Бифуркации (сценарий)

 Бифуркации

(сценарий)

 

Основные действующие лица

 

Дэвид Редингер – талантливый молодой учёный-физик, около 30 лет (длинноволосый усатый мужчина), последнее время работает со своим учителем доктором Росси в собственной лаборатории

Доктор Максимилиан Росси (Макс) – выдающийся физик, примерно 50 лет, лысоват .

Джойс – первая любовь Дэвида, миловидная девушка со своеобразными чертами лица

Патриция (Пат) – жена доктора Росси

Отец Дэвида (мистер Редингер) – очень крупный бизнесмен, около 60 лет

Эшфорд – дворецкий в особняке Редингеров, пожилой спокойный мужчина с проницательными глазами.

 

Дэвиду шесть лет. Забытый разговор.

 

Маленький Дэвид сидит в обширной детской комнате за большим низким столом и, высунув от усердия язык, что-то рисует цветными карандашами. Кроме бумаги и коробки с карандашами на этом столе в полном беспорядке лежат несколько книг, калькулятор, микроскоп и несколько разобранных игрушек. На соседнем столе среди прочего находятся глобус и две больших коробки, на одной из которых написано «Юный химик», а на другой – «Юный оптик».

В комнату входит отец Дэвида – мистер Редингер, в то время ещё молодой.

Дэвид (не поднимая головы и продолжая рисовать).  Па, как ты долго !  (Смотрит на свои маленькие наручные часы)   Ты ужинал тридцать восемь минут !

Мистер Редингер.  Это потому, что я хорошо пережёвывал пищу, а не глотал её большими кусками, как это делаешь ты.

Дэвид.  Зато у меня остаётся больше времени для жизни !

Мистер Редингер.  Так..  в семье появился маленький философ!.

Дэвид.  Философия меня не интересует. Философия – это скучно. Вот химия или физика гораздо интереснее… Па, а купи мне какой-нибудь новый набор «Юный химик», а ?  А то в этом (показывает рукой на лежащую на соседнем столе коробку) я уже сделал все опыты.

Мистер Редингер.  Боюсь, новых нам уже не найти – ни в магазинах, ни в каталогах.

Дэвид.  Может быть, в Европе продаются другие наборы ? Или ещё где-нибудь.

Мистер Редингер.  ОК !  Я постараюсь узнать… А что это ты рисуешь ?  Очередную принцессу ?

Дэвид.  У каждого мальчика должна быть своя принцесса !  Как ты не понимаешь !  Ты совсем не смотришь мультики. А взрослые тоже должны их смотреть..

Мистер Редингер.  Но зачем тебе одному так много принцесс (мистер Редингер делает жест в сторону развешанных по стенам рисунков) ?

Дэвид.  Просто я плохо рисую. Поэтому ты подумал, что принцесс много.  На самом деле я всегда рисую одну и ту же, понял ?  Это очень трудно – нарисовать себе принцессу… У меня плохо получается.

Дэвид заканчивает рисовать и бегло подписывает рисунок – «Принцесса Дэвида».

Мистер Редингер.  Зато у тебя хорошо получается обыгрывать меня в «Удачную охоту».

Дэвид.  Вау ! Мы же сегодня ещё не играли !

Дэвид лезет под кровать, достаёт оттуда игру и ставит ей на стол..

(Игра - это огороженная бортиком длинная и широкая площадка, стоящая с уклоном в сторону играющих.  У бортика, внизу справа к доске приделана пружинная «стрелялка», заряжаемая железным шариком.  Шарик выстреливается вперёд параллельно площадке, ударяется об верхний (дальний) бортик или специальные отбойники и скатывается вниз, случайным образом натыкаясь на торчащие из площадки перегородки и штырьки, а внизу он попадает в одну из лунок, около которых нарисованы различные дикие звери, а также их «цена» в долларах. Возле одной из лунок нарисован лесничий и написано: «Штраф 100$».  Имеется и специальный индикатор с кнопкой и двумя окошечками,  в которых лампочки автоматически высвечивают текущий счёт игры, суммируя результаты «выстрелов» каждого из двух играющих, которые стреляют по очереди. Доска разрисована картинками на охотничьи темы, а сверху на ней написано «Удачная охота»).

Дэвид и его отец начинают играть. Слышатся «металлические» звуки «стрелялки», стук от соударений шарика с препятствиями и «электронные» звуки, сопровождающие высвечивание каждого нового результата.

Дэвид.   Ты ведь не будешь мне поддаваться ?

Мистер Редингер.  В этой игре поддаваться невозможно – слишком много случайностей: все эти барьерчики, перегородочки, штырьки.

Дэвид.  Тогда почему я выигрываю чаще ?

Мистер Редингер.  Значит, ты просто удачливее, счастливее меня.

Дэвид.   А почему ?

Мистер Редингер.   Не знаю.  Может быть оттого, что я очень хочу этого.

Дэвид.   Па !  Но это же не может повлиять ! Ведь движение шарика – это физика !

Мистер Редингер.   Ну… я в этом не совсем уверен… Господи, о чём я разговариваю с шестилетним ребёнком…

Дэвид.   Что-нибудь не так ?

Мистер Редингер.   Просто мы отвлекаемся от игры.

Некоторое время они играют молча (и отец ведёт в счёте). Потом разговор продолжается

Мистер Редингер.   Ого ! Я завалил слона, а ведь это тысяча баксов !

Дэвид (с огорчением).   Всё… Сегодня ты выиграл… Мне тебя не догнать…

Мистер Редингер.   Ты ведь не обижаешься ?

Дэвид.   Я хотел выиграть…

Мистер Редингер.   Ну, извини… (треплет волосы на голове у сына).

Дэвид.   А плохо быть шариком, да ?

Мистер Редингер.   Почему ?

Дэвид.   Тяжелая у него, у шарика жизнь. Пока доберёшься до конца, сколько раз стукнешься !  У него же все бока в синяках.

Мистер Редингер.   Зато в этой игре шарик переживает свою коротенькую жизнь много раз, причём всякий раз по-разному.

Дэвид.   Жалко только, что в конце его не всегда ждёт приз – его может наказать этот человек (Дэвид показывает на лесничего,  нарисованного возле штрафной лунки)… Па, а кто это ?

Мистер Редингер.   Не уверен, что отвечу правильно, но кажется, это лесничий – человек, следящий за порядком в лесу.

Дэвид.   А охота – это непорядок ?

Мистер Редингер.   На каждого зверя разрешено охотиться только в определённое время года. А в другие времена лесник штрафует охотника.

Дэвид.   Это в жизни шарика его штрафует лесничий.  А людей кто штрафует, Бог ?

Мистер Редингер с удивлением смотрит на сына..  

 

Дэвиду – восемнадцать. Встреча.

 

Неброско одетый, коротко и аккуратно постриженный Дэвид с отрешённым видом идёт по тротуару.  Его рассеянный взгляд скользит по лицам прохожих, медленно движущимся автомобилям, вывескам и витринам магазинов.  Вдруг на другой стороне улицы он замечает девушку, стоящую у витрины бутика и рассматривающую платья и шляпки на манекенах.  Дэвид резко останавливается, так что идущий следом за ним прохожий едва не сталкивается с ним.  Всё внимание Дэвида приковано к девушке.  Прохожие обходят Дэвида, некоторые из них посматривают на него с любопытством. 

Наконец девушка отходит от витрины.  Дэвид, как заворожённый, не отрывая глаз от девушки, начинает медленно переходить улицу.  Первые автомобили на пути Дэвида притормаживают и пропускают его.  Их водители жестами и не слышными из салонов автомобилей репликами «комментируют» поведение Дэвида.  На середине улицы водитель маленького фургона поздно замечает Дэвида, и ему приходится  затормозить очень резко.  Раздаются визг заблокированных колёс и возгласы некоторых прохожих – фургон останавливается в полуметре от Дэвида.  Дэвид приходит в себя и озирается по сторонам.  Автомобили замедляют движение.  Водитель фургона, высунувшись из окна едва ли не по пояс, клянёт Дэвида последними словами.

Водитель.  Вот дерьмо ! Ублюдок !  Обкурятся и лезут под колёса !  Давить таких надо !  Не стой, как дерьмо ! Проходи же !  Скотина !

Дэвид, теперь уже внимательно следя за автомобилями, перебирается через улицу и выходит на тротуар возле бутика. Но девушки там уже нет. Беспокойно оглядываясь по сторонам, Дэвид быстрым шагом проходит по тротуару около полусотни метров, вглядывается в прохожих, разворачивается и столь же быстро идёт в обратную сторону. Он проходит мимо бутика и скоро замечает девушку впереди себя.  Приблизившись к ней на двадцать-тридцать шагов, Дэвид идёт следом за ней, стараясь выдерживать это расстояние.  Когда девушка поворачивает голову в сторону, Дэвид встревоженно замедляет шаг и старается укрыться за прохожими.

Девушка заходит в книжный магазин и направляется в отдел искусства.  Дэвид идёт следом за ней и подходит к книгам  по естественным наукам.  Там он берёт в руки первую попавшуюся книгу и начинает её листать, не глядя на страницы – он смотрит на девушку.  В магазине многолюдно, и её то и дело заслоняют,  тогда Дэвид немного меняет свою позицию, чтобы видеть девушку лучше. Девушка покупает какой-то альбом и выходит из магазина.  Дэвид идёт за ней и неожиданно сталкивается в дверях с группой ярко одетых однокурсников (загорелый мускулистый парень и две девушки – они выглядят немного старше Дэвида).

Парень.  Оп-па ! Ну где ещё встретишь нашего умника, как не в книжном магазине!

Первая девушка.  Привет Дэвид !  Не обращай внимания на этого павиана – в книжном магазине он в первый раз, и его взволновала новизна обстановки.

Вторая девушка.  Привет !

Парень (первой девушке). Крошка, меня волнует только то, что ты рядом !

Дэвид (пытаясь пройти к двери).  Всем привет !  Я спешу на …

Парень (совершенно перегородив Дэвиду дорогу).   Дэвид, я отменяю твою спешку !  Ты разве не видишь – в нашей компании не хватает одного парня ?  Так что мы тебя не отпустим до вечера – сходим на дискотеку, а там уж кому как повезёт.

Дэвид (парню).  Тони, тебя запросто можно посчитать за двоих парней.  Я действительно…

Парень (Тони).  Что правда – то правда. (С задушевной интонацией)  Но понимаешь, Мери ни за что не захочет делить меня со своей подружкой – какая-то она ненасытная.  Так что соглашайся – будешь парнем Лиз.  (Жест в сторону второй девушки) Очень сексапильная, правда ?

Вторая девушка (Лиз).   Тони, отстань от него ! Пусть идёт своей дорогой !

Парень (Тони).  Лиз, потерпи – я ведь хочу устроить твоё будущее !  Или ты не слышала о миллионах папаши Редингера ?

Дэвид краснеет  и опускает глаза. Он чуть не плачет.

