Новые
МенюВоспоминания о Большеречье. 7. Школа № 1. Девятый "А" класс.
16 ноября 2019 — Владимир Кудренко
Во время летних каникул я работал в хлебоприёмном предприятии. Мы, подростки, очищали склады и транспортные галереи от просыпавшегося и потом проросшего зерна. Со мной работали мои ровесники Паршков и Витютнев. У Тольки Паршкова, как и у меня, отец работал в ХПП.
Моего отца хорошо помнили в школе, где он ещё совсем недавно работал. В первой школе я удачно попал в 9А класс, к классному руководителю Галине Ефимовне Стряпановой. Она была настоящим педагогом, воспитателем. Хорошо знала свой предмет - историю, психологию учеников. В 9 Б учились три девушки из микрорайона «Заготзерно»: Архипова Татьяна, Иванова Валентина и Лазарева Анна. Любая школа – это и школа жизни. Особенно средняя.
В классе почему-то все думали, что я хорошо рисую, как отец, а на мне природа почему-то решила основательно отдохнуть. Хотя стенгазеты рисовать мне приходилось и до девятого класса, и после.
В начале учебного года в девятом классе опять не обошлось без драк. Братья Афанасьевы решили, что они могут позволять в отношении меня, оскорбления, унижения. Один был старше меня, другой младше на два года. Третий учился в начальных классах и был не в счёт. Конфликт назревал, и в осенние каникулы у меня появился повод с ними подраться, не оказавшись виноватым. Старший ударил мою сестру Надежду, когда меня рядом не было. Я нашёл их обоих недалеко от клуба, задал несколько провоцирующих вопросов, подождал, когда старший в присутствии свидетелей первый поднял на меня руку и промахнулся, потому что я ждал этого удара и успел увернуться. После этого я и побил их обоих. Всё произошло молниеносно. Они после драки нажаловались на меня своей матери, но младший из трёх братьев рассказал ей, как всё было на самом деле.
Выяснилось, что я сломал себе кость кисти правой руки, ту, что продолжение мизинца. Ходил десять дней в гипсе. Говорил, как в кино – «упал, сломал». На одиннадцатый день была районная комсомольская конференция, я присутствовал на ней уже без гипса. Одна одноклассница догадалась, спросила, не из-за девчонки ли я подрался. Ответил честно: да из-за своей сестры.
В девятом классе я начал посещать занятия школьного химического кружка. До конца учёбы в школе был старостой этого кружка. По химии у меня в аттестате пятёрка, как по геометрии и астрономии. Но работать в химической и космической отраслях не довелось. В Омске не было в то время вузов дневного обучения по этому профилю. А преподавать эти предметы в школе мне не хотелось. О работе в школе мне, родившемуся в семье сельских учителей, было известно довольно подробно.
В феврале 1970 года райком комсомола организовал «Звёздную эстафету» по району. Провожал нас первый секретарь райком ВЛКСМ Киваев Иван Петрович. Среди кучи всяческих формальных мероприятий, это было стоящее. Две наших команды по южному и северному маршруту прошли за неделю по всему району, переходя из совхоза в совхоз на лыжах. Дневные переходы были от 20 до 35 километров. Всего же мы прошли полторы сотни километров. От нашей школы в эстафете участвовали я и Толька Паршков. Видимо, не столько потому, что мы были лучшими лыжниками, вообще способными пройти довольно длинные дистанции, сколько из-за нашей способности потом быстро усвоить пропущенный на уроках материал. Об этом походе у меня есть отдельный рассказ в «Дневнике инструктора райкома КПСС». Это пролог к дневнику. Он есть на моей странице.
В мае проходили районные легкоатлетические соревнования среди школьников в селе Евгащино. Меня поставили на дистанцию три километра. Нужен был бегун в возрасте 16 лет, мне было 15. Но выяснилось, что среди тех, кто был старше меня на год, в школе не было никого, кто мог бы вообще пробежать эту дистанцию. Я занял третье место.
