Ноябрьская гуашь

21 июня 2012 — Сергей А. Никитин

Ноябрьская гуашь

В синицах нет ничего синего.
Пришло же в голову кому-то их так назвать!
Строгий чёрно-бело-серый костюмчик птички завершается сумасшедшей, но очень милой желтизной грудки и животика, разделённой посередине тёмной полоской.
Понятно, что это биологический абсурд, но все синицы воспринимаются исключительно девочками. Так же, как все снегири – мальчиками.
А синичкой эту птаху назвали вовсе не за цвет, а за звук. Только, на мой взгляд, надо было ей стать тиничкой, тогда бы и с окраской путаницы не возникло. По-моему, не синькает она, а тинькает:
– Тинь-тинь... Тинь-тинь-тинь...

#

Так сидел я, упиваясь горестным своим одиночеством, смотрел на порхающих синиц, пока одна из них не постучалась в стекло.
Мы встретились взглядами, и я почувствовал, что уединение моё закончилось.
Нашёл в кухонном шкафчике пустую бутылку "Шишкин лес". Вырезал, ближе к горлышку, оконце. Насыпал семечек, что не первый месяц томились по соседству с пакетом макарон. Верёвки не нашлось, пришлось пустить на подвеску некогда дефицитную изоленту.
Да и бог с ней, с изолентой, на доброе дело не жалко...

#

Кровать стоит ногами к самому окну. Окно трёхстворчатое, кровать трёхспальная. Поэтому, когда работаешь в обычной позе программиста – лёжа на высоких подушках с ноутбуком на животе – панорама над экраном самая что ни на есть заоконная. Теперь панорама стала шумной и динамичной.
– Тинь... Тинь-тинь-тинь! – с веток берёзы напротив.
– Фр-р-р, фр-р-р! – две пары крыльев замерли в секундном недоумении – кому первому атаковать бутылку с едой.
– Тык-дым, дык-дым, – грохочет бутылка пластиковыми боками по стеклу после того, как очередная гостья откланивается с добычей в клюве.
Кажется, жизнь налаживается...

#

После нескольких солнечных морозных дней выпал снег, стало пасмурно и тепло. Отопление по-прежнему – на полную. Створка окна с бутылкой широко открыта. Сначала мои новые приятельницы этого не замечают – надо же наесться побыстрее. Но через час смотреть на семечки им уже противно. Смотрят в комнату. Кажется, и хозяина разглядели.
– Тинь!
Нет, это не мне – рядом с первой усаживается вторая гостья. Молча друг с дружкой переглядываются, даже пальцев, нажимающих на клавиши не боятся.
– Фр-р-р! – первая синичка оказалась посмелее и влетела в комнату. Сидит на спинке стула, до моего лица чуть больше метра. Мои пальцы сами собой замирают.
– Неужели не боишься? – спрашиваю, чтобы просто услышать свой голос.
– Сейчас тебя можно не бояться…
Мурашки на спине, кажется, приподнимают меня и проносят несколько сантиметров. Верить очевидному не получается. Был бы орёл, ну, хотя бы ворон...
А это что за недоразумение говорящее?

#

– Чем же я такой нестрашный? – на душе и приятно, и обидно.
– Ты одинок. Тебе надо на кого-то излить свою нежность…
– Да нет же! Вы такие забавные, развлекаете меня. Вроде бы своими делами занимаетесь, а моё окошко не забываете.
– Просто ты нас кормишь…
– И больше ничего? Вы же и без кормушки ко мне в окно заглядывали. Вот, заодно и полакомились.
– Желание взять – это не любовь. Любить – это хотеть отдать…
Ноутбук, молча гревший мне живот, вдруг истошно пищит, на экране появляется предупреждение о разряженной батарее.
– Покорми-ка своего приятеля…
Поднимаю глаза и обнаруживаю, что гостьи исчезли.

#

Отшвырнув ноутбук, я подскочил к окну и перегнулся через подоконник.
По свежевыпавшему ноябрьскому снегу, то и дело его взрыхляя, ходила одна ворона. Остановилась. Посмотрела на меня. Не обнаружив ничего страшного или достойного внимания, озабоченно поковыляла дальше.

Ноябрь 2005