СОН В РУКУ

14 июня 2012 — Татьяна Лаин

По проселочной дороге, выписывая виражи, и подпрыгивая на неровностях, ехал мотоцикл.

Услышав звук мотора, спящий на крыльце небольшого дома пес, тут же спрятался под крыльцо; куры, чинно гулявшие по двору, с громким кудахтаньем побежали в курятник. Двор опустел, когда в него въехал мужчина на мотоцикле. Пьяно качаясь, он вытащил из коляски ружье, большую связку убитых гусей, и, пошатываясь, направился в дом. Походя стукнул ногой по конуре собаки:

- Дрыхнешь, кабыздох? Дармоед…И чего она тебя держит, пристрелить бы, чтоб не жрал зря хлеб.

Пес тихо сидел под крыльцом, зная, что в такие моменты хозяин и пнуть может и ударить чем попало.

Гришка, хозяин дома, вернулся с охоты, которая была его страстью, его вторым и, наверное, главным, « я».

Гришка зашел на кухню, бросил на пол свой трофей.

Жена посмотрела на явившегося с охоты мужа с неприязнью.

От Гришки несло потом, костром и водкой.

- Ну, и куда столько? - женщина неодобрительно рассматривала Гришкину добычу.

- Это мне опять щипать, потрошить до полночи… Ты же спать завалишься.

Гришка хохотнул: - Мать, я тебе еду принес: готовь и не бухти.

Другие жены рады были бы такой прибавке к меню, а ты все бухтишь…

Я пошел мыться и спать- устал.

- Ясное дело. Вон как водкой разит.

Гришка ухмыльнулся: сколько лет вместе, а жена все так и не приемлет его страстное увлечение охотой. Не одобряет.

Выйдя из ванной, Гришка снова прошел на кухню.

Жена сидела перед грудой мертвых птиц, опустив голову на руки.

- Это еще что? В чем дело? Птичек жалко?

- Тебя жалко, дурак. Отольются тебе эти смерти.

Гришка стукнул кулаком по столу и прикрикнул на жену:

- Ты чего чушь городишь? Что отольется?

- Да то и отольется! Платить придется и тебе и мне за загубленные жизни. Ты что, голодаешь? Холодильник полон еды. Зачем их-то убивать?

- Дура! Это же азарт! Драйв! Да что ты понимаешь! Баба- одно слово…

- Азарт… вот они тебя с азартом и загадят.

- Ополоумела совсем! Ты мне лучше плесни на посошок, да я спать пойду.

Жена встала, достала из холодильника початую бутылку водки, налила в стакан и пробормотала вполголоса:

- Неисправимый ты… жестокий….

Гришка хмыкнул, сглотнул содержимое стакана одним глотком, крякнул и ушел в спальню.

Через пару минут он крепко спал, распространяя по комнате резкий запах спиртного .

В те дни, когда Гришка приходил домой с охоты, его жена обычно спала в другой комнате: не могла она находиться в спальне, насквозь пропитанной тяжелым алкогольным духом.

Вот и уходила в другую комнату, чтоб не дышать «охотничьим» перегаром.

На следующие выходные Гришка снова уехал на озеро.

Вернулся пьяный и хмурый: охота не задалась. Выпив, по обыкновению, стакан водки, он быстро ушел спать.

Утром жена зашла разбудить Гришку на работу

Муж лежал на постели с синим, как слива, лицом и хрипел.

Перепуганная женщина вызвала « скорую» и приехавшие врачи поставили диагноз: инсульт.

Первое время беспомощный Гришка бревном лежал на постели, и жена неотлучно находилась возле него, попросив соседку присматривать за живностью.

Гришка с ненавистью смотрел на хлопочущую возле него жену. Злобным взглядом буквально сверлил ничего не понимающую женщину, заботливо спрашивающую:

- Что тебе, Гришенька?

Он отталкивал ее руку левой, не парализованной рукой и мычал, вращая глазами и багровея лицом.

Речь к Гришке так и не вернулась. После болезни он стал совершенно невыносим. Ходил с трудом, опираясь на трость, правая половина тела утратила способность двигаться. Все его раздражало, он постоянно стучал тростью об пол, выражая недовольство, а то и замахивался ею на жену.

Женщина недоумевала, расстраивалась и жаловалась соседке, что Гришка совсем разум потерял.

А Гришка мучился одним и тем же ночным кошмаром. Этот сон, приснившийся ему первый раз после той, последней охоты, теперь повторялся каждую ночь, заставляя Гришку снова и снова переживать весь ужас происходящего с ним.

Гришке снилось, что он сидит в лодке , один, а вокруг него летают лебеди, утки и гуси. Мертвые. Птицы с безвольно болтающимися шеями и закрытыми глазами пикируют на Гришку, бьют по спине и голове крыльями и лапами. И гадят жидким пометом. Из простреленных , мертвых тушек на Гришку капает теплая кровь.

Он отбивается веслом, но толку мало: птиц все больше и больше, они камнем падают в лодку, заполняют ее до самого борта и Гришка с ужасом понимает, что эти мертвые птицы хотят его утопить.

Он кричит, отчаянно размахивая веслом, но помет забивает рот, глаза почти не видят из-за растекающейся по лицу вонючей жижи. Лодка погружается в воду, птицы не дают встать, продолжая атаковать Гришку. Он тонет, захлебывается…

Гришка со стоном мечется по кровати, старясь проснуться, наконец, открывает глаза, ошалело таращится, пробиваясь сквозь пелену сна в действительность. И мычит, со злобой глядя на склонившуюся над ним жену, которую считал виноватой в своей болезни.

Она же предупреждала его, а он не поверил. Высмеял.

Сон в руку, как говорят…