Дряга (сценарий)

 Дряга

(сценарий)

 

Основные действующие лица

 

Олег Дрягунов – худощавый молодой человек восемнадцати лет, заканчивающий школу (лицей).

Максим Олегович – отец Олега, чуть старше сорока лет, мужчина атлетического сложения с волевым лицом, бизнесмен.

Вера Марковна –мать Олега, чертами лица похожа на него,  выглядит молодо и спортивно.

Олег Ефимович Дрягунов – двоюродный брат Максима Олеговича, примерно одного с ним возраста, но выглядит заметно старше, «живой» поджарый мужчина.

Мисюсь (Женя)  – одноклассница Олега, миловидная девушка с детским выражением лица. 

Кузнецов (Сан Саныч) – крепкий мужчина 30-40 лет без особых примет

Сиротин Илья Ильич – подтянутый мускулистый мужчина примерно пятидесяти лет с манерами весьма воспитанного человека (в тех случаях, когда он считает полезным их демонстрировать).

Пасюк – обрюзгший старик с хриплым голосом и одышкой (длинные фразы даются ему с трудом)

1. День первый. Олег и Мисюсь.  Улица.

 

Московская  улица.  Весна.  Солнечный день. По тротуару молча идут Олег и Мисюсь.  Олег щурится на солнышко и иногда поглядывает на Мисюсь.

 

Мисюсь.  Олег, ты о чём молчишь ?

Олег.  Думаю, что за девушка рядом – чудо !

Мисюсь.  Врёшь.

Олег  (с укором).  Ну Мисюсь…

Мисюсь.  А тогда зачем ты меня сто лет не замечал ?

Олег.  Замечал…  Очень.

Мисюсь.  А сам с другими суетился.

Олег.  Потому что с ними … легко. Потому что несерьёзно. И для них тоже.

Мисюсь.  Ты красивый, умный – в топ-листе у девчонок. Повезло мне.

Олег.  А ты у меня совсем глупыха (целует Мисюсь в висок).  Это мне с тобой повезло.

 

Опять идут молча.

 

Мисюсь.  А почему со мной трудно ?

Олег.  Надо, чтобы у тебя всё было очень-очень хорошо.

Мисюсь.  Тебе надо ?

Олег.  Да. Очень-очень.  Чтобы ты была счастливая.

 

Идут молча.

 

Мисюсь.  Это ты мне так объяснился в любви ?

Олег  (приложив палец к губам).  Тс-с ! Это тайное слово.  Его мало кто не знает.

Мисюсь.  Я знаю.  А ты ?

                           

           Олег пожимает плечами.

 

Мисюсь  (тихо, как бы про себя,  без упрёка).  Эх, ты, Дрягунов…

Олег.  Не врать же…  Ну, а ты… Ты разве не сомневаешься ?

 

Мисюсь.  Нет…

 

Опять идут молча. Олег вдруг улыбается.

 

Мисюсь.  Ты о чём улыбаешься?

Олег.  Вспомнилось, как тогда твоя мама нас застукала.  Как я на одной ноге от неё прыгал.   Смех !

Мисюсь.  Бугага…  А как же ты будешь в армии одеваться за тридцать секунд ?

Олег.  Значит, не гожусь я в солдаты.

Мисюсь  (вздохнув).  Тебе смех, а мне тогда вечером ужас был – когда мама отцу рассказала.  Он же сразу бросился тебя искать.  Если бы я тогда на ногах у него не повисла… (покачивает головой)

Олег.  Пристрелил бы ?

Мисюсь.  Ну !  Пистолет-то всегда с собой.  Ты представь – любимую дочку соблазнили.  Вскипела кавказская кровь !  Считай, жизнью мне обязан - вот !

Олег.  Да разве только ею… Есть вещи и поважнее.

Мисюсь.  Да ?

Олег.  Да.

Мисюсь  (после паузы).  А мне жалко, что тогда так получилось.  А то теперь тебе к нам и ходу нет.  Нет бы подружиться тебе с моими – вот бы хорошо было !  Ты бы с Тузиком играл.

Олег.  Да ну его,  он меня  не любит.

Мисюсь.  А то бы полюбил.

Олег.  Но ведь они знают, что мы всё равно… вместе.

Мисюсь.  Отец зубами скрипит.  Даже  жалко его.  Но я же не могу без тебя…  А что ему, бедному, делать.  Не стрелять же в нас…

Олег.  Меткими пулями.

Мисюсь.  Вот именно…   А мама тогда: «Пусть поженятся ! Пусть поженятся !».  А отец: «Какой брак в восемнадцать лет !  Разведутся через месяц ! Не дай Бог ещё ребёнок будет -  безотцовщина !»

Олег.  Без-меня-вщина ?

Мисюсь.  Без-тебя-вщина.

Олег.  Ну и ну…

Мисюсь.  А если я и вправду «залечу» ?

Олег.  Жень, ты что – маленькая ?

Мисюсь.  Ты же сомневаешься…

Олег.  А ты погоди пока «залетать».  Попозже получше.  Нам же ещё учиться.

Мисюсь.  А если ?

Олег.  Вот тогда и будем думать.  (после паузы)  И вообще, не дрейфь – прорвёмся.

Мисюсь.  Куда ?

Олег.  А куда захотим, туда и прорвёмся. Вся жизнь впереди !  Сто лет !

Мисюсь.  Представляешь, какая я буду через сто лет…

Олег.  Очаровательная старушка.

Мисюсь.  А ты – мерзким старикашкой !

Олег.  Почему ?

Мисюсь.  А почему ты меня старушкой обозвал ?

Олег.  Потому что ты – самая лучшая девушка Москвы !

Мисюсь  (простодушно).  Правда ? (смущённо улыбается)

Олег (тоже с улыбкой).  Вот и ты сомневаешься.

Мисюсь (целует Олега).  Дурачок…

Олег.  Точно !  Памяти совсем нет – мои через неделю уезжают в горы.  Квартира в нашем распоряжении – хоть живи.

Мисюсь.  Не, мне нельзя… А куда они, на курорт ?

 

Олег.  Обижаешь. Они же у меня альпинисты. Теперь уже не каждый год, но уж в два года раз куда-нибудь да заберутся.  В этот раз у них злая причина – будут друга доставать.  Был такой – дядя Миша «курский», всегда с ними ходил, с института компания. Прошлый год он в щель сорвался на леднике.

Мисюсь.  Курский – фамилия такая ?

Олег.  Нет, он в Курске жил. Еще у них Мишка «тушинский» есть и «Мишка никудышный».

Мисюсь.  И он - «курский» - там целый год пролежал, в этой щели ?

Олег.  Да, не смогли сразу вытащить.  Там очень опасно – под камнепадом.  Местные спасатели его потом спустят. Надо только вытащить.

Мисюсь.  А спасатели сами не могут вытащить ?

Олег.  Говорю же – опасно там.

Мисюсь.  А как же твои – не боятся ?

Олег.  Отец не хотел, чтобы мама шла. А та – ни в какую. Как заведут базар – потом ходят разобиженные.

Мисюсь.  Надо же… А я как ни приду – они такие дружные… А тебе что говорят ? Это же тебя касается – что родители такие отчаянные. Вдруг и правда  беда.

Олег.  А что я… Был со мной разговор… да ты не подумай – это же не на верную смерть.  А погибнуть можно и в центре Москвы.  Очень запросто… Ты завтра будешь в лицее ?

Мисюсь.  Да ну… Мне эти консультации – как слону дробина.  Ой… скорей бы школа кончилась !

Олег.  Ты всёж-таки позанимайся дома по шпорам – зря что ли я их тебе расписывал…

Мисюсь.  Олежек, ну посмотри на меня – чего общего с математикой ?  Говорят, я в прабабушку пошла.

Олег.  А кто она у нас ?

Мисюсь.  По канату бегала…  По маминой линии.

Олег.  Этим не отмажешься – у меня мама тоже гимнасткой была, мастер спорта.

Мисюсь.  Она молодец - сразу видно, что спортивная.

Олег.  И готовит хорошо – зайдёшь пообедать ?

Мисюсь.  Не, меня Тузик заждался, надо будет его вывести.

Олег.  Тогда до вечера ?  Встретимся у Никиты ?

Мисюсь.  Да.

Олег.  Я часов в шесть позвоню, о’кей ?

Мисюсь  (с грустью).  «О’кей.» - Сказал Патрикей…

 

Олег медленно целует Мисюсь в уголок губ, она отвечает ему порывистым поцелуем. Проходящая мимо пожилая женщина неодобрительно кивает головой.

 

2. В тот же день.  Максим Олегович и Вера Марковна.

 

            Кухня в квартире Дрягуновых. Максим Олегович с мрачным лицом стоит возле стола и мелет кофе с помощью электрокофемолки. Каждую очередную порцию молотого кофе он пересыпает в банку, стоящую посередине широкой неглубокой тарелки на столе перед ним.  Рядом с тарелкой – открытая бутылка виски и стакан. 

Входит Вера Марковна.  Она молча одну за другой распахивает дверцы навесных шкафчиков, что-то разыскивая в них.

            В открытую дверь заглядывает Олег (по всему видно, что в отличном настроении).

 

Олег.  Мама-папа, я ухожу !

Вера Марковна.  С Женей встречаетесь ?

Олег.  Нет, у Никиты шалман. Женька тоже будет. Потом к нам зайдём. Хавчику бы человек на пять, а ?

Вера Марковна.  Иди уж… Будет вам.

Олег.  Пока !

 

            Олег уходит.  Вера Марковна продолжает поиски.

 

Максим Олегович.  Что ты ищешь ?

Вера Марковна.  Батарейку для пульта. Пакетик с батарейками.

Максим Олегович.  Не на кухне же. Их здесь нет.

Вера Марковна.  Есть.

Максим Олегович.  Нет.

Вера Марковна.  Я видела недавно.

Максим Олегович.  Ищи в прихожей. В шкафу.

 

Вера Марковна достаёт пакет с батарейками.

 

Вера Марковна.  Вот же они.

 

            Вера Марковна хочет уйти, но Максим Олегович с шумом преграждает ей выход стулом.

 

Вера Марковна.  Чего ты хочешь ?

Максим Олегович.  Если бы я знал… А чего хочешь ты ?

Вера Марковна.  Чтобы ты прекратил травить душу. И себе и мне.

Максим Олегович.  Но ведь надо же как-то жить. И мне, и тебе… и Олежке.

Вера Марковна.  Он уже стал совсем взрослый.

Максим Олегович.  А его мать стала шлюхой !  Только представь, если бы Олежка узнал !  Мать спуталась с братом отца !

Вера Марковна.  Не передёргивай, Дрягунов  - Олег тебе всего лишь двоюродный. И я всё также люблю его. Как любила всегда, ещё девчонкой. И ты об этом знал.

Максим Олегович.  То есть блядская натура проявлялась с малых лет…

Вера Марковна (спокойно и презрительно).  Хам. И опять не трезв.  Каждый день.  Ведь раньше вообще не пил !

Максим Олегович.  Раньше… Раньше у меня было всё.  Отличное дело, деньги, верная жена.

Вера Марковна.  «Тёлки» по вызову. Думаешь, не знаю ?

 

Максим Олегович резко замахивается на жену, она не пытается уклониться от удара.

 

Максим Олегович.  Не ровняй ! …Я сказал: «Верная жена»… А теперь – ни-че-го !  Кроме Олежки.

Вера Марковна.  И бутылки.

Максим Олегович  И бутылки…  (после паузы).  Хочешь уйти к нему ?

Вера Марковна.  …Олегу я не нужна. Прошло сто лет. 

Максим Олегович.  Ха !  Вот именно – вышел мужик из тюряги… самец… озверел… его же на любую бабу тянет ! Хоть кривую, хоть грязную.  И надо же – моя подсуетилась, подсунулась.  И под кого ?!  Он же убийца ?!

Вера Марковна.  Перестань.  Олег своё отсидел.

Максим Олегович.  А ведь я тебя любил… И люблю…  (подскуливая) У-уу…шлюха ты блядская !

Вера Марковна.  А сам-то ты кто ?  Сколько шлюх на твоём счету ? Вспомни  !  И чего ты разнылся ?  Пойди и набей Олегу морду – ты же мужик !  Или мне !  Если я шлюха, то ты – шлюха «в квадрате», полное ничтожество !  Да ты из-за его денег… Ты же ничего ему не скажешь, будешь лебезить перед ним по-прежнему. А он возьмёт, да и не даст тебе ничего !  Не даст !  Ничего !  Кто ты Олегу ? Двоюродный ! Это же почти ничто ! А вдруг этих денег вообще нет, не существует в природе ?  Воображаю, как ты…

Максим Олегович.  Ты !!!

 

            Максим Олегович в ярости с размаху бьёт кулаком по столу, попадает по краю тарелки – стоящая на ней открытая банка с кофе взлетает в воздух, кофе разлетается по кухне, банка падает на кафельный пол и разбивается.

 

Максим Олегович.  Как ты смеешь !  Ты же… и копейки не заработала !  За всю жизнь ! А я должен думать о семье !   О деньгах !   О деньгах, блядь !  Должен !  Об Олежке !  О тебе, суке ! Как ты будешь жить ?  Где ?  На что ?   Ты же знаешь о долгах - я в долгах, как в дерьме !  Я же вообще… уже за гранью… (садится у стола и охватывает голову руками) Ну почему !  Почему именно со мной !  И ведь всё сразу: и бизнес, и этот кобель, и жена.  Боже мой ! …Откуда у Олега деньги сейчас ? На все эти рестораны… Ты ему даёшь ?

Вера Марковна.  Нет.

Максим Олегович.  Значит, была ещё заначка…  Расстарался дядя Фима…  Чёрт бы его побрал…

Вера Марковна.  Забыл, на чьи деньги «раскручивался» !

Максим Олегович.  Тут забудешь…

 

            В кармане Максима Олеговича звонит телефон.  Он вынимает его и начинает разговор.

 

Максим Олегович  (сглотнув слюну, с усилием, но дружелюбно).  Привет, Олег ! Подожди три секунды.  (переводит дух и продолжает разговор)…Нет, она рядом. …Передам. …Что ?   …На когда?  …А у тебя разве есть загранпаспорт ?  …Нет, не получится. Мы же в горы пойдём, помнишь, я говорил ?  …Да езжай без нас, что мы тебе.  …Нет, нехорошо отменять, нельзя. Я уже и на Памире договорился со спасателями.  …Да, она тоже пойдёт.  …Ну, Мишка… который погиб, он же был общий наш кореш.  И в тот раз Вера там была.  …Да брось !  … Зачем тебе это !  …Ты себя с Верой не ровняй – она выше пяти километров раз десять поднималась.  …Слушай, Олег Ефимыч, мало, что «физически крепкий»… Ты погоди.  …Погоди.  …Вот малахольный.  …А вдруг что-нибудь с тобой….  …Ну при чём тут «космические туристы».  …Хм, «Альп-турист».  …Да нет, не слишком там опасно, но вот ведь погиб человек, заметь, очень опытный.  …Это не я «подумай», а ты подумай.  …Нет, не слышал.  (небольшая пауза, после которой Максим Олегович смеётся)  …Ну, ты со своим лагерным юмором.  …Да.  … Ладно.   Какие обиды…  …Хорошо.  …Ну, пока.

 

            Максим Олегович выключает телефон.

 

Максим Олегович  (сидя, опустив голову, после паузы, решительно).  Да.  Я буду с ним как ни в чём не бывало.  Называй это как хочешь.  Если он даст деньги - это наш последний шанс. Без них – буквально будем бомжевать. Это не для красного словца.  Это серьёзно.  Там очень серьёзные люди.  А может быть, будет ещё и похуже – лично мне.  А Олег… Я его ненавижу.  Но он этого не узнает…   Тебя я презираю…   Но ты мать Олежки – значит, всё !   Всё об этом !  Кончили ! … Олёжку…  Ради него я готов на всё.  Всё сделаю !  (встаёт, с шумом отодвигает ногой стул)  Свободна !  И прибери здесь.

 

Максим Олегович выходит из кухни. 

 

3. На следующий день.  Олег и Олег Ефимович.

 

            Комната Олега.  Негромко играет музыка (Битлз). Олег задумчиво сидит за письменным столом с авторучкой в руке.  Перед ним листы бумаги, исписанные формулами.  Рядом ноутбук, на экран которого выведен график какой-то функции.  Время от времени Олег что-то пишет.

            Раздаётся звонок домофона. Олег берёт лежащую на столе трубку и отвечает.

 

 

Олег.  … Да, пропустите.

 

Олег   встаёт, выходит в прихожую и открывает дверь. Чуть слышно, как движется лифт и открываются его двери.  На пороге появляется Олег Ефимович (с небольшой сумкой на плече).

 

Олег Ефимович.  Здорово, тёзка !

Олег.  Здравствуйте, Олег Ефимовиич. А я думал, что Вы уже не придёте. Хотел позвонить.

Олег Ефимович.  Пробки, мой юный друг, пробки !  Как живётся ?

Олег.  Тридцать шесть и шесть ! …Заходите, вон гостевые тапочки.

 

            Олег Ефимович входит и переобувается.

 

Олег.  Пойдёмте ко мне.

 

            Олег и Олег Ефимович проходят в комнату Олега.  Олег Ефимович, поставив сумку на пол, сразу садится боком на ближайший стул (у письменного стола), на котором только что сидел Олег.  Олег садится в кресло.