Парень (Тони).  А ведь они многим девушкам не дают покоя. (В сторону первой девушки)  Правда, Мери ?  Да и мне тоже !  Одно время я даже подумывал сменить пол, чтобы «выскочить» за Дэвида.  Но понял, что если уж стану женщиной, то выйду только за настоящего мужика !  Так что, Дэвид, твоей я никогда не стану !  Даже не проси !

Первая девушка (Мери).  Ладно, хватит, Тони !  Пропусти его ! Пойдём (пытается сдвинуть Тони с места).

Вторая девушка (Лиз).  И вправду, Тони, кончай дурачиться.

Пожилая женщина (подошедшая к ним).  Молодые люди, разрешите пройти !

Тони и девушка расступаются, женщина проходит к двери, Дэвид тут же устремляется за ней, и ему удаётся выйти из магазина.

Первая девушка (Мери) (обращается к Тони).  Ну что ты к нему пристал ?  Он же безобидный парень.

Вторая девушка (Лиз).  Доктор Росси говорит, что придёт время, и университет будет им гордиться.

Парень (Тони).  И это одна из причин поприжать Дэвида…  А Доктор Росси… я недавно встретил его с женой – ничего себе тёлка ! Я бы не отказался !

Первая девушка (Мери) Ты можешь думать о чём-нибудь, кроме секса  !  (Взъерошивает волосы Тони).  Дурачок …

Вторая девушка (Лиз).  Так мы идём или нет !

Компания проходит вглубь магазина.

 

Дэвид и его отец заканчивают ужин в большом зале (столовой) их семейного особняка.  Отец – энергичен и, явно, в отличном настроении. Дэвид выглядит отрешённым и рассеянным.  Они располагаются в торцевой части длинного стола.  Им прислуживает официант, подающий блюда с маленького столика на колёсах.

Мистер Редингер (официанту).  Что у тебя на десерт, Кевин ?

Официант (Кевин). Крем-брюле, атемойя и любимое мороженное сэра Дэвида.

Мистер Редингер.  Положи мне атемойю.  А ты, Дэвид ?

Дэвид.  Ну, раз моё любимое – тогда мороженое.

Официант подаёт десерт и Дэвид с отцом начинают есть.

Мистер Редингер.  После ужина поедешь в кампус ?

Дэвид.  Нет, переночую дома.

Мистер Редингер. Не опоздаешь утром в университет ?

Дэвид.  У меня свободный график посещения лекций.  По ходатайству Доктора Росси…  Уже второй год.

Мистер Редингер.  Да ? Я не знал.

Дэвид.  Я говорил тебе.

Входит секретарь мистера Редингера.

Секретарь.  Прошу прощения, сэр ! Прибыл мистер Накамура.  И адвокаты давно уже здесь.

Мистер Редингер (втавая из-за стола и вытирая губы).  Извини, Дэвид – дела !  Так у тебя всё ОК ?

Дэвид.  Всё просто отлично, папа.

Мистер Редингер.  Ну, молодец ! Если что-нибудь понадобится, сразу же звони !

Дэвид.  Хорошо, папа. Конечно. А сейчас у меня всё отлично.

Мистер Редингер (уже уходя).  Увидимся !

Дэвид.  До свидания, папа. (И в сторону официанта ) Собирай со стола, Кевин. Я пойду к себе.

Дэвид берёт с собой вазочку с мороженым и идет к выходу из столовой.  В дверях он сталкивается со входящим мажордомом (Эшфордом).  Эшфорд протягивает Дэвиду маленький серебряный поднос с лежащим на нём листиком бумаги.

Эшфорд. Звонила Ваша мать, сэр. Она просила Вас позвонить ей по этому телефону.

Дэвид берёт листик с подноса и вглядывается в записанный на нём телефонный номер.

Дэвид.  И  из какой страны она звонила ?

Эшфорд.  Она не сказала.  Но, судя по телефонному коду, это где-то в Западной Африке.

Дэвид (присвистнув).  Ничего себе !

Эшфорд.  Обычно разведённые женщины стремятся как-то рассеяться после трудного бракоразводного процесса.  Эти суды очень утомительны.

Дэвид.  И всё-то Вы знаете, Эшфорд !

Эшфорд.  Такая уж у меня работа… Сэр.

 

Дэвид (в одних трусах) сидит в своей комнате за персональным компьютером (одна из первых моделей - соответственно описываемому времени)  и заканчивает реферат по физике. На экране монитора – графики и таблицы.  На компьютерном столе – пара научных статей, авторучка, бумага, цветные маркеры и пустая вазочка из-под мороженого.

Дэвид заканчивает работу, выключает компьютер, откидывается на спинку кресла, сцепив руки за головой.  Потом встаёт, подкатывает кресло к высокому шкафу, становится на него и достаёт со шкафа небольшую тетрадь.  На её обложке написано: «Моя принцесса».

Дэвид садится за стол, раскрывает тетрадь и, иногда ненадолго задумываясь, пишет:

«12-го октября. Сегодня снова встретил ЕЁ.  Пятнадцатый раз. Она немного изменила причёску и стала ещё прекраснее. Наше свидание было коротким. Этот несносный Тони !

Я смотрел на неё в магазине. Как колотилось сердце ! Было плохо видно. А она на меня не посмотрела. Ни разу. Не увидела. Так и не знаю, где она живёт.  Решусь ли  я когда-нибудь проводить её до дома ? Проводить = выследить ? Такое шпионство унизило бы её.   Да.  Или нет ?    Но зачем мне знать её адрес.  Я ведь не буду её подкарауливать. Это выше моих сил.

Если бы тот фургон сбил меня, а она оказалась врачом, то она бы подбежала ко  мне, чтобы оказать помощь.     Она бы прикасалась ко мне и смотрела на меня. И мы бы познакомились.

Какой ещё врач – она же моложе меня. Или старше ? Моложе.  Она никогда не полюбит меня. Такого, как я. Никогда.»

Закончив писать, Дэвид прячет тетрадку на шкафу, выключает свет и ложится в кровать. Он лежит на спине, неподвижно, с широко открытыми глазами.

 

Дэвиду - тридцать. День первый, раннее утро.

 

Наши дни.  Предрассветный час. Через огромные незашторенные окна полная Луна освещает спальню в квартире Дэвида. У стены возвышается огромная кровать, на которой,  спит Дэвид и две девушки.  Где-то вдали усиливается, а потом затухает звук полицейской сирены - Дэвид открывает глаза и некоторое время лежит на спине, глядя в потолок. Потом садится на край кровати. 

Одна из девушек (шёпотом, сонно, не открывая глаз). Дэвид... милый...

Дэвид (тоже шёпотом). Пойду попью.

Несколько секунд  он совершенно неподвижен. Затем Дэвид "нашаривает" рукой и надевает трусы.  Встаёт, идёт к бару, достаёт из него бутылку, открывает её и делает несколько глотков прямо из горлышка. Поставив бутылку в бар, Дэвид выходит в соседнюю комнату и некоторое время стоит там, глядя в ночь через окно. Затем Дэвид возвращается к двери, прикрывает её и включает в комнате неяркий верхний свет. На столике у окна в беспорядке лежат авторучки, маркеры, пачка сигарет, зажигалка, пепельница,  раскрытый ноутбук, компакт-диск, наушники, стопка бумаги, несколько научных книг и журналы: «Annalen der Physik», «Journal of Computational Physics» и «The American Journal of Physics».  Дэвид берёт со стола сигареты и зажигалку, закуривает и садится на огромный мягкий диван, скрестив ноги. Закрыв глаза, о чём-то глубоко задумывается.  Затем Дэвид встаёт, тушит сигарету в пепельнице, ненадолго заходит в расположенную рядом ванную комнату (слышно как он умывается) и выходит оттуда с посвежевшим лицом и мокрыми, взъерошенными волосами.  Дэвид берёт один из журналов и «плюхается» с ним на диван, стоящий около стола.  Он отыскивает в журнале страницу с нужным ему графиком и некоторое время всматривается в него.  Потом, отложив журнал в сторону, Дэвид берёт на колени ноутбук, включает его и начинает что-то искать в его папках.  Скоро в одном из файлов он находит график, очень похожий на график, помещённый в журнале.  Дэвид берёт журнал и, расположив страницу с графиком рядом с дисплеем ноутбука, сопоставляет графики.  Потом он откладывает журнал и задумывается.   Затем быстро пересаживается в стоящее у стола кресло, включает настольную лампу, берёт бумагу, ручку и начинает писать математические формулы, иногда прерываясь на раздумья, иногда зачёркивая и исправляя написанное. Наконец, он заканчивает и, сложив руки на затылке, с улыбкой откидывается на спинку кресла.

Дэвид (очень тихо, почти "про себя"). Отлично... Отлично... Молодчина, Дэвид ! ...  (потягиваясь)

Но улыбка вдруг исчезает с его лица.  Он опускает голову и задумывается. Его пальцы, лежащие на исписанном формулами листе бумаги, непроизвольно и медленно сминают его  в маленький комочек. Он поднимает глаза, несколько секунд смотрит на этот комочек и затем слегка расправляет его. Потом Дэвид встаёт, приставляет стул к стоящему у стены высокому книжному шкафу, становится, на него и достаёт со шкафа небольшую тетрадь.  На её обложке написано: «Моя принцесса».  Сойдя со стула, Дэвид кладёт нераскрытую тетрадь на диван  и садится рядом с ней, облокотившись на свои колени и опустив голову. Затем он берёт тетрадь и перелистывает её, не глядя на страницы. С тетрадью в руке Дэвид встаёт, выключает свет и ложится на диван. Он неподвижно лежит на спине с широко открытыми глазами.

 

День первый, разговор с отцом.

 

В плотном утреннем потоке автомобилей по улице медленно движется лимузин.  За рулём – немолодой шофёр с невозмутимым лицом. В пассажирском отсеке двое – Дэвид и его отец.  Отец одет в строгий деловой костюм, Дэвид (длинноволосый и усатый) – в потрепанные джинсы и рубашку с карманами на груди. У Дэвида и его отца – серьёзный разговор. Отец постоянно посматривает на сына, а тот преимущественно глазеет в окна по сторонам.

Мистер Редингер.  Рано утром опять звонила твоя мать…  Жаловалась. Обвиняла меня во всех твоих грехах.  Оказывается, ты не был на её юбилее…   Ты же обещал -  и ей, и мне.

Дэвид.  Па…  Ну, как-то не сложилось накануне.  Трое суток работал, почти не спал.  Потом позвонил друзьям, поехали расслабиться.  Ты же знаешь, как это бывает – один бар, другой, третий…  А на следующий день, вчера проснулся с оловянной головой и уже после обеда.  О том, чтобы лететь в Лос-Анджелес, не могло быть и речи.  Я бы просто сдох в стратосфере.  Да и на самолёт я опоздал.