По окончанию девятого класса был поход в село Пустынное. Мы расположились на стоянку на небольшой террасе высокого берега Иртыша. В селе меня ещё помнили, прошло всего три года после моего отъезда из этих мест. Поход запомнился резким похолоданием на все два дня пребывания.
В середине июня мои родители поехали в гости в Нефтеюганск. У отца там жили мать, старшая сестра и младший брат. На этот раз домовничать к нам приехал дед Александр, он уже жил в Омске. Я в эти летние каникулы работал на хлебоприёмном предприятии, а потом на мясокомбинате, в обоих случаях в строительном цехе, но однажды «отстоял» всю рабочую смену в «бойне». Мне поручили оттаскивать головы, а потом внутренние органы. Сначала в нос бил резкий запах, но сенсорная депривация сделала своё дело, и запах перестал ощущаться. Головы переносил, держа за рога, пока не попалась комолая корова. Тут пришлось преодолеть брезгливость. Никаких перчаток не выдавали. Внутренние органы, не идущие в пищевую переработку, оттаскивал железным крюком по полу из метлахской плитки. Их потом отвозили на свалку за пределы посёлка. Поразило обилие крыс, которых нещадно травили, а они выживали.
Однажды уже после работы к нам зашёл сосед Александр Иванов. Они с отцом часто ездили на рыбалку. Поскольку в этот раз отец был в Нефтеюганске, сосед позвал меня порыбачить. Нужно было ехать на протоку. Она соединяла огромное озеро Большие Мурлы с Иртышом. Запруду на этой протоке кто-то перекопал, и вода из озера потекла в Иртыш. Уж не помню, куда пошла рыба, то ли навстречу свежей воде по протоке, то ли в могучую сибирскую реку.
Фото: чебак натуральную величину (для монитора в 15 дюймов).
Соседу не на чем и не с чем было ехать, а у нас был мотоцикл «ИЖ-49» и сети. Вот мы и поехали, за рулём был я. К рассвету рыбы привалило больше десяти вёдер, и хотя это был чебак сибирский подвид плотвы, мы были довольны. Увезти такое количество рыбы на мотоцикле было невозможно. Пришлось спрятать рыбу, поехать в Большеречье за транспортом. Оказалось, другие рыбаки слили с мотоцикла почти весь бензин, но до ближайшей деревни Луговое-Бесстрашниково мы дотянули. Там заправились. Я сутра пошёл на работу, а Александр – к директору ХПП. Тот дал ему свой служебный «ГАЗ-69». Одно ведро рыбы досталось директору, одно – его шофёру и по пять вёдер каждому из рыбаков. Если бы делили как в анекдоте: «Тебе, мне, неводу, мотоциклу!», то пропорции были бы несколько другие.
Фото: Мотоцикл почти такой как был у нас. Не хватает заднего сиденья, оно прикручивалось к багажнику специальными болтами.
Когда я прибежал с работы на обед, дед Александр сидел в огороде около летнего водопровода и нещадно матерился. В переводе с русского заборного все его восклицания сводились к одному вопросу: «Зачем столько наловили?» Перед ним стояла оцинкованная ванна с водой и рыбой, которую ему пришлось чистить. Полведра нечищеного улова он подарил соседке Зинаиде Васильевой, которая во время отъезда матери доила у нас корову. Больше она не взяла. Я объяснил, что ночью в темноте сеть не проверяли, а когда проснулись утром и увидели улов, выбрасывать стало жалко. После работы и мне довелось «почистить рыбки». Добычу жарили и солили. А когда приехали родители, они повесили уже солёную рыбу вялить в специальном коробе с марлевыми стенками.
В июле началась производственная практика в совхозе «Красноярский». Нас поместили в пустующем (в летнее время) интернате. В конце августа, почти через месяц после практики в школу приехали журналисты омского телевидения и снимали наиболее активных участников практики. Показали нас по телевизору или нет, я не знаю. У нас дома телевизора тогда ещё не было.
Моего отца хорошо помнили в школе, где он ещё совсем недавно работал. В первой школе я удачно попал в 9А класс, к классному руководителю Галине Ефимовне Стряпановой. Она была настоящим педагогом, воспитателем. Хорошо знала свой предмет - историю, психологию учеников. В 9 Б учились три девушки из микрорайона «Заготзерно»: Архипова Татьяна, Иванова Валентина и Лазарева Анна. Любая школа – это и школа жизни. Особенно средняя.
В классе почему-то все думали, что я хорошо рисую, как отец, а на мне природа почему-то решила основательно отдохнуть. Хотя стенгазеты рисовать мне приходилось и до девятого класса, и после.
В начале учебного года в девятом классе опять не обошлось без драк. Братья Афанасьевы решили, что они могут позволять в отношении меня, оскорбления, унижения. Один был старше меня, другой младше на два года. Третий учился в начальных классах и был не в счёт. Конфликт назревал, и в осенние каникулы у меня появился повод с ними подраться, не оказавшись виноватым. Старший ударил мою сестру Надежду, когда меня рядом не было. Я нашёл их обоих недалеко от клуба, задал несколько провоцирующих вопросов, подождал, когда старший в присутствии свидетелей первый поднял на меня руку и промахнулся, потому что я ждал этого удара и успел увернуться. После этого я и побил их обоих. Всё произошло молниеносно. Они после драки нажаловались на меня своей матери, но младший из трёх братьев рассказал ей, как всё было на самом деле.
Выяснилось, что я сломал себе кость кисти правой руки, ту, что продолжение мизинца. Ходил десять дней в гипсе. Говорил, как в кино – «упал, сломал». На одиннадцатый день была районная комсомольская конференция, я присутствовал на ней уже без гипса. Одна одноклассница догадалась, спросила, не из-за девчонки ли я подрался. Ответил честно: да из-за своей сестры.
В девятом классе я начал посещать занятия школьного химического кружка. До конца учёбы в школе был старостой этого кружка. По химии у меня в аттестате пятёрка, как по геометрии и астрономии. Но работать в химической и космической отраслях не довелось. В Омске не было в то время вузов дневного обучения по этому профилю. А преподавать эти предметы в школе мне не хотелось. О работе в школе мне, родившемуся в семье сельских учителей, было известно довольно подробно.
В феврале 1970 года райком комсомола организовал «Звёздную эстафету» по району. Провожал нас первый секретарь райком ВЛКСМ Киваев Иван Петрович. Среди кучи всяческих формальных мероприятий, это было стоящее. Две наших команды по южному и северному маршруту прошли за неделю по всему району, переходя из совхоза в совхоз на лыжах. Дневные переходы были от 20 до 35 километров. Всего же мы прошли полторы сотни километров. От нашей школы в эстафете участвовали я и Толька Паршков. Видимо, не столько потому, что мы были лучшими лыжниками, вообще способными пройти довольно длинные дистанции, сколько из-за нашей способности потом быстро усвоить пропущенный на уроках материал. Об этом походе у меня есть отдельный рассказ в «Дневнике инструктора райкома КПСС». Это пролог к дневнику. Он есть на моей странице.
В мае проходили районные легкоатлетические соревнования среди школьников в селе Евгащино. Меня поставили на дистанцию три километра. Нужен был бегун в возрасте 16 лет, мне было 15. Но выяснилось, что среди тех, кто был старше меня на год, в школе не было никого, кто мог бы вообще пробежать эту дистанцию. Я занял третье место.
По окончанию девятого класса был поход в село Пустынное. Мы расположились на стоянку на небольшой террасе высокого берега Иртыша. В селе меня ещё помнили, прошло всего три года после моего отъезда из этих мест. Поход запомнился резким похолоданием на все два дня пребывания.
В середине июня мои родители поехали в гости в Нефтеюганск. У отца там жили мать, старшая сестра и младший брат. На этот раз домовничать к нам приехал дед Александр, он уже жил в Омске. Я в эти летние каникулы работал на хлебоприёмном предприятии, а потом на мясокомбинате, в обоих случаях в строительном цехе, но однажды «отстоял» всю рабочую смену в «бойне». Мне поручили оттаскивать головы, а потом внутренние органы. Сначала в нос бил резкий запах, но сенсорная депривация сделала своё дело, и запах перестал ощущаться. Головы переносил, держа за рога, пока не попалась комолая корова. Тут пришлось преодолеть брезгливость. Никаких перчаток не выдавали. Внутренние органы, не идущие в пищевую переработку, оттаскивал железным крюком по полу из метлахской плитки. Их потом отвозили на свалку за пределы посёлка. Поразило обилие крыс, которых нещадно травили, а они выживали.
Однажды уже после работы к нам зашёл сосед Александр Иванов. Они с отцом часто ездили на рыбалку. Поскольку в этот раз отец был в Нефтеюганске, сосед позвал меня порыбачить. Нужно было ехать на протоку. Она соединяла огромное озеро Большие Мурлы с Иртышом. Запруду на этой протоке кто-то перекопал, и вода из озера потекла в Иртыш. Уж не помню, куда пошла рыба, то ли навстречу свежей воде по протоке, то ли в могучую сибирскую реку.
Фото: чебак натуральную величину (для монитора в 15 дюймов).
Соседу не на чем и не с чем было ехать, а у нас был мотоцикл «ИЖ-49» и сети. Вот мы и поехали, за рулём был я. К рассвету рыбы привалило больше десяти вёдер, и хотя это был чебак сибирский подвид плотвы, мы были довольны. Увезти такое количество рыбы на мотоцикле было невозможно. Пришлось спрятать рыбу, поехать в Большеречье за транспортом. Оказалось, другие рыбаки слили с мотоцикла почти весь бензин, но до ближайшей деревни Луговое-Бесстрашниково мы дотянули. Там заправились. Я сутра пошёл на работу, а Александр – к директору ХПП. Тот дал ему свой служебный «ГАЗ-69». Одно ведро рыбы досталось директору, одно – его шофёру и по пять вёдер каждому из рыбаков. Если бы делили как в анекдоте: «Тебе, мне, неводу, мотоциклу!», то пропорции были бы несколько другие.
Фото: Мотоцикл почти такой как был у нас. Не хватает заднего сиденья, оно прикручивалось к багажнику специальными болтами.
Когда я прибежал с работы на обед, дед Александр сидел в огороде около летнего водопровода и нещадно матерился. В переводе с русского заборного все его восклицания сводились к одному вопросу: «Зачем столько наловили?» Перед ним стояла оцинкованная ванна с водой и рыбой, которую ему пришлось чистить. Полведра нечищеного улова он подарил соседке Зинаиде Васильевой, которая во время отъезда матери доила у нас корову. Больше она не взяла. Я объяснил, что ночью в темноте сеть не проверяли, а когда проснулись утром и увидели улов, выбрасывать стало жалко. После работы и мне довелось «почистить рыбки». Добычу жарили и солили. А когда приехали родители, они повесили уже солёную рыбу вялить в специальном коробе с марлевыми стенками.
В июле началась производственная практика в совхозе «Красноярский». Нас поместили в пустующем (в летнее время) интернате. В конце августа, почти через месяц после практики в школу приехали журналисты омского телевидения и снимали наиболее активных участников практики. Показали нас по телевизору или нет, я не знаю. У нас дома телевизора тогда ещё не было.
© «Стихи и Проза России»
Рег.№ 0310261 от 16 ноября 2019 в 07:51
Рег.№ 0310261 от 16 ноября 2019 в 07:51
Другие произведения автора:
Рейтинг: 0Голосов: 0183 просмотра
Нет комментариев. Ваш будет первым!