 

Олег Ефимович  (бросив взгляд на бумаги).  Ну что, племяш, к выпускным готовишься ? Математика ?

Олег.  Она, родимая.  Только я не готовлюсь, к ней-то я всегда готов. 

Олег Ефимович.  Наслышан о твоих математических подвигах.

Олег.  Если Вы про Олимпиаду, так мне про неё и вспомнить стыдно.

Олег Ефимович.  Ни фига себе – всё ж таки второе место !  Другой бы радовался.

Олег.  Там очень обидно получилось с последней задачей. Она, в принципе, простецкая, а я сам себя замутил, буквально в трёх соснах – стыдобища. Вот этот Коган меня и обошёл.  Хотите, объясню задачу ?

Олег Ефимович.  Не, куда мне !  Ничего не пойму.  А ты что ли антисемит ?

Олег.  Где уж нам, у самих семитская кровушка подмешана.

Олег Ефимович.  Да уж… Так ты это (кивает на бумаги) для души бумагу мараешь ?

Олег.  Ну, уж и мараю…

Олег Ефимович.  Извини, ляпнул.

Олег.  Принято.  Подвернулось одно интересное дифференциальное уравнение – вот, решаю.

Олег Ефимович.  Из интереса ?

Олег.  Ага.

Олег Ефимович.  Фантастика ! Я просто фигею. …Слушай, я что пришёл-то к тебе…

Олег.  Я и сам удивляюсь. Да так специально, чтобы без родителей.

Олег Ефимович.  Да ну их ! Ты им вообще ничего про меня не говори. Что приходил и зачем.  Видишь сумку ? (кивает на неё)  В ней денюжки – вся моя казна, уже немного осталось. В основном, франки швейцарские и доллары, тысяч сорок, ну, и чуток рублей. Померещилось мне, что хорошо бы её перепрятать.  Хочу её у тебя оставить на время похода в горы – слышал, небось ?

Олег.  Зря вы с ними идёте – это же высоко и трудно. У Вас же опыта никакого.

Олег Ефимович.  А, после зоны человеку уже ничего не трудно !  Тебе не понять. У меня же жизнь, считай, прошла.  Я же на всего годом старше папаши твоего, а посмотрю в зеркало – старик !  И что я в жизни видел, кроме нар и параши ?  А тут горы, Памир!  И потом, я же не один иду – если что, подскажут.

Олег.  А не страшно деньги у меня оставлять ?  Вдруг растрачу ?  Вы же меня мало знаете.  Если разобраться.

Олег Ефимович.  А кого я тут, на воле знаю ?  Если разобраться.  Отца твоего ?  Так он вообще стал для меня потёмки.  Кого я знаю, все на зоне.  И уж им-то и копейки бы не доверил.  А ты, Олег, извини, человек прозрачный – я и вижу, и нутром чую.  И

 

симпатичный для меня.  Кстати, если что, бери деньги-то помаленьку… на детские свои нужды.  Так спрячешь у себя в комнате сумку, лады ?

Олег.  Лады. Только я тут сумку держать не буду. У нас в этом же подъезде, повыше, ещё одна квартира есть – «Олежкина» называется, в смысле, я собственник.

Олег Ефимович.  А тебе разве есть уже восемнадцать ?

Олег.  Скоро девятнадцать.  Я поздно в школу пошёл – болел в детстве... Да и потом тоже.

Олег Ефимович.  Так…  А что же ты тут с мамой-папой обретаешься ?

Олег.  А чем мне плохо ?  Та квартира ещё и не отделана совсем – кругом бетон.  Она у нас вроде склада - коробки всякие, строительные дела от этой квартиры.  Там я сумку и спрячу.  Никто туда не полезет – в смысле, воры.  А ещё у меня там верстак и инструменты – я там столярничаю для дачи.

Олег Ефимович.  Надо же – предусмотрительные у тебя родители.

Олег.  Ужас !  Говорят: «Когда женишься, чтобы жил рядом».

Олег Ефимович.  Так ты уже и жениться собрался ?

Олег.  А не рановато ?

Олег Ефимович.  Вот я и спрашиваю.

Олег.  Это же я Вас спрашиваю.

Олег Ефимович.  А мне-то откуда знать!  Я в советчики не гожусь – ни фига я в вашей жизни не знаю.  Меня ведь в твоем возрасте замели.

Олег.  Дядя Олег, а что Вы себе машину не купите ?

Олег Ефимович.  А зачем… Руку поднял – поехал.  Да и нормального такси навалом.  У меня и прав-то нет.

Олег.  Зря Вы так !  Хотите, я Вас поучу водить ?

Олег Ефимович.  Нормальная идея, можно попробовать – после Памира.

Олег.  А я люблю за рулём !  Меня отец лет с двенадцати стал натаскивать. А как стало восемнадцать – сразу на права.

Олег Ефимович.  Видел я твоего монстра. Зачем тебе такой огромный ? Да ещё и пикап ?

Олег.  А он же не новый – после аварии, отец его где-то по случаю купил, что бы мотоцикл возить. У меня есть – кроссовый.  Я на нём по природе катаюсь.  Возле дачи и ещё кое-где. Есть одна компания.

Олег Ефимович.  Ну, ты, я смотрю, богатенький Буратино.  Балует тебя отец !  В комнате-то  сам прибираешь или мать ?

Олег.  У нас женщина одна убирается, два раза в неделю, но в мою комнату не заходит, тут я сам.  Это меня так воспитывают, к трудолюбию приучают.

Олег Ефимович.  Правильно делают.  (оглядев комнату)  Хотя, что тут убираться-то.  Не сортир на десять очков.

Олег.  А маме Вы тоже не доверяете ?

Олег Ефимович.  Да как сказать… Если бы не ты, отдал бы ей.

Олег.  Она же тоже идёт.

Олег Ефимович.  Ну, если бы не шла.  Я о доверии говорю, вообще.

Олег.  А если пропадут денежки ? Вы меня за это «чик» ? (делает жест ладонью по горлу)

Олег Ефимович.  Совсем ты о… охренел со своей математикой !  Ну пропали – значит, пропали. Не предъявлять же тебе. Это (кивает на сумку) – мелочь.  Близок, тёзка, день, когда я стану сказочно богат, уже через месяц.  Так что ты со мной дружи.  Том более, что я с тобой уже дружу.  Понял ?

Олег.  Чего же не понять.  Богатый дядюшка – это круто.

Олег Ефимович.  Вот именно.  Тебе и отец подтвердит.

Олег.  Да ?

Олег Ефимович.  Да.

Олег.  Олег Ефимыч, сумку я возьму, раз Вы просите.  А все-таки немного стрёмно.

Олег Ефимович.  Да не боись !  Замки-двери ваши я видел.  В той квартире такие же ?

Олег.  В точности.

Олег Ефимович.  Вот.  И хорошо, что внизу вертухай сидит.

 

Олег.  В смысле консьерж ?

Олег Ефимович.  Ну да, в подъезде. И второй – на периметре, у шлагбаума. Хороший дом.

Олег.  Который на въезде – всех пропускает.

Олег Ефимович.  Эх, на зону бы таких…

 

            Олег Ефимович встаёт и подходит к окну.

 

Олег Ефимович.  От, чёрт !  Высоковато живёте. Случись внизу пожар – кранты, братский крематорий.

Олег.  Ну что Вы !  Погибнут все, кроме Дрягуновых !  Папаня всё предусмотрел – у нас в лоджии три эвакуатора.  Это такая люлька на тросе с тормозом.  Надел, шагнул за окно – и автоматически спускаешься вдоль стены.

Олег Ефимович.  Надо же !  Молодец Максимка – додумался.  Сами сделали ?

Олег.  Не, покупные.  Только я не слышал, у кого они ещё есть, кроме нас.

Олег Ефимович.  Ясное дело – боятся люди.  «Шагнул за окно» - это твоим, альпинистам, легко сказать ! А сам-то сможешь ?

Олег.  Ну, если пожар.  Жить-то захочется.

Олег Ефимович  (отходя от окна и снова присаживаясь).    Был у нас пожар на зоне… Один мудак… В общем, семнадцать человек сгорело… Не убежишь…

Олег.  Дядя Олег, а как Вам Москва ?  Сильно всё поменялось за двадцать лет ?

Олег Ефимович.  Не то слово !  И я тебе так скажу… тогда Москва лучше была, добрее что ли.  И наркоты, считай, не было.  Если б не тот узбек, и я бы в жизни не подсел.  И вот смотри, сколько я уже … семь месяцев на воле – ни с кем не смог скорешиться !  А перед отсидкой, знаешь, сколько у меня друзей было – о-го-го !

Олег.  И где же они сейчас ?

Олег Ефимович.  Да все на месте. Двое только померли.  Но какие-то стали… кто жлоб, кто ушлёпок  – никогда бы не подумал…  А и новых людей встречаю – все с гнильцой !  Может, не там бываю, а ?

Олег.  Вам виднее.

Олег Ефимович.  И бабы стали какие-то не такие.  Знаешь, какие раньше девушки были ?  Не поверишь – бес-ко-рыст-ны-е !  А сейчас у них всё на интересе.  У тебя-то девушка есть ?

Олег.  Да.  (смотрит на часы)  Кстати, скоро придёт.

Олег Ефимович.  Намёк понял, сейчас пойду.

Олег  (покраснев).  Не, я просто так сказал…

Олег Ефимович.  Ты смотри, поосторожнее с ними. Не верь никому…  Удивительно ты на мать похож.  Раньше говорили, если пацан на мать похож – счастливым будет.

Олег.  Так и я, наверное, счастливый – всё у меня есть, и даже вот богатый дядюшка появился.

Олег Ефимович.  Ты так не пошучивай над собой – сглазишь.  Знаешь от чего наша фамилия происходит ?

Олег.  Нет, не задумывался даже.

Олег Ефимович.  А я в твоём возрасте посмотрел в словарях. «Дряга» - это ведь значило судорога, а «дрягун» - кого жизнь дёргает, корчит.  Понял ?

Олег.  Ничего себе  !  Хотя, мог бы и я догадаться - есть же слово «передряга».

Олег Ефимович.  Вот именно.  А в моей жизни – так и вообще «супердряга» случилась, не дай тебе Бог !  …Со мной мужик верующий работал, так он любил приговаривать «всё в руце Божьей», «Бог дал - Бог взял».  Всё что есть – в один миг может пропасть.  Семья, друзья, девушка твоя, деньги эти грёбаные…

Олег.  Всё сразу – вряд ли.  Теория вероятностей не допустит.

Олег Ефимович  (усмехнувшись).  Теория…  Жизнь, это не теория… Про мою знаешь ?

Олег.  В общих чертах.

 

 

 

Олег Ефимович.  Человека убил.  Ни за что, в сущности.  Какая этому вероятность была ?  …Ты, Олег, не вздумай наркоту попробовать – чтобы ни разу и ни чуть-чуть !  Понял ?  Это конец, понял !  Мне-то беда помогла – что посадили меня, в СИЗО и «ломался».

Олег.  Я читал, и в тюрьме наркотики есть, проносят как-то.

Олег Ефимович.  Есть, как не быть.  Но, смотря для кого. Деньги есть, авторитет – всё у тебя будет.  А для меня не было – это и спасло.

Олег.  Олег Ефимыч, а будущее «сказочное» богатство – это дяди Фимы деньги, да ?  Он же, кажется, был жутко богатый ?

Олег Ефимович.  Вот те раз, уже и детишки в курсе !

Олег.  Так ведь не бином Ньютона - откуда же ещё.  Слышал когда-то о Вашем родителе.  Давно.

Олег Ефимович.  Ай да математик ! Всё у тебя срослось.  Но уж больше я болтать не буду. На всякий случай – без обид.  Бережёного Бог бережёт, а небережёного – что ?

Олег.  Конвой стережёт.

Олег Ефимович.  В масть !  (встаёт)  Ну, пойду.  А то краля твоя придёт – застесняется.  Застесняется ?

Олег.  Да.

Олег Ефимович.  Значит, ценный кадр – редкость в наши дни.

 

Олег Ефимович  встаёт и идёт к двери, Олег поднимается и идёт следом, они выходят в прихожую. 

 

4. Через две недели.  Олег и Мисюсь.  Квартира Дрягуновых.

 

            Жаркий летний день.  Окно в комнате Олега распахнуто настежь.  Лёгкий ветерок колышет портьеры.  Из музыкального центра раздаются звуки вальса.  Мисюсь (босиком, в трусиках и не застёгнутой на груди блузке с короткими рукавами) учит Олега (тоже босого, в одних трусах) танцевать.  Они вальсируют в классических позах, Мисюсь – легко и грациозно, Олег – довольно скованно.  

 

Мисюсь.  Ты считай вслух ! Считай !  Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

Олег.  One-two-three, one-two-three, one-two-three, one-two-three… (уан-ту-фри, one-two-three, one-two-three, one-two-three…)

Мисюсь.  Не выпендривайся ! По-русски !  Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

Олег.  Eins-zwei-drei, eins-zwei-drei, eins-zwei-drei (айн-цвай-драй, айн-цвай-драй, айн-цвай-драй), un-deux-trois,  un-deux-trois, un-deux-trois (э-дё-труа, э-дё-труа, э-дё-труа), uno-due-tre, uno-due-tre, uno-due-tre (уно-дуе-тре, уно-дуе-тре, уно-дуе-тре) !

Мисюсь.  Полиглот несчастный ! Я тоже могу !  Эрти-ори-сами, эрти-ори-сами, эрти-ори-сами!

Олег.  Этопо-каков-ски, этопо-каков-ски, этопо-каков-ски ?

 

            Мисюсь отталкивается от Олега и отходит от него.

 

Мисюсь.  Забыл ?!  У меня бабушка чистая грузинка, папина мама !  А ты – выпендрёжник, никогда не научишься! Надо серьёзно !

 

            Мисюсь садится в кресло и откидывается на спинку.  Олег, не меняя положения рук, продолжает кружиться.

 

Олег.  Трим-бам-бом, тру-ля-ля, Же-неч-ка, Же-неч-ка, Же-неч-ка…

Мисюсь.  Нано-со-чек, нано-со-чек, нано-со-чек…

 

 

            Олег старается, приподнимаясь в такт на носках.  Вдруг он обрушивается на пол и ложится на спину, забросив руки за голову.

 

Олег.  Всё ! Устал насовсем !  Безжалостная ты !

Мисюсь.  Будешь жениться – помянешь меня добрым словом.  На свадьбах жених с невестой всегда вальс танцуют !

Олег.  А представляешь, реп сплясать – крутая идея !

 

            Вальс заканчивается и музыка умолкает.

 

Мисюсь.  Пляши-репеши с кем хочешь - мне фиолетово ! Вон, с Танькой хотя бы – она как раз вся дерганая. Подойдёт тебе по фамилии.

Олег.  По её ?

Мисюсь.  По твоей !  Сам говорил: «Дряга – это кто дрыгается или корчит кого».

Олег.  А её как фамилия ?

Мисюсь.  Таньки ?

Олег.  Ну да.

Мисюсь.  Не прикидывайся… А то не знаешь… Видели, как ты с ней на машине катался – вот !

Олег.  Так ты про Оброскину ? Ну и дела !  Во-первых, не катался, а подвёз.  Во-вторых, это когда было-то ! В-третьих, она же страшная.

Мисюсь.  В-пятых, кто тебя знает… В-шестых, ты меня тоже сначала подвёз, а уж потом охмурил.

Олег.  Кто кого охмурил ?!

Мисюсь.  Я,  что ли ?!

Олег.  А кто просил помочь по дифференцированию ?

Мисюсь.  А кто ещё до этого с Никитой из-за меня дрался ?

Олег.  Скажешь тоже… Дрался…  Так… самую малость.  Он же мой друг.

Мисюсь.  Нехороший ты человек – отбил невесту у друга. Вот !

Олег.  А он мне шею.

Мисюсь.  А ты гантелями занимайся, а то совсем неспортивный.  Потанцевал немножко – и весь мокрый.

Олег.  Да потому, что в Москве плюс тридцать два !  Вот я к полу и прилип.

Мисюсь.  Хорошо сейчас твоим на Памире – холодрыжненько…  Я тоже припотела, блузка – вся насквозь. (встаёт) Я в ванную.

Олег.  В жёлтую иди.

Мисюсь.  Полотенце в шкафчике ?

Олег (вскакивает на ноги).  Я с тобой !

Мисюсь.  Иди. А я в туалет забегу.

Олег (выходя из комнаты).  В здоровом теле – здравый дух !  В чистом теле – чистые помыслы !

 

            Мисюсь подходит к музыкальному центру и со щелчком выключает его, затем выходит из комнаты.  В комнате звонит стационарный телефон.  Мисюсь возвращается и берёт трубку.

 

Мисюсь.  Алё ? … Вера Марковна, это Женя, здравствуйте ! … Олег в ванной моется – тут в Москве плюс тридцать два… Сейчас позову.

 

            Мисюсь выходит из комнаты и возвращается с Олегом, препоясанным полотенцем.  Олег берёт трубку.

 

 

 

Олег.  Мамуль, привет ! … Да… … (далее - обескураженно) … … Конечно… … … Да… … Не беспокойся, всё сделаю…  Хорошо… то есть нехорошо… Да… До свидания.