Мистер Редингер.  Но ты бы мог хотя бы позвонить, хотя бы ответить на её и мои звонки.  Ты знаешь, в каких мы с ней отношениях, но в данном случае я твоей матери сочувствую. Он тебя ждала весь вечер, звонила тебе по всем телефонам, звонила и мне.

Дэвид.  Я же объяснил, в каком я был состоянии.  А мобильный просто потерялся.

Мистер Редингер.  Хорош !  И в кого ты такой…

Дэвид.  Интересный вопрос – надо будет изучить родословную...  Па, ты не очень торопишься ? Есть пять минут ?

Мистер Редингер.  Нет, не тороплюсь. То есть, пять минут – не проблема.

Дэвид (шофёру).  Том, останови машину возле тех музыкантов ! (Показывает рукой)

Машина останавливается.  На тротуаре возле стены расположились три пожилых музыканта и несколько зевак-слушателей.  Не слишком стройно и искусно они играют очень грустную, проникновенную МЕЛОДИЮ. Дэвид выходит из машины и молча останавливается возле них.  Отец тут же достаёт из портфеля какие-то бумаги и начинает их просматривать, делая пометки.  Время от времени он поднимает голову и смотрит в сторону сына.  Наконец мелодия заканчивается. Отец видит, как Дэвид, коротко перемолвившись с музыкантами, протягивает одному из них деньги и быстро возвращается в машину. Отец складывает бумаги в портфель.  Машина трогается.

Дэвид.  Я их знаю лет пять.  Тот, что толстый и лысый – почти гений. Сочиняет такие мелодии! Только все до одной – очень, необыкновенно печальные. Из-за этого им и подают немного. Между прочим, нот он не знает, играет только на слух.

Мистер Редингер.  И ты их подкармливаешь ?

Дэвид.  Редко. Я теперь редко бываю в этом районе.

Дэвид достаёт пачку сигарет и закуривает. 

Дэвид.  Всё бы отдал, чтобы иметь такой талант !

Мистер Редингер.  Вот тебе раз !  А меня уже лет двадцать все уверяют, что ты гений !  Какая разница – в физике или музыке ? Вот получишь свою Нобелевскую премию (говорит с улыбкой) – сочтёшься славой с этим толстяком.

Дэвид.  Что ты !  Физика… физика – это всего лишь безумно интересно !  Но музыка – это … просто нет слов !

Вдруг отец резким движением вырывает у сына сигарету и сминает её в кулаке.  Потом прямо через ткань так же сминает пачку сигарет в нагрудном кармане рубашки сына.

Мистер Редингер.  Дрянь !  Дрянь !  Дрянь !  Опять «травка» !  Уже прямо при мне!  Ты же обещал !

Дэвид.  Что ты, па ! Что ты ! Это же почти легальная штука.  Я обещал не пробовать ничего тяжёлого – я и не пробовал ни разу !

Мистер Редингер.  Сын – наркоман !  Ужас ! (отворачивается от сына, замолкает)

Дэвид.  Па… Па… Ну, извини.  Я как-то забылся.

Мистер Редингер.  Ты ведь не перестанешь ?

Дэвид.  Наверное, нет…

Мистер Редингер.  Нет раскаяния – нет причины извинять.

Дэвид.  Я постараюсь… Постепенно…

Мистер Редингер.  Тебе вообще пора браться за ум.

Дэвид.  Поверь, я это делаю ежедневно.

Мистер Редингер.  Я не имею в виду твою бесплодную физику.  Мне шестьдесят, а тебе скоро тридцать.  Пора, давно пора подключать тебя к руководству нашим семейным бизнесом.

Дэвид.  Па, что ты волнуешься ?  Ты ведь уже заработал достаточно денег и для себя, и для меня, и для моих внуков. 

Мистер Редингер.  Так подумай о своих правнуках !  Твоё баловство физикой слишком затянулось.  Кстати… чего только вы с Доктором Росси мне не обещали – и энергетическую революцию, и беспроводную передачу электричества. Мне надоело спонсировать Ваши чудачества…  Вообще-то я уважаю Максимилиана, в нём чувствуется профессионал высшего класса.  Думаю,  что связаться с тобой для совместной работы – это было его ошибкой. Ты, наверное, и его заморочил !

Дэвид.  Что ты, па !   Ведь именно его идеи мы, в основном, и развиваем.  По-моему, он просто счастлив тем, что может сейчас работать без всяких помех.  Да и я тоже – ты даже не можешь представить, насколько интересным делом мы сейчас занимаемся !

Мистер Редингер.  И что это за дело ?  Какая от него будет польза ?  Ну ?   Так, чтоб я понял ?

Дэвид.  Новый источник энергии  и её передача – про это забудь, это был ложный след. Сейчас, только сейчас мы поняли, что у нас в руках. Не падай в обморок – это «машина времени».

Мистер Редингер.  О Господи !  Только не это, только не «машина времени» !  Неужели, на это я потратил двадцать миллионов !  Столько лет вы водили  меня за нос !  Уж лучше бы ты мне сказал, что вы работаете над «вечным двигателем» - тогда бы я сразу понял, что имею дело с сумасшедшими !  Всё! Я прекращаю финансирование - с сегодняшнего дня !

Дэвид.  Па, это не повлияет, ведь мы уже на финишной прямой.  Кстати, до Рождества мы с Максом вполне продержимся на мои личные средства, ты знаешь, о чём я говорю.  Нам хватит.

Мистер Редингер.  Хм-м…  Хватит им…. 

Дэвид.  По крайней мере, мы уже не собираемся ничего строить и заказывать.

Мистер Редингер (после паузы).  И потом, мне совсем не нравится твой образ жизни!  Эта травка, эти так называемые друзья, эти девки – в конце концов, в таком количестве они просто опасны для твоего здоровья.

Дэвид.  Что значит «в количестве» ?

Мистер Редингер.  Это значит, что когда счёт пошёл на сотни…

Дэвид.  Разве ?  Впрочем, тебе виднее… Следишь за мной ?

Мистер Редингер.  А что прикажешь делать ? Следить - мало, тебя приходится ещё и охранять.  Ты не заметил, что тебе и твоим собутыльникам везёт в драках ?  Что в баре на твоей стороне всегда находится пара крепких парней ?

Дэвид.  Такое трудно не заметить…  Но чтобы пересчитывать девчонок… Фи, папа, как ты мог ?  Как-то уж чересчур…

Мистер Редингер.  Это уж заодно со всем остальным…   С некоторых пор, шесть-семь лет назад, да ? … ты вообще… словно с цепи сорвался… в смысле девочек.

Дэвид.  … Считай, что это в порядке компенсации за мою уродскую закомплексированную юность.  Вспомни, каким тихоней я был, особенно до двадцати лет – «ботаник из ботаников» !

Мистер Редингер.  Я полагал, это был твой выбор – ведь тогда тебя интересовала только учёба и наука ! Ты  всегда был первым !

Дэвид.  Ха !  Только в точных науках ! Только в точных науках – и ни в чём более важном !  Но и в колледже, и в университете парней уважали за совсем другое.  А я… Я был посмешищем всего курса !  Как я жил…  Ни одной модной вещи в гардеробе. И это у сына миллионера! Я боялся, что если надену что-нибудь модное, меня засмеют ещё сильнее.  Я был самым хилым на курсе. А главное, самым стеснительным !  Я ведь был абсолютно не способен подойти к девушке, заговорить с ней, познакомиться.  И об этом все знали.  День за днём под градом насмешек !

Отец берёт сына за руку.

Мистер Редингер.  … Прости меня, сынок ! Я должен был обо всём догадаться и как-то помочь тебе тогда. Но в те годы я… я был слишком заморочен жизнью. Успех за успехом в бизнесе… расставание с твоей матерью… потом … эта моя вторая женитьба.  А о тебе думал, что ты вполне доволен своей жизнью… 

Дэвид.  Что ты, па ! Что ты !  Теперь-то уже нет причин убиваться – всё в прошлом, всё уже пережито и преодолено. Успокойся, прошу.

Дэвид нажимает кнопку, и между шофёром и пассажирским отсеком поднимется толстое стекло.

Дэвид.  Отец, я хочу рассказать тебе самое главное о себе… Я давно хотел… Раз уж сегодня  день откровений…  Кому же, как не тебе… Просто, чтобы ты меня правильно понимал… в отношении моего прошлого… А также настоящего и будущего…  Сегодня я сожалею вовсе не о том, что был дебилом и посмешищем. Вовсе нет !  Точнее, не совсем об этом…   Тогда, в той жизни… была одна девушка.  Время от времени я встречал её в нашем районе.  То на улице, то в супермаркете, то ещё где-нибудь.  О Господи – один раз на пляже !  Отец, это была МОЯ ДЕВУШКА !  МОЯ !    Созданная Богом для меня и ни для кого другого. Теперь я знаю это твёрдо.  Для меня…   Чтобы я стал счастливым человеком.  И она тоже.  Это был Перст Божий !  Теперь я это понимаю.  А тогда… тогда я…  Одним словом, она исчезла. Просто исчезла…  Отец, я упустил свой шанс...  Я  ни разу и не подошёл к ней.  Чего мне стоило просто поднять глаза на неё!  А уж встретиться с ней глазами – это было… как землетрясение, как взрыв гранаты в голове !  Я не мог преодолеть… О Господи !   Как легко я бы сделал это сейчас !  Но тогда…  Отец, она не была красавицей, нет. Хотя, пожалуй, ты бы назвал её миловидной… да. Но именно она была МОЕЙ  ДЕВУШКОЙ ! МОЕЙ  ПРИНЦЕССОЙ !   И я не смог подойти к ней.  Подонок ! Мразь ! Слизняк…  А теперь – самое важное… Я знаю, я уверен, что сейчас она несчастна.  И никогда не будет счастлива.  Потому что я не подошёл к ней – это величайший грех моей жизни…  В тот день, когда я осознал, что потерял её, потерял навсегда, что-то вдруг оборвалось в душе и она опустела. Мне всё стало абсолютно безразлично. И куда-то исчезли все мои комплексы, неуверенность, страхи.  Потому что…чтобы я ни делал, всё в моей жизни было уже решено – я упустил её.  И тогда я стал хладнокровен и решителен.  И тогда у меня появились друзья и девушки.  И именно тогда я с головой окунулся в науку… Именно тогда доктор Росси взял меня в ассистенты, посвятил в свои результаты и замыслы. Тогда мы и начали работать вместе. И это затянуло и… наверное, спасло меня. Это придало моей жизни какой-то смысл…   Кстати, мы с Максом очень хорошо дополняем друг друга. Работая врозь, мы ни за что не сделали бы этой «машины»… И ещё – теперь я думаю, что… Получается, что потеря этой девушки, МОЕЙ ДЕВУШКИ – это плата за мой успех в физике, за «машину».  Огромная плата за огромный успех.

