Заслуженный спиртовик

          Я тут на днях одного давнего знакомого встретил, Ваську Мокина. Встретил случайно, около привокзальной пивной. Только я, значит, из неё, родимой, вышел, смотрю: у порога отирается какой-то весьма импозантно одетый господинчик. Головёнку свою кверху задрал, вывеску разглядывает и этак сыто-довольно щурится. Потом взгляд опустил, смотрю: он. Васька, едрёна кошка! Собственной персоной! И он меня тоже тут же узнал. Улыбнулся, рассмеялся счастливо, ручонки распахнул.

            - Васька,  грёбаный пупугай! Ты?

            - Ага, я. А это ты? Сколько лет, сколько зим! ЗдорОво!

            И этак снисходительно похлопал меня по плечам.

            - Зайдём? – предлагаю. – Отметим радость встречи? Зойка торгует, старая колбаса!

            - Зойка? – обрадовался он. – Так она ещё живая?

            - А какого ей сделается-то при такой работе? Чай, не у станка горбатится! Ну, пошли?

            - Да знаешь.., - вдруг замялся он (а по глазам вижу: хочется!). – Я вообще-то больше по таким заведениям не ходок… Я всё больше по ресторациям.., - и всё-таки не удержался, рукой махнул. – А, хрен с ними со всеми! Зайдём! Вспомним молодость!

            - Ну, как ты? – спросил я, когда мы уселись за нашим некогда любимым столиком в углу, напротив урны. – Вижу – барин! А ведь сначала бандитствующим пролетарием был! Палёной водярой торговал!

            - Да, было дело.., - нехотя согласился он. – Начинал с водочки, на ней и приподнялся. Потом открыл собственный бизнес, знакомые бандиты помогли - развернулся, но скоро понял, что нет, это не моё…

            - А чего же твоё? – опешил я.

            - Искусство! – поднял он вверх указательный палец, украшенный очень нехилым перстнем. – Я же сейчас  - известный эстрадный певец, любимец публики и зрелых женщин! Ты что, меня по телевизору не видел? У меня ещё там зубы чёрной краской закрашены, как будто выбитые, и космический скафандр на голове!

            - А скафандр-то зачем?

            - Сценический образ такой! Имидж, едрёна вошь! Понимать надо!

            - А ты чего же, этому певчеству учился где? – изумился  в очередной раз. - В консерваториях каких? Ла-Скале, например?

            - Х..яле, а не Ла-скале! – захохотал он демонически. – Мене это без надобности. Я – природный талант! Мне, когда я ещё водкой торговал, один деловой партнёр сказал: а чего ты, Василий, забесплатно песни за столом орёшь? Надо петь со сцены и за деньги! Сейчас всё за деньги! А другой, Тасик (он сейчас вообще суперзвезда!) его поддержал. Сказал: на х… нам с тобой, Васятка, ихние консерватории? Мы ихнюю московскую певческую рыгаловку и так, без всяких консервов, уделаем! Порвём как Тузик грелку!

            - И чего? Порвали?

            - А то!

            (Во дела! Васька – певец! И не простой, на помойке найденный, а  космический! К тому же – известный! Да, кстати, видел я этот скафандр! Вспомнил!)

            - А чего ты на сцене так визжишь, как будто тебе тамошней сценической дверью только что яйца прищемили?

            - Это тоже имидж! – не смутился он и отхлебнул своего некогда очень любимого разбавленного пивка. - Чтобы узнавали! Потому что куплеты исполнять все могут, а вот так визжать – мало кто!

            - Значит водярой больше не торгуешь? Совершенно и окончательно?

            - Совершенно. Это уже пройденный в моём творчестве этап. Сейчас у меня другая благородная цель: «заслуженного» себе исхлопотать. Или даже «народного»!

            - И чего же? – удивился я. – Дадут?

            - А почему нет? – пожал он плечами. – Другим-то дают! Я, между прочим, Родину люблю! И этих.., - и он впервые в нашем сегодняшнем разговоре употребил вслух очень грубое матерное слово, - … научу её любить, как родную и незабвенную!

            - Так ты, значит, патриот? – догадался я. – И может, даже пламенный!

            - Да уж, не пи.др какой! – хмыкнул Васька. – Представь себе - патриот. Самый настоящий! Так что чем я этих… - и он снова произнёс то же самое грубо-матерное название, -…хужее?

            - Да, ты не хуже, - вынужден был признать я. – Ты же водярой торговал в самые трудные годы построения нашего молодого демократического общества. Значит, внёс свой скромный вклад в борьбу и знаешь жизнь. И поэтому, конечно. заслуживаешь… Слушай, а это не ты какую-то бабу недавно на выставке в Москве задавил? – вдруг осенило меня. – А потом ментам грозился, что устроишь им козью морду?

            При словах о бабе Васька откровенно заскучал, зато услышав про ментов и морду, буквально расцвел и даже этак горделиво расправил плечи.

            - Не, не я! – с трудом признался он. – А чего? Впечатлило? Откуда узнал?

            - Так тот давила тоже куплетист и тоже визжит!

            - Ну, так есть у нас в деревне люди-певуны.., - попытался напустить он туману, но я сразу понял: за этой прибауткой что-то скрывает…

            - Ладно, замнём для ясности, - согласился я деликатно. – А сюда, домой в смысле, чего прикатил?

            - А я проездом на гастроли, - оживился он. – Надо бабла нарубить и домишко себе в майамях приобресть. Вилочку небольшую. Чтоб как у людей.

            - Ну, ты прямо.., - задохнулся я от восхищения, - … прямо какая-то Адриана, блин,  Чилинтана! А ведь кто бы мог подумать? Водярой палёной торговал!

            - Ты это… - опять смутился он, - … ты не особенно свисти-то… Сам понимаешь: кругом враги… Ну, чего? Ещё по сто пятьдесят и в школу не итить? Я угощаю!   

Другие произведения автора:

Июньское утро

По поводу одного фильмика. Как раздолбаи становятся патриотами

Мой слапвный друг - герой труда!

Это произведение понравилось:

Светлана Рассказова