 

            Олег кладёт трубку.

 

Олег.  Дядя Олег разбился… В ту же трещину упал, что и дядя Миша…

 

5. Через неделю.  Кладбище. Сиротин.  

 

            Пасмурный ветреный день. Кладбище.  Рабочие укрепляют на свежем могильном холмике крест, венки и большую «улыбающуюся» фотографию (молодого) Олега Ефимовича.  От могилы не спеша отходит группа людей с музыкальными инструментами и (торопливо) православный батюшка.  

            Рядом с могилой стоят Максим Олегович, Олег и Вера Марковна. Чуть в стороне – небольшая группа друзей Олега. Максим Олегович подходит к ним.

 

Максим Олегович.  Друзья… Все помнят, где у нас поминки ? Кто на автобусе – его переставили, он сейчас за сараем… за гранитной мастерской… Ну… остальные – своим ходом.  Начнём поминки примерно через час (смотрит на часы)… в час тридцать.  Кто приедет раньше – можно будет подождать в баре… Кажется всё… Пойдемте к машинам.

 

            Максим Олегович, Вера Марковна и Олег вместе со всеми идут к выходу с кладбища. Друзья Олега вяло и негромко переговариваются.  От них отделяется очень представительный мужчина лет пятидесяти. Он подходит к Дрягуновым и обращается к Максиму Олеговичу.

 

Мужчина. Максим Олегович, разрешите Вам представиться повторно.  Думаю, Вы не запомнили сразу моё имя – Сиротин Илья Ильич.

Максим Олегович.  Очень приятно.

Мужчина (Сиротин). Максим, Олегович, не могли бы Вы уделить мне несколько минут для конфиденциального разговора – как раз по дороге к автомобилям ?

Максим Олегович.  Конечно.  Вы ведь друг Олега ?

 

            Сиротин берёт Максима Олеговича под руку и ненавязчиво отводит в сторону, и они идут к машинами в некотором отдалении от остальных.

 

Сиротин.  Да, именно так – многолетний друг.  Более того, не скрою от Вас, мы с Олегом, Царствие Небесное, эти самые много лет провели «в местах, не столь отдалённых».  Вы меня понимаете ?

Максим Олегович.  Разумеется.  И в чём суть вопроса ?

Сиротин.  Она весьма банальна – деньги !  Олег остался мне должен очень крупную сумму.

Максим Олегович.  Каким образом, если не секрет ?

Сиротин.  В этом вопросе, от Вас, секретов у меня не будет.  Этот долг образовался на зоне, где я оказал Олегу ряд неоценимых услуг.  Неоценимых.  В тех условиях.  Вы меня понимаете ?

Максим Олегович.  Кажется, да.  Вы – криминальный авторитет ?

Сиротин.  Ну вот…  Так уж сразу и криминальный.  Я думаю, почти про всякого можно сказать, что он авторитетен… э-ээ... в определенных кругах.  Главное в другом – я, действительно, был другом Олега Ефимовича.  И поверьте,  ТАМ  дружеская помощь ценится гораздо выше, чем на воле.

Максим Олегович.  Представляю себе…  Но Вы же не ожидаете, что я буду платить по долгам Олега ?

 

 

Сиротин.  Боже упаси !  Это было бы просто несправедливо. Вы ведь, хоть и ближайший родственник, но всего лишь двоюродный брат.  А я всегда за справедливость…  Собственно, если и есть у меня какой-то авторитет,  то только поэтому.  Так вот…  Я бы ни в коем случае не допустил, чтобы Вы заплатили долги Олега из СВОИХ денег.  Но мне…  фактически, наш разговор начинается только сейчас… мне известно, от Олега известно, что … хм-м, он остался платежеспособным даже после смерти. Мне известно, что вскоре  после освобождения  он должен был получить очень большие деньги.  Очень большие… Вы понимаете, я ведь уже не мальчик – а тут такая история.  Заключённый, которого на воле ждут несметные богатства – прямо-таки аббат Фариа из «Монте-Кристо»…  Но я почему-то сразу же поверил Олегу.  Да.  Конечно, обладая определёнными возможностями, чуть позже я навёл справки на воле – об Олеге Ефимовиче,  об отце Олега - Ефиме Михайловиче и его, как тогда говорили, «пирамиде».  Информация подтвердила, что, скорее всего, Олег не вводил меня в заблуждение.  Прямой вопрос – Максим Олегович, Вам что-нибудь известно о деньгах Ефима Михайловича ? 

Максим Олегович.  От Олега ?

Сиротин.  Ну, хотя бы от него.

Максим Олегович.  Нет.  Очевидно… в отличие от Вашего случая, у него не было причин раскрывать свои тайны мне.  Но я думаю, что… так скажем… «огромные деньги дяди Фимы» на момент его смерти должны были где-то… существовать.  И, может быть, они существуют и сейчас, если за прошедшие два десятка лет их никто не прикарманил.

Сиротин.  Ну что же…  Примерно такой ответ я и ожидал получить... э-ээ…  в нашем первом разговоре.  Думаю, он не станет последним.  Пожалуйста, тщательно обдумайте то, что я Вам сейчас скажу.   Если у Вас всё-таки есть информация, или она у Вас появится – о том, как найти и получить эти деньги… из которых некоторая часть принадлежит мне… разумеется, эта информация дорогого стоит…

Максим Олегович  (перебивает).  Почему я вообще должен Вам верить ?  Во всю эту историю про долг Олега ?

Сиротин.  А разве я рассказал Вам что-нибудь неправдоподобное ?  Подумайте сами.  Порядки на зоне известны всей стране.  В общих чертах, конечно.  Представьте себе положение Олега и моё.  Естественно, он обратился ко мне за помощью. И потом, Вы же видите – мне очень многое известно. Возможно, и кое-что, неизвестное Вам.  От кого, кроме Олега, я мог бы это узнать ?  Естественно, моя помощь должна была чего-то стоить Олегу, не так ли ?  Но я Вам скажу, что всё-таки главное не в этом !  Не кто-то иной, а я сам, лично настоятельно советую Вам мне поверить.  Вы меня понимаете ?

Максим Олегович.  Это угроза ?

Сиротин.  Господи, Твоя Воля !  Да зачем же мне Вам угрожать ?  Какой пользы для ?  Имейте же разум !  Да, я хочу получить по смерти Олега свои деньги.  Это естественно.  Но кое-какой информации мне недостаёт. И думается, без Вашей помощи я в этом не преуспею.  Понимаете ?  Более того…  я, конечно, не знаю в полной мере Ваших возможностей, но уверен – они весьма ограничены. И если Вы хотите добраться до денег, то и Вам будет нужна помощь… человека… с более широким возможностями.  Понимаете ? Поэтому я Вам предлагаю не вражду, а союз, взаимовыгодный союз… Моё появление на сцене было для Вас совершенно неожиданным.  Вам нужно какое-то время, чтобы осмыслить ситуацию.  Поэтому возьмём паузу в нашем разговоре.  Подумайте хорошенько.  Можете даже посоветоваться с супругой, если она вообще в курсе дела.  И через день-другой продолжим разговор.  Ваши телефоны мне известны, возьмите мой (передаёт карточку Максиму Олеговичу)  Берите, берите ! (Максим Олегович берёт карточку и кладёт ей в карман)  Уверен в Вашем правильном решении. На этом позвольте проститься.  Всего Вам доброго.

Максим Олегович.  Всего доброго…

 

Сиротин отходит на два-три шага.

 

Максим Олегович  (вслед Сиротину).  Вы так и не сказали, сколько Вам был должен Олег.

 

Сиротин  (обернувшись).  Двадцать американских миллионов.

 

Сиротину отходит дальше, к нему присоединяются двое молодых мужчин крепкого сложения,  они подходят к огромному джипу с тонированными стёклами, садятся и уезжают.

 

Максим Олегович подходит к Вере Марковне и Олегу, которые всё это время шли вместе неподалёку.

 

Олег.  Па, это что за дядечка ?  На вид – прямо посол Норвегии.

Максим Олегович  (задумччиво).  Норвегии … Какой Норвегии ? … Это так… знакомый Олега.  Некто Сиротин.

Вера Марковна.  Что ему нужно от тебя ?

Максим Олегович.  Он уверяет, что это мне нужно от него.  Предлагал свою помощь.

Олег.  А что, Норвегия – богатая страна.

Вера Марковна.  Он знает о твоём положении ?  О твоих долгах ?

Максим Олегович.  Нет, о моих делах мы не говорили.  Совсем о другом.  Да ладно – в сущности, какой-то беспредметный был разговор.  Можно забыть.

 

            Они подходят к Мерседесу Максима Олеговича.  Максим Олегович отключает сигнализацию.

 

Максим Олегович.  Всё. Поехали.

Олег.  Я за руль ?

Максим Олегович.  А то кто же.

 

            Семья Драгуновых садится в машину и уезжает.

 

6. Спустя два дня. Олег и Максим Олегович.

 

            Комната Олега. Поздний вечер. В незашторенное открытое окно видно уже совсем ночное небо.  Олег сидит в трусах и майке перед ноутбуком и «листает» Интернет.  Открывается дверь, входит Максим Олегович.

 

Максим Олегович.  Ещё не спишь ?

Олег.  Инетку ковыряю.  Сейчас лягу.  Через чуток.

Максим Олегович.  А мне вот … не спится…  Хочу с тобой поговорить.

Олег  (повернувшись к отцу).  О чём, па ?

 

Максим Олегович подходит к окну и, слегка покачиваясь с пятки на носок, невидящим взглядом смотрит наружу. Потом он опускает глаза… и вдруг замечает что-то на подоконнике.

 

Максим Олегович.  Жук какой-то.  Видно, ветром занесло на нашу верхотуру.  (осматривается)  Чем бы его прихлопнуть, не хочется руку марать…

Олег  (вскакивает).  Па, ты что !  Разве можно убивать !  (быстро подходит к подоконнику)  Где он ?  (замечает жука, берёт его пальцами и выбрасывает за окно) Всего и делов !

Максим Олегович.  Всё равно - он упал с десятого этажа и разбился насмерть.  Из окна – это красивая смерть.  Раз – и всё !

Олег.  Он улетел. Он с крылышками.

!  Максим Олегович.  Да… А у меня вот крылушек нет…

Олег.  Па, от тебя опять запах…

Максим Олегович.  Трудно мне, сын.  Время такое. Хуже не было. Весь в долгах. Все мысли об этом - деньги, деньги, деньги !  И долги… всё неприятнее… не дай Бог.

 

Олег.  Па, а у меня есть сорок тысяч баксов.  Олег Ефимович дал мне их на хранение, по секрету.  Возьми их.  Не выручат они тебя ?

Максим Олегович.   Олег… Опять Олег.  Везде он.… Нет, сын.  Не та это сумма.  Хорошо, что она есть.  Пусть это будет вам с мамой на «чёрный день»…  А мне…  просто нужно как-то выкрутиться… Ношусь по Москве… разные люди… бр-р-р !  Хоть вечером как-то расслабиться…

Олег.  Па, а ты всё равно не пей.  Ты же не любил.

Максим Олегович.  А я и сейчас не люблю.  Не для удовольствия мне… Ты, кстати, не  подумай, что у тебя отец – слабак. Если что, сила воли найдётся… Вот увидишь…  С чего же начать-то…  Понимаешь, твои родители не вечны… Особенно я.

Олег (с улыбкой).  Ну, ты сказанул !  Кто-то «особенно» смертен !

Максим Олегович  (резко).  Не перебивай ! … Слушай !  … Извини… Просто выслушай меня, и всё.  Молчи и слушай… Так вот…  Люди смертны.  Бывает, что и внезапно.

Олег.  Ты прямо как Воланд.

Максим Олегович  (страдальчески морщась).  Я же просил…

Олег.  Прости, па, больше не буду.

Максим Олегович.  Олежек, просто выслушай меня и не задавай никаких вопросов.  Пока…  Я тебе сейчас кое-что передам.  На хранение.  Если со мной всё будет в порядке, мы с тобой потом вместе покумекаем, что и как нам с этим делать.  Если же меня вдруг не станет…

Олег  (перебивает).  Да ты что, Па !

Максим Олегович.  Я сказал: «Если»… Так вот, в этом случае, я тебя очень прошу, ты уж сам сообрази, что как этим… воспользоваться… для себя, для своей жизни.  Вот оно.

 

Максим Олегович достает из кармана плоскую пластиковую коробочку с округлыми углами размером чуть меньше пачки сигарет и протягивает её на ладони Олегу. Тот берет и осматривает её.  В металлическое ушко коробочки вдет тонкий шнурок, позволяющий носить её на шее.

 

Олег.  А что это ?

Максим Олегович.  Считай, наследство Олега.  Носил на шее рядом с крестиком.

Олег.  Откроешь ?

Максим Олегович.  Открой сам. Надо нажать одновременно сразу на обе эти кнопки.   

 

            Олег кладёт коробочку на стол и, нажав кнопки, открывает её.  Лежащая сверху сложенная вчетверо фотография пружинит и вываливается из коробочки, внутри которой в профилированном углублении лежит красивый ключ с очень сложной рабочей частью. На рукоятке ключа выгравированы буквы «ZVB» и трёхзначный номер.

 

            Олег.  Что-то написано…

            Максим Олегович. «ZVB» («Зет-Вэ-Бэ») – это «Цюрихер Фолк Банк», банк в Швейцарии.

 

            Олег разворачивает фотографию.  На ней изображён Олег Ефимович в молодости, стоящий перед шеренгой советских автомобилей сороковых-шестидесятых годов: ЗИС-110, «Чайка», ЗИМ и «Волга».  Косым росчерком, очень разборчиво на фотографии написано «Олег Дрягунов».

 

            Максим Олегович.  Это Олег в гараже у дяди Фимы. Тот коллекционировал старые машины… Так вот, мне точно известно, что начиная с некоторого дня… но в самое ближайшее время, а может быть, уже сегодня, в «Зет-Вэ-Бэ» с помощью «этого» можно будет получить огромные деньги. Огромные.  Всё. Спрячь понадёжнее и не говори мне, где спрячешь… Всё! Я пошёл !  Спокойной ночи, малыш.

 

 

Максим Олегович идёт к двери, резко останавливается перед ней и оборачивается.

 

Максим Олегович.  Забыл сказать самое главное. Деньги может получить только человек, которого зовут Олег Дрягунов.

Олег.  То есть я ?  …(глядя на коробочку)  Даже в этом ему не повезло. Жалко дядю Олега.

 

Максим Олегович, не ответив, быстро выходит и с треском захлопывает за собой дверь.

Сложив фотографию, Олег укладывает её в коробочку.  Закрыв коробочку и расправив шнурок, он одевает её на шею. 

 

7. На следующий день.  Олег и Вера Марковна.

 

            Кухня в квартире Дрягуновых. Вечер. Вера Марковна кормит Олега оладьями. Уже испечённые лежат горкой в тарелке на столе.  Вера Марковна стоит у плиты и печёт следующие.  Кроме блинов перед Олегом  стоят блюдца со сметаной и мёдом и большая кружка с кефиром. Олег берёт оладьи руками, макает их в мёд или сметану.  Время от времени он запивает оладьи кефиром.

 

Олег.  Ма, а что – сильно бескультурно я ем ?

Вера Марковна.   Ничего, дома можно.  Только ты иногда хлюпаешь – следи за собой.

Олег.  А надо вилкой и ножом ?

Вера Марковна.   Естественно.  Как прошёл день ?

Олег.  А !  Никак.  Помогал Мисюсь готовиться в институт.

Вера Марковна.   И видно, решила в серьёзный ВУЗ ?  Раз туда по ЕГЭ не принимают.

Олег.  Ты не поверишь – в МГУ.  Говорит, чтобы вместе учиться.

Вера Марковна.   А она поступит ? На какой факультет ?

Олег.  Истфак.

Вера Марковна.   И как же ты ей помогаешь ? Там же математику-физику не сдают ?

Олег.  Очень просто помогаю – заставляю заниматься. А то чуть что – уже сачкует.

Вера Марковна.   Вот лентяйка.  На тебя вся надежда. Хорошо, что тебя приняли без экзаменов.

Олег.  А то бы не сдал ?

Вера Марковна.   А то бы не было времени на Женю.  Сам бы занимался.  И не люблю, когда ты её называешь Мисюсь.

Олег.  Так ведь её весь класс так называет.  И потом, это же по Чехову – классика.

Вера Марковна.   Всё равно – мне не нравится.

Олег.  А зачем ты так много печёшь ?

Вера Марковна.   Отца кормить – он любит.  И сама перехвачу.

Олег.  Плохи дела ?

Вера Марковна.   Да. Я даже удивляюсь, что он ещё даёт деньги на хозяйство.  Утром проговорился – сегодня у него «момент истины».

Олег.  Для фирмы ?

Вера Марковна.   Да, сохранится она или нет.

Олег.  И если нет ?

Вера Марковна.   Думаешь, он мне всё рассказывает ?  Я почти ничего не знаю.

Олег.  Проживем как-нибудь, а ?  Без излишеств.  Мне лично денег почти не нужно.  Комната, компьютер, интернет и мехмат.

Вера Марковна.   И Женя ?

Олег.  Женька бесплатная.

Вера Марковна.   Она действительно, бескорыстный человек ? Впечатление такое.  А вдруг прекратит отношения ?  Сейчас ведь девушки та-ки-е… (покачивает головой)

Олег.  Она не такая.

Вера Марковна.   Ну, дай Бог !  Не хотелось бы, чтобы ты разочаровывался.  

Олег.  Ма, а что всё-таки за беда случилась у папы ?  Конкретно ? Он ведь мне ничего не рассказывает.  А расспрашивать… неудобно как-то.  Ты же знаешь, как он… смотрит.

Вера Марковна.   Я тоже мало чего знаю…  Чуть не затонул пароход с товаром, товар испорчен, а страховку он не получил.  Какой-то там особый был случай, не страховой.  Все суды отец проиграл, и сейчас на нём огромные долги.

Олег.  Вы только за меня не беспокойтесь – я буду подрабатывать, и неплохо.  Меня возьмут на одну крепкую фирмочку… «известную в кругах».

Вера Марковна.   По компьютерной части ?

Олег.  Да, разработка софта.

Вера Марковна.   Мне будет хуже всех - кому нужна домохозяйка…

Олег.  Мам, так ты же не одна будешь жить !  Мы же с отцом будем работать.  Да и тебя он куда-нибудь устроит – столько знакомых !  И всё-таки высшее образование !

Вера Марковна.   Что ты, Олежка – я же ничего не помню !

Олег.  А мудрый как раз и сказал, что образование – это то, что остаётся, когда всё выученное забыто.

Вера Марковна  (смотрит на часы).   Что-то отец слишком задерживается.

Олег.  Последние дни все так.

Вера Марковна.   Придёт – нужно будет его обо всём порасспросить.  Хватит ему играть в молчанку – мы тоже люди !

Олег.  Типа, семейный совет ?

Вера Марковна.   Вот именно.

Олег.  Ма, а кто такой был дядя Фима ?

Вера Марковна.   Как кто…  Отец Олега… Ефимовича.

Олег.  Нет, кем он был ? Почему богатый ?  Он был олигарх, да ?  Ты извини – вы не рассказывали, а сейчас  интересно.

Вера Марковна.   Олигарх… вряд ли…  Но состояние сколотил огромное.  Он со своим приятелем – был такой… Пасюк – организовал, как тогда говорили, «пирамиду».  Брали вклады у людей под огромные проценты.  Ну, люди и несли им деньги – всероссийская была фирма.  С новых денег платил проценты по старым вкладам, и так далее.

Олег. И что же, люди не понимали, что это поезд в никуда  ?

Вера Марковна.   Кто жаден, кто простодушен, кто рассчитывал успеть вовремя спрыгнуть с подножки.  Люди – они ведь всякие…  Кто-то погорел,  а кто-то ведь и выиграл на этом. 

Олег.  Ну и ?

Вера Марковна.   Что «ну и» ?

Олег.  Чем дело кончилось ?

Вера Марковна.   Ну и не стали дядя Фима с Пасюком ждать крушения – первыми с этой подножки и спрыгнули.  Вместе со всеми деньгами…  Ты ешь, стынут оладьи-то.

Олег.  Да я наелся уже.  Мерсибо !  А «спрыгнул» - это как ?

Вера Марковна.   А так что ни денег, ни дяди Фимы, ни его компаньона – все за границей.  Об этом тогда много шуму было – и в газетах, и в телевизоре.

Олег.  А что же он сына с собой не взял ?

Вера Марковна.   Олег тогда уже сидел.  Он убил сына кого-то там из Правительства…  «Золотая молодёжь»…  Никакие деньги не помогли.

Олег.  И так и не нашли дядю Фиму ?

Вера Марковна.   Не нашли компаньона – Пасюка этого.  А дядя Фима нашёлся скоро – в Парагвае, в онкологической клинике.  Умирал от рака.

Олег.  Выходит, Бог его покарал.

Вера Марковна.   Выходит…  Особенно, если вспомнить и про Олега.

Олег.  А вы сами в эту «пирамиду» играли ? Вносили деньги ?

Вера Марковна.   А то как же – вместе со всеми родственниками.  Надеялись, что дядя Фима предупредит.

Олег.  И он предупредил ?

 

 

Вера Марковна.   Да, за пару дней, и то намёком.  Сколько было пострадавших и на нас обиженных – ужас !   У родственников – у них ведь свои родственники и знакомые, а у тех - свои… И все считали себя в безопасности.  Но спрыгнули не все.  Такие скандалы были – что ты !

Олег.  Представляю.

Вера Марковна.   И тогда же дядя Фима дал отцу денег организовать фирму.

Олег.  В долг ?

Вера Марковна.   Нет, просто так.  Он Максима любил.  Представляешь, полный чемодан денег в разных купюрах…

Олег.  Так значит, мы жили на грешные деньги ?

Вера Марковна.   Почему грешные ?

Олег.  Ну как же ? В старину сказали бы про последние медяки вдов и сирот.

Вера Марковна.   Ха !  Видел бы ты этих «сиротских вдов»  - на удивление нахрапистая публика !  Потом они какие-то комитеты создавали, чуть ли не до Президента дошли – чтобы государство им деньги вернуло.

Олег.  Ну и ?

Вера Марковна.   А при чём тут государство ?  Колхоз – дело добровольное.

Олег.  Нет, не деньги отдать, а дядю Фиму найти – кто был обязан ?  Он же жулик, так ?

Вера Марковна.   Не знаю. Юридически, может быть и нет.  Впрочем, у Карла Маркса сказано, что все крупные состояния нажиты преступно.

Олег.  А разве не у Бальзака ?

Вера Марковна.   У Бальзака ? Правда ?

Олег.  Я Маркса не читал…  Что-то я, мам, приуныл.  Как-то неприятно, что мы жили на жульнические деньги.

Вера Марковна.   Олег, жизнь ведь не черно-белая,  есть множество полутонов.

Олег.  Для оправдания совести ?

Вера Марковна  (раздражённо).   Олег, это уже слишком  !  Ты что – попрекаешь собственную мать ?  Ты же только что съел «грешные» оладьи – и ничего, не подавился !  И спать пойдёшь сейчас – в «грешную» комнату.

Олег.  Мам, ну что ты…

Вера Марковна  (не унимается).   Нельзя жизнь прожить и не замараться ! 

 

            Олег встаёт, подходит к матери и обнимает её.

 

Олег.  Ма, ну извини…  Я наговорил тут.  Ты пойми – для меня всё так неожиданно.  Мне подумать надо.  Понимаешь ?  Мир ?

Вера Марковна.   Мир…  Но прошу – взгляни на мир трезво, без закидонов.

 

            Звонит стационарный телефон.  Вера Марковна берёт трубку.

 

Вера Марковна.   Алё !  … Слушаю…  Да, Вера Марковна…  жена… (лицо Веры Марковны бледнеет).

 

            В трубки слышаться гудки.  Вера Марковна обескуражено, как вещественное доказательство, протягивает её сыну.

 

Вера Марковна.   Отец погиб… Выбросился из окна…

 

8. Через два дня.  Вера Марковна.

 

            Вера Марковна возвращается домой.  У неё очень усталый вид. Открыв дверь квартиры своими ключами, она входит в прихожую и, сменив туфли на домашние тапочки, подходит  к зеркалу и чуть сдвигает в сторону повешенную на него тёмную ткань, чтобы

 

что-то рассмотреть что-то у себя на веке. Тяжело вздохнув, она проходит в зал и в испуге замирает, увидев там двух незнакомых мужчин. Дверь за её спиной захлопывается – вздрогнув, она оборачивается и видит третьего мужчину.

            Из трёх мужчин один (пожилой) сидит на диване (рядом с ним видавший виды портфель), двое других (лет тридцати) стоят (позже прохаживаются по комнате). Первый из двух – упитанный и мешковатый, с мягкими, благодушными чертами лица, нетороплив и не суетен. Второй – мускулистый, резкий в движениях, жестах и мимике..

 

«Упитанный».  Здравствуйте, Вера Марковна ! …Не отвечаете ? … Это же просто не вежливо по отношению к гостям.

Вера Марковна. Кто вы такие ?!

«Упитанный».  Мы часть тех сил, что вечно хочут зла и вечно совершают благо !

«Мускулистый»  («Упитанному»).  Ты чего ?

«Упитанный».  Мой друг прав.  Перехожу к делу.  Ситуация такая.  Мы представляем людей, которым Ваш муж сильно задолжал.  Чтобы хоть как-то расплатиться, он со всеми потрохами передал нам свою фирму, после чего решил погибнуть «смертью храбрых»… Да…  Я бы так не смог…  Очевидно, Максим Олегович думал, что сведя счёты с жизнью, он свёл счёты и с нами.  Но это совсем не так !  Долг полностью так и не выплачен.  Незадолго до смерти муж переписал на Ваше имя загородный дом и эту квартиру… отличная, надо сказать, квартира, да ещё и в центре Москвы… н-да-а…  Видимо, Максим думал, что таким образом он сохранит их для Вас с сыном.  Но и это не так !  Долг по-любому придётся вернуть – на то и долг…    Вера Марковна, Вы молчите, не задаёте вопросов – значит Вам всё понятно, так ? …Ну что же,  молчанье – знак согласья.   Так вот, с квартирой и домом Вам придется расстаться, после чего мы не будем иметь к Вам никаких претензий.  Заметьте, мы не претендуем на автомобили,  драгоценности и что там у Вас ещё – то есть Вам будет, на что жить… первое время. Мы берем только своё.

Вера Марковна. Вон отсюда !  Все трое !  Я вызову милицию !

«Упитанный»  (с грустной улыбкой).  Фу, какие грубости. А на вид – интеллигентная  женщина.  Раз так – ещё ближе к делу.  Все документы мы тут у Вас уже нашли.  Наш нотариус сидит на диване и готов сделать своё доброе дело.  Вам нужно будет только подписать кое-какие бумаги.

Вера Марковна. Ничего я вам не подпишу !  Убирайтесь отсюда !

«Упитанный».  Подпишете… куда Вы денетесь…  Просто я хотел, чтобы по-хорошему.  Не хотите – будет по-другому. Через боль и унижение...  Незабываемое унижение и нестерпимую боль… Молодая красивая женщина… зачем Вам это…  («Мускулистому»)  Марат, начни ты.

 

            «Мускулистый» расстёгивает ремень и спускает брюки.

            В этот момент Вера Марковна неожиданно бьёт «Упитанного» ногой в пах, бросается к одной из дверей, толчком распахивает её и оказывается в соседней комнате, в которой установлено несколько тренажёров. Захлопнув за собой дверь, она (упершись ногой в стену) опрокидывает на пол высокий и тяжёлый «силовой» тренажёр, так что он падает у самой двери и мешает её открытию. Затем Вера Марковна выбегает в лоджию.  Из комнаты слышны крики и удары дверью о тренажер.  В лоджии Вера Марковна хватает лямки тросового эвакуатора и, не надев их, переваливается за перила наружу.  Трос постепенно сматывается с закреплённой катушки, и Вера Марковна медленно опускается вдоль стены, ухватившись за лямки и повиснув на руках.

            «Мускулистый» и «Упитанный» уже в лоджии. Наклонившись, они высовываются наружу и смотрят вниз на Веру Марковну.  Бросив взгляд наверх, Вера Марковна в испуге пытается перебраться на первую попавшую лоджию несколькими этажами ниже, но срывается и  с огромной высоты падает на землю.

 

 

 

 

            За минуту до этого Олег и Мисюсь, о чём-то разговаривая, подходят к дому со стороны лоджии квартиры Дрягуновых.  Случайно посмотрев в сторону дома, Мисюсь замечает вылезающую из лоджии Веру Марковну и показывает не неё Олегу.

 

Мисюсь.  Олег, смотри – это у Вас.

Олег.  Мама… Господи !!!  Пожар что ли !

Мисюсь.  Она на руках !

Олег.  Мамочка, держись !!!   Женька, там двое – сними их ! Сними !!!

 

            Мисюсь выхватывает их сумки телефон, наводит объектив на лоджию, устанавливает максимальное увеличение и снимает лица «Упитанного» и «Мускулистого».

 

Олег.  Она залезет… так… молодец… осторожненько… МА-МА !!!!!!!

 

9. Спустя две недели.  Олег и Кузнецов.

 

            Осунувшийся и похудевший Олег подходит к подъезду, у дверей которого висит несколько табличек, одна из которых – «Детективное агенство».

            Небольшая комната, предметы меблировки которой (и очень старые, и новые) совершенно не гармонируют друг с другом и кажутся попавшими в неё случайно: холодильник с «микроволновкой» на нём , диван, пара кресел, стулья, гардероб, несгораемый шкаф, этажерка, письменный стол с лежащим на нём закрытым ноутбуком, небольшой микроскоп на подоконнике, переполненная окурками пепельница.  В кресле за столом сидит мужчина лет тридцати - сорока без определённых примет, он роется и что-то ищет в выдвижном ящике стола.  Кто-то нерешительно стучит в дверь.

 

Мужчина.  Входите !

 

            Входит Олег.

 

Олег.  Здравствуйте. Я договорился на одиннадцать.

Мужчина.  Здравствуйте.  Олег Максимович Дрягунов ?

Олег.  Я не говорил Вам отчества.

Мужчина.  Набрал в ГУГЛе «Дрягунов». Фамилия редкая. Выяснил кое-что о тебе по линии криминальной хроники.  По-настоящему сочувствую. Можно мне  «на ты» - я постарше ?

Олег  (пожав плечами).  Пожалуйста.

Мужчина.  Ну, будем знакомы – Кузнецов, Сан Саныч, хозяин заведения. Так с чем же ты пришёл, Олег ?

Олег (после паузы, вздохнув).  Сан Саныч, я сам … ничего не смогу, мне помощь нужна.

Мужчина ( Кузнецов ).  А что нужно смочь ?

Олег.  Задач будет несколько… и решать их лучше одну за другой, по порядку.

Кузнецов.  То есть сегодня речь пойдёт о первой ?

Олег.  Да.

Кузнецов.  Тогда сразу вопрос «на засыпку» - у тебя деньги-то есть ? На оплату услуг ?

Олег.  Думаю, что есть. Разве что Ваши расценки меня очень-очень удивят.

Кузнецов.  Олег, послушай сюда.  Парень ты симпатичный, случившееся с твоими родителями вызывает глубокое сочувствие, и помочь тебе, мне лично, хочется. Так что обещаю брать с тебя по минимуму.

Олег.  Хорошо. Спасибо. Тогда первая задача такая – найти вот этих двух, в смысле выяснить, кто они и где. (Олег достаёт и протягивает Кузнецову снятую Женей в день гибели Веры Марковны фотографию «Упитанного» и «Мускулистого», стоящих в лоджии и склонившихся вниз)

Кузнецов.  Когда и где снято ?

Олег.  Когда мама… упала...  Это они в нашей лоджии.  Как раз в тот момент.  А она внизу, на тросе.

Кузнецов.  Да… качество «не ахти».

Олег.  Это телефоном снято, навскидку.

Кузнецов.  Эта фотография есть в деле ?

Олег.  В мамином ?

Кузнецов.  Ну да.

Олег.  Я им отдал.  Сказали, что плохая, не годится.  В смысле, уличить по ней сложно.

Кузнецов.  Ты вообще что-нибудь знаешь от следователя ?

Олег.  Да почти ничего.  Он мне сказал, чтобы я подальше держался.

Кузнецов.  А по существу ?

Олег.  Говорит, ясно, что в квартире кто-то был, следы мужские.  Но отпечатков нет и вообще – никаких улик.

Кузнецов.  А сам как думаешь, зачем приходили к твоей матери, и почему она так испугалась ?

Олег.  Самое простое – за деньгами приходили.  Отец был должен много денег. Наверное, вернул не всё.  Это самое вероятное. По-моему.

Кузнецов.  То есть пришедшие люди как-то связаны с кредиторами отца ?

Олег.  По-моему, так. Полезная наводка, правда ?

Кузнецов.  Это направление наверняка прорабатывается.  Если там всерьез работают…  Так, может, и найдут их «органы», а ?  Подождал бы ?

Олег.  Уже две недели прошли, а они ни с места.

Кузнецов.  Ну-у, в таких делах пара недель вообще не срок.

Олег.  Найдите их, Сан Саныч.  Видите, и наводка у вас есть.

Кузнецов.  А зачем они тебе ?  Допустим, знаешь ты их. И что дальше ?

Олег.  Они убили маму мою… И отца убили… даже два раза.

Кузнецов.  Два раза ?  В каком смысле ?

Олег.  …В таком, что…  самоубийца умирает два раза – сначала морально, потом физически.

Кузнецов  (вздохнув).  Олег, а ведь девять из десяти скажут, что не убивали они твоих родителей.  Отец, сам говоришь, самоубился, записку оставил.  Дело закрыто. И мама твоя самостоятельно упала, сорвалась - ты же сам давал показания… и другие люди.  Будут судить - копеечные дадут им сроки.  По закону, понимаешь ?

Олег.  Вот и следователь так сказал…  А мама… (плачет)

Кузнецов.  Ну, перестань.  Перестань.  Ты же мужчина.

Олег  (вытирая кулаком слёзы).  Извините… Только… это моя мама… поэтому я их…по моему закону…  Другие скажут… не убийцы… не важно… я считаю – убийцы… Или я ничтожество и мразь…  (после паузы, сглотнув)  А Вы… по Вашему как будет ?

Кузнецов.  Убийцы или нет ?  (Олег утвердительно кивает)  …Убийцы…  Я ведь тоже не судья.  Просто человек… Они подонки.  Для меня подонок хуже убийцы.  (дальше говорит, глядя на свои руки )    Тебе скажу… по такому случаю… я ведь тоже убивал…  По разному бывает...  Убийство и подлость не всегда рядом.  А подонок… он и убьёт, так по-подлому. Или хуже убийства сделает.  Предаст…  Ты плакать-то заканчивай, ни к чему это.  (Олег кивает)

Олег.  Всё… Больше не увидите.

Кузнецов.  Вот и хорошо… Олег, а ведь это опасные люди – не боишься ?

Олег.  Мне бояться нельзя – они маму убили.  И отца…  И потом… я думаю, всё равно они ко мне сами придут.  Когда оформлю всё по наследству.  Как к маме.

Кузнецов.  А ведь верно.

Олег.  Лучше уж я первым.

Кузнецов.  Что «первым» ?

Олег.  … Накажу их.  Сам.

Кузнецов.  Хм-м… В этом я тебе не помощник.

Олег.  В этом я помощи не попрошу.

 

Кузнецов.  Подумай хорошенько.  Твоя мать сама выбралась из квартиры, они её не выталкивали.  У неё был шанс благополучно спуститься.

Олег.  Я тоже дам им шанс.

Кузнецов.  … Вот так ?  (пристально смотрит в глаза Олегу)

Олег  (твёрдо).  Да, так.

Кузнецов (после паузы).  Ну что же – твоё право !  … Ладно.  Для начала с тебя тридцать тысяч.  В основном эти деньги уйдут на проплату нужной тебе информации.  По короткой цепочке.

Олег.  «Органам» и заплатите ?

Кузнецов.  Им родимым, а кому же ещё.  На всех и вся досье имеются.  Нужно только знать, как и к кому обратиться, а потом кое-что перепроверить.  Так что задача твоя несложная.  Цену себе набивать не стану.  Первая, говоришь ?

Олег.  Да, позже будут другие…  А можно мне долларами ?

Кузнецов.  Можно и так.  По курсу «тридцать два».

Олег  (отсчитывая купюры).  Вот Вам тысяча.  Разницу запишите на мой счёт, на будущее.

 

            Кузнецов берёт деньги и, не пересчитав, убирает их в ящик стола.

 

Кузнецов.  Договоров-квитанций оформлять не будем ?

Олег.  Мне ни к чему.

Кузнецов.  Тогда на сегодня всё.  Это тебе моя карточка (передвигает по столу свою карточку в сторону Олега), а ты, вот (подаёт Олегу бумагу и ручку), запиши свои телефоны

Олег (записав телефоны).   И когда будет ответ ?

Кузнецов.  Если реально… примерно через неделю. Подходит ?

Олег.  Да.

Кузнецов.  Я тебе позвоню.  По телефону ничего не скажу – придёшь сюда.

Олег.  Понятно… Сан Саныч, у меня к Вам ещё есть просьба… ну, или вопрос.  Есть у меня ключ очень сложной формы.  Боюсь потеряется… мало ли что… Тем более, я встреваю в опасную историю. В общем, я хочу сделать точную копию, чтобы «один в один».  Я думаю, дяденьки, что сидят в «металлоремонтах», вряд ли смогут – ключ очень нестандартный. Как бы мне найти настоящего мастера для этого дела ?  Чтобы и опыт, и инструменты, и золотые руки ? Может быть, Вы знаете такого ?

Кузнецов.  Знать – не знаю, а поискать можно.  Переговорить надо кое-с кем.

Олег.  Если это для Вас серьёзная работа, я заплачу.

Кузнецов.  Да нет, вряд ли.  Пара звонков ничего не стоит.  А там посмотрим. Думаю, найдём мы тебе мастера, всё-таки «Детективное агентство» на вывеске.  Тебе срочно ?

Олег.  Хорошо бы в ближайшие дни.

Кузнецов.  Ну ладно, найдём слесаря – не сомневайся.

Олег.  Тогда ещё Вам спасибо, Сан Саныч.

Кузнецов.  Пока не за что...  И на прощанье - ты береги себя, Олег, постарайся.  Понял ?

 

10. Через неделю.  Олег и Мисюсь.  «Олежкина» квартира.

 

            Комната в недостроенной квартире Олега. Вечер, темнеет.  Тишина.

Бетонные стены, бетонный пол, незанавешенные окна, сверху на проводе висит  запыленная лампочка (она не включена). В комнате сложены строительные материалы, ящики, коробки. У одной из стен – столик, самодельная табуретка и низенькая «раскладушка». На ней лежит Олег. Время от времени он, не вставая, бросает в противоположную стену теннисный мяч и потом ловит его после отскока.  Кажется, он хочет бросить мяч в очередной раз, размахивается.  Но вдруг опускает руку, садится на раскладушке, небрежно отбросив мяч в угол. Поставив локти на колени и обхватив голову руками, Олег о чём-то задумывается, иногда ерошит волосы пальцами.

 

 

Олег встаёт, включает свет и сидится за стол.  На столе перед ним лежат большая лупа, раскрытая коробочка, переданная ему отцом и (отдельно) её содержимое: расправленная фотография и ключ.  Рядом с оригиналом ключа лежит его копия (изготовленная по заказу Олега), несколько листов бумаги и авторучка.   Левой рукой Олег берёт оба ключа, держа их параллельно. Взяв правой рукой лупу, он  внимательно сличает ключи, поворачивая их разными сторонами.  Кажется, осмотр его вполне удовлетворяет, один из ключей он кладёт на место в коробочку, другой – в полиэтиленовый пакетик и затем в себе в карман..

            Затем он берёт фотографию и пристально вглядывается в неё.  Подумав, он берёт авторучку, пододвигает к себе лист бумаги и выписывает на нём (в строку) марки изображённых автомобилей, потом (в столбик) – отдельные ряды цифр:

 

 

            Затем он продолжает писать:

 

   

 

            Закончив писать, Олег звонит по телефону.

 

Олег.  Здравствуйте, Сан Саныч. Это Дрягунов.  …Да.  … Помните, я говорил Вам, что будет у меня ещё задача ?  …Да, начинаю.  …Она будет из кусочков.  Первое, что мне нужно – новый загранпаспорт, причём чуть-чуть особенный.  У меня есть действующий паспорт, так вот в нём буква «я» в моей фамилии набрана латинскими буквами как «уай»-«эй», в английской транслитерации – так теперь принято.  А в Интернете есть информация, что лет десять назад и раньше написали бы во французской – как «ай»-«эй».   Правила у них поменялись.    Я Вам пришлю по Е-мэйл как это пишется.  Так вот, мне нужно, чтобы у меня в фамилии буква «я» была бы пропечатана на французский манер, как раньше писали.  …Да.  Можете Вы мне в этом помочь ?  Через Ваши связи или каких-нибудь знакомых Ваших знакомых ?  … Нет,  срочности нет, но и тянуть с этим не хочется.  … Старый паспорт ? … Старый я думаю как-нибудь испортить, краской залить что ли.  Можно сделать, как скажут, как лучше.  … Я понимаю, что непросто. Но вы в принципе согласны попробовать

 

 

повыяснять ?  …Вот и хорошо.  …Да.  …Конечно.  И тогда же Вы мне скажете, сколько это будет стоить, о-кей ?  …Спасибо Вам большое.  …Всего доброго.

 

Закончив разговор, Олег складывает фотографию и кладёт её в коробочку.  Закрыв, коробочку, о вешает её себе  на шею, под рубашку.

Поискав, он находит на полу брошенный мячик и кладёт его на подоконник.

Раздаётся глухой стук во входную дверь.  Олег выходит в прихожую и возвращается с Мисюсь.

 

Мисюсь.  Я пришла, а ты меня не поцеловал.

Олег.  Это легко и приятно исправить… (Олег обнимает и нежно целует Мисюсь) Я маленечко… стал плохой, да ?

Мисюсь.  Стал… как будто взрослый-превзрослый.

Олег.  … Может быть и так...  Это потому, что жизнь у меня резко посерьёзнела.

Мисюсь  (оглядевшись и вздохнув).  Жили-были старик со старухой. У самого синего моря. Они жили в ветхой землянке. Тут плохо. Давай спустимся ?

Олег.  Хотя бы попозже. Очень мне в той квартире… неуютно что ли… особенно, когда одному.  Понимаешь… ну, с того дня, когда мама умерла… И вообще, после всех событий и дряг.

Мисюсь.  Я понимаю – к вам приходила Смерть.

Олег.  Она не сама.  Её послали… Чьё-то деньголюбие… свирепое деньголюбие… да… в этом-то зло и есть.

Мисюсь.  Всё-всё из-за денег было, да ?

Олег.  Да…И что за мерзавцы их придумали ! Сколько в мире зла из-за них... Ненавижу… Женя… Ты должна знать… моя жизнь разом перевернулась.

Мисюсь.  Из-за того, что ты пережил ?

Олег.  Нет. Из-за того, что мне предстоит, что я должен сделать.

Мисюсь.  Должен ? Кому ?

Олег.  Себе.  Чтобы не стыдиться самого себя… И тебе.

Мисюсь.  Олежек, мне ты ничего не должен, что ты !

Олег  (отвернувшись от Мисюсь).  Если я не сделаю того, что обязан… теперь… как человек, как мужчина, я ведь буду… просто недостоин тебя.  Я не хочу, не могу стать ничтожеством, спасовать перед ними, перед убийцами.

Мисюсь.  Почему ты так сказал… «недостоин меня» ?

Олег.  Потому, что я тебя люблю…

Мисюсь  (подходит к Олегу и нежно прижимается к его спине).  Вот и дождалась я… Чудно  - вот же знала, что ты меня любишь, а почему-то хотелось услышать…

Олег   (повернувшись к Мисюсь и обняв её).  И я… Знал, что люблю тебя, но так трудно было сказать…

Мисюсь.  Это потому, что ты очень ответственный. Я знаю. Знаю цену твоим словам.

Олег.  А я – тебе, твоему сердцу.

Мисюсь  (после паузы).  … Значит, мы стали сейчас муж и жена, правда ?

Олег.  Как же хорошо !  Как хорошо, что ты так сказала !  Ведь крепче наших слов… и чувств, от которых слова… нас ведь уже ничто не свяжет !

Мисюсь.  Какой день… Главный день моей жизни.

Олег.  И моей.

Мисюсь.  Мы будем жить долго-долго.

Олег  (чуть улыбнувшись).  «И умрём в один день» ?

Мисюсь.  Как Ромео и Джульетта ?

Олег.  Ты хотела бы так ?

Мисюсь.  А зачем мне жить без тебя ?

Олег (отрывается от Мисюсь и отходит от неё).  Тебе нельзя так думать и говорить.

Мисюсь.  Почему ?

 

Олег.  Ты женщина. Я – другое дело, понимаешь ?

Мисюсь.  Нет. О чём ты ?

Олег.  О том, что мне предстоит… Женечка, я очень хочу, чтобы ты меня поняла.  Не спорила, не сердилась, не плакала.  А просто поверила бы мне и поняла, что иначе я не могу…  Это горит у меня в сердце… как раскалённый камень !   Я просто думать не могу сейчас о чём-то другом !   Я должен  отомстить убийцам… ещё не знаю, как.    Но я сделаю это !  Иначе не будет мне покоя и жизни !

Мисюсь.  Это же очень опасно !  Они же страшные люди !  И их много, а ты один.  А как же я ?!

Олег  (обнимает Мисюсь).  Что ты, Мисюсь !  Я же погибнуть не хочу, я хочу долгой-предолгой жизни, вместе с тобой.  Я обязательно найду свой способ, чтобы взять верх – ты не сомневайся !  Сама же всегда говоришь, что я умный, так ?

Мисюсь.  Ты обещаешь мне, что с тобой ничего не случится ?

Олег.  Конечно !  Обещаю, что риск будет самым маленьким.  Я не буду лезть на рожон.

Мисюсь.  Поклянись нашими детьми…

Олег.  Клянусь.

Мисюсь  (кротко плачет).   Тогда… пусть будет… как ты задумал. Ты же у нас глава семьи. А я… я же должна… и хочу быть на твоей стороне.  Я всегда буду с тобой – ты почувствуешь.  Я буду за тебя молиться ! Пойду в церковь и буду молиться… А может быть, я смогу тебе помочь ?!  Ты только скажи !

Олег.  Что ты !  Мисюсь, милая. любимая !  Ни за что !  Ты должна быть совсем в стороне.  Не дай Бог что-нибудь  !  Нет !

Мисюсь.  Но ты знаешь, что всегда можешь меня позвать, да ?

Олег.  Конечно, я знаю…  Cядем….

 

Олег и Мисюсь садятся на раскладушку, тесно прижавшись друг к другу и разговаривают тихо, почти шёпотом.  

 

Мисюсь (после небольшой паузы, поворачивается к Олегу и гладит его волосы и лицо).  Какой ты у меня красивый… Надо, чтобы дети были похожи на тебя.

Олег.  Если сын, то я согласен. А девчонка пусть будет твоя копия, хорошо ?

Мисюсь.  Хорошо. У нас будет сын и дочка. Я знаю.

Олег.  Только всё-таки красота мужчины не в красоте.

Мисюсь.  В мужестве, да ?

Олег.  Нет, в сильном характере.

Мисюсь. А я в интернете прочитала, что богатый мужчина – всё равно, что красивая женщина.

Олег.  Глупости. Богатый мужчина – это слабый мужчина.

Мисюсь.  Почему ? Он же чем-то там руководит.  Характер нужен, чтобы всё решать.

Олег.  Как же ты не видишь – это всё мелочи.  А в главном он уже свою битву проиграл – смалодушничал перед своей корыстью, спасовал перед искушением урвать у другого.  И даже перед деньгами спасовал – ведь уже не он деньгами, а они им командуют.

Мисюсь.  И такой не пролезет в рай, как верблюд через игольное ушко ?

Олег.  Примерно так.  Рай – это я не знаю.  А и при жизни…  Видела по ТВ рекламу «Мальборо» – там один мужик куда-то в джунглях забрался, куда он хотел, ну и расслабился «Мальборо» закурил… или «Кэмел» ? … а, всё равно.  Это же кино про настоящего мужчину, так ведь ?  Что он – богатый ? Да, нет.  Они и в жизни есть – такие люди.  Помнишь, я тебе говорил про Мишку «тушинского» ?  Вот он как раз такой мужик – никакой не богатый, а знаешь, как его все уважают !  И он может себя уважать ! А ведь это же и есть самое главное для мужчины !

Мисюсь. И для тебя ?

Олег.  Да.  И сейчас мне проверка.

Мисюсь  (горестно вздохнув). А я на втором месте…

 

Олег.  Что ты, любимая ! Ты на самом главном месте ! Просто я должен сделать это ради нас двоих ! Это как в сорок первом пойти на фронт, понимаешь ?

Мисюсь. Ты на фронт… а я солдатка…

 

            Мисюсь тихо плачет. Олег охватывает её лицо руками и целуете в глаза, в щёки, в глаза…

 

Мисюсь  (тихо, сквозь слёзы).  Ничего… Ничего… Я справлюсь…

 

11. На следующий день.  Олег и Кузнецов.

 

            Кабинет Кузнецова. Он сидит за столом и разговаривает с молодым человеком лет двадцати пяти.  Стук в дверь.

 

Олег  (из-за двери).  Можно ?

Кузнецов  (определив Олега по голосу).  Заходи, Олег. 

Олег  (зайдя в комнату).  Здравствуйте. 

Кузнецов  (Олегу).  Присаживайся.  Мы тут закончим через пару минут.  (Олег садится, а Кузнецов продолжает разговор с молодым человеком).  Вот тебе флешка, там все документы.  Внимательно всё изучи, особенно файлы, помеченные в конце имени «Р_Я».  Сергей возвращается завтра вечером.  Работать будете только вместе.  Один никуда не суйся. Понял меня ?

Молодой человек.  Значит, завтра я свободен ?

Кузнецов  (кивает на флешку).  Там прорва информации. Хватит тебе читать с утра до вечера.  А вечером свяжись с Серёгой, и вдвоём придёте сюда.  Покажешь, что нарыл. И вообще, нужно будет скоординироваться.

Молодой человек.  Ольгу не будем привлекать ?

Олег.  Надо бы, но она загружена по «не могу».  Всё у меня.

Молодой человек (вставая и уходя).  Тогда до завтра.

Кузнецов.  До вечера.  Созвонимся.

 

            Молодой человек выходит.

 

Кузнецов (обращаясь к Олегу).  Так… Теперь о твоём…  Как вообще дела ?  Всё спокойно ?

Олег.  Да.

Кузнецов. Память хорошая ?

Олег.  Не жалуюсь.

Кузнецов.  Вот и славно.  Тогда запоминай.  Записывать нельзя.  Те двое – ну очень плохие и опасные парни.  Есть за ними кровавый след.  Но, как видишь, на свободе. (далее говорит медленно, чётки и размеренно) Тот, что округлый – Боголюбов Михаил, кликуха – «Боженька»…  Второй – Ромеев Марат, зовут «Рома»…  Они члены довольно известной … преступной группировки.  Есть у них квартиры в Москве, кстати, соседние.  Вот адреса.  (пододвигает по столу к Олегу небольшую бумажку) Запоминай…

Олег  (внимательно вглядевшись в написанное, после небольшой паузы).  Запомнил.

Кузнецов.  Молодец.  Дальше.  В этих квартирах бывают они редко.  Живут, в основном, на базе за МКАД – часть территории бывшего пионерского лагеря. (пододвигает к Олегу бумагу побольше) Это план местности. Вот их база .  (показывает пальцем)  Запоминай…

Олег  (рассмотрев план).  Достаточно.

Кузнецов.  Район знакомый ?

Олег.  Нет.

Кузнецов.  Тогда посмотри подольше.

Олег.  Я уже запомнил.

 

 

Кузнецов.  Хорошо. Ходят и ездят они обычно вместе – на джипе вот с этим номером, подчёркнутым (переворачивает план местности и показывает пальцем на записанный а обороте номер).  А второй номер, что пониже, это машина руководителя банды, Мерседес. Очень часто его возят именно они.  Запомни номера.

Олег  (всмотревшись в номера).  У меня хорошая память, особенно на числа.

Кузнецов  (доставая зажигалку).  Ещё раз всё просмотри, потому что сейчас я эти бумаги ликвидирую.

Олег.  Я всё запомнил.. 

Кузнецов.  Ну, смотри, если что - будешь пенять на себя.  Записывать что-либо на память категорически не советую. Жгу ?

Олег.  Можно.

Кузнецов  (сжигая листочки бумаги над пепельницей).  И последнее – где они часто бывают.  Клуб «Децибел», слышал о таком ?  (Олег утвердительно кивает)  Ипподром.  Ресторан «Шер-Хан» и безымянная сауна через дом от ресторана ближе к набережной.  Достаточно информации ?

Олег.  Думаю, да.

Кузнецов.  Тогда всё.  Ещё раз – ничего не записывай.  Ни на бумаге, ни на компьютере – ни на чём !  Целее будешь. Понятно ?

Олег.  Да.  Уяснил.  Вы не переживайте, я всё запомнил.

Кузнецов.  И вот ещё… Не знаю, что ты там задумал.  Но если с этими двумя что-нибудь приключится, расследование не будет дотошным - это со стороны «органов».  Поэтому опасайся не столько их, сколько бандитов – те своё следствие непременно наладят.  О тебе, твоём интересе кроме меня никто не знает, ни один человек.  Так что тут у тебя твёрдый тыл.  С этой стороны не переживай.

Олег.  Спасибо Вам.

Кузнецов.  Номера не забыл ?

Олег  (зажмурившись и что-то беззвучно прошептав про себя).  Помню.

Кузнецов.  Молодец.

Олег.  Сан  Саныч, а вы не боитесь за меня ?  Мальчишка, а лезет в самое пекло ?

Кузнецов  (после паузы).  После всей этой истории… имеешь право...  Право стать мужчиной...  А на счёт «пекла»…  Знал бы ты, сколько у меня друзей погибло в твоём возрасте.

Олег.  Извините.

Кузнецов.  Не за что.  На счёт паспорта – ничего ещё не делал.  Времени совсем не было. Завтра начну.

Олег.  Вы не беспокойтесь, с этим срочности нет.

Кузнецов  (вставая и протягивая Олегу руку).  Ну, тогда ни пуха, ни пера !

Олег  (вставая и пожимая руку Кузнецову).  К чёрту.  (уходя)  До свидания.

Кузнецов.  Буду ждать.

 

            Кузнецов остаётся один. Он опускается в кресло, задумывается, машинально берёт со стола карандаш, вертит его между пальцами и потом резко ударяет им по чёрной корочке сгоревшей бумаги – она рассыпается в пыль.

 

12. Через несколько дней.  Сиротин. «Олежкина» квартира.

 

            Другая комната «Олежкиной» квартиры (не та, что описана в главе №10 «Олег и Мисюсь..  «Олежкина» квартира.»).  Такие же серые бетонные стены, пол и потолок. Кресло-качалка, стул, столик с настольной лампой, верстак, стеллаж с инструментами, пылесос.

            В центре комнаты Олег заканчивает сооружение массивной разборной деревянной конструкции из брусьев и толстых досок, которая напоминает клиновидный трамплин  (упомянутый ниже в главе «13. Олег. У моста.»).  Мисюсь покачивается в кресле и читает толстый учебник истории.

 

Мисюсь.  Олег, а правда…

Олег  (перебивает, не отрываясь от дела).  У-чи !

Мисюсь  (чуть обиженно).  Я спросить хочу !

Олег  (не глядя на Мисюсь).  Вот горе !  Молчи и учи, потом спросишь.

Мисюсь.  Я не виновата, что в МГУ ЕГЭ отменили.  Я по истории вопрос.

Олег  (отвлекается от работы).  Ну хорошо, в чём дело ?

Мисюсь.  Сказали, что на собеседовании могут спросить, как ты относишься к новой хронологии по Фоменко.  Что отвечать ?

Олег.  Надо же…  Для вступительного экзамена какой-то подленький вопросик.  Они бы сами – историки – разобрались сначала.

Мисюсь.  А мне-то что отвечать ?  Если спросят.

Олег.  Скажи так… Скажи, что есть у тебя один знакомый математик… есть у тебя такой ?

Мисюсь.  А то !

Олег.  Так вот он говорит, что с точки зрения обработки информации всё выглядит убедительно. А уж выбор фактов, да и факты ли они – это сначала нужно истфак закончить, а уж потом судить.  Скажи, что фоменковская трактовка многих исторических фактов неубедительна.

Мисюсь.  А если спросят: «Например ?»

Олег.  Например… скажи… невозможно поверить, что Иисусом Христом был римский Папа Григорий… да, седьмой, Гильдебранд.  Это вне всяких исторических аспектов – просто не мог высший церковный чиновник, аристократ создать религию для бедных и униженных. Я думал об этом – не могу поверить и всё !

Мисюсь.  А он был или не был ?

Олег.  Христос или Гильдебранд ?

Мисюсь.  Гильдебранд Христом.

Олег.  А Христос был ?

Мисюсь.  Был.

Олег.  Так вот,  Гильдебранд им не был, я же уже сказал.

Мисюсь  (без малейшей паузы). А далеко прыгнет мотоцикл с этого трамплина ? Примерно ?

Олег.  Зачем же примерно – мы сейчас посчитаем… Тут угол двадцать градусов, двадцать на пятьдесят семь и три – это… ноль тридцать пять.  Пусть скорость будет семьдесят два километра в час – двадцать метров в секунду. Вэ ноль равно же тэ пополам. Время – два вэ на жэ – 4 секунды. За четыре секунды улетит на восемьдесят метров – ого !  Сам не ожидал.

Мисюсь.  Прямо плакать хочется – ну почему я так не могу ?!  А ты раз – и сложную задачку в уме решил.

Олег.  Стыдись, Градова ! Чего ж тут сложного ?  У тебя как-никак четвёрка по физике.

 

            В комнату входит Сиротин.

 

Сиротин.  Здравствуйте, люди добрые !

Мисюсь  (растерянно).  Здравствуйте…

Олег  (настороженно).  Добрый день.

Сиротин.  Я позволил себе войти – звонка нет, а входная дверь не заперта.

Мисюсь  (Олегу).  Это, наверное, я забыла. 

 

            Мисюсь встаёт.

 

Сиротин.  Олег Максимович, у Вас гостья.  (Мисюсь, с легким поклоном) Сиротин, Илья Ильич.

Мисюсь.  Женя…

Сиротин.  Не Мартынова ли ?

Мисюсь.  (Сиротину)   Нет, Градова.  (Олегу)  Какая Мартынова ?

Олег (не отрывая глаз от Сиротина).  Никакая. Это просто так.

 

Сиротин.  Евгения Градова.  Запоминается легко…  Вот что, Женечка, у меня к Олегу серьёзнейший разговор, и я хотел бы провести его тет-а-тет.  Как бы нам это устроить ?

Мисюсь  (Олегу).  Мне уйти ?

Олег.  Останься.

Сиротин.  Олег, подумайте чуть-чуть – разве так будет лучше ?

Олег.  Да, мне так кажется.

Мисюсь.  Олег,  это твой знакомый ?

Олег.  Виделись однажды.

Сиротин.  Совершенно верно – на похоронах Олега… Ефимовича.  Он был моим другом.

Олег.  Мисюсь, ты не бойся – он не из тех людей…

Сиротин.  Мисюсь ?  Очаровательно !  «Мисюсь, где ты !»  (вздыхает)  Эх, молодость, молодость…  (опять деловым тоном)  Помните Олег, в тот день я переговорил с Вашим отцом, и между прочим, предложил ему свою помощь.  К сожалению, он предпочёл другой выход из положения… И вы правильно полусказали – я не из тех людей, которых нужно опасаться. Кстати, что это за опасные люди ?  …Молчите… Ну что ж, догадаться не трудно.

Олег.  Ладно.  Женя, ты иди домой. И ничего не бойся.  Я тебе позвоню.

Мисюсь  (уходя).  До свидания.

Олег.  До завтра.

Сиротин.  Всего доброго.  (и вдогонку)  И не забудьте захлопнуть дверь !  (после короткой паузы, уже другим, жёстким тоном, свысока)  Значитца так, фраерок…  Не знаю, что тебе об этом известно, но у тебя должен быть  ключ к большим деньгам.  И я намерен их получить, причём в самое ближайшее время.  (пристально оглядев Олега) …Всё-таки фартовый я человек !  Думал, долго придётся с тобой базарить, а и не надо – что там у тебя под майкой топорщится ?  (под майкой на шее у Олега висит коробочка с ключом)  Самое оно ? … Значит, угадал.

Олег.  Это не Ваши деньги.

Сиротин.  Голословное утверждение.  Во-первых, часть – с давних пор моя.  Даже не буду объяснять, что и как.  Во-вторых, я решил, что они все мои, значит, так оно и есть.  Но не дрейфь, свою долю получишь – по справедливости.  Если поведёшь себя с умом, рыпаться не будешь, а будешь делать, что Я скажу.  А то ведь могу и обидеть.  И тебя, и шмару твою, Евгению Гранде… или как там… Градову.  Ты это заясни и дурь из головы долой, понял ?

Олег.  И какие гарантии…

Сиротин.  Обалдел !?  Гарантии…  Детективов насмотрелся ?  Я сказал – и всё !  Такая тебе гарантия ! … (протягивая руку)  Показывай, что там у тебя ?

 

            Олег снимает с шеи коробочку с ключом и фотографией и молча протягивает её Сиротину.  Тот берёт её и вертит в руках.

 

Сиротин.  Как она открывается ?

Олег.  Там в двух местах нужно нажать, одновременно.

 

            Сиротин открывает коробочку, достаёт ключ и фотографию.

 

Сиротин  (осматривая ключ).  Вот так цаца…  Это всё ?

Олег.  Да.

Сиротин.  Знаешь что-нибудь – как это употребить ?

Олег.  Нет.

Сиротин.  Ничего ?

Олег.  Ничего.

Сиротин.  И что думаешь ?

Олег.  Ключ, наверное, от банковской ячейки.

Сиротин.  Ну, это понятно.  Больше ничего ?  О фотографии ?

Олег. Нет.

 

Сиротин  (задумчиво).  Придётся поверить… А как оно к тебе попало ?

Олег.  Отец дал, на хранение.  Без комментариев.

Сиротин.  Значит, не от Олега ?

Олег.  Нет. 

Сиротин.  А Олег тебе ничего не говорил ?

Олег.  Только то, что скоро будет сказочно богат.

Сиротин.  Загадала баба с вечера…  (Сиротин в задумчивости несколько раз молча проходит из угла в угол)  Значит так, Олег Дрягунов,  будем работать с тем, что имеем.   Загранпаспорт есть у тебя ?

Олег.  Да.

Сиротин.  Хорошо. Из Москвы – ни на шаг.  Мобильный твой у меня есть.  Понадобишься – дам голос… А понадобишься непременно -  это тебе временная гарантия !  Так что покамест не бзди ! Понял, фраер ? 

Олег.  Всё, кроме одного. Там ведь очень много денег – зачем Вам столько ?

Сиротин.  Хор-роший вопрос !  Поэтому отвечу.  Лично мне бабло почти что по фигу. Но понимаешь, пацан, профессия у меня такая – чтобы вокруг меня всем было хорошо, в смысле бабла, понял ?

Олег.  И ради этого можно на всё ?

Сиротин.   Не, на всё нельзя – сам отморозков не люблю…  Ну, а ты – тебе зачем эти бабки?  Если бы ты их получил ?  Я говорю «бы».

Олег.  Мне они ни к чему.  На благотворительность отдам.  Я не говорю «бы».

Сиротин.  ...Так… Решил, значит, держать стойку ?  Не играет очко-то ?

Олег.  А чего мне бояться ?  Там же, прямо в банке на Вас настучу… или кто там будет из Ваших… как на рэкетиров.  Полиция будет меня охранять.

Сиротин.  Долго ?

Олег.  А мне долго не надо – сразу же переведу деньги в какие-нибудь благотворительные фонды:  ЮНИСЕФ, «Анти-спид», да мало ли…  А не из-за денег, бесплатно - зачем Вам об меня мараться.

Сиротин  (тихим голосом, со страшной улыбкой).  Стукачок ты дурачок…  Из-за малости на перо сажали, а тут такие бабки. Так что зря не боишься. Ты бойся.  С оттяжечкой будем тебя убивать, с удовольствием.  И тебя,  и Женечку твою. И не только убивать.  На твоих же глазах, понял ?

Олег.  А не страшно будет генерала Градова из МУРа ?  Он ведь тогда на всё пойдёт – ликвидирует Вас и вашу банду и без суда, без следствия.

Сиротин.  Неужто отец ?

Олег.  Единоутробный.

Сиротин.  Первое – проверю.  Если соврал, накажу. Второе – лично для тебя это дела не меняет.  Так себе и заруби !

 

            Сиротин вдруг резко прижимает Олега к бетонной стене и приставляет ему к горлу невесть откуда выхваченный нож. Лёгким движением он чуть надрезает кожу на шее Олега – по ней тонким ручейком струится кровь.  Одним движением сложив и убрав нож, Сиротин смачивает свои пальцы кровью Олега и проводит ими по глазам и щекам Олега.

 

Сиротин.  Теперь понял ?

 

            Сиротин отпускает Олега и отходит от него.  Побледневший Олег остаётся у стены.

 

Сиротин  (самым благодушным тоном).  Эк мы с тобой заговорились !  Даже уходить не хочется.  Но пора.  (уходя, оборачивается в дверях и широко улыбается, сверкая золотыми коронками)  Покеда !

 

 

 

13. Через несколько дней.  Олег.  У моста.

 

            Солнечное утро.  От маленького посёлка, пересекая поле, тянется в сторону небольшой речки узкая асфальтированная дорога.  В сотне шагов от берега дорога поворачивает вправо к мосту и поднимается на невысокую насыпь.  Слева от поворота, рядом с обочиной дороги – разросшиеся высокие кусты, за одним из которых стоит Олег.  Неподалеку за кустами стоит его небольшой кроссовый мотоцикл.  Перед поворотом на правой обочине перпендикулярно дороге лежат две доски.  На них установлен и слегка замаскирован ветками изготовленный из бруса и толстых досок невысокий клиновидный трамплин шириной метра полтора (тот самый, который упомянут выше в главе «12.  Сиротин. «Олежкина» квартира.»). К трамплину прикреплён тонкий стальной трос, который, пересекая дорогу, тянется по её поверхности к кустам у левой обочины – к тому месту, где стоит Олег. Трос заканчивается большой петлёй.

           

 

 

            Время от времени от посёлка в сторону моста движутся автомобили. Олег внимательно рассматривает в бинокль их номера и лица водителей и пассажиров.

            Он  замечает джип с нужным ему номером, за рулём сидит «Рома», рядом с ним – «Боженька».  Опустив бинокль и накинув петлю троса на плечо, Олег начинает отсчёт.

 

Олег.  Пять, четыре, три, два, РАЗ !

 

            Олег резко налегает всем телом на петлю троса и быстро делает пару шагов от дороги. Трос вытягивает на дорогу трамплин (вместе с осыпающимися ветками).  Правые колёса джипа наезжают на трамплин – джип резко валится налево и, перевернувшись несколько раз, падает в речку и скрывается под водой.

 

 

            Олег быстро перетаскивает трамплин через дорогу к кустам, потом бежит к речке – поднятые джипом волны ещё не улеглись.  Убедившись, что никто не вынырнул, Олег бежит обратно к кустам, садится там на мотоцикл и уезжает прямо по полю в сторону виднеющегося неподалёку  леса.

            На окраине леса среди деревьев стоит пикап Олега. Его задний борт опущен,  и с площадки кузова спущена на землю толстая доска длиной три-четыре метра.  Олег подъезжает на мотоцикле, сходу въезжает по доске в кузов, укладывает мотоцикл на бок, спрыгивает на землю, скидывает доску на землю, поднимает и закрывает задний борт, садится в кабину и уезжает.

 

14. Через несколько дней.  Олег и Сиротин. Видео.

 

            Комната Олега. На стене в чёрных рамках висят большие фотопортреты  Максима Олеговича и Веры Марковны.  Сиротин, покуривая, развалился в кресле (в отличном настроении).  Олег сидит боком на стуле у стола.

 

Сиротин.  …Вот такой расклад.  Всё теперь на мази. Главное, паспорт у тебя без изъяна, банк выяснили и проверили, ключ имеется.  Получишь его прямо в банке вместе с вероятными шифрами.

Олег.  Вы их сами сконструировали ?

Сиротин.  Не без этого.  Но и помозговитей меня люди покумекали.

Олег.  И сколько их у Вас всего ?

Сиротин.  Если шифров, то решили ограничиться двадцатью. Больше перепробовать тебе не времени не хватит. Пять минут даётся клиенту у ячейки, а потом приходит менеджер по обслуживанию - типа, помочь.

Олег.  Про пять минут – это точно ?

Сиротин.  Не у Пронькиных!  Работаем серьёзно.  Сгоняли уже в Швейцарию, в этот банк – арендовали ячейку и попробовали пользоваться.

Олег.  А сколько оказалось в шифре цифр ?

Сиротин.  Девять.

Олег.  Это хорошо…

Сиротин  (с подозрением).  Что хорошо ?  Не виляй !

Олег.  Ну… что немного цифр – легче набирать.

Сиротин.  Смотри у меня !  Знаешь что-нибудь – говори !

Олег.  Откуда ?

Сиротин.  Ну ладно…  По дороге к нам не лезь - и близко не подходи.  Помни – будешь всё время на виду, понял ?

Олег.  Да.

Сиротин. Тогда всё ! До завтра.  Я пошёл.

 

            Сиротин встает, тушит окурок о столешницу и идёт к двери. Олег тоже встаёт.

 

Сиротин  (остановившись и обернувшись).  Да, кстати – новость для тебя. Ребятишки недотёпистые, что к матери твоей приходили – кто-то их завалил. Если хочешь, порадуйся.

Олег.  Как это – «завалил» ?

Сиротин.  Утопли, бедные.  При элегантных обстоятельствах.

Олег.  И кто же их так ?

Сиротин.  Да кого не спросят - все отнекиваются.  Стало быть, кто-то врёт – а вот это уже нехорошо.

Олег.  Ну и чёрт с ними.

Сиротин.  А с нами – Бог !  Планы наши – безобидные. Всё будет ништяк.

 

            Сиротин, а за ним и Олег выходят из комнаты.

 

Олег возвращается, и тотчас звучит звонок  мобильного телефона.  Олег начинает разговор.

 

Олег.  Привет, Мисюсь ! Целую ! …А какая ей нужна ? … У нас только маленькая – для походов. … Я не знаю. … Просто у больших, у дорогих камер качество записи выше. … И ты спроси ещё, какой длины будет съёмка, а то наша камера пишет на карту памяти, «Memory Stick» называется, у неё всего 4 мегабайта. … Да погоди ты прибегать, хотя прибегай, конечно – только мне нужно проверить, что там на «мемористиках» позаписано,  переписать всё на компьютер. … Ну да, хотя бы один почистить. … Выходишь ? …Я прямо сейчас займусь. … Да не говядина я, а просто у тебя вечно всё впопыхах. … Ладно. … Целую.

 

            Выключив телефон, Олег выходит из комнаты и скоро возвращается с маленькой видеокамерой в руке. 

Он подключает её к компьютеру о просматривает на его экране содержимое карты памяти, иногда ускоренно «прокручивая» запись: горная панорама, водопад, виды на раскинувшуюся внизу зелёную долину, парящий над утёсом орёл, снежный склон с поднимающимися по нему людьми, заснеженная вершина, ледник, трещина в нём и стоящие возле неё люди с мрачными, озабоченно-серьёзными лицами (Максим  Олегович, Вера Марковна, Олег Ефимович и ещё двое мужчин), сложенное на снегу снаряжение и палатка у подножия скалы.

Затем изображение поворачивается набок (камеру, не выключив, на что-то положили).  Олег соответственно поворачивает голову, чтобы лучше видеть.

Ускоренно «прокручиваемая» запись – в кадре никого нет, и изображение не меняется, при этом оно немного темнеет (наступает вечер).  Вдруг Олег замечает на экране какое-то движение. Он «отматывает» изображение назад и включает его с нормальной скоростью.  На экране видно, как Олег Ефимович и Максим Олегович идут к трещине и останавливаются возле неё.  Максим Олегович что-то говорит Олегу Ефимовичу, и тот делает ещё пару шагов к трещине и наклоняется над ней, стараясь что-то разглядеть.  Быстро оглянувшись в направлении камеры, Максим Олегович сильно толкает Олега Ефимовича в сторону трещины.  Тот безуспешно пытается развернуться, ухватиться за что-нибудь и срывается в трещину ледника.

Объятый ужасом Олег замирает с широко раскрытыми глазами.

            А на экране Максим Олегович что-то кричит в сторону камеры и бежит к ней.  Ему навстречу бегут люди.  Кто-то из них задевает камеру и она падает в снег – изображение становится тёмно-серым. 

            Рука Олега нащупывает кнопку и выключает камеру.  Он сидит совершенно окаменев, затем глубоко и прерывисто вздыхает, крутит головой и шлёпает себя по щекам.  Он вскакивает, быстро ходит из угла в угол, садится в кресло, тут же вскакивает, подбегает компьютеру, устанавливает его экран боком, и, вперившись взглядом в экран, снова просматривает запись.

            Не выключив камеру и компьютер. С болью во взгляде, сквозь слёзы, Олег смотрит на портрет Максима Олеговича, потом бросается на кровать лицом в подушку.  Его спину сотрясают глухие рыдания.

 

15. На следующий день.  Пасюк.

 

            Салон самолёта, летящего в Швейцарию.  Сиротин сидит в окружении двух молодых мужчин - крепкого сложения (этот «крепыш» - он был с Сиротиным на похоронах Олега Ефимовича) и астенического типа («хилый»). Иногда они коротко переговариваются.  Олег сидит на пару рядов впереди Сиротина и читает газету на немецком языке - «Neue Zürcher

 

 

 

Zeitung» («Нойе Цюрхер Цайтунг»).   Время от времени Сиротин и его люди внимательно поглядывают на Олега.

 

            В здании аэропорта Цюриха.  Пассажиры самолёта, прилетевшего из Москвы, один за другим подходят к стойке паспортного контроля.  Олег идёт впереди Сиротина и его людей, не общаясь с ними.  Он подаёт контролёру свой паспорт, раскрытый на странице, где указано его имя – Oleg Dryagunov.

 

            Пассажиры выходят из здания аэропорта.  Олег берёт такси и уезжает. Сиротин со своими людьми садится в другое такси.

 

            Утро следующего дня.  У подъезда банка под вывеской «ZVB, Zuercher Volk Bank»  стоит Сиротин с «хилым».  Подъезжает такси, и из него выходит Олег с большим кейсом в руке.  «Не замечая» Сиротина, он входит в банк.  Сиротин и «хилый» входят следом.  Старинные часы над входом в банк показывают 10:15.

 

            На часах 10:30.  Олег, Сиротин и «хилый» выходят из банка,  Сиротин и Олег о чём-то переговариваются.  Они направляются к стоянке такси, где стоит единственный автомобиль.  Все трое садятся в него – Олег с Сиротиным сзади, «хилый» впереди.  Такси уезжает.

 

            Такси движется по широкой улице. Вдруг оно сворачивает в узкий безлюдный  переулок и останавливается.  К нему подходит мужчина («киллер»)  с пистолетом в руке (с глушителем на стволе).  Он стреляет в Сиротина и «хилого».  Из припаркованного рядом фургона выбегают двое мужчин и быстро перетаскивают в фургон тела Сиротина и «хилого». «Киллер» быстро обыскивает карманы Сиротина и что-то из них вынимает, потом открывает кейс Олега и убеждается , что он пуст. Шофёр такси пересаживается за руль стоящей рядом легковой автомашины, понукаемый «киллером», пересаживается в неё и Олег, «киллер» садится рядом с ним.  Фургон и машина с Олегом уезжают. Всё происходит очень быстро.  Никто не произносит ни слова.

 

            Живописная дорога в горах. В одном из распадков – площадка для отдыха со скамейками и отличным видом на долину.  На площадке стоит автомобиль, а на одной из скамеек сидит обрюзгший болезненного вида старик (очевидно, хозяин машины).

            Подъезжает (и останавливается рядом с уже припаркованной машиной) автомобиль с Олегом.   «Киллер» выходит, обходит машину, распахивает дверь Олега, вытаскивает его из машины и подталкивает в направлении к старику.

 

«Киллер» (Олегу).  Tritt hervor !  Gehe zu ihm ! Schnell !  («Трит эрфор ! Гее цу им ! Шнель ! -  «Вылезай !  Иди к нему !  Быстро !»)

 

            Олег подходит к скамейке, на которой сидит старик,  и останавливается в двух-трёх метрах перед ним.

К старику подходит «киллер», молча передаёт ему ключ от банковской ячейки, паспорт Сиротина и какую-то бумажку, что-то тихо говорит ему на ухо и возвращается к автомобилям. 

 

Старик  (не поднимая глаз и головы, усталым безжизненным голосом).  Будешь отвечать!    …Значит, денег тебе… не дали… Почему ?

Олег.              Взяли мой паспорт, куда-то унесли, вернулись и сказали, что он не соответствует распорядительным документам.

Старик  (перелистывая паспорт Сиротина).  На каком языке сказали ?

Олег.  На французском. 

Старик.  Сиротин знал французский ?

 

Олег.  Худой ему перевёл.

Старик.  А ты, стало быть… знаешь французский ?

Олег.  Немного.

Старик.  Выходит, даже не спускались… в святая святых…

Олег.  Нет, до ключа и шифра дело не дошло.

Старик.  А Сиротин - он кто ? 

Олег.  Бандит.

Старик.  Хм-м, я не об этом.  Главнее знаешь кого ?

Олег.  Нет.  Он всем командовал.

Старик.  Так… Выходит, бандитов замочили… Значит, нечаянно сделали доброе дело…  Господь всё видит…  Знаешь, с кем разговариваешь ?

Олег.  Догадываюсь.  Пасюк ?

Старик  (Пасюк)  (поднимает глаза и внимательно смотрит на Олега.).  Смышлёный…  Ну, а раз знаешь про меня - знаешь, что там половина денег моя…  Кинул меня друг детства Фимка Дрягунок…  Зато теперь всё возьму. (криво усмехается) За моральную компенсацию…  Садись.

 

            Олег садится рядом со стариком.  Пасюк разворачивает бумажку и показывает её Олегу.

 

Старик.  Это что ?  Сиротинские шифры ?

Олег  (бросив взгляд на бумажку).  Наверное.  Он меня настропалил, чтобы я перебрал шифры, которые он мне даст. Я эту бумажку впервые вижу.

Старик.  В кармане у него была.

Олег.  Не пришлось ему доставать.

Старик.  А фотографию он видел ?

Олег.  Она у него.  Пришлось отдать.  Была.

Старик (поднимает глаза и пристально смотрит на Олега)  А ведь я всё про тебя знаю...  Где и как живёшь, историю твою… про Мисюсь твою… всё знаю...  Любишь её ? (Олег бледнеет) …Правильно…  Девушка хорошая.   Ты её береги… (после паузы)  Понял, почему с Сиротиным ехали сюда как незнакомые ?

Олег.  Почему ?

Старик.  Прихлопнул бы тебя Сиротин.  Так что радуйся, что денег не дали.

Олег.  А Вы ?

Старик.  Что я ?

Олег.  Убьёте меня после получения ? 

Старик.  Вряд ли… Если рыпаться не будешь…

Олег.  А в Москве… «сиротинские»… не прихлопнут меня ?

Старик.  Нет...  Если что…ты им расскажи… всё… как было…  А и рассказывать не придётся…  Я на них выйду сегодня же, объясню… башли зашлю… пару лимонов – отстанут...  А тут я хозяин.

 

            Старик комкает бумажку и выбрасывает её в урну, стоящую возле скамейки.

 

Старик.  Покажи паспорт.

 

            Олег достаёт из кармана свой паспорт и передаёт его Пасюку.  Тот перелистывает его.

 

 

Старик  (раскрыв паспорт на странице с фотографией Олега).  Понятно… Смотри сюда (показывает пальцем)  Твою фамилию… латинским буквами… по-разному можно написать.  Сейчас в паспортах пишут на английский манер – видишь, тут у тебя «у» («игрек»)  стоит… А раньше на французский манер писали – через «i» («и»)…  У Олега в паспорте так было…

 

написано… понял ?  На всякий случай по-английски скажу, тебе надо в паспорте «у» («уай») на «i» («ай») заменить… 

Олег.  Как же я заменю, если милиция по-другому пишет – у них ведь инструкции. Я же не сам фамилию вписываю.

Старик.  Езжай домой… Помогу тебе с паспортом… Позвонят тебе в Москве, научат… что делать… Сколько там у вас загранпаспорт делают… Если забашлить, быстро небось … кладём пару недель… визу ещё… сделаем…  В общем так… каникулы будут у тебя в Москве… недели три…  Езжай домой…  Имей ввиду, будешь там под присмотром…  Так что не дури… И невесту свою береги.

Олег.  Хорошо. Только про девушку мою забудьте. У неё отец – генерал в ГУВД Москвы.  Он вас достанет где угодно.  Так что не советую.  Без обид.

Старик  (вскинув глаза на Олега, бесстрастно).  Напугал… Учтём… Всякая информация полезна… Проверим и учтём… А сам, значит… за неё не прячешься…  Храбрый, значит… И это учтём...  Ладно, иди.

Олег  (очень заинтересованно).  Один вопрос, а Вам, лично Вам - зачем эти деньги ?

Старик.  Хм-м… Хочу умереть со спокойной душой…  Ладно, сынок, иди… иди к машине… Отвезет тебя, не бойся… До отеля.

 

Олег встаёт и идёт к машине, за рулём которой сидит «таксист», и уезжает.  Старик встаёт и медленно ковыляет к своей машине, возле которой его ожидает «киллер».

           

            Следующий день. Шереметьево.  Такси с Олегом отъезжает от здания аэровокзала.  Олег звонит по мобильному телефону.

 

Олег. Сан Саныч, добрый день… Да… А я в отъезде был… Нет, никаких…  А паспорт мой новый… И можно его забрать ? … А когда ? Сегодня можно ? … А куда мне подъехать и к кому ? … Понял…  Да, запомнил…  Я сейчас в такси сижу – прямо туда и поеду…  Да… Договорились… Спасибо Вам огромное… До свидания.

Таксист. Пункт назначения поменялся ?

Олег. Да.  На кольце возле Смоленской – там покажу.

 

16. Через несколько дней.  Олег и Мисюсь. Квартира Дрягуновых.

 

            Квартира Дрягуновых. Комната Олега.  Олег и Мисюсь, обнажённые и слегка прикрытые простынёй, сидят на кровати, обнявшись, поджав ноги и прислонившись спинами к настенному ковру.

 

Мисюсь.  Как же хорошо, когда вместе !  Нам нельзя расставаться ни на секунду – это же просто обкрадываем сами себя.  А ты раз – и пропал на три дня… Я вся замучалась..

Олег.  Милая моя… (целует Мисюсь)  Конечно, нельзя… Мне без тебя знаешь как плохо ? Как будто не живу…

Мисюсь  (сокрушённо).  Сейчас ты скажешь «Но»…

Олег.  Видишь, малыш, как мы сроднились, прямо телепатия…  (невесело усмехнувшись)  Но… На днях  я обменял загранпаспорт, сегодня получил визу, и вон в той сумке (кивает на сумку) уже лежит билет до Цюриха на завтра.  Опять на два-три дня. Всего. Это в последний раз.  

Мисюсь  (грустно).  Я так и знала… Когда очень хорошо – сразу плохо…

Олег.  Женя, послушай… Там, в швейцарском банке лежат огромные деньги – огромные, грязные и вонючие. А по сути ещё и краденые. Если бы не эти деньги, если бы их не было никогда – все были бы живы:  и мама, и отец, и дядя Олег.  Поэтому я их ненавижу, как кровного врага.  Они убили мою семью.  А сейчас… сейчас к ним тянут лапы разные бандиты – и наши , и забугорные.   И снова из-за них льётся кровь. Поэтому я должен до них добраться и обезвредить.  Я, а не бандиты – иначе эти деньги продолжат убивать и

 

калечить…  И души тоже… А получить их в том банке могу только я, лично. Потому что меня зовут Олег Дрягунов - также, как дядю Олега, понимаешь ?  А значит, пока деньги в банке – не будет мне от бандитов покоя. По-любому. Они хотят меня запугать и отобрать потом полученные деньги.  Но меня запугать нельзя... Сиротина помнишь?  С этим бандитом я и летал в Швейцарию в те три дня. Я знал, что у Сиротина будет облом. Они не догадались о важных деталях. Теперь Сиротин вне игры. Вместо него возник другой бандит.  Мне нужно его опередить – получить деньги как можно скорее, пока он думает, что это ещё невозможно, понимаешь ?  Мне надо добраться до них раньше тех, кто из-за них озверел.  Я не хочу, не могу…  чтобы у этих озверевших был успех.  Злые люди не должны радоваться.

Мисюсь.  Но ведь это же опять опасно ! Да что же это !  Олег, нам-то зачем эти шальные деньги ?  Бедным быть не хочется, а так…  Ходить с телохранителями и жить во дворце ?  Разве в этом счастье ?  Мы ведь будем работать, ты будешь хорошо зарабатывать, я – поменьше – неужели нам не хватит ?

Олег.  Что ты Женя !  Я ведь не хочу их для себя !  Чувствую и знаю – не принесут они мне ничего хорошего. Нужно жить своим трудом и, самое главное, делать что-то реально полезное, а не любое то, за что платят !  Не нужны мне эти проклятые деньги, я просто не хочу, чтобы у этих мерзавцев случилось их мерзкое счастье, понимаешь ?  Кто-то же должен этому сопротивляться, так ?  И вот жребий выпал мне…  А деньги… их нужно отдать на что-нибудь доброе, для людей.

Мисюсь.  В детские дома можно, да ?

Олег.  Да мало ли что... Я уже обращался в некоторые фонды. Правда, мне там пока не верят.

Мисюсь.  Ты будешь осторожным-преосторожным, правда ?

Олег.  Обещаю и клянусь.  Ведь я же люблю тебя !  Как получу эти деньги,  тут же избавлюсь от них – и сразу к тебе.  Тогда и заживём.  И поженимся, хорошо ?

Мисюсь.  Но мы ведь и так уже муж и жена ?

Олег.  Конечно.

Мисюсь  (мечтательно).   А хорошо бы обвенчаться… Храм, батюшка… где-то рядом Бог…

Олег.  И мне хочется… И чтобы ты -  в белом-белом платье.

Мисюсь.  И чтобы цветы…

Олег.  И чтобы мы помнили этот день всю жизнь…

Мисюсь.  Сто лет…

Олег.  Сто лет…

Мисюсь.  Чёртовы эти деньги. Вот бы их не было бы никогда !

Олег.  А  их и нету.  Я говорю про «деньги» в широком смысле. Почитал я про фирму дяди Фимы – там же счёт шёл на сотни миллионов долларов.  Прикинул – такие деньги в нормальной банковской ячейке просто не поместятся, чисто геометрически. Даже в самых крупных купюрах.  Да и глупо оставлять деньги надолго – они же дешевеют.  Всякие там ценные бумаги – просто рискованно. Так что лежат там,  Мисюсь, бриллианты, причём отборные, крупные.

Мисюсь.  Вот бы мне посмотреть.

Олег.  Не получится. Никак.

Мисюсь.  А может, возьмём себе один – на память ?

Олег.  Один, я думаю, можно. Задача – как мне остальные побыстрее сбагрить.

Мисюсь.  Ты так говоришь, как будто они уже твои.

Олег.  Будут !  Я много чего узнал, обдумал.  До всего им никогда не додуматься.

Мисюсь.  А ты додумался ?

Олег.  Да.

Мисюсь.  Какой же ты у меня умный !

Олег.  Вот именно ! Так что давай не хныкать – всё будет хорошо. Я тебе звонить буду постоянно.

Мисюсь.  А я тебе. Можно будет, да ?

 

 

Олег.  Конечно. Но наверное лучше не надо. И вообще, тебе надо на эти дни где-то спрятаться, обязательно под охраной.  Можешь отца попросить ?

Мисюсь.  Ты что !  Он же сразу заведётся: «С бандитом связалась! Что я говорил ! Прибить гадёныша !».  … (вздохнув) Он тебя по-другому не называет…  И в командировке он сейчас – во Владивостоке, а потом в Китай.  Что ему по телефону объяснишь… Только раскричится, разволнуется и всё. А у него сердце слабое.

Олег.  Жаль.  А я думал, с тобой всё надёжно.

Мисюсь.  А может, и не надо меня прятать – кому я нужна ?

Олег.  Вообще-то я их твоим отцом запугал, и вроде бы они прониклись.  Но мало ли…  Ведь только через тебя и могут они на меня надавить, понимаешь ?

Мисюсь.  А нельзя мне просто уехать куда-нибудь – по-тихому ?

Олег.  И кто тебя там защитит, если выследят  ?  Давай по-другому !

 

            Олег тянется к столу, берёт с него мобильный телефон и звонит.

 

Олег.  Добрый вечер, Сан Саныч, это Дрягунов…  Да… Визу мне быстро сделали – у нас не семью действует приглашение от швейцарского альп-клуба… Нет, завтра уже я улетаю в Цюрих. Поэтому и звоню – не могли бы Вы взять под охрану мою девушку, на эти дни ? … Ну, чтобы она жила где-нибудь в тайном месте, и кто-нибудь её охранял круглые сутки… В охранные агентства я обращаться не хочу, я же не могу им доверять…  Ну, хотя бы травматическое оружие у Вас есть ? … Поймите, я на… только на Вас и надёюсь…  Надо  скрытно перевезти Женю,  чтобы не выследили… Ну я Вас очень прошу !  Во всей Москве Вы единственный человек, которому…  Ну пожалуйста…  Прямо в конторе ?... А что,  неплохой вариант – никто и не подумает…  Всего на два-три дня ! …Так мы договорились ? … Отлично !  Я всё оплачу, сколько скажите…  Да…. Я Вам SMS-ку  кину с её телефоном  и адресом… Прямо сегодня… Хорошо… Понял…  Спасибо Вам большущее… Да… До свидания.

 

Олег.  Всё !  Я договорился. Поживёшь эти дни в конторе одного отличного мужика – частного детектива. Кузнецов Сан Саныч. Я ему доверяю на все сто !  Там будет матрас, ширма и маленький телевизор. Постельное бельё, подушку и что понадобится из одежды – возьмёшь с собой.

Мисюсь  (вздохнув).  Бедная я бедняжка, за ширмочкой буду жить…

Олег.  Как японский микадо.

Мисюсь.  А он за ширмочкой ?

Олег.  А то за чем же.

Мисюсь.  Да ну тебя… Ты всё шутишь, а что я маме скажу ?  Учти, что ни скажу – она всё отцу сообщит.

Олег.  Эх, семь бед – один ответ !  Последний раз !  Соври что-нибудь… что к подружке на дачу…

Мисюсь.  Какая дача ? Кто меня отпустит ? … Я лучше к тёте Лене поеду, поездом – она звала.

Олег.  Это куда ?

Мисюсь.  Красноярск.

Олег.  Вот умница !  Туда поезд примерно столько и идёт.  Скажем, что к тёте, а сама – к Сан Санычу. Договорились ?

Мисюсь.  Договорились…  Только как-то нехорошо всё это.  Я чувствую.

Олег.  Нехорошо то, что нехорошо кончается.  А у нас всё кончится отлично !

Мисюсь.  И заживём сто лет ?

Олег.  Двести !

 

 

 

 

17. На следующий день.  Цюрих и Москва.

 

            Вечер следующего дня.  Цюрих. Олег отъезжает на такси от здания аэропорта.

 

            Гостиничный номер Олега.  Дверь в ванную комнату открыта.  Слышно, как он принимает душ,  безыскусно напевая  «Can’t Buy Me Love» (Битлз).  Звонит лежащий на столике телефон Олега. Он выходит из ванны (нагишом) и (стоя) начинает разговор.

 

Олег.  Да !

Пасюк.  Это Пасюк.  Ты где ?

Олег.  У друга на даче.

Пасюк.  Старый друг ? Другие знают его ?

Олег.  Конечно.

Пасюк.  Тогда не годится… Сваливай от него… поскорее… и подальше от Москвы… Денег нет – займи… Никому не говори, куда… едешь.

Олег.  А что с тряслось ?

Пасюк.  У сиротинских власть переменилась… Оборзели совсем… Вразнос… Людей не слушают.  Тебя ищут…и девчонку твою… Она где ?

Олег.  Едет поездом в Красноярск.  К тётке.

Пасюк.  Кто знает об этом ?

Олег.  Мать наверняка

Пасюк.  Ну, ладно...  Поезд – это пока годится…  Так ты меня понял ?

Олег.  Да.  Надо уехать подальше.  Швейцария годится ?

Пасюк.  Нет.  Никаких аэропортов.  Езжай на электричке или автобусе… Прямо от дачи… В Москву… не заезжай ни в коем случае.  Деньги есть у тебя ?

Олег.  Есть.  Хватит.

Пасюк.  Главное пойми – свою шкуру спасаешь… Всё…  Жди звонка – получишь инструкции. 

 

            Москва.  В это же время.  Поздний вечер.  Офис Кузнецова перегорожен ширмой, за ней (прямо на полу) на толстом матрасе лежит Мисюсь и смотрит мини-телевизор (с очень тихим звуком).  Кузнецов сидит за столом и что-то пишет, время от времени задумываясь.  В запертую входную дверь кто-то стучит.  Мисюсь вздрагивает, садится и с испугом смотрит на дверь.  Кузнецов встаёт и подходит к ширме.

 

Кузнецов.  Кто там ?

Мужской голос из-за двери.  Клиент. Дело есть.

Кузнецов.  Всё на сегодня.  Закончен приём.  Завтра приходите.

Голос.  Дверь открой.  Поговорить надо.

Кузнецов.  Говорю же, нет никого !

Голос.  А ты кто ?

Кузнецов.  Никто.  Дежурю.

Голос.  Слышь, «никто», открывай.  Не серди клиентов !

Кузнецов.  Не имею права !

Голос.  Вот сука…

 

            Люди снаружи пытаются выбить дверь.

 

Кузнецов  (звонит по мобильному).  Вадим, ты где ? … Быстро в машину и ко мне – налёт на контору !  Дверь выбивают !

 

 

 

 

            За дверью раздаются два выстрела (стреляют в замок).  Удар в дверь – и она распахивается.  На пороге – двое молодых крепких мужчин («первый» и «второй»).  В руке у «второго» – пистолет, направленный на Кузнецова.  Они заходят в комнату.

 

«Первый»  (Кузнецову).  Не дёргайся, дядя.

 

            «Первый» опрокидывает ширму, обнаруживает за ней Мисюсь и походит к ней.

 

«Первый»  (Мисюсь).  Вставай !

 

            Мисюсь молча забивается в угол.

 

            Воспользовавшись тем, что «второй» бросил взгляд на Мисюсь, Кузнецов делает быстрый шаг к нему и выбивает из его руки пистолет. «Второй» набрасывается на Кузнецова, они обмениваются мощными ударами. «Первый» хватает с подоконника микроскоп и, забежав со спины, бьёт им Кузнецова по голове – тот падает и безжизненно лежит на полу.

 

            По относительно свободному (ночному) проспекту мчатся два милицейских автомобиля с включёнными сиренами и проблесковыми маячками.

 

            Офис Кузнецова. Мисюсь стоит перед бандитами со связанными руками и заклеенным ртом. Слышатся сирены.

 

«Первый».  Рвём !!!

 

            Бандиты выталкивают Мисюсь за дверь и выбегают за ней сами.

 

            Преследуемый двумя милицейскими автомобилями, автомобиль бандитов едет  на высокой скорости по широкой улице.  За рулем – «первый», «второй» - на заднем сиденье рядом с Мисюсь. Милицейские автомобили приближаются.  «Первый» резко сворачивает и затем едет переулками.

 

«Первый»  (второму).  Сейчас поверну – вытолкни девку !!!

 

            «Первый» поворачивает, «второй» открывает дверь и на полном ходу выталкивает отчаянно сопротивляющуюся Мисюсь. Распахнутая дверь ударяется о стоящий у тротуара автомобиль,  с силой бьёт «второго» по ладони, лежащей на дверном проёме, расплющивая её, после этого снова открывается.  «Второй», вскрикнув от боли, смертельно бледнеет, теряет сознание и вываливается на улицу следом за Мисюсь.  Автомобиль бандитов, с распахнутой дверью скрывается за очередным поворотом.

 

            Цюрих.  В это же время  Олег (босой, в штанах, с обнажённым торсом) звонит Мисюсь – ответа нет. Он звонит Кузнецову – ответа нет.  На будильнике, стоящем на столике, 22:45.  Олег снова и снова звонит попеременно Мисюсь и Кузнецову – ответа нет.

 

            На будильнике 4:30.  Олег (по прежнему босой, в штанах, с обнажённым торсом) сидит в кресле.  Он (опять безрезультатно) звонит Мисюсь и Кузнецову.

            Вдруг приходит звонок на его телефон.

 

Олег  (взволнованно, очень громко).  Слушаю !!  Дрягунов слушает !!

Мужской голос  (флегматично).  Тебе и звоню.  По поручению Сан Саныча.  Он пришёл в себя и…

 

Олег.  А Женя ?!  Женя ?!

Мужской голос.  Сан Саныч в больнице с разбитой головой, он…

Олег.  Что с Женей ?!

Мужской голос.  Он дал мне команду, и я всё выяснил – Женя погибла.

Олег.  Как !!! Не может быть !!!  Как позвонить в милицию или куда ?!  Надо же проверить !!

Мужской голос.  Она погибла.  Умерла.

Олег.  Не верю !!  Кто ты такой ?!

Мужской голос.  Меня зовут Сергей.  Мой телефон у тебя есть.  Можешь мне потом позвонить, если что.  Кузнецов распорядился.

Олег.  Сергей !!! (уже упавшим голосом)  Сергей…

Мужской голос.  У меня всё.  Кончаю разговор.

 

            На будильнике 5:05  Олег сидит на краю ванны и тупым гостиничным ножом  пытается вскрыть  себе вены. Не сразу, но наконец кровь пошла.  Олег опускает руку, так чтобы кровь капала в ванну. 

            В комнате звонит телефон Олега.  Зажав рану на запястье другой рукой, Олег бросается в комнату, споткнувшись и почти упав на ходу.  В комнате он хватает телефон.

 

Олег.  Да !!

Мужской голос (с лёгким грузинским акцентом, сквозь всхлипы, яростно).  Гадёнышь !!!  Слышишь меня ?!!  Я убью тебя !!!  Везде найду !!!  Ты убил мою дочь !!!  (сдавленные рыдания) Сволочь !!  ...

 

            Не выключив телефона, Олег безвольно разжимает руку, и телефон падает на ковёр.  Олег стоит, совершенно окаменев.  Его руки в крови.  Из открытой раны сочится и капает на пол кровь.  Олег бессильно садится в кресло, но через несколько секунд встаёт и идёт в ванную комнату.  Слышно, как он включил там воду…

            Олег возвращается с чистыми руками. Рану на запястье он зажимает полотенцем. Олег подходит к раскрытому чемодану и достаёт из него сложенный носовой платок, которым он зажимает рану вместо полотенца. Потом он достаёт из чемодана эластичный носок и, обмотав его вокруг запястья , привязывает платок к руке.

            Олег оглядывает номер, замечает лежащий на полу телефон, наступает на него пяткой и всем своим весом разламывает его.

 

18. Этот же день…

 

Цюрих. Яркое солнечное утро этого. На часах у подъезда банка «ZVB, Zuercher Volk Bank» 9:20.

            Олег выходит из банка с небольшой, но тяжёлой сумкой на плече.  Он останавливается, и, прищурившись, смотрит на пронзительно голубое небо и белоснежные облака.  Перейдя улицу, Олег входит в небольшой живописный сквер. Выбрав одну из пустующих скамеек, он садится, поставив сумку на колени. Олег отрешённо смотрит на цветы, фонтан и играющих возле него детей.  Он приоткрывает сумку, а затем и крышку лежащей в ней коробки – она доверху наполнена крупными бриллиантами, ослепительно переливающимися в солнечном свете. Олег равнодушно смотрит на них и, подняв глаза к небу, тихо говорит.

 

Олег.  Вот.  Смотри, Мисюсь…

 

Вяло шевельнув пальцами верхние бриллианты, Олег закрывает коробку и сумку.

 

Олег  (вздохнув).  Так…

 

 

            Олег встаёт и неторопливо идет к выходу из сквера, останавливается и, чуть-чуть подумав, поворачивает и идёт к другому выходу, возле которого размещается стоянка такси. Там он садится в машину (на заднее сидение). Такси отъезжает.

 

            Окраина города.  Такси останавливается у начала моста через железную дорогу. Олег расплачивается, выходит и идёт по едва заметной тропинке вдоль железнодорожного полотна прочь от города.

 

            Города не видно.  Железная дорога проходит через лес.  Олег останавливается и вынимает из сумки коробку, отбросив опустевшую сумку в сторону леса.  Взяв в руки и открыв коробку, Олег поднимается на насыпь и, нагнувшись, идёт по шпалам. Один за другим он достает бриллианты и равномерно укладывает их на рельсе – бриллианты холодно сверкают в солнечных лучах. Выложив последний бриллиант и оставив коробку между рельсами, Олег выпрямляется и, не оборачиваясь, продолжает идти по шпалам в том же направлении.

 

            Со стороны города показывается небыстро движущийся тяжёлый грузовой состав.  Локомотив приближается к месту, где Олег выложил бриллианты.

 

            Колесо локомотива один за другим давит, крошит сверкающие бриллианты, превращая их в невзрачную серую пыль, которую тотчас уносит ветер.

 

            Машинист замечает Олега. Оглушительно ревёт сирена.

 

            Олег вздрагивает, останавливается, но не оборачивается. Потом ложится на шпалы и кладёт голову на рельс, поблескивающий подобно клинку кинжала.

 

            Поезд приближается.  Сирена ревёт второй, и третий, и четвертый раз…

 

К О Н Е Ц     Ф И Л Ь М А…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Другие произведения автора:

Вот и Всё (сценарий)

Прогер (сценарий)

Бифуркации (сценарий)