Мистер Редингер.  Сынок… я бы на твоём месте не стал так ставить вопрос. Это не было платой.  Это было просто… стечение обстоятельств. Тут нет трагической взаимосвязи.  Вот ведь Доктор Росси – он же разделяет твои успехи - чем заплатил Макс ? Ничем.  Просто жил себе и жил.

Дэвид.  Макс ?  Я как-то не задумывался…  О Боже  - он же заплатил ту же цену, что и я !  Ведь его жена погибла в катастрофе, когда ехала забрать его домой из нашей лаборатории. У него что-то поломалось в автомобиле, и он позвонил Патриции, чтобы она забрала его. Ты же помнишь, это было около двух лет назад.  Через пару минут мы как раз будем проезжать мимо дерева, в которое врезался её автомобиль... Чудовищное совпадение ! Каждый из нас лишился самого дорогого… Уму непостижимо!  (Пауза)   Отец...  Я никогда не был так искренен.  Никогда и ни с кем.  Теперь ты знаешь обо мне всё…  И я рад этому… (Пауза)   У меня есть её фотография.

Дэвид достаёт из портмоне небольшое фото и протягивает его отцу. 

Дэвид.  Вот, посмотри.

Отец берёт фотографию и долго всматривается  в неё.

Мистер Редингер.  Ну, что же.  Видно, что она добрый человек.  И действительно, миловидная…

Отец возвращает фотографию сыну, и тот убирает её.

Мистер Редингер.  Погоди-ка… Так я не понял, в чём твоя проблема сегодня – найди её !

Дэвид.  Неужели я не искал !  Истратил на это кучу твоих денег !  И что же… Теперь я точно знаю, что она не жила тогда в нашем районе и вообще в Филадельфии постоянно.  Наверное, она к кому-то приезжала, и приезжала издалека.  Наверное, потом этот кто-то из Филадельфии уехал. Может быть, в Новую Зеландию.  Или в Монголию.   Это какое-то проклятие !  У меня был шанс.  Единственный шанс.  И я упустил его.

Мистер Редингер.  И ты бросил поиски, опустил руки ?

Дэвид.  Да.  Уже давно.

Мистер Редингер.  Кто работал на тебя ?

Дэвид.  Агентство Стенли.

Мистер Редингер.  Что ж… Это серьёзные детективы. С высокой репутацией.

Дэвид.  Я не экономил.

Мистер Редингер.  И ничего ?

Дэвид.  Ничего.

Мистер Редингер.  Дай-ка мне фотографию.

Дэвид достаёт и передаёт отцу фото, тот кладёт его в портфель.

Мистер Редингер.  Я забираю фото. У тебя ведь есть другие копии ?

Дэвид.  Конечно.

Мистер Редингер.  Ничего не обещаю, но попытаюсь тебе помочь. У меня есть кое-какие связи в ФБР.  Не смогут они – не сможет никто…  Кстати, откуда у тебя эта фотография ?

Дэвид.  Помнишь, ты подарил мне фото-ружьё ?  Этот снимок сделан с большого расстояния.  Я подкарауливал момент несколько дней.  Скольких переживаний мне это стоило…

Мистер Редингер.  (после паузы).  Давно у меня не было столь важных разговоров.…  А «машина времени» - это что ?  Гипербола ? Шутка ?

Дэвид.  Нет. Это почти реальность. У нас всё получится. В ближайшие дни.  Мы уверены в этом. Вон то дерево, в которое врезался автомобиль жены Макса (показывает рукой в окно на покореженное дерево)…. Дело в том, что ЭТО у нас уже практически получилось раньше, в предыдущей серии экспериментов.  Мы тогда просто не поняли, что произошло, неверно интерпретировали результаты. Мне трудно объяснить тебе в деталях.

Мистер Редингер.  Голова крУгом ! Наверное, у тебя есть гипнотические способности – я опять начинаю тебе верить. Слышал бы меня кто-нибудь из моих партнёров !  Ты и в самом деле гений ?  Или Макс ?

Дэвид.  Па, давай сменим тему, а ?

Мистер Редингер.  Нет уж, давай продолжим – и ты сядешь в «машину», чтобы узнать в прошлом имя своей девушки, так ?

Дэвид.  Почему бы и нет.  Если это будет возможно. С передачей информацией из прошлого и будущего могут быть проблемы. Ты ведь читал «И грянул гром»  Рея Бредбери ?

Мистер Редингер.  Это про то, как из-за раздавленной миллион лет назад бабочки у нас избрали другого президента ?

Дэвид.  Вот именно. Пока мы с Максом о проблемах передачи информации ничего не знаем.

Мистер Редингер.  А подобные путешествия не опасны ?

Дэвид.  Посмотрим.  Мы будем продвигаться постепенно.  Сначала пошлём какой-нибудь камень,  потом муху, потом мышку.  Потом в «машину»» сядет Макс – он настоял на этом.  Так что не волнуйся за меня.

Мистер Редингер.  Просто сказка какая-то ! Вы с Максом – братья Гримм, а я – словно пятилетний ребёнок, всему верю… И никто до сих пор не знает о вашей работе ?  Абсолютно ?

Дэвид.  Мы не публиковались уже лет пять.  В курсе дел только мы с Максом.  И ты.

Мистер Редингер (С посерьёзневшим лицом).  Дэвид, я настоятельно прошу вас продолжать свою работу в тайне. Пока.  По очень многим соображениям. Можешь ты лично обещать за себя ? 

Дэвид.  Конечно, па.  Раз ты просишь, конечно. Да и не за чем нам  трезвонить об этом.

Мистер Редингер.  Вот именно.  И, пожалуйста, передай эту мою просьбу Максу.  Скажи, что я очень, настоятельно просил об этом.  Хорошо ?

Дэвид.  Хорошо.  Я уверен, что с Максом проблем не будет. Он так уважительно к тебе относится.  Оно и понятно – если бы не ты, мы бы вообще не смогли проделать эту работу.

Мистер Редингер.  И всё же, если он будет возражать в разговоре, сообщи мне об этом – тогда я переговорю с ним лично.

Дэвид.  Хорошо.  Да не будет он возражать.  Я же его знаю.

Мистер Редингер.  ОК !  Однако, если до Рождества у вас ничего не получится, обещаешь, что начнёшь знакомиться с делами компании ?

Дэвид.  У нас всё получится. И скоро.  Поэтому обещаю.  Легко !

Мистер Редингер.  Договорились. День прожит не зря !  Во многих отношениях.

Лимузин подъезжает к невзрачному зданию, огороженному высокой кирпичной стеной с глухими металлическими воротами и такой же дверью, и останавливается. Кроме крыши здания, за стеной виднеются четыре ферменных мачты с приборами, установленными на их верхних площадках.

Мистер Редингер.  Ну, вот и приехали.

Дэвид.  Зайдешь к нам ?

Мистер Редингер.  Не сегодня. Осталось мало времени. Что это за мачты ? Весной их не было.

Дэвид.  А это и есть «машина времени».  Собственно, «машины» никакой и нет.  В том смысле «машины», чтобы можно было залезть внутрь неё и захлопнуть за собой дверь, или что-нибудь в этом роде. Просто прямо на земле есть «пятачок», в пространстве, над которым специальные генераторы – вон они, на вышках (показывает рукой) – фокусируют свои поля.  И когда их интенсивность достигает определённого критического уровня, всё и происходит.  Предмет или тело, расположенное на «пятачке» исчезает, и мы думаем, что фактически он переносится в другое время.  Во всяком случае, это следует из анализа уравнений и результатов наших косвенных опытов.  Я тебе всё описал в настоящем времени, хотя правильнее было бы использовать будущее – мы ещё ни разу не включали эти генераторы… Так я пошёл ?

Мистер Редингер.  Почему ты попросил, чтобы этот наш разговор состоялся  «на ходу», по дороге в аэропорт ?

Дэвид.  Если честно… Предчувствовал, что разговор будет серьёзным и важным. И подумал, что было бы лучше, если бы он оказался покороче и состоялся не на «твоей территории».

Мистер Редингер.  А этот автомобиль – чья территория ?

Дэвид.  Это территория Тома.

Мистер Редингер.  Хм-м… Резонно.

Дэвид.  Так я пошёл ?

Мистер Редингер.  Иди.

Дэвид.  До встречи ! Удачной поездки !

Мистер Редингер.  Храни тебя Бог !

Дэвид выходит из автомобиля и машет рукой – сначала отцу, потом (коротко) Тому.  Затем Дэвид подходит к металлической двери в стене, достаёт брелок, нажатием одной из кнопок открывает дверь и входит.. С глухим металлическим звуком дверь закрывается. (звучит МЕЛОДИЯ)

 

День первый, в лаборатории.

 

Дэвид входит во двор лаборатории.  На небольшой заасфальтированной парковке у стены стоит единственный автомобиль.  За парковкой – неказистое здание лаборатории, напоминающее ангар.  Возле него,  по углам заросшей невысокой травой и окружённой кустами площадки  высятся четыре одинаковых ферменных мачты высотой несколько метров.  

Небыстрой походкой, но радостно к Дэвиду подходит маленький старенький (местами седой) чёрный пудель.  Дэвид присаживается на корточки и ласкает его. 

Дэвид.  Привет, старина !  Очень рад тебя видеть. Скушай конфетку, пока Макс нас не видит…  На… На-а… Не хочешь ?  Вот тебе раз…  Ну ладно, я её спрячу пока, дам тебе её попозже, когда ты нагуляешь аппетит. (Встаёт)  Я пойду в дом.  Ты со мной ? Нет ? Ну, гуляй.

Дэвид проходит мимо автомобиля Макса,  останавливается у входной двери,  вставляет в замок электронный ключ и набирает на клавиатуре код.  Загорается зелёная лампочка, Дэвид открывает дверь  и входит внутрь лаборатории. 

Это один большой зал, бОльшую часть которого занимают установки для экспериментальных физических исследований.  Доктор Росси сидит в кресле у окна и читает какой-то научный журнал.  На экране стоящего на соседнем столе компьютера с периодом в одну-две секунды одна геометрическая картинка сменяется другой, очень на неё похожей.

Макс.   А ,  привет, Дэвид !  Что так рано – не спалось сегодня ?

Дэвид.  Привет, Макс… У меня был сейчас разговор с отцом.  Ему нужно улететь сегодня пораньше в Цюрих.  Разговаривали в его машине – он меня «подбросил» до лаборатории и сразу поехал отсюда в аэропорт.

Макс.  Ты опять кормил конфетами Джека ? Ему же нельзя, сколько можно повторять.

Дэвид.  Не пойман – не вор.  А от конфеты Джек отказался.  Вот.

Дэвид показывает Максу развёрнутую конфету – тот мрачнеет лицом. 

Макс.  Совсем плохо дело… Джек сильно «сдал» в последнее время…   Ослаб.  Погрустнел…  Ветеринар сказал, что жить ему осталось совсем не долго… Ему ведь уже тринадцать лет.  Ничем особым он не болен, просто стар и быстро дряхлеет. Вот горе…  Как же я буду без него…

Дэвид.  Может впустить Джека в лабораторию ?

Макс.  Не стОит.  Во дворе ему веселее – солнышко, птички, запахи.  Я положил там Джеку матрасик у стены – ему понравилось там лежать.

Дэвид.  Что-то не видел я там никакого матрасика.

Макс.  Значит, Джек его пристроил в другом месте… Слушай, Девид,  мы с тобой дали маху – не подумали о том, что порывы ветра будут изгибать мачты с генераторами, и это снизит точность фиксации полей.  Нам ведь нужна очень высокая степень их когерентности.  Я понял это вчера, уже по дороге домой. Развернул машину и приехал в лабораторию.  Просидел за компьютером всю ночь, обсчитывая этот эффект. 

Дэвид.  И каков результат ?

Макс.  Если верить формулам атмосферной турбулентности по Драйдену, предельно допустимая для наших мачт скорость ветра совсем не велика, около двадцати футов в секунду. И такой ветер считается весьма вероятным.  А если в момент возвращения ветер будет сильнее, то из-за неточности в наложении полей можно и не вернуться.

Дэвид.  Или вернуться по частям.  В расчленённом виде.

Макс.  Ты читаешь слишком много детективов.  Во всяком случае, это дополнительный риск.

Дэвид.  А если поставить генераторы внутри лаборатории, рабочая зона будет совсем маленькой, во всяком случае, для человека.

Макс.  То-то и оно…  А ведь есть и другая опасность при возвращении – сбои в работе аппаратуры из-за возможных молний.  Тем более, что высокие металлические мачты будут их притягивать.

Дэвид.  Мы же поставили громоотводы.

Макс.  Поставили…  Но всё равно… Мы совершенно не изучили, как влияют на процесс сильные электромагнитные импульсы.

Дэвид.  Тут только начни исследования –  работа затянется на год !

Макс.  Если не халтурить, то и дольше.

Дэвид.  Но ведь не терпится же опробовать «машину» !  Ведь всё готово !

Макс.  Я и сам в нетерпении...  Ну, ладно.  Будь – что будет !  Придётся тщательно изучать прогнозы погоды и планировать возвращения через очень короткие сроки.

Дэвид.  Если это будет возможно.

Макс.  Если это будет возможно, то мои опасения относительно молний - безосновательны.  Хотя порыв ветра может налететь и внезапно. 

Дэвид.  По крайней мере, для начала - будем предельно осторожны.

Макс.  Но вот если электросеть или генераторы нашей «машины» откажут до момента возвращения… Это самый опасный риск!

Дэвид.  Риск остаться в другом времени ?

Макс.  Возможно и так.  Но вероятнее, это будет тотальное исчезновение и из нашего мира, и из другого… Самая оригинальная из всех смертей.

Дэвид.  И самая безболезненная.

Макс.  Кто знает… Впрочем, этот риск хоть и смертелен, но не велик. Особенно, если возвращаться через короткие сроки.

Дэвид  (Указывая на монитор со сменяющимися картинками).  А с расчётами реальностей как дела ?

Макс.  Представляешь, индекс полноты расчёта уже приближается к 100% !

Дэвид.  Что за ерунда !  Не может быть количество базовых реальностей конечным, не может ! В прошлом – ещё туда-сюда, поверим Библии и будем считать, что был начальный момент сотворения мира. Но не в будущем же ! Оно же должно быть бесконечным, так ?

Макс.  Это наше с тобой мнение.  Тем не менее из приближённого анализа уравнений следует, что количество базовых реальностей не бесконечно.  И вот теперь точный расчёт (жест в сторону монитора) подтверждает этот вывод.

Дэвид.  Значит, сами наши уравнения ошибочны !  Количество базовых реальностей в бесконечном времени должно быть бесконечно !

Макс.  Наверное…

Дэвид.  Боже мой! Сколько же можно проверять и перепроверять уравнения. Я потратил на них больше года ! Ведь таких громоздких и сложных уравнений ещё свет не видывал !

Макс.  Ну, что же… Конструкция «машины» основана на них, и «машина» готова.  С её помощью мы всё и выясним.

Дэвид.  И когда мы начнём ?

Макс.  Как только – так сразу. Когда я звонил в последний раз позавчера, нет – днём ранее, мне обещали подключить нас к высоковольтной линии в пятницу, как они сказали, «в течение дня».

Дэвид.  А согласись, десять киловольт – это круто !

Макс.  Я тоже никогда не работал с такими напряжениями и мощностями.  Думаю, наши счета за электричество не очень обрадуют твоего отца.  Я вообще удивляюсь его долготерпению.

Дэвид.  Чем бы его дитя ни тешилось – лишь бы не плакало. А миллион-другой – для него не деньги.  Но с этим ты попал в точку !  Его терпение уже практически иссякло, и сегодня я обещал ему, что после Рождества буду приобщаться к управлению корпорацией. Разумеется, это в случае, если с «машиной» у нас ничего не выйдет. И ещё, он просил нас не трепаться, никому не говорить о нашей работе.

Макс.  А зачем нам трепаться... Какой смысл… В любом случае я преисполнен благодарности к твоему отцу.  Никогда мне не работалось так хорошо, как в последние годы, как в этой лаборатории.  Я бы назвал эти годы лучшими в моей жизни… если бы не смерть Патриции…  да, если бы не Пат…  (После небольшой паузы)  Всё-таки эти уравнения и та структура времени, которую они описывают, не дают мне покоя !  Какие-то они странные, неестественные.  Может, мы  в чём-то ошиблись и что-то упустили ?  Вот, скажем, главная странность – чем на меньшее время мы хотим переместиться, тем больше требуется энергии на  перемещение.  Казалось бы, должно быть наоборот, а ?  До сих пор в моей жизни всё было по-другому – чем дальше хотел я бросить камень, тем сильнее надо было бросать.

Дэвид.  Да, жаль, что перемещения на очень малые времена нам не доступны.  Куда лучше и надёжнее было бы проводить эксперимент, шаг за шагом увеличивая время перемещения: сначала уйти на несколько секунд, потом на минуту и так далее.  Но меня больше смущает другое – принципиальная невозможность точного позиционирования в прошлом и будущем !  Как бы хорошо и удобно было иметь «навигатор» с возможностью непосредственного ввода даты и часа времени прибытия в будущее или прошлое.  А вместо этого  - наш «навигатор» - громоздкий прибор многокомпонентного ввода, который к тому же надо перепрограммировать после каждого путешествия в иное время !

Макс.  Думаю, наш «навигатор» легко усовершенствовать и сделать компактным. Я даже знаю – каким образом. Обсудим это позже.

Дэвид.  Макс, а что это за картинки у тебя на мониторе ?

Макс.  Я нашёл старый диск со сборником редких программ и утилит.  И там среди прочей мелочёвки была и программа генерирования визуальных ассоциаций – ассоциаций, вызываемых выполнением на компьютере каких угодно программ и алгоритмов.  Она в какой-то мере подобна программам, рисующим картинки для музыкальных плееров,  только в плеерах картинка строится на основании анализа звукоряда, а эта программа – в нашем случае -  каким-то образом анализирует алгоритм наших расчётов.

Дэвид.  А какой алгоритм использует сама эта программа ?  Как формируются визуальные ассоциации ?

Макс.  Откуда мне знать…  Судя по очень малому размеру программы, алгоритм у неё простенький.

Дэвид.  А зачем тебе эти картинки ?

Макс.  Да ни за чем. Я подключил их просто так, для красоты жизни. Надеюсь, вопросов больше нет ?

Дэвид.  Нет… (Смотрит на сменяющиеся картинки)  Значит, вот так выглядят наши уравнения и результаты расчётов… Интересно…

 

 

Макс. Начнём работать ?

Дэвид. Только выпью кофе.

Макс. Значит, ты не забыл его купить ?

Дэвид. О, чёрт ! Купить не забыл, забыл взять его с собой - он остался в моей машине, ведь я приехал с отцом !

Макс. А я не продублировал тебя - ночевал в лаборатории.

Дэвид. Дай ключи, я съезжу за кофе на пристань.

Макс. Они на столе.

Дэвид подходит к письменному столу и вглядывается в лежащие на нём бумаги.

Дэвид (кивая в сторону бумаг). Что это, Макс ?

Макс. Мои ночные идеи относительно компактного «навигатора». Понимаешь, я сказал «компактного», но дело даже не в компактности и удобстве - он будет совершенно иного принципа действия. 

Дэвид присаживается у стола.

Дэвид. Расскажи, Макс.

Макс надевает очки, подходит к столу и садится рядом с Дэвидом. Они склоняются над бумагами.

Макс.  Значит, так... Вот что меня смущало - предусмотренное нами перепрограммирование «навигатора» плохо стыкуется с алгоритмами согласования генераторов...

 

 

 

День первый, вечер

 

Лаборатория. Настенные часы показывают около семи вечера. Макс и Дэвид сидят за компьютерами. На мониторе Макса – сменяющие друг друга электронные схемы, таблицы, графики, тексты с формулами, он напряжённо работает. В отличие от Макса, Дэвид, покуривая и непринуждённо развалившись в кресле, просматривает эротические сайты.  Макс распечатывает один  из графиков на принтере и подходит с ним к Дэвиду. Увидев картинки на мониторе Дэвида, Макс укоризненно качает головой.

Макс. Ай-яй-яй ! Придётся пожаловаться твоим родителям. Студент Редингер прямо на лекции рассматривает порнографию !

Дэвид. Расслабьтесь, профессор ! В Ваши годы Вам полагалось бы уже знать разницу между грубым порно и возвышенной эротикой. Или Ваши дети совершенно не занимаются Вашим воспитанием ? Придётся вызвать их в школу… А этот график – тот, что Вы держите в руках – неужели Вы построили его, чтобы спасти мою бессмертную душу ?

Макс. Этот график построен, чтобы побудить твою бессмертную душу заняться регулировкой генераторов. Смотри, максимум оказался смещённым процентов на двадцать, да и сам спектр существенно несимметричен по пространственной частоте. Хорошо бы это тоже учесть в регулировке.  Правда, я пока не представляю, как это можно сделать в рамках принятой структуры  наших электронных схем.

Дэвид. Я повторяю: «Расслабьтесь !». Макс, перед тобой – выдающийся математик и схемо-техник !   То, о чём ты сказал, очень легко сделать. Завтра утром это займёт у меня не более трёх часов, включая обезьяньи прыжки с мачты на мачту.

Макс. Ну, дай Бог ! Утром – так утром. А сегодня ты всё закончил ?

Дэвид. Да. Я жду звонка – за мной вот-вот должны заехать.

Макс. Так утром-то ты будешь работоспособен ?

Дэвид. Постараюсь. С вероятностью девяносто процентов.

Макс. Дэвид, твоя личная жизнь – сплошная теория вероятностей.

Дэвид. Зато представь, насколько интересно мне живётся такой непредсказуемой жизнью !

Макс. …которая может торжественно закончиться в Рождественскую ночь – вспомни, что ты обещал отцу.

Дэвид. …Всё может быть…

Звонок мобильного телефона. Дэвид включает его.

Дэвид. Алё ! … Так вы где ? … То-то я слышу моторы … Выхожу через минуту.

Дэвид выключат телефон и прощается с Максом.

Дэвид. Я побежал – они уже у ворот !  Пока, Макс ! Увидимся, Джек !

Дэвид выходит из лаборатории, проходит мимо припаркованного автомобиля Макса, открывает дверь в стене и оказывается снаружи, где его поджидает компания байкеров. Шумные приветствия, заглушаемые рёвом «газующих» моторов, похлопывания по плечам мужчин и попкам девушек.

Дэвид. С кем я еду ?

Одна из девушек, коротко стриженая брюнетка (Диана).  Сегодня это счастье выпало мне !

Дэвид. Только имей в виду - я тоже хочу быть сегодня счастливым !

Диана. Хорошо, я постараюсь…

Диана подходит к своему мотоциклу и садится за руль. Дэвид садится сзади и обнимает её за талию. Под громкие возгласы, грохот и урчание моторов компания уезжает.

 

Шумная дискотека. Дэвид танцует напротив Дианы.

 

Бильярдная. Дэвид с кием в руках играет партию. Он отлично забивает два шара. Третий удар неудачен – шар, ударившись о бортик, выскакивает на пол. Возгласы наблюдающих за игрой.

Дэвид. О, чёрт !  Говорил же, что мне надо было выпить ещё !

Противник Дэвида. Дэвид, сколько бы ты не выпил – тебе у меня не выиграть ! 

Противник Дэвида прицеливается и бьёт по шару.

 

Бар с тихой джазовой музыкой. Дэвид сидит у стойки рядом с длинноволосой блондинкой. Он обнимает её. Потом он медленно и нежно целует её губы, шею, плечи... Ещё, ещё, …

 

Поздний вечер. Аэродром лёгкомоторной авиации. Шумная компания пьяных байкеров и ещё каких-то «аэродромных» людей. Со всех сторон раздаются крики.

- Совсем темно ! Ведь ничего же не видно !

- Ерунда ! Джон включит все огни ! Это же аэродром ! А-э-ро-дром ! Тут полно фонариков !

- Надо, надо погоняться ! А то Пит слишком уж зазнался ! Но сегодня Дэвид «сделает» его !

- Никогда и на за что ! Ставлю пятьсот за Пита ! Кто будет букмекер ?!

- Как обычно – Линда !

- Линда в стельку пьяна ! Она не отличит доллара от юаня !

- А Пита от Дэвида !

- Я ! Я буду принимать ставки !

Диана (пьяная, виснущая на Дэвиде).  Дэвид, милый… не надо...  Пит задавит тебя…  Очень опасно… переходить улицу в неположенном месте…

Дэвид (тоже пьяный, с трудом освобождаясь от объятий Дианы). Пусти меня, Ди!  Пять минут – и Пит будет знать своё место !  Зазнаек нам не надо ! Его нужно проучить ! … О, чёрт !  Как же я поеду – у меня нет мотоцикла ?  Где мой мотоцикл? А… он дома…

- Надо по-честному – пусть едут по очереди на одном мотоцикле – на время !

- По секундомеру !

Дэвид. Я согласен !

Пит (с пьяной ухмылкой). А мне вообще - всё по барабану !

- Надо кинуть жребий – кто поедет первый !

- А вот я брошу монетку !  Орёл – это будет Пит, а решка – Дэвид ! (человек бросает монетку и не может её поймать)… Отойдите !  Монетка укатилась ! Да отойдите же все !

- Вот она ! Лежит решкой вверх !

- Значит, Дэвид !

Дэвид идёт к мотоциклу Пита.

Пит (даёт Дэвиду шлем).  Надень. А то будет бо-бо.

Дэвид (берёт шлем и кладёт его на землю).  Ерунда !  Шлем – это будет, где старт !

Дэвид садится на мотоцикл и кричит.

Дэвид. Дорогу !  Расступитесь ! Да расступитесь же, бараны ! Джон, где там твоя иллюминация ?

… А куда ехать-то ?

- Как обычно – большой круг с возвращением по «рулёжке».

- Да разойдитесь же с дороги !

Дэвид. И сзади, сзади тоже разойдитесь – я ведь через секунду приеду оттуда.

Зажигаются все аэродромные огни и прожектора.

Дэвид. Ого !  Сразу стало весело !  Кто даст отсчёт ? Громче !

- Шесть, пять, четыре, три, два , один, ГОУ !

Мотоцикл с рёвом уносится в темноту.  Первый поворот (съезд с ВПП)  Дэвид, вовремя затормозив, проехал благополучно. Но на втором повороте (метров через пятьдесят, при выезде на рулёжную полосу, параллельную ВПП) Дэвид не может справиться с управлением, его мотоцикл падает, искря, скользит вместе с Дэвидом на боку по бетону и ударяется о какой-то маленький самолётик.

 

День второй, утро.

 

Дэвид, небритый и с «помятым» лицом, прихрамывая, входит в лабораторию. Сидящий за компьютером Макс поворачивает голову и смотрит на Дэвида.

Макс (укоризненно).  Хорош…

Дэвид.  Нет бы сказать «Привет, Дэвид !  Рад тебя видеть.»

Макс.  Привет, Дэвид !  Рад тебя видеть. Но не в таком состоянии.

Дэвид.  В состоянии… А между прочим, оно улучшается.  Видишь – даже приехал поработать.

Макс.  К ланчу…

Дэвид.  Но всё-таки приехал… Знал бы ты, чего мне это стоило… Макс, я там захлопнул дверь – ведь Джек в лаборатории ?

Макс.  Вон он – на диване.  Иди, полежи рядом с ним.

Дэвид.  Макс, а можно мне и вправду полежать ? Что-то я устал в дороге…

Макс.  Возьми плед – укройся.

Дэвид.  Обойдусь. Под боком у Джека мне будет вполне комфортно. И он меня немножечко полечит.  Джек у нас – великий психотерапевт.

Дэвид подходит к дивану, у спинки которого калачиком свернулся поднявший голову Джек.

Дэвид ложится коленями к спинке дивана, так что Джек оказывается у его живота. Дэвид кладёт руку на спину Джека, гладит его и «жалуется».

Дэвид.  Привет, старина… Можно - я полежу немножко на твоём диване ?  Можно ?  Вот спасибо. Только ты меня понимаешь.  Ты не такой, как твой хозяин. Ты добрый.  Только ты и любишь беднягу Дэвида…

Макс.  Джек, не слушай этого балабола. Он морочит тебе голову.

Дэвид.  Ты слышишь эти жестокие слова, Джек ?  А ведь я считал его своим другом.

Макс.  А что ты собирался делать сегодня ?

Дэвид (не поворачивая головы).  А делать особо нечего. Собрать и протестировать «навигатор». И всё.

Макс.  Ты забыл – тебе ещё регулировать генераторы.

Дэвид.  Да.  И ещё мне нужно регулировать генераторы.  Отрегулирую - и буду ждать пятницы, подключения к высоковольтной линии… Господи, как не терпится включить «машину» ! Кажется, я не смогу дождаться ! Я ведь вчера вечером и «побузил» с единственной целью – убить время.

Макс.  Да уж… Чтобы убить время, «машина времени» не нужна.

Дэвид.  Макс, а чем мы будем заниматься после «машины» ?

Макс.  Хороший вопрос. И есть варианты ответов ?

Дэвид.  Ни одного. У меня такое ощущение, что после «машины» физика заканчивается.  По крайней мере, во мне… Или я в физике.

Макс.  Удивительно ! Мне на ум приходят похожие мысли !

Дэвид.  И какого ты мнения об этих мыслях ? 

Макс.  Никакого. Поживём – увидим.

Дэвид.  Макс, а мне иногда жутковато… Как будто я приближаюсь к бездне.  Нет, ещё страшнее -  бездна приближается ко мне.

Макс.  Ты стал мнительным.  Извини, но если бы ты скорректировал свой образ жизни, ты бы чувствовал себя увереннее. И хорошо бы тебе жениться. И не на одной из этих (жест в сторону шоссе), а так чтобы твоя невеста мне понравилась.

Дэвид.  Ты рассуждаешь – прямо как мой папаша.

Макс.  Это потому, что мы оба желаем тебе добра.

Дэвид.  Я женюсь, сначала она тебе понравится, а потом станет мешать нам работать.

Макс.  Но ведь Пат, кажется, не мешала.

Дэвид.  Патриция была святой женщиной… Где уж мне найти такую.

Раздаётся телефонный звонок. Макс снимает трубку.

Макс.  Доктор Росси у телефона…Да… Уже ?... Нет… Конечно… Благодарю вас.

Макс кладёт трубку и взволнованным голосом обращается к Дэвиду.

Макс.  Дэвид !  Мы подключены к линии ! Уже.

Дэвид (резко садится).  Звонили из электросети ?

Макс.  Да.

Дэвид.  А говорили «в пятницу» ?

Макс.  Пойду проверю.

Макс направляется к электро-щиту, Дэвид вскакивает и догоняет его, к щиту они подходят одновременно. Макс включает рубильник, и они видят показание вольтметра – десять киловольт.

Макс и Дэвид переглядываются.  (звучит МЕЛОДИЯ)

Дэвид.  Макс… Значит сегодня… Мы ведь не будем откладывать ?

Макс.  Причин отложить  запуск я не вижу…  Разве что твоё состояние…

Дэвид.  Макс !  Какое ещё состояние !  Да с меня всё как рукой сняло !  Сейчас за полчаса соберу «навигатор» и всё – мы готовы !

Макс.  Дэвид, я прошу тебя успокоиться, взять себя в руки и потратить на сборку и отладку «навигатора» не менее часа.  Не хватало нам приключений в такой великий день. И не забудь про генераторы.

Дэвид.  ОК, Макс !  Засекай время !

Дэвид быстро садится за большой стол  (на котором лежат внутренности разобранного «навигатора», провода, инструменты, паяльник, тестеры, стоит небольшой осциллограф) и начинает работать.

Макс.  А я тем временем ещё раз проверю свои идеи относительно улучшенного «навигатора».

Макс садится за свой стол с бумагами.

 

День второй. Пуск !

 

Двор лаборатории.  Пасмурно. Моросит мелкий дождик.   На верхушках мачт установлены какие-то приборы (генераторы). Между мачтами стоит невысокий подиум, на который направлены излучатели генераторов. Кроме того, с каждой из мачт подиум связан лежащим на земле тонким кабелем. На середине подиума лежит небольшая дощечка.    На верхушке одной из мачт Дэвид (в непромокаемой куртке с капюшоном) возится с установленным не ней генератором. Внизу под огромным ярко окрашенным пляжным зонтом стоит Макс с прибором ("навигатором") в руках.

Макс. Ты не забыл, что этот генератор должен работать в резервном режиме ?

Дэвид. Нет. Я переставил ключ... Всё, кончил.

Дэвид закрывает лючок на генераторе и начинает спускаться.

Макс. Будь осторожен ! Метал очень скользкий.

Спустившись, Дэвид подходит под зонт к Максу.

Дэвид. И всё-таки жаль, что мы начинаем в такой скверный день.

Макс. Если всё получится, день тут же станет отличным. А заодно мы убедимся, что дождь не влияет на процесс и не опасен для возвращения.

Дэвид. Да я понимаю. Но как-то хочется более жизнерадостной обстановки.

Макс. Флаги, оркестр, журналисты, зеваки ?

Дэвид. Хотя бы солнышка, и чтобы птички чирикали.

Макс. Сегодня птички нам ни к чему... Ну что же... Начнём ?

Дэвид. Подожди ! Ведь это же исторический момент и историческая дощечка ! Когда-нибудь она станет экспонатом музея. Мы должны отправить её из этого мира с нашими автографами !

Макс. Согласен.

Дэвид берёт дощечку с подиума, Макс достаёт авторучку, и они с Максом расписываются на ней, после чего возвращают её на подиум.

Макс. Я ввёл в «навигатор» одну минуту в будущем и возвращение через десять секунд.

Дэвид. А в каком будущем ?

Макс. Видимо, порядка трёх лет. Пока навигатор не оттарирован и не отлажен, сказать точнее мы не сможем. А сегодня нам ведь всё равно. Итак...  Рука Макса тянется к красной кнопке на навигаторе. И вдруг замирает.

Макс. Дэвид... Нажми ты. Прошу тебя.

Дэвид. Макс, это будет несправедливо. Если получится, именно ты должен войти в историю.

Макс. Войдем туда вместе. А сейчас прошу тебя - нажми ты.

Дэвид. Ну, хорошо. Не будем спорить.

Дэвид решительно нажимает красную кнопку. Дощечка бесшумно исчезает.

Макс. Есть ! Есть !

Дэвид. Ура ! Мы - чемпионы !

Через десять секунд дощечка также бесшумно появляется на подиуме - в прежнем положении. Дэвид и Макс с восторженными лицами молча смотрят на дощечку и друг на друга.

Дэвид. Фантастика ! Макс, это же величайшее открытие ! Это же важнее, чем придумать колесо !

Макс. Во всяком случае, показывать фокусы в цирке мы уже можем.

Дэвид. Не шути так, Макс.

Макс. Извини. Я сам страшно взволнован !

Дэвид. Макс... Я так благодарен тебе.

Макс. А я тебе... Не меньше, Дэвид... Не меньше... Однако нам надо продолжать. Запустим дощечку снова ?

Дэвид. Чтобы оттарировать и отладить «навигатор», нам нужно будет отправить её в разные времена раз двести. Отложим эту рутинную работу на завтра ? Ведь сегодня у нас праздничный день - займёмся самым интересным, а ?

Макс. Ты прав. Тогда доставай своего жука - узнаем, не убивают ли эти переходы.

Дэвид достаёт из закрытой стеклянной банки большого жука, к лапке которого привязана длинная нитка, кладёт жука на подиум и привязывает конец нитки к основанию подиума.

Макс. Ещё один кандидат в экспонаты будущего музея... Где ты поймал его ?

Дэвид. А тут и поймал, у забора. Между прочим, искал какого-нибудь подходящего минут двадцать.

Макс. Наверное, они все попрятались от дождя. Переверни его на спину, чтобы не убежал. Дэвид переворачивает жука.

Макс. Ну... теперь нажму я. О, чёрт ! Я ведь не перепрограммировал «навигатор». Нет, с этим надо что-то решать. Завтра же начну делать новый - более простой в обращении. Макс нажимает какие-то клавиши на навигаторе.

Дэвид. Если жук погибнет, то эта задержка на одну минуту удлинит ему жизнь.

Макс. Сдаётся мне, эта минута ему не в радость... Господи, хоть бы он выжил ! Хочется и самому попутешествовать во времени !

Дэвид. Я просто не могу себе представить – можно увидеть Эйнштейна, Чаплина ! Себя самого, наконец ! И вообще - кого хочешь в прошлом и неизвестно кого в будущем.

Макс. Как раз эта возможность - увидеть себя самого в другом времени - почему-то меня очень смущает. Мой разум так и не смог с этим примириться. Как на счёт связи времён, Дэвид ?

Дэвид. Мы же договорились не вести об этом бесплодных разговоров. Скоро всё прояснится само собой.

Макс. ... Так... Перепрограммирование закончено. Используем прежние установки ?

Дэвид. Всё равно... А дождик-то, кажется, не мешает ?

Макс. И слава Богу... Жму на кнопку.

Жук исчезает с подиума вместе с частью нитки и через десять секунд появляется вновь - в прежней позе. При этом целостность нитки восстанавливается. Жук лежит на спине и бойко шевелит лапками. Макс нажимает клавиши перепрограммирования навигатора.

Дэвид.  Йес ! Он жив ! Что за день !

Макс. Ты заметил, что нитка снова целая ?

Дэвид. Это важно ?

Макс. Пока не знаю.

Дэвид убирает жука обратно в банку.

Дэвид.  В музей его ! Экспонат номер два !

Макс. Сегодняшнюю нумерацию экспонатов надо было бы начать с третьего номера - первые два зарезервируем за нашими восковыми чучелами.

Дэвид. Я предпочитаю голографические изображения. А банку - тоже в музей ?

Макс.  На твоё усмотрение.  Ну, что же... теперь неси кролика.

Дэвид приносит из лаборатории кролика с верёвочкой на шее и сажает его на подиум.

Дэвид. Экспонат номер три... или пять - по твоему счёту.

Макс.  Как там Джек ?

Дэвид.  Спит. Не беспокойся.

Конец верёвки Дэвид привязывает к основанию подиума. Кролик лежит неподвижно, прижав уши к спине.

Макс.  Я готов. Опять с прежними установками. На-жи-ма-ю.

Кролик исчезает и через десять секунд появляется в прежней позе.

Дэвид. Вроде, всё в порядке...

Макс. Если он не спятил от всего этого...

Дэвид. Давай опустим его на траву и посмотрим за его поведением.

Дэвид отвязывает верёвку и легонечко хлопает кролика по крупу. Кролик, словно почувствовав, чего от него хотят, спрыгивает с подиума и убегает под ближайший куст.

Дэвид. Ну как он тебе, Макс ?  В своём уме ?

Макс. По крайней мере, двигательные функции у него нормальны. Да и спрятался он грамотно, под кустиком. Надо понаблюдать за ним подольше.

Дэвид. Макс, смотри - он щиплет травку !

Макс. Отлично ! Но всё же не буду торопиться с окончательными выводами. Тем более, что следующая очередь моя. Помнишь наш уговор ?

Дэвид. Конечно... Тогда, чтобы не терять времени, займёмся снова деревяшкой, чтобы оттарировать «навигатор».

Макс. Оставим это на завтра.

Макс нажимает на клавиши перепрограммирования «навигатора».

Макс. Предлагаю просто посмотреть - что там творится, в ином времени. Принеси-ка видеокамеру, Дэвид ! Забросим её на два года назад, чтобы она пробыла там пять минут и вернулась через те же десять секунд. Одобряешь ?

Дэвид. Отличная  идея !

Доктор вводит данные в «навигатор», а Дэвид и идёт в лабораторию, возвращается с видеокамерой, включает её и кладёт на подиум.

Макс. Какой там будет номер у этого экспоната ?

Дэвид. Чучело кролика считается ?

Макс. А, кстати, где он ? 

Макс и Дэвид оглядывают двор. Под кустом кролика нет.

Дэвид. Да ладно ! Найдётся. Убежать он не может.

Макс. Нет, давай поищем - вдруг он ушёл помирать.

Макс и Дэвид расходятся по двору в поисках кролика.

Макс. Дэвид ! Я нашёл его ! Он продолжает кормиться ! Все в порядке.

Макс и Дэвид возвращаются под зонтик.

Дэвид. А ведь там подиума не будет, и камера упадёт с этой высоты на землю. Не сломалась бы.

Макс. Высота небольшая, всего 10 дюймов - выдержит. Да и земля мягкая.

Дэвид. А человеку после перемещения надо быть готовым к прыжку и приземлению.

Макс. «Навигатор» готов. Камера включена ?

Дэвид. Да.

Макс. Пуск !

Камера исчезает и возвращается. Дэвид берёт её с подиума.

Дэвид. Кажется цела и продолжает снимать.

Макс. Отлично. Выключи её.

Дэвид выключает камеру и вместе с Максом идёт в лабораторию, где они садятся напротив монитора. Дэвид вынимает из камеры диск, вставляет в плеер и включает воспроизведение. На экране монитора появляются снятые с очень близкого расстояния стебельки травы, а за ними - проезжающие по шоссе автомобили.

Макс. Ты что-нибудь понимаешь, Дэвид ?

Дэвид. Я не вижу стены, огораживающей наш участок. Три года назад она уже была. Стройка закончилась пять лет назад.

Макс. Заметь, что, судя по высоте солнца и пейзажу вообще, время года и час дня - те же, что и здесь. Совпадение ?

Дэвид. Это важно ?

Макс. Пока не знаю.

Дэвид. Может, это ошибка, и камера переместилась в более раннее время ? Скажем, на десять

лет назад, а не на заказанные нами три года ?

Макс. Всё может быть.

Дэвид (пристально глядя на экран). Нет... Не может. Сейчас по шоссе проехал грузовик с надписью "Джетомик". Эта фирма входит в холдинг моего отца, и она основана в этом году.

Макс. Ты ничего не путаешь ?

Дэвид повторяет на мониторе проезд автомобиля "Джетомик".   (звучит МЕЛОДИЯ)

Дэвид. Видишь ? Всё совпадает - и название компании, и шрифт, и логотип. Всё это появилось всего лишь несколько месяцев назад.

Макс. Но в этом году забор есть, а на экране его не видно.

Дэвид. Ну, и где же тогда побывала камера ?

Макс. Вот что... Нужно сходить на пристань и всё разузнать.

Дэвид. Не понял ?

Макс. Что ж тут не понять… Ты отправишь меня при тех же установках, что и камеру – в то же время (три года назад), но на один час. Оказавшись там, я схожу на пристань, куплю там газет, поговорю с людьми - ведь у нас там много знакомых.

Дэвид. Да, это выход... Мы ведь уже не боимся перемещаться во времени ?

Макс. А чего бояться ? Жук и кролик целы и невредимы. Пошли.

Они выходят во двор, подходят к подиуму. Дэвид берёт «навигатор» и настраивает его. Макс становится на подиум.

Дэвид. «Навигатор» готов... А ты ?

Макс. И я.

Дэвид. Тебе, действительно, не страшно, Макс ?

Макс. Страха нет. Но я, конечно, волнуюсь.

Дэвид. Встань на полусогнутые ноги - тебе предстоит прыжок вниз. Макс слегка приседает, но тут же поднимает руку и выпрямляется.

Макс. Стоп ! У тебя сейчас есть наличные ? У меня в карманах - ни цента.

Дэвид шарит по карманам, достаёт деньги, отдаёт их Максу и, отойдя к одной из мачт, прислоняется к ней спиной. Макс снова становится на подиум (слегка присев).

Макс. Готов !

Дэвид. Пуск !

Дэвид нажимает кнопку. Макс исчезает.

 

День второй. «Там».

 

И появляется в ином времени.

Яркий солнечный день.

Макс неловко приземляется, выпрямляется и осматривается вокруг себя. Потом, посмотрев на часы, слегка прихрамывая, идёт к шоссе. На обочине он поднимет руку, чтобы остановить машину. Автомобили проносятся мимо. Тогда Макс достаёт деньги и поднимает руку с банкнотой  между пальцев. Скоро возле него останавливается грузовик, и Макс поднимается в кабину.

Макс (отдавая банкноту шофёру). Мне недалеко, только до пристани. Я бы дошёл пешком,

да подвернул ногу.

Шофёр (мужчина лет пятидесяти). А где Ваша машина ?

Макс (жестом показывая в сторону поляны).  А... там... там она осталась.

Шофёр смотрит в сторону поляны.

Шофёр. Ну, осталась - так осталась.  Поехали...

Машина трогается.

Макс. А какой сейчас год ?

Шофёр.   ... С Вами всё в порядке ?

Макс. Да, всё нормально... Не обращайте внимания.

Шофёр (с усмешкой). А то я подумал, что Вы инопланетянин... с Марса !

Макс.  Где уж мне... Считайте, что я - чудаковатый университетский профессор. Тем более, что я и на самом деле долго им был.

Шофёр. Отлично ! А вы считайте меня шофёром-дальнобойщиком. Тем более, что я - это он и есть !

Макс. Хорошая работа ?

Шофёр. По мне - так просто отличная ! Кстати, люблю подвозить людей. Даже бесплатно. Поговоришь с попутчиком о том, о сём - оно и веселее.

Макс. Значит зря я Вам заплатил ?

Шофёр. Почему же... Вы сделали для меня доброе дело. И это Ваше доброе дело - оно Вам же и награда. Правильно я говорю ?

Макс. Да Вы матёрый казуист !

Шофёр. То что матёрый - это точно, чего бы это не касалось ! Даже этого незнакомого мне слова.

Макс. А о чём Вы разговариваете с попутчиками ?

Шофёр. По мне - так лучше всего о баскетболе ! Как вам Айверсон ?

Макс. Я болею за Бостон, и поэтому после Бёрда великих баскетболистов не было.

Шофёр. Эх, жалко ! Я бы мог , как дважды два, доказать Вам, что наш Айверсон лучше Вашего Бёрда ! Но мы уже подъезжаем... Где Вам остановить ?

Макс. Возле газетного киоска.

Грузовик останавливается. Макс выбирается из кабины.

Макс. Спасибо, что подвезли инопланетянина.

Шофёр. Мне не впервой ! Удачи !

Макс. И Вам !

Грузовик отъезжает. Макс, уже не хромая, подходит к киоску и обращается к киоскёрше (женщине лет тридцати).

Макс. Привет, Кетти !

Киоскёрша (Кетти) с удивлением смотрит на Макса.

Киоскёрша. Привет...

Макс. Как жизнь ? Как дети ?

Киоскёрша. Простите, сэр... Но ведь мы, кажется, не знакомы ?

Макс (вглядываясьв лицо женщины).  Как ? А разве я не покупаю у Вас газеты, почти ежедневно?

Киоскёрша. Я вижу Вас впервые. Или мы были знакомы когда-то давно ?

Макс. Кет, мы же часто разговариваем с тобой о том, о сём, и ты любишь порассказать о проделках своего сынишки !

Киоскёрша. У меня вообще нет детей.

Макс (после паузы). Мне, пожалуйста, все сегодняшние газеты.

Киоскёрша подбирает газеты.

Киоскёрша. С Вас семнадцать долларов пятьдесят центов, сэр.

Макс расплачивается и забирает газеты.

Макс. Но это, действительно, сегодняшние газеты ? Газеты, вышедшие сегодня ?

Киоскёрша. Вы можете удостовериться, посмотрев в самих газетах на дату.

Макс. Благодарю Вас.

Киоскёрша. Всего доброго, сэр.

Макс отходит от киоска, на ходу просматривая первые страницы газет. Киоскёрша долго смотрит ему вслед. Потом Макс складывает газеты подмышку, останавливается, закуривает и задумывается. Затем направляется к бару.  Над входом в бар установлен большой цифровой дисплей, который через каждые пять секунд попеременно показывает текущее время и температуру воздуха. Макс останавливается, смотрит на дисплей, а затем на свои наручные часы, бросает сигарету в урну, входит в бар, подходит к стойке и обращается к бармену.

Макс. Привет, Том ! Мне кофе - как обычно.

Бармен (Том). Здравствуйте, сэр. Могу я поинтересоваться, "как обычно" - это как ?

Макс. ... Извините… Обычно я пью кофе в другом месте. Мне двойной со сливками.

Макс, расплатившись, забирает кофе, идёт с ним к столику и садится. Пьёт кофе и разворачивает газеты, чтобы начать их читать, но раздумывает и слегка отодвигает их от себя. Потом допивает кофе, забирает газеты, подходит к стойке и обращается к бармену.

Макс. Могу я Вас спросить, не появляется ли в этом баре Дэвид Редингер ?

Бармен. Я такого не знаю. (Кричит в сторону кухни) Сара ! Ты знаешь парня по имени Дэвид Редингер ?

Из кухни, вытирая руки о полотенце, выходит женщина и отвечает.

Женщина (Сара). Парня  - не знаю. Но ведь это имя миллиардера из Филадельфии. Небоскрёб "Редингер энтерпрайзез" - самый высокий в городе.

Макс. Вот как... Спасибо.

Макс направляется к выходу. У самой двери он останавливается, оборачивается и говорит.

Макс. А вот кондиционер вы никак не почините ! Ни там, ни здесь !

Бармен. Беда с этим кондиционером...

Макс. А сквер на берегу Делавэра ещё существует ?

Бармен. Куда он денется...

Макс. Вот и славно. Спасибо. Всего доброго.

Дэвид выходит. Том и Сара удивлённо переглядываются. Выйдя на улицу, Макс останавливается и произносит (про себя).

Макс. Так... Всё ясно... Но почитать газеты всё-таки надо.

Макс идёт в сторону реки, заходит в небольшой сквер, садится на одну из скамеек и начинает просматривать газеты. В двух газетах в разделах светской хроники он находит фотографии Дэвида Редингера - с супругой и без. Макс внимательно вглядывается в лицо Дэвида. На фотографии Дэвид коротко пострижен и без усов. Ему также попадается статья "Как построить империю. Интервью с Редингером старшим. Часть 2". Макс быстро, но внимательно читает её. Потом он встаёт и, сунув газеты подмышку, направляется к выходу из сквера. Ближе к выходу Макс проходит мимо рыжего мальчишки, сидящего на скамейке и разворачивающего мороженое. Брошенные мальчишкой удочки, лежат поперёк дорожки. Макс перешагивает через них, выходит из сквера и решительно направляется к телефону. Он набирает номер, но тут же вешает трубку. Макс на несколько шагов отходит от телефона и переводит дух. Затем снова подходит к телефону и набирает тот же номер. Долгие гудки... наконец, он слышит родной голос.

Патриция. Алё ?

Макс. Патриция...

Патриция. Да,  я слушаю.

Макс. Патриция...

Патриция. Говорите. Кто это ?

Макс. Пат... Это я...

Патриция. Говорите же. Или я положу трубку.

Макс. Пат... Это я, твой Макс… Максимилиан.

Патриция. Глупо и подло !

Макс слышит короткие гудки и вешает трубку. С отрешённым, бледным лицом, нетвёрдой походкой он отходит от телефона и прислоняется к столбу.   (звучит МЕЛОДИЯ)

Мимо Макса проходит тот самый рыжий мальчик с удочками.

Мальчик. Сэр, Вы порядке ?

Макс. Да... Да, я сейчас…

Мальчик уходит. Макс возвращается в сквер, садится на скамейку, наклоняется, обхватывает голову руками и замирает. Затем, с закрытыми глазами откидывается на спинку скамейки и еле слышно шепчет.

Макс. Боже мой... Боже мой... Что же делать...

Макс встаёт и идёт к стоянке такси, где находится единственный автомобиль. Макс узнаёт шофёра.

Макс. В лабораторию, Вилли...

Шофёр с недоумением смотрит на Макса.

Макс. ... Это пару километров в сторону города. (Даёт шофёру деньги). Сдачи не надо.

Автомобиль трогается.

Макс. Остановите ! Мне совсем не обязательно туда ехать. Оставьте деньги себе.

Макс выходит из машины и смотрит на часы.

Макс (шёпотом, про себя). Осталось минут десять... Погулять ?

Макс приходит на пристань, где причалено множество маленьких катеров и яхт. По реке в обоих направлениях идут грузовые и прогулочные суда. Макс заходит на причал и доходит до его конца, где и останавливается, опершись на перила, рядом с двумя рыболовами. Он смотрит на яркое небо, облака, потом вниз на воду. Стоящий рядом с ним рыболов разомлел на солнце, и не замечает поклёвки.

Макс (рыболову). Сэр, у Вас клюёт.

Рыболов приходит в себя, тут же умело подсекает рыбу и радостно вытаскивает её из воды. Снимая рыбу с крючка, он поворачивается к Максу и говорит.

Рыболов. Спасибо, сэр. Что-то я...

В это время стоящий рядом с ним (с газетами под мышкой)  Макс исчезает. Газеты падают на причал. Свежий ветер разворачивает их и тащит вдоль причала. У рыболова отвисает челюсть и  округляются глаза. Рука его разжимается, пойманная рыба падает на причал, начинает "биться" об него, и через две-три секунды падает обратно в воду. Взмах хвостом - и рыба исчезает в тёмной глубине.

 

День второй. Возвращение Макса.

 

Макс появляется на подиуме - усталый и понурый. Дэвид стоит в прежней позе, прислонившись спиной к мачте. Макс сходит с подиума и садится на него. Дэвид подходит к Максу. Макс закуривает и жестом приглашает Дэвида сесть рядом с ним.

Макс. Выключай всё и садись... поговорим.

Дэвид. Может, лучше в лаборатории - подиум весь мокрый. Да и дождь...

Макс встаёт и бросает сигарету.

Макс. Пошли.

Дэвид и Макс, молча, идут в лабораторию. Там они садятся в кресла и некоторое время продолжают молчать. