Повозка

Изобретатель пришёл к Верховному Жрецу и сказал:

            - Уважаемый и досточтимый Иганолаткан! Прошу уделить мне несколько циклов твоего драгоценного времени.

            - Привет, привет! – Помахал ему рукой жрец, неохотно отрываясь от миски с похлёбкой из маиса. – Что у тебя?

            - Осмелюсь представить тебе и, если получу одобрение, вынести на суд священнослужителей нашего города то, что я придумал и воплотил в материале. Масштаб один к двум десяткам, но это не имеет особого значения.

            - Показывай уже. – Жрец зевнул и неодобрительно посмотрел на свёрток, который изобретатель держал под мышкой.

            - Показываю. – Визитёр развернул рогожу и поставил на стол деревянную платформу размером около локтя в длину и половину локтя в ширину. Сверху на платформе было устроено ограждение, спереди имелась длинная палка с поперечной перекладиной, а снизу по четырём углам были приделаны непонятные круглые штуковины одинаковой величины. Довольно большие.

            - Во имя Кетцалькоатля! Что это за хрень?

            - Повозка, твоё святейшество.

            - Чего???

            - Повозка. В ней можно возить разные тяжёлые вещи.

            - Ты хотел сказать носить? Где тогда рукоятки для носильщиков?

            - Нет, именно возить. Видишь, у неё круглые колёса. Они способны катиться по ровной поверхности. Если сделать повозку достаточно большой, можно перемещать на ней такие грузы, которые не унесёт ни один наш грузчик.

            - Где ты только берёшь такие слова? Колёса… Придумал же. С какого перепуга они должны катиться?

            - У них есть оси. – Сказал изобретатель и ткнул пальцем в одну из двух перекладин, проходивших под моделью. – Колёса крутятся вокруг них.

            .

Жрец нехотя встал из-за стола и подошёл к изобретателю:

            - Повозка, говоришь? Ха! – Священнослужитель, протянув руку, покатал модель по столу. Колёса, как и было заявлено, крутились. Двигалась эта штуковина, действительно, легко. – Смотри-ка, катается. Но как ты намерен приводить её в движение?

Казалось, изобретатель был готов к подобному вопросу. Более того, он его ждал:

            - О великий, твоя мудрость не знает границ! Ты зришь в корень. Для этого спереди сделано дышло с перекладиной, одной или несколькими. Люди возьмутся за них и легко повезут груз. Видишь, я изобразил его на модели.

            - То есть люди будут это делать? Тащить за собой эту штуковину?

            - Ну да. – Удивлённо согласился изобретатель. – У нас ведь нет достаточно сильных животных, чтобы использовать их. Разве что ламы или альпаки, но их тягловое усилие ничтожно, да и сами они не слишком выносливые.

            - Значит, тебе жалко бессловесную тварь, но ты готов запрячь в свою повозку людей, вылепленных богом Тинучитаклем по образу и подобию своему? С тебя станется ещё и заставить их бежать с таким прицепом. Не богохульствуй!

            - Можно использовать пленных. – Не слишком уверенно предложил изобретатель.

            - Пленных можно и нужно использовать только для жертвоприношений, запомни это! – Жрец назидательно поднял палец, - ибо, если не класть их горячие сердца на алтарь Кетцалькоатля и не орошать кровью жертвенник, солнце погаснет, камни полетят с неба и закончится календарь. А впрочем, без солнца он и так без надобности. Ты этого хочешь?

            - Нет, но…

            - Далее! – Жестом оборвав возражения изобретателя, продолжал жрец, - где ты намерен применять своё изобретение? На наших узких горных тропах, где двоим путникам трудно разойтись? Отвечай?

            - Но у нас же есть мощёные камнем дороги!

            - Их мало и они служат культовым целям.

            - Можно построить новые пути.

- Куда?

- К соседям. Например, к ацтекам. Или тольтекам. Мало ли. Товары для торговли с ними будет удобно перевозить на тележках. Объём перевозок невероятно вырастет.

            - Ты собрался торговать с соседями? С этими еретиками и отступниками, годящимися лишь в жертву нашим богам? Это уже не святотатство. Это попахивает государственной изменой. Позвать стражу?

            - Не надо. Я осознал. – Торопливо сказал изобретатель.

            - Ладно. В память о том, что учились вместе, я забуду то, что ты тут наговорил. Но впредь будь аккуратнее даже в мыслях. В общем, проект отклонён. Ступай, и не греши. Эй, и модель свою забери. Нечего ей тут.

            - Мне её уничтожить? – Спросил совершенно подавленный изобретатель.

            - Можешь оставить. – Милостиво махнул рукой жрец, - пусть детишки играются. Ни на что другое эта штука всё одно не годится. Точнее, годится, наверно, но ты подумай сам. Вот, допустим, мы начнём применять это твоё изобретение. Наш и так не слишком работящий народ окончательно обленится. Некоторые ретивые умы вроде тебя захотят сделать повозки самодвижущимися. И ведь рано или поздно сделают! Только представь – тысячи самодвижущихся повозок! Ужас. А их ведь надо будет где-то производить. На них надо будет что-то возить. Люди не смогут делать ничего другого, как только производить твои тележки и товары, которые станут на них возить. Им некогда будет думать о богах, героях и трудовых подвигах во имя государства. Времени на духовное самосовершенствование попросту не останется. Всё поглотит низменный интерес сиюминутной выгоды. Оно нам надо? Нет уж, пусть всё идёт так, как от века начертали нам боги.

- Так что теперь, ничего не делать и не улучшать существующие технологии?

- Отчего же? Можешь спроектировать новый алтарь в храме. Лестницу для пленных с повышенной пропускной способностью. Новые оросительные каналы нам не помешают. Мало ли, что можно усовершенствовать. А вот новое – оно ни к чему.

            - Да, святейший. – Изобретатель низко поклонился и, забрав модель повозки, покинул зал.

            - Ходят тут всякие, – проворчал жрец ему вслед и вернулся к трапезе. - Пообедать спокойно не дают. Придумал тоже, повозка, колёса. Тьфу, даже аппетит пропал.

***

            Так не состоялось внедрение колеса в повседневный быт южноамериканских индейцев. Оно использовалось лишь в детских игрушках. Небрежение продолжалось до прихода испанских колонизаторов. А потом ничего, из Европы привезли лошадей и забегали повозки по дорогам Нового Света – сначала гужевые, затем самодвижущиеся. Они повезли товары и людей из конца в конец государств и континентов. И ничего, устои не рухнули. Но в одном жрец Иголаноткан был прав – о богах люди стали думать гораздо меньше.

Другие произведения автора:

В поисках хирурга

Напрасная жертва.

Русский город