8] ЛИЛИЯ

И тоже была переписка, но короткая, хотя письма тоже были нежными: 

Мой миленький, дорогой «Шурэнчик»! 

Санечка! Все будет у нас с тобой прекрасно! Честное слово! Ведь ты же у меня такой Бубочка!!! 

Я по тебе тоже ужас как соскучилась: прихожу домой и ничего не хочется делать. 

Две недели эти пролетели как один день. 

Сань! Давай первый бокал выпьем за нас с тобой! В какой компании ни были, а? хорошо? 

А вот Рут Диксон взялась читать, то только расстроилась: тебя ведь нет. а так вхолостую – не интересно! 

Так что буду ждать тебя до нужных времён. 

А теперь целую тебя на прощанье… Желаю всего-всего. И хочу, чтобы был мой Бубочка рядом очень и очень. 

Санечка! Добрый вечер тебе! 

Я очень рада твоим письмам: читаю не доходя до дверей квартиры. Вначале поцелую конвертик, читаю улыбаясь, а в конце опять Бубочку свою целую. Вот видишь сколько ты мне приносишь радости!!! 

Санечка! Добрый день! 

С большим удовольствием я прочитала твоё письмо, т.к. уже собиралась два дня тебе писать. А тут вот оно! Взяла в руки и как будто, действительно, прибавилось еще сил (ведь с работы прихожу очень уставши). 

Ну вот под звуки ночного гимна кончаю писать. Даже не перечитываю, спать страсть, как хочу. Целую свою Бубочку… 

Санечка! Здравствуй мой дорогой Бубочка!!! 

Ну, во-первых, Сань, как ты там без меня. Я за эти 40 с небольшим дней так соскучилась по тебе: хоть опять собирайся к тебе. 

Вот такие письма. Но… Но распад Советского Союза развалил и наш союз; жительницы Белоруссии и жителя России. 

К ней ехать было без толку: завод, куда я хотел пойти работать закрыли. Ко мне она не смогла из-за квартиры (её, разумеется). 

Предлагала поехать на Север, но… я отказался. Причина была проста, как спичка; если там ничего не выйдет, то уже на наш завод меня не возьмут. И куда я денусь? 

А потом появилась Наталья (вторая). 

И всё.