бы пару дней не убирали. Или - пару недель. Или – лет. Трудно упомнить такие мелочи.

- На кухню, - буркнул я и первым прошлёпал вперёд. – Не стесняйся, чувствуй себя, как дома, но не забывай, что в гостях. Чай будешь?

- Н-наверное, - неуверенно пробормотал гость и потянул носом. – Странный у вас запах…

- А чая то и нет, - радостно объявил я, заглянув в заварник. – Весь вышел. Но есть самогон.

Я распахнул холодильник и водрузил на стол поллитровку. К запаху гниющих отбросов добавился резкий аромат буряковки. Рядом с бутылкой заняла своё почётное место банка с капустой. Уже знакомый мне таракан с каким-то корешем напряжённо следили за моими приготовлениями.

- Как, говоришь, тебя кличут? – спросил я, вытаскивая из бутылки бумажную затычку. Вонь самогона стала сильнее, забивая все остальные запахи.

- Гавриил, - пробормотал мужик со страхом глядя на бутылку. Цвет его гладкого лица приобрёл зелёный оттенок. – Если вас это не сильно обидит, то я настоятельно просил бы отказаться от употребления этого…напитка?

- Сдурел? Сам не хочешь – другим не мешай, - я протёр грязный стакан краем майки и плеснул самогон. – А мне так больше достанется. Твоё здоровье!

Я закусил квашеной капустой и закинул ногу на ногу. Гаврила разместился на втором табурете, смахнув с него какие-то крошки. Чистюля, ети его! Я с удовольствием отрыгнул в сторону непрошенного гостя, наблюдая, как тот корчит на морде отвращение.

- Так чего же тебе, Гаврюша, надо? – спросил я и хлопнув по столу обнаружил там полупустую пачку Примы. – Не куришь? Выходит, помрёшь здоровым. Так чего ты там хотел предложить?

- Меня зовут Гавриил, если вам не трудно, - мужик достал из-за пазухи здоровенную папку. Ума не приложу, как она у него там поместилась. – И предложить я могу всё, что только вам придёт в голову. Исполнить любое ваше желание.

Я непонимающе подвигал бровями и бросил в рот ещё одну порцию капусты. Гаврила тяжело вздохнул, положил папку на самый край стола и открыл её. Странное дело, но мне показалось, будто наружу вырвались разноцветные лучи света, отчего по закопчённому потолку побежали зайчики. Я задумчиво поглядел на их танец и сунул в зубы помятую сигарету. Спичек, понятно дело, на столе не оказалось.

- Прикурить не найдётся? – поинтересовался я и махнул рукой. – Ах да, ты же у нас – спортсмен-долгожитель.

- Почему же, с этим я могу помочь, - гость протянул руку и щёлкнул пальцами. На кончике сигареты тут же появился огонёк. – Пожалуйста.

- Нехилый фокус, - я повертел сигарету в пальцах и сунул её обратно. – нужно будет непременно обучиться. А то эти долбаные спички постоянно теряются.

- А вас как, нисколько не поразил сам факт возгорания? – угрюмо спросил Гаврила. – Вообще-то вы стали свидетелем чуда.

- Не гони, какое там чудо! – я стряхнул пепел в тарелку. – У меня есть кореш, который может в одно горло употребить полтора литра водяры – вот это чудо. А такой чепухой я и сам когда-то баловался, картишки там, прочая мелочёвка…

- Я – ангел господень! – с вызовом в голосе провозгласил Гаврила и прижал руку к груди.

- А я – слесарь шестого разряда, - я пожал плечами. – У каждого своя работа и нефиг тут орать, а то живо вылетишь за дверь со всеми своими фокусами.

Мужик ещё раз тяжело вздохнул и принялся барабанить по папке пальцами. От этого зайчики на потолке сложились в замысловатый узор, напоминающий спящую жабу. Мы оба молчали. Я задумчиво пускал дым к потолку, а Гаврила угрюмо глядел в окно. Потом начал говорить, но вроде как обращался сам к себе. У меня сосед так с пришельцами общается, после недельного запоя.

- Просто не понимаю, почему я должен всё это терпеть? – с тоской в голосе протянул Гаврила и поглядел в небо, через засиженное мухами стекло. – Ведь есть же ангелы меньших рангов, которые способны общаться с этими недоразвитыми существами?

- Но, но! – строго сказал я, но гость не обратил внимания, продолжая своё нытьё.

- И почему эти исключительные личности, пригодные для вербовки, оказываются сплошь дегенератами, алкоголиками, сумасшедшими и преступниками? Доколе я буду лезть в эту грязь, рыться в не й руками и вытаскивать из плевел зёрна, ничем от них не отличающиеся?

- Ты это, может всё-таки скажешь, чего у тебя для меня имеется? – прервал я его. – Вроде всего, чего захочу? Так вот, сейчас я желаю бутылочку пивка.  Только гляди, светлое я не очень уважаю, разве – с бодунища. А вот тёмненькое – нормуль.

- Я могу вообще всё, - с презрением отчеканил Гаврила. – Но только после того, как контракт окажется подписан. А чтобы его составить мне необходимо указать перечень ваших желаний. Только не бутылку пива, я вас умоляю!

- Чё, две? Или три? – тут я скорчил задумчивую физиономию и задал вопрос, который уже давно должен был вертеться на языке. – Погоди, товарищ. Ты тут соловьём разливаешься за желания, типа всё, что захочешь. А тебе с этого какая выгода, а? Конртакт подмахнуть – гляди ты! А назавтра остаться без квартиры, да? Иди как ты…

- Фёдор Петрович, - он принялся махать руками, что тебе ветряная мельница. – Мне не нужна ваша квартира. То, что мне нужно, я получу лишь после вашей смерти, которая наступит через пятнадцать лет, восемь месяце и три дня. А до этого момента вы можете спокойно пользоваться всеми благами, включёнными в контракт.

- Это чего же тебе, собаке, надо? – непонимающе проворчал я. – Череп мой, что ли? Знакомый один загнал свой скелет какому-то институту, так ему там не шибко дохрена бабулесов отсыпали.

Гаврила вроде как решился. Он решительно стукнул кулаком по папке, отчего зайчики на потолке испуганно подпрыгнули и спрятались. В глазах гостя сверкнули голубые молнии. Я докурил сигарету и затушил в тарелке, рядом с обожравшейся мухой, которая плавала вверх лапками.

Ситуация вполне очевидно приближалась к переломному моменту и следовало встретить его во всеоружии. Я налил полстакана буряковки и решительно употребил напиток, ощущая, как мерзкая дрянь с трудом прокладывает дорогу в желудок. Пришлось помочь ей порцией капусты.

В общем, мы оба вошли в форму и оказались готовы к серьёзному разговору. Гаврила встал и наклонившись ко мне, чётко произнёс:

- Я пришёл к вам, Фёдор Петрович, дабы выкупить вашу душу, - гость запнулся, точно ему мешал говорить ком в горле, но продолжил. – Получить вашу душу, в обмен на всё. Что вы только можете пожелать. Вот чего вы хотите прямо сейчас?

- Пива, - сказал я с непроницаемой рожей. – Бутылок эдак восемь. Лучше всего с солёной рыбой, да такой, чтобы жирок капал. У-ух!

- Ну нет! – в глазах Гаврилы появился страдальческий огонёк. – Я имею в виду что-нибудь серьёзное. Хотите получить крупную сумму денег?

Самое время обидеться на этого нахала.

- Я чё, на нищего похож? – я поднялся над столом и приложил кулаком по скользкой клеёнке. – Руки, слава богу, есть, на выпивку и закусон как-нибудь заработаю. И не нужны мне никакие подачки, от всяких засранцев, ясно?

- Успокойтесь, Фёдор Петрович! Не желаете денег, хорошо. Может быть какую-то женщину? Ну вот, как мужчина мужчине, ведь у вас же имеются определённые сексуальные потребности? С женой-то вы развелись.

Я скорчил самую тупую рожу, как какую только был способен и погрозил Гавриле пальцем.

- Насчёт жены – тебя это не касается, - строго сказал я и показал кулак. – А насчёт баб, вот что я тебе скажу, хоть это тоже не твоё дело. Ну вот чувствую я, хороший ты Гаврила мужик, поэтому и скажу, как на духу. Есть тут баба одна, Зинка, жена Жорика водопроводчика. И даёт она мне, как только захочу, понятно? Муж то у ей – алкаш, ни на что уже не способный. А я – мужик, хоть куда!

Неуверенно качая рукой, я схватил бутылку и подтащил к себе. Гаврила, ошарашенный моим словоизвержением, дико наблюдал, как я хлебанул прямо с горла и поставил почти пустую бутылку на стол. Пошло в этот раз просто замечательно, даже загрызать не потребовалось. Да и не получалось схватить закуску на этом качающемся столе. Хорошо, хоть сигареты сами свалились в руки, и добрый мужик Гаврила поднёс огоньку.

В глазах гостя вспыхнул какой-то странный свет. Впрочем, может они просто отражали сияние из папки. Гаврила наклонился ближе и принялся шептать в ухо:

- Возможно, Фёдор Петрович, вас заинтересует следующее предложение, - он покосился на поллитровку. Эй, а когда это она успела опустеть? – Не хотели бы вы, чтобы в вашем холодильнике каждое утро появлялась бутылка спиртного?

Я почесал затылок.

- Дык она и так там каждое утро есть, - сказал я, с удивлением в голосе. – Я же её туда сам ставлю. Разве что за неделю перед получкой или авансом приходится занимать, да и с похмелюги тяжко. Соседка – гадина, не всегда успевает выгнать своё вонючее пойло!

Слова вылетали с некоторым трудом, а глаза норовили разъехаться. Гаврила придвинул свой табурет ближе и положил ладонь мне на плечо. Кажется, у него на ногтях – лак. Да он – извращенец! Вот так, напоят нормального мужика и пользуются его беспомощностью, караул!

- Фёдор Петрович, в обмен на вашу нематериальную сущность я могу предложить вам следующее. Каждый день, когда вы придёте с работы, вас будет ожидать бутылка хорошей водки и пять бутылок пива с рыбой. Когда вы проснётесь на следующий день, испытывая похмельный синдром, у вас вновь появится бутылка водки. И всё это, независимо от того, имеются у вас деньги или нет, выгнала соседка или не успела. Каждый день. Как вам такое, нравится?

- Нрав, - сказал я и уронил голову на стол.

Бумкнула и покатилась бутылка. Пока я прислушивался к её звяканью, мою голову приподняли над столом и принялись похлопывать по щекам.

- Эй, эй, какого чёрта! – заворчал я, открывая глаза. – Ты кто такой и нафига меня трусишь?

- Я – Гавриил, божий посланец, - терпеливо произнёс мужик и сунул мне в руки какой-то гладкий белый лист с целой кучей букв, - и прибыл к вам для заключения контракта. Подпишите этот документ и получите вашу ежедневную бутылку.

- А ты чего получишь? – тупо спросил я и хлопнул себя по лбу. – Ах да. Мою душу! Слушай, - как можно подозрительнее спросил я и заглянул в глаза гостя. – А ты – точно ангел? Я вот лично никогда не слышал, чтобы ангелы покупали человеческие души. Зато все рассказывают, что души скупают черти и там такое: подписал, а потом – раз и в бутылке вместо водки – вода, а у тебя чердак лопается. Признавайся: ты – чёрт?

- Да нет же, я – действительно ангел, - плечи Гаврилы опустились и мне на миг стало его немного жаль. – Просто сейчас мы оказались в несколько неприятном положении, поэтому вынуждены заниматься этим непривычным делом. Поверьте, Фёдор Петрович, вам абсолютно нечего опасаться: за соблюдением обязательств наблюдает специальная арбитражная комиссия и в случае нарушения хоть одного пункта контракт немедленно признают недействительным.

-Ну ежели так, - я взял в руки ручку, наполненную кроваво-красными чернилами и уже потянулся подписывать, как вдруг остановился и задумался. – Слыш, Гаврила, а на кой тебе моя душа-то? Я как погляжу, ты вокруг меня и так, и так.

- Вообще-то – это секрет, - я тяжёлым вздохом сказал визитёр, - Но ладно. Мы набираем воинство для предстоящей битвы с адскими легионами.

- А чё, в раю так мало душ? – удивился я.

- Люди нам всё равно нужны, - в голосе Гаврилы прозвучало нетерпение. – Подписывайте, пожалуйста.

Я пожал плечами и высунув кончик языка, аккуратно вывел корявую подпись на гладкой бумаге. Тотчас лист чудесным образом превратился в два, ничем не отличающихся один от другого. Запахло жасмином и один лист исчез в Гавриловой папке. Та немедленно отправилась под пиджак гостя. Второй лист сунули мне в руки.

- Теперь вы навечно вписаны в райскую когорту, - торжественно произнёс Гаврила. – И неважно, каким вы были человеком при жизни – ваши посмертные деяния позволят искупить все грехи.

С этими словами он наполнился светом, как перегорающая лампочка и пропал, оставив только запах своего дорого одеколона. Некоторое время я сидел за грязным столом и ошеломлённо глядел перед собой. Потом согнал с лица тупое выражение и встал. Знакомый таракан сотоварищи испуганно шмыгнул под плинтус, оставив меня в полном одиночестве.

Впрочем, не совсем. Из гостиной доносилось едва слышное похрапывание. Туда я и отправился.

Гостиная, она же спальня, являла собой полную противоположность захламлённой кухне.  Тут царила прямо-таки аскетическая простота. Около стенки стоял древний диван с продавленным лежаком, откуда торчали куски поролона и пружины. В противоположном углу, припав на ногу, перемотанную скотчем, стоял не менее древний телевизор с треснувшим кинескопом. Рядом с ним валялся разбитый телефонные аппарат. Это барахло оставалось в доме по одной-единственной причине: его бы никто не купил.

Обладатель сих несметных богатств, Фёдор Петрович Крючков, лежал на диване, свесив голые волосатые ноги на пол. Из одежды на нём сейчас присутствовала лишь порванная тельняшка, а остальным временно пользовался я. Синей от многочисленных татуировок рукой, хозяин сжимал полупустую бутылку текилы. На небритом опухшем лице светилось воистину неземное блаженство.

Я подошёл к телевизору и принялся соединять его с телефонным аппаратом.  Понятное дело, и одно, и другое уже давным-давно перестало работать, но ведь минус на минус даёт плюс, разве не так?

Именно так. Щёлкнуло и экран медленно заполнился синим светом. Потом появилось изображение крупного чернокожего мужчины, сидящего за письменным столом. Впрочем, конечно же – это был вовсе не мужчина.

Я козырнул.

- Хайль, Вельзевул. – сказал я и щёлкнул копытами. – Макс фон Штирлиц докладывает.

Глава адской канцелярии даже не оторвал взгляда от бумаг, лежащих на столе. Вот только на чёрной физиономии появилось выражение крайней усталости.

- Единственное, почему я терплю тебя и твои выходки, - недовольно сказал Вельзевул, - это потому что ты – великолепный оперативник. Именно поэтому на все многочисленные просьбы устранить тебя отвечаю отказом. Пока.

- Ну, ещё болтают, типа я – ваш внебрачный сын, - похвастался я.

- Только не это, - пробормотал собеседник. – Таких ублюдков я пожирал сразу же. – Докладывай.

- Операция проделана по высшему классу, - сообщил я с гордостью в голосе. – Лично сам господин Гавриил соизволили заглянуть на наш огонёк, где и попытались обработать уже завербованного мной клиента. И вуаля: у меня на руках имеется незаконный контракт плюс запись вербовки, на которой отлично видно, как ангелочек пользуется неадекватным состоянием человека, чтобы оказать на него давление. В общем, думаю, для арбитража этого окажется вполне достаточно, чтобы запретить засранцам вмешиваться в наши дела.

- Это уж точно, - хмыкнул Вельзевул. – А ещё учитывая настроения аггелов из арбитража…Да, отличная работа.

- Шеф, - я замялся. – Всё хорошо, но вот мне одно непонятно…Даже не знаю, как и спросить.

- Ты же знаешь, - Вельзевул откинулся на спинку кресла, - что у меня нет для тебя закрытой информации. Валяй.

- Куда всё-таки пропадают души умерших? Насколько я знаю, адские закрома почти пусты, а в райских кущах посвистывает ветер. Где они все?

- Понятия не имею, - шеф развёл руками. – Даже мне это неизвестно. Наши аналитики уже долгое время бьются над разгадкой, но пока – безрезультатно. Предполагают, что у мёртвых отсутствует желание вообще сражаться на чьей-либо стороне, поэтому они нашли способ скрыться из поля нашего зрения. Остаются только личности недалёкие, либо же полностью деградировавшие, кого мы и вербуем.

- Понятно, - вздохнул я.

До чего мы дошли! После Фауста и прочих великих людей, вынуждены гоняться за душами всяких дебилов. Славная же это будет финальная битва!

Фёдор Петрович сладко всхрапнул и плямкнул губами. Очевидно ему снились сладкие сны.

Другие произведения автора:

6 + 1

Аннабель. Глава 7

Погонщица единорогов