Ошибка или закономерность Бога.

Ошибка или закономерность бога.

- Елистей! – Крик жены с резного крылечка заставил отвлечься от повседневных дел.

- Быстро домой. Ужин давно остывает. – Она подняла к глазам ладонь-лодочку   и, усмотрев благоверного в саду, уже тише продолжила.- Тебя, милый, это тоже касается.

Егор отряхнул руки и, сложив инструмент сбоку сарая, Он всегда удивлялся его способности в любом месте вырисовывать рунические знаки. Сам глава к этому не тяготел. Да и у жены не замечал рвения в изучении изотерики. От кого это у мальца? Он помахал сыну рукой, приглашая к ужину. Тот кивнул и с неохотой оторвался от своего занятия.  В дом входили под ручку, вдвоём.

Жена, ворча на их неторопливость, уже накрывала на стол. Плошки дымили ароматным паром от тушённых овощей. Середину стола занимал большой, запотевший, словно из холодильника, кувшин с морсом. Хлеб, супруга пекла его всегда лучше всех, тонкими ломтиками украшал края мисок. 

-Что встали как истуканы? – С улыбкой, произнесла женщина, заканчивая приготовления и с любовью поглядывая на млеющих от запаха её стряпни мужчин. – Мойте руки и за стол, работнички.

Сын с отцом, шутливо толкаясь, рванули к умывальнику. Долго плескались. Вода здесь была почти волшебной. Так и хотелось подольше наслаждаться ей. Они бы мылись вечно, но их уже звали к столу. Пришлось подчиняться и приступать к трапезе, что была не менее волшебна. И как супруге удавалось так вкусно готовить местные овощи. Мужчины уплетали стряпню с удовольствием. Нет, Егор и раньше был вегетарианцем. А теперь ещё больше в этом укоренился. На этой планете они были просто бесподобны. 

Думы на секунду охватило ноткой грусти, по оставшимся на Земле. Когда Ворк забрал их с собой, планета доживала свои последние дни. Горы извергали гной магмы, а загаженные отходами моря и океаны, несли смерть болезнями и выползающими на сушу мутантами. Особенно огромных уничтожали ядерным оружием. Обычное на них просто не действовало. Планета болезненно отзывалась на ракетные удары ещё большими катастрофами. Земная кора трескалась, выделяя ещё больше горячих соков. Ещё немного и она развалится на куски. Только военные этого не понимали, наслаждаясь своим делом.

Почему Ворк выбрал их, для него это было загадкой. Может потому, что не испугались очередного мутировавшего гиганта. Они пожалели подраненное существо. И когда все в страхе и огрызаясь имеющимся у них оружием, разбегались в разные стороны, он с сыном лечили рану на ноге существа. «Лекари» даже не заметили, что пули не достигают цели. Надёжный щит из уплотнившегося воздуха защищал их и существо. Когда рана была забинтована, голос Ворка заставил их вздрогнуть от неожиданности.

- Чада мои, не хотели бы вы покинуть эту умирающую планету? 

Сын с отцом одновременно кивнули. Звук голоса нёс умиротворение и спокойствие.

- Решите, кого вы хотели бы взять с собой? – Продолжило существо. 

Родственников, кроме жены и сына, у Егора не было. Родители умерли. Друзей, в мире где каждый пытался выжить за счёт несчастий другого,  не было. Сын по-видимому думал так же, потому что на этой планете кроме них никого не оказалось.  Ворк перенёс сюда и их дом с приусадебными постройками. Только вот хороший, железный забор остался на Земле. Видимо божество решило его не брать. Да и не нужен он был здесь, в мире спокойствия и благоденствия. 

Всю планету, насколько они могли исследовать, покрывали поля с обильной растительностью. Часть из них была съедобна. Ворк помог с распознаванием существующего мира и, бывшим обитателям Земли, смерть от голода не грозила. Животный мир планеты ограничивался Сурмиками. Эти мелкие сусликоподобные существа чаще встречались в мелколесье из кустарников и высокой травы. Только вот разглядеть их более подробно не удавалось. Эти хитрецы постоянно меняли свою окраску, прячась в зелени. Для чего, непонятно. Угрозы никакой не было. Наверно просто так забавлялись над новоприбывшими. 

Егора не сильно интересовали обитатели. Мир и любовь близких, вот и всё что ему было нужно. Душа его требовала покоя и умиротворения, особенно после всего того, что они испытали на своей прежней планете.

Сын в отличие от отца, не утратил любознательности. Елистей всеми правдами и неправдами стремился познать мир. Его интересовало всё, начиная от того как они сюда попали и кончая тем кто такой Ворк. Он постоянно отлучался из дому к горным вершинам, где обитал их спаситель. Тот поначалу стремился ограничить любознательность мальчишки, набрасывая на себя туманное покрывало. Потом привык и даже стал показывать приставучему Елистею символы, раскрывая их сущности. Паренёк впитывал знания словно губка воду. Теперь не было почти ни одного места на их участке, (они по старинке считали только его своим, хотя им принадлежал весь мир) где бы не вырисовывались странные письмена. А теперь вот и до плетня добрался сорванец. Нравилось мальчишке и наблюдения за трудами созидания бога. Тот постоянно что-то мастерил. То маленьких букашек, то растений. Особенно часто тот создавал миниатюрных жителей, что создать было гораздо сложнее.

На вопрос мальчишки, почему то не работает с большими предметами, отмалчивался. Лишь один раз проговорился, что те становятся не такими, как планируется. Что с увеличением массы объекта увеличивается вероятность его агрессии. Видимо, зло заполняет не полностью заполненный сосуд и миром, по своему усмотрению. Мальчик не понял всего, но больше эту тему не затрагивал.

Вот уже больше пяти лет, если взять земное летоисчисление, коего придерживались гости планеты, семья Егора жила в мире достатка и вселенского умиротворения. Их желания были немногочисленны и всегда исполнялись Ворком. Но чаша весов не может всегда пополняться лишь в одну сторону. В мире властвует закон равновесия. 

Елистей до того увлёкся работами Ворка, что решил попробовать самому. Создавать у него пока не получалось и он решил начать с увеличения созданного. Это его новый учитель ему дозволял. И у парня очень быстро схватывающего суть, уже не раз получалось увеличивать овощи и фрукты. Но хотелось большего. Поэтому он и взял с собой одну из многоножек Ворка. Та была любимицей создателя и ему очень хотелось обрадовать Ворка, предоставив ему увеличенную модель его создания. Но как говорится благими намерениями…

Многоножка, чем-то смахивающая на божью коровку, трепетала в его ладони и ворчливо стрекотала. Она пыталась ускользнуть из цепких рук парня и тому приходилось прикладывать усилие, чтобы её удержать. Елистей бежал домой к своему сараю, где он экспериментировал с предметами, испытывая на них слово бога. Радужные мечты о возможной похвале учителя распирали грудь. Это всё только о чём он мог мечтать.

У самых границ владений спасённых когда-то людей, стоял Ворк. Огромной скалой он нависал над всем. Сердце парнишки сжалось от дурных предчувствий. Но вместо того чтобы выпустить объект эксперимента, он нечаянно, от неожиданности, сжал ладонь сильнее. Раздался еле слышный хруст и вскрик учителя резанувший не только по ушам, но всколыхнувший всё вокруг. Лицо спасителя приняло устрашающий вид. Молния  с небес вонзилась у самых ног Елистея. Он побледнел от страха и сжался. Таким он Ворка ещё не видел ни разу. Даже на Земле, когда убегающая толпа пыталась его убить. Бог поднял руку, чтобы сорвать с неба ещё один разряд. И тут перед пареньком появился его отец, Егор. Он закрыл сына своим телом и с какой-то злой и упрямой   решимостью посмотрел в сторону их спасителя. Ворк замер. Его взгляд проник в душу человека и он содрогнулся от увиденного. Светло розовые и голубые тона ауры, что были у мужчины, окрашивались темно-сиреневым цветом страха, переходящим в чёрный цвет злобы. Он понял, что в который раз наступил на одни и те же грабли. Вначале, в первом саду, где он наказал своё детище за нарушение законов его этики и сослал прочь. Потом за внедрение силой и угрозами линии добра. Не помогло ни испепеление вулканами, ни потопы. Неосторожно взращиваемый в душах страх всегда порождал зло. Вот и сейчас чистая душа по его неосторожности приобретала нежелательные оттенки. И единственное что он мог сделать – это либо уничтожить творение, либо уйти самому, предоставив человека самому себе. Он выбрал второй путь. Взревев от содеянного, он исчез, растворившись в синеве неба и породив ещё одну легенду о месте своего пребывания. Люди вновь остались одни среди космического холода без любви и поддержки.

 Минуло много лет. Население планеты разрослось, сохраняя в сердцах легенду о спасителе, передаваемую из уст в уста. Только семя зла уже было обронено.

  Прапотомок Елистея, Захар, вышел на крыльцо и вдохнул полной грудью пряный воздух сада, что он взрастил собственными руками. Вдалеке копалась на грядках его жена. Он помахал приветливо ей и та ответила тем же. Их дом стоял почти у самого края бесконечного поля, вдалеке от соседей. С ними у него не заладилось. Те зачастую стремились к размежеванию местности, в попытке присвоить себе большую площадь угодий. Зачем? Непонятно. Еды хватала с избытком. Нагнись и потребляй. Так нет. Они захватывали земли и за еду заставляли других нагибаться. Захар в задумчивости шагнул внутрь дома, столкнувшись нос к носу с сыном. Пострелёнок как-то сумел выловить Сумрика и теперь создавал для него клетку-домик. Отец вскипел. Каждая живность имела права на свободу. Он прикрикнул на малыша и достал растежной ремень, сплетённый женой из сфисков. И уже хотел приступить к наказанию, но взглянул в глаза испуганного ребёнка и оторопел. В них, наряду со страхом, проглядывалось злоба и непонимании. В зрачках всплакнувшего сына проглядывались орды воинов и пожарища, охватившие планету. Он бросил в страхе ремень и, встав на колени, стал просить прощения, зная что только добро может породить доброе в душах людей.

Страх – что это такое? Это создавалось богом для защиты, а стало оружием. Всё плохое в мире происходит из-за него. Ревность – страх потерять. Обогащение – страх, что кто-то разорит тебя, накопив больше золотых кружочков. Войны – так здесь вообще просто: Если малые державы, то страх что нападут раньше. Если большие, то страх, что тебя опередят и завоюют мелкоту раньше. Вся злоба идет от страха. Всё от него….