Муаррат. Глава 7
7.
Машина подпрыгнула на особо хитром ухабе,
и Иван клацнул зубами. Якут как раз собирался переходить от расспросов,
касательно наших планов, к ехидным попыткам проникнуть в моё интимное прошлое.
Ну, как интимное…
- И всё-таки, - не унимался водитель. –
Что у вас произошло? Ты у неё в комнате четыре часа пробыл.
- Боженька, в которого ты, кстати, не
веришь, - спокойно сказал я, крепко держась за скобу над дверью, – уже наказал
тебя за ехидство и сарказм. Язык не прикусил?
- Немного, - радостно сообщил Иван и
повернул руль, объезжая лужу, больше напоминающую крохотное озеро. – А стало
быть, это – не наказание. А стало быть…
- Значит – предупреждение, - я всё время
смотрел по сторонам: не мелькнут ли где тёмные силуэты пришельцев или их
ползунов. Сестра приказала: смотреть в оба, и я не смел её ослушаться. – Сам
знаешь, у всех народов существуют пословицы и поговорки, касательно ненужного
любопытства. Ну, там: «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали», «Любопытство
погубило кошку». У вас наверняка есть что-то подобное?
- Конечно есть, - Иван широко ухмыльнулся.
– Так что вы там делали четыре часа?
Засранец же всё равно не поверит.
Насколько Муаррат обессилела я
окончательно понял, когда завёл девушку в её комнату и едва успел подхватить.
Спутница просто отключилась и не подхвати я её на руки, просто упала бы на пол.
Ощущая себя не в своей тарелке (тут я
оказался в первый раз), я сделал пару шагов и положил свою ноше на кровать.
Колени сцепили зубы и помалкивали. Видимо, прониклись серьёзностью момента. Я
вот лично не до конца. Поэтому уложил Муаррат, устроил её голову на подушку,
укрыл пледом и направился к двери.
- Не уходи, - тихий голос почти не отличался
от свиста ветра за окном.
У меня были разные женщины. Попадались и
необузданные хищницы, готовые слушать только себя. Как ни странно, но больше
всего таких встречал на востоке, где законы шариата вроде бы должны были давно
задавить любое своенравие. К чему это я? Стоило при встречах понять, что я
коснулся эдакого взрывного устройства, как я тут же желал красавице счастья в
личной жизни и старался исчезнуть из этой самой личной жизни.
За что один раз едва не получил кинжал в
спину.
Муаррат определённо была из той самой
взрывной категории, которую я сторонился. Экстрима прежде хватало и на работе,
а дома я желал получить лишь порцию тепла, покоя и уюта.
Проблема заключалась в том, что особых
вариантов я не видел. Других я не хотел даже видеть рядом, не то, чтобы желать
с ними близости. А эта, единственная…
Я подошёл ближе и сел на кровать. Муаррат
лежала неподвижно и смотрела на меня, сквозь свои чёрные пушистые ресницы. Это
и тёмные глаза так контрастировало с её светлыми волосами…Потом тонкие пальцы
правой руки приподнялись и хлопнули по кровати.
- Ложись.
И вновь, звук слов настолько тихий, что
можно спутать с шелестом листвы. Однако, сквозь пульсацию крови в ушах, он
прозвучал натуральным громом. Я посмотрел на бледное лицо, необычайно красные
губы и аккуратный нос с белым кончиком. Кажется, когда девушка нервничала, он становился
белым полностью.
Ёлки-моталки, я же взрослый мужик! Почему
тогда так волнуюсь?
Мы запросто разместились вдвоём на узкой
кровати, даже свободное место осталось. Потом Муаррат каким-то необычным, почти
змеиным движением наползла сверху и положила голову на мою грудь. В глаза мне
девушка не смотрела.
- Расскажи про свою Машу, - попросила
Муаррат. – Я сильно от неё отличаюсь?
- Как небо от земли, - я невольно
усмехнулся, вспомнив сравнение с заряженной миной. Тут так же опасно: не то
сказал – получил стаканом в лоб; не то сделал – разругались до слёз. – А вот
внешне – не отличить.
- Ты – тоже и ты – очень странный, -
пробормотала Муаррат и вздохнула. – Я с такими никогда не встречалась. Мужчина
должен наказывать женщину за каждое слово, за каждый поступок, даже за мысль.
От этого женщина становится крепче.
- У нас так не принято, - и вновь: мог ли
я отвечать за всех? – У меня так не принято.
- Рассказывай про Машу.
Я думал это будет больно. Всякий раз,
когда мы с Иваном отмечали годовщину, боль натурально рвала грудь на части,
пытаясь выйти наружу. Но сейчас что-то изменилось. И я начал рассказывать.
Как мы встретились и я, забредая в чужой
район, время от времени огребал от местных донжуанов-неудачников. Они-то
считали, что первая красавица должна искать ухажёра из окружения. А тут –
какой-то залётный.
Как мы готовились к свадьбе и не хватало
денег, так что пришлось сунуться в одну весьма тёмную историю. Всё едва не закончилось
очень скверно и лишь случайное знакомство с Кожемякиным дало возможность избежать
серьёзных последствий.
Рассказал, как после свадьбы мы поехали
отдыхать на Дальний Восток и это, наверное, был самый лучший месяц в моей
жизни. Солнце, холодная вода, ветер, камни, сопки и самое главное: нам никто не
мешал любить друг друга. Сколько раз после мы собирались вернуться в то место,
где были так счастливы, но не сложилось.
И уже не сложится никогда.
Рассказал, как родился Димка и это
оказалось так здорово, что у тебя есть сын, которому ты помогаешь становиться
настоящим человеком. Вкладывать в ребёнка всю свою любовь и смотреть, как она в
нём прорастает.
Я не хотел касаться тех чёрных дней, когда
едва не разрушил семью, само получилось. Рассказал, про случайный флирт,
переросший в нечто большее и про спокойствие Маши, от которого хотелось пойти и
повеситься. О том, как любимая своим прощением и хладнокровием сумела уберечь
наш общий свет.
- Твоя Маша была очень счастливым
человеком, - тихо сказала Муаррат, когда я замолчал. – Я ей очень завидую.
Поможешь мне стать такой?
И если бы я признался Ивану, что три часа
рассказывал психованной колдунье про погибшую жену, неужели он бы поверил? Да
ни в жизнь.
- Машину веди ровнее, - посоветовал я.
Иван понимающе (так ему казалось) кивнул.
Автомобиль действительно пошёл ровнее, впрочем, особой заслуги водителя тут не
было. Просто, чем ближе к посёлку, тем больше танковый полигон, кем-то по
недоразумению названный дорогой, начинал на оную походить. Кое где, среди
тысячелетних наслоений грязи, глаз даже цеплялся за остатки асфальта. Да,
наивные советские товарищи намеревались нести в эту глушь свет цивилизации.
Отсветы сохранились.
Поскольку меня уже на подбрасывало до
потолка и не было нужды упражнять мускулатуру, цепляясь за скобы, я позволил
себе немного расслабиться. Ну, то есть, посматривая в окно на проносящиеся мимо
деревья, размышлять о наших, с Муаррат отношениях. О том, что хоть как-то можно
назвать этим словом. И ещё кое о чём.
Итак, Кусака больше не пылал праведной
яростью в отношении демона, посягнувшего на дружбу со мной. Однако же и
радостно бросаться в объятия Муаррат дракончик тоже не собирался.
После того, как мы поговорили с девушкой,
и она уснула, положив голову мне на грудь, я некоторое время просто лежал,
исполняя роль то ли матраса, то ли подушки. Потом осторожно освободился,
заменив себя на истинные постельные принадлежности. Девушка пошевелилась, но не
проснулась. Пробормотала чьё-то имя. Но не своего погибшего мужчины. И не моё,
как бы этого не хотелось.
Я тихо вышел в коридор, закрыл дверь и
некоторое время пытался успокоить сумбур в башке. Получалось не очень. Вроде бы
дела шли на лад. А если подумать, с чего я так решил? Мало ли чего придёт в
голову нашей колдунье завтра?
Поэтому я пошёл к Вере. Может ещё
надоумит. Однако сестры в доме не оказалось, как и якута. Возможно, пошли заниматься
водоплавающими бурёнками. Им в последнее время Вера уделяла больше внимания,
подзабыв про лохматых свинок. Те, впрочем, не обижались, шастали где попало и
играли в какие-то странные командные игры.
Дина сосредоточенно таскала по комнатам
своё инвалидное кресло, явно имея целью разобрать приспособление на запчасти.
- Дура, - сказал я и собака тотчас
завиляла хвостом. – А если, не дай бог, опять потребуется?
Чистый взгляд преданных собачьих глаз дал
понять, что в такую вероятность никто не верил. Ну, Дина точно не верила.
В голову пришла дурацкая идея. А с другой
стороны: почему дурацкая? Если кто-то, кроме Веры тут и мыслил более-менее
логично, то только он. Даже не знаю, как будет выглядеть наше общение, но
попробовать стоило.
Кусака сидел на берегу реки и рассматривал
своё отражение. Ну или хрен его знает, что там можно высматривать в тёмной
мутной воде. В который раз я поразился тому, как быстро дракончик перерос
Вериных собак и достиг размеров того самого медведя, которого не так давно
отметелил хвостом. Столкнись они сейчас – даже не знаю, что осталось бы от
Михал Потапыча.
- Привет, - сказал я и сел рядом.
Дракончик покосился на меня и приподнял правое ухо. А, чёрт! – «Привет».
В голове появилась несколько карикатурная
картинка зверушки, стоящей на задних лапках и приветственно машущей передними.
Ну, как-то так, учитывая, что под зверушкой подразумевался я. Мысли разбежались
и я принялся сгонять их в одно целое. Представилось, будто я бегаю за стаей
мышей. Кусака одобрительно фыркнул.
Я прокрутил в голове наше последнее
общение с Муаррат, причём пришлось здорово напрячься, чтобы картинка получилась
как можно чётче и последовательнее. Кстати, я заметил, что мысленное общение
здорово дисциплинирует мышление. В самом начале получалось хуже некуда.
Дракончик немного подумал и прислал
довольно странный сигнал. Картинок не было, но я ощутил вежливый скепсис и
вопрос. Дракон сомневался в искренности
девушки и спрашивал: от него-то я чего хочу? Это получилось так быстро, словно
я думал собственную мысль. Попытавшись ответить так же, я тут же запутался.
Кусака заперхал и протянув лапу, плеснул мне в лицо водой. В чувство приводил,
стало быть.
Ладно, так не получается, значит,
попробуем иначе. Я вновь передал тот последний кусок разговора, где Муаррат сказала,
что завидует Маше и просила сделать её счастливой. Лично мне казалось, будто
девушка в тот момент была абсолютно искренней.
Кусака опять задумался и принялся болтать
в реке передними лапами. Мысль, которую я принял, можно было расценить, как
осторожное: «может быть». Типа: «лично я – сомневаюсь, но, если надеешься на
успех – попробуй». И потом странное: «в любом случае, я останусь с тобой».
Внезапно дракончик резко подался вперёд,
словно собирался нырнуть в реку, потом резко отпрыгнул и окатив меня брызгами,
выбросил на берег метровую рыбину, бешено бьющую хвостом.
- Приятного аппетита, - я вытирал мокрое
лицо. – Рыболов хренов!
Дракончик стоял и смотрел на меня.
- Думаешь, ей понравится? – я пожал
плечами. – Ну да, дареному коню в зубы не смотрят. Спасибо, дружище.
Машина дёрнулась.
- Приехали, - сказал Иван.
Рег.№ 0286999 от 6 июня 2018 в 17:06
Другие произведения автора:
Нет комментариев. Ваш будет первым!