По-скифски

                                                                                                                   ПО-СКИФСКИ

   В Италии, где, по оценке ЮНЕСКО, находится   30%  культурного наследия  человечества, Флоренцию  называют музеем на открытом воздухе, и она оспаривает у Венеции и Рима  “право называться городом с наибольшей концентрацией произведений великого искусства”. Действительно, флорентийцы живут в  окружении выдающихся творений. Для них это настолько привычно, что, как вспоминает один из путешественников прошлого столетия, многие из них  наивно полагают, что все красивое в их городе сделано  Микеланджело. Неподготовленных визитеров Флоренция ввергает в так называемый  “синдром Стендаля”: психологическую растерзанность от встречающихся на каждом шагу артистических красот и великолепия. И, порой, от порождаемого ими  синхрофазотронного сумбура и калейдоскопической сумятицы  в голове   избавить могут лишь психиатры...

     Они продерались  в  сутолоке флорентийского центра. Западня красоты. Толпы туристов. Гогочущие  американцы. Испанцы, в Италии почему-то - возможно, из-за пестроты их одежды - напоминающие  цыган. С затаившейся во взгляде улыбкой французы. Не показывающие своего взгляда  англичане: напоминая своей многочисленностью о давних религиозных паломничествах бритов, позднее превратившихся в массовые походы  островитиян на полуостров «из их желания приобщиться к континетальной элегантности», они идут уткнувшись в путеводители, и то и дело натыкаются на других, скалясь  в  «сорьканье», так что в некоторой степени можно понять раздражение, которые они вызывали у художника Виктора Сурикова: «На меня по всей Италии отвратительно действуют эти английские форестьеры. Все для них будто бы: и дорогие отели, и гиды с английскими проборами позади, и лакейская услужливость их. Подлые акварели, выставленныя в окнах магазинов в Риме, Неаполе, Венеции, -  все это для англичан, все это для приплюснутых сзади шляпок и задов. Куда ни сунься, везде эти собачьи, оскаленные зубы».  Иногородние итальянцы, молчаливо рассматривали памятники с  таким видом, словно только они, рожденные на этой земле, могут до конца проникнуть в авторский замысел.  “Сегодня в галерее Уффици,- писал в 1901 году Герман Гессе,- мне встретились и итальянцы, по- праздничному одетые рабочие и ремесленники. Своим спокойствием и тем, как они смотрят картины, они выгодно отличаются от немецкого и английского сброда. Каким  вульгарным может показаться толстый немецкий коммерсант рядом с итальянским мальчишкой - нищим ! ”

    Однако, есть подозрение, что  итальянцы понимают лишь свое национальное искусство или же считают   искусством  исключительно те произведения, которые созданы в Италии. “Лишь случайно, - пишет итальянский журналист Беппе Северньини, - в один из солнечных пражских деньков я обнаружил, на что мы способны... Это произошло в  на улице Нерудова, в том месте,  где она расширяется и квартал Мала Страна поднимается к Кастелу. Перед изгородью кустарника там стоит статуя, изображающая причесывающуюся девушку с наклоненной головой. На постаменте надпись:  Toileta.  Периодически к ней подходили итальянские парочки, которые можно было сразу же узнать по интонациям голоса, а в тех редких случаях, когда они не открывали рот, по одежде: завязанный на поясе свитер и неизменно - ботинки типа “тимберланд”.  Они рассматривали статую, читали надпись и, жизнерадостные, исчезали за изгородью кустарника. Через несколько секунд возвращались. Туалета, говорил муж жене, здесь нет. И парочка молчаливо удалялась, не подозревая, что таким вот странным образом воздала дань работе скульптора Яна Стурса “Туалет”, или девушка занятая утренним причесыванием.”

     Некоторые туристы  сидели на ступенях фонтанов или прямо на тротуаре и готовились к штурму новых красот, штудируя путеводители . Эти  справочники нередко дают противоречивые сведения, а порой их информация может вызвать странные чувства. “ На этой земле, - говорится в одном из них об Италии, - которая изобилует всяческой красотой, итальянец чувствует себя как рыба в воде. Темноволосый, темноглазый, жестикулирующий, проворный и страстный - он весь движение и фантазия... Итальянцы любезны и вежливы, всегда с удовольствием  окажут вам услугу . И вы тоже должны быть сердечны и готовы завязать с ними дружеские отношения.”                                                                                               

   «Но устала голова, - писал во Флоренции русский прозаик Борис Зайцев, - и отказываешься воспринимать: куда тебе, бедному скифу, которого дома ждут хляби и мрак, вынести сразу роскошь! Пей хоть глотками. И скиф идет на отдых, в ristorante». Миновав фаст-фуды, заманивающие в свои пластиковые объятия обещаниями гамбургеров и кока-колы, но приторговывающие также пиццой и спагетти, и ресторанчики, искренне инсценирующие атмосферу средневековья,  они оказались на улице Франческо Гвиччардини, пройдя по которой  мимо того дома, где Достоевский написал «Идиота»,  подошли к «серьезному», по утверждению итальянского  партнера,  ресторану «Ла Сагрестия». 

    В дверях -  группа англоговорящих туристов. Мэтр встретил их улыбкой и поклоном,  которые напоминают скорее не проявление симпатии и вежливости, а снисходительность по отношению к детям.

    - Я бы рыбы съел, - сказал  клиент из России, которого он обслуживал в качестве переводчика.

    Увещевания по поводу того, что в Тоскане нужно есть мясо, клиента не вразумили и он заказал для него рыбное "по своему усмотрению".

    - А вино, какое будем пить?- спросил клиент.

    - Надо посоветоваться..., - ответил он и завел с официантом весьма общий разговор о тосканских винах.

     Тот, вероятно, приняв его за знатока вопроса, порекомендовал им какое-то сухое белое, разведя при этом руками: мол,      правда, я и сам понимаю, что оно дороговато.

   - Ничего,- сказал клиент. - Только спроси у него, сладкое оно...

  - В Италии, синьоры, по закону запрещено добавлять сахар в вино, - гордо сообщил официант. - Мы не в Германии !

   Перед ними появились тарелки с закуской из холодных, как говорят в России, морепродуктов. Клиент поддел на  вилку кальмара и, рассматривая его, с улыбкой произнес:

   - На резанные уши похоже. Моя жена ни за что бы это не стала  есть. А я съем...

    Официант перелил на сервировочном столике вино из бутылки в прозрачный кувшин, поставил его на середину их стола, отступил на пару шагов и, взглянув на часы, замер в почтительном ожидании.

     Клиент молниеносно схватил сосуд за ручку и расплескал вино по бокалам. Официант схватился за голову. Они совершили почти святотатство: оказывается, вину  нужно было отстояться ровно три с половиной минуты, и только после этого его можно было пригубить. Нежно жгучая прохладная прелесть влаги  сначала должна была кокетливо  заигрывать с нёбом и уже потом, сохранившейся о ней памятью  в послевкусии, - уверить их в том, что они пьют нечто особенное (заверяла в этом и цена - 150 долларов за бутылку). Но что поделаешь! Профаны! Скифы! Идиоты!  

Другие произведения автора:

Хищная звериха

Мальчонка

Приятно осознавать