Жизнь на перекрёстке дорог - глава девятая

     Где-то далеко свербила мысль об их общей национальности. Вспоминались свои бои с обидчиками. Некоторые дети знакомых, при получении паспорта, брали национальность по матери, а иногда, и фамилию. И паспортистки к тому подталкивали, но он только усмехнулся на это предложение. Он - Раскин, и ничего менять не желал, а фамилия говорила сама за себя, не Иванов. Пройдёт немного времени и он поймёт, насколько правы были эти тётеньки из паспортных столов. Как же они были правы!

     Весь день у Михаила был расписан поминутно. Школа - больница - дом. С утра в школу, уроки учил в больнице, домой возвращался поздно.

     Деды из своей комнаты не выходили при нём, а, вернее, он не выходил из своей. Через месяц Наталья перевезла их в дом, купленный на окраине Саратова в частном секторе, с небольшим огородом-садом. Небольшой по размеру, но в пределах имеющихся у стариков денег. От помощи дочери они отказались, услышав о её желании оформить дом на себя. Теперь Наталья ночевала у родителей, обустраивая им жильё, отдав часть своей старой мебели и холодильник. Она решила переоборудовать свою комнату до выписки Марка. О разводе и не заикалась. Отмыла окна от многолетней грязи, обновила шторы, купила новый диван и кресло. Однажды, заглянув в комнату родителей, Михаил не узнал её. Стало светло и уютно. Родители не интересовались, есть ли у него деньги на расходы. Он заботился о бабушке, она поддерживала его.
Не было у Михаила обиды на дедов, да и на мать тоже. Он видел холодность к нему, их единственному внуку, сердцем понимал их обиду на него из-за привязанности к дедам Раскиным.

     Время всё расставит по своим местам, - думал он в минуты своих размышлений, а времени как раз и не было. В марте деда не стало, а к осени угасла и бабушка. Наталья заколотила окна и двери в их домике. Вспоминала о них крайне редко, всё своё время посвятив Марку. Неожиданным открытием для неё стало посещение нотариуса при вступлении в наследство. Там сидела незнакомая женщина, очень похожая на мать. Оказалось, это была родная тётушка, о которой Наталья никогда не слышала.

     - Что зыркаешь на меня отцовскими глазищами? - ехидно улыбаясь, задала она вопрос. - Что, родители никогда не говорили о сестрице Груне? Вижу, не говорили, паскудники! Твой папаша сперва моим ухажёром был, а мать твоя его отбила. Из Рязани мы, братец у тебя есть единокровный, но не желает с тобой по судам таскаться, а я вот решила. Не отдашь четвертину от наследства, по судам затаскаю. Материнская доля твоя, а от отцовской отдай моему сыну половину, продай их дом и отдай. Не хошь продавать, деньгами возьму. Узнала, за кем ты замужем. У евреев всегда деньга есть, не обеднеете.

     От такой новости Наталья слегла. Не потеря части наследства её подкосила, а скрытность её родителей. Нотариус, приняв заявление от Груни, советовал решить все вопросы мирным путём, без судебных разбирательств. Но всё разрешилось иначе. Брат двоюродный оказался человеком порядочным и осадил  мать быстро. Он знал своего настоящего отца, был очень похож на него и не стал срамиться перед честным народом. Семейный был человек его отец, но и сына на стороне без заботы не оставил. Помогал чем мог, с детьми своими познакомил. Прислал брат нотариусу личное заявление, заверенное должным образом. Дом Наталья быстро продала, купив на вырученные деньги себе несколько колец и обновив гардероб. Её повысили в должности и надо было соответствовать.

     Через полгода бабушка Софья уже сносно передвигалась по квартире. Сама готовила на всех, не перенося варево Натальи, у которой хорошо получалась только уха. Ели все вместе за одним столом на кухне, пользовались одним холодильником. Разговаривали мало, боясь сказать что-нибудь невпопад. Михаил стал студентом медицинского института, но студенческая жизнь его не захватила. Друзей не прибавилось, школьные разъехались по городам и весям, а в институте как-то не складывалась у него дружба.

     В год восемнадцатилетия произошли события, оставившие след в душе на всю жизнь. Внезапно скончалась бабушка Софья. Легла с вечера, а утром не проснулась. Не стали её коллеги узнавать причину ухода. Зачем? Не вернуть уже Софочку Марковну. Михаил тяжко переносил эту утрату. Жить перешёл в комнату дедов, отдав свою родителям, где они сделали себе гостиную и там принимали гостей. С уходом бабушки изменился уклад жизни. Родители запустили свои комнаты и другие помещения. Горы немытой посуды на кухне, вечно мокнущее бельё в ванной комнате, издающее невыносимый запах. За туалетом он следил сам, наводя там порядок. Вся его жизнь была сосредоточена в одной комнате, где сохранялся безупречный порядок и куда родители даже не заходили.

     В один из дней Марк сказал сыну, что они ждут гостью из Казахстана. Михаил подумал о казашке, приезжающей раньше и её сыне, от которых за два года не было вестей. Однако отец его успокоил, сказав, что это родственница его друга Влада, приехавшая в экономический институт на курсы повышения квалификации.

     - Это невестка Влада, она в Саратове на короткий срок, живёт на съёмной квартире, как все слушатели курсов. Алевтина, подруга Наташи, подарок ко дню рождения прислала маме. Ты постарайся быть дома в субботу к обеду. Я с ней познакомился у Влада, а мама незнакома. Меня там хорошо приняли и нам не хочется ударить в грязь лицом. Что-нибудь сварганим с Наташей, стол накроем, а о чём с ней говорить - не знаем. С гонором особа, мнит из себя много. Младше меня на пятнадцать лет, а должность большую уже занимает.  Птица высокого полёта. По протекции свёкра далеко пошла.

     Не очень-то хотелось Михаилу со стариками время проводить, но от слов отца разыгралось любопытство. Не первый раз он слышал высказывание отца по поводу этой персоны. Даже какой-то разлад из-за неё у родителей был.

     Что там за птица из поднебесья к нам пожаловать решила, - думал Михаил, спеша домой после окончания лекций в институте, купив небольшой тортик.

     При входе в квартиру почувствовал тонкий аромат духов, ему неизвестных, которые перемешивались с запахами киснувшего в ванной белья.

     Она сидела за столом маленькой, тесной комнатки, приспособленной под гостиную. Строгий взгляд подведённых стрелочками глаз, модная причёска, красивый вишнёвый костюм и розовый плащик на спинке стула. Поднялась, протянула ладошку для приветствия и произнесла бархатным голосом:

     - Так вот вы какой, Миша Раскин! Красавец! Не зря с таким восторгом о вас говорит наша Алька. Но я представляла вас подростком, а вы, юноша, смотритесь старше ваших лет.

     - Так столько за два года произошло, поневоле повзрослеешь, - тихо произнесла Наталья, вставая рядом с сыном, едва доставая ему до плеча. - Опора наша и надежда. На врача пошёл учиться, по стопам прадеда и бабушки.

     Мать говорила, а Михаил держал в своей руке руку гостьи, которую не хотелось выпускать и чувствовал идущее тепло. Так было от рук бабушки Софьи.

     - Алька рассказывала. Мои искренние соболезнования вашей семье. Понимаю, как трудно всё это переносить. Не успела вам сказать о наших потерях. Не стало нашей добрейшей Маргариты Павловны, но вы, наверное, знали об этом, а следом и её мама ушла, - произнесла гостья, освобождая свою руку лёгким движением. - Мы раньше уехали в другой город. Отец теперь один живёт в пустом доме. К нам переехать не желает, даже на короткое время. Тоскует очень по маме. Мы приезжаем с детьми в отпуск и тогда он оживает, как и весь дом. Хорошие времена прожиты в том доме. Она, незабвенная, была душой семьи, легко с ней всем жилось, с нашей певуньей.

     - Я бы так не сказал, - перебил гостью Марк. - Судя по словам Алевтины, жить с ней было нелегко. Писала нам она об их многолетнем разладе. И на себе её язвительность сполна почувствовал. И то, что вы, Надежда,  нашли с ней общий язык, нам ни о чём не говорит.

     Надежда, - мелькнула мысль у Михаила, он заметил нахмурившееся лицо гостьи .

     - Ну, вы уже с моими родителями пообщались, - с улыбкой произнёс Михаил. - Покажу вам свою обитель. Мы вроде и в одной квартире, но каждый живёт на своём островке. Я живу в комнате моих дедов, ничего там не меняя. Не хочу ломать чужой мир, со своим пока не определился, а память о них так сохранится дольше.

     - Куда же ты уводишь гостью? Она ещё толком и не попробовала наши угощения, - растерялась Наталья.

     Михаил окинул взглядом стол, на котором стояла сковородка с жаренной картошкой, как всегда, слегка пригоревшей, банка помидор из магазина, крупно порезанная неочищенная селёдка, шматок сала, от которого отрезали несколько кусков и бутылка сладкого венгерского вина марки "Токай".

     - У вас закуска под водку, а поставили сладкое вино, - рассмеялся Михаил, уводя гостью к себе в комнату, забрав плащик со спинки стула.

     Она прошла в комнату, присела на диван. Всё внимательно осмотрев, произнесла:

     - Вы правы, Михаил, у каждого свой островок. Здесь жили люди, ценившие комфорт и создавшие его для себя. Судя по вашей одежде, они и вам привили безупречный вкус. Вы напоминаете моего старшего сына, ему четырнадцать, но любит быть красиво одетым. Младший, глядя на него, тоже не отстаёт. Впервые встретив своего мужа, я была потрясена его видом денди на фоне сокурсников. Он таким и остался.

     Они говорили о жизни и это осталось в его памяти надолго. Родителей не было слышно. Михаил радовался этой встрече, стараясь запомнить каждое сказанное слово.  Родители не вышли из своей комнаты проститься. Проводив гостью до автобусной остановки, долго не мог уснуть, вспоминая...

Продолжение следует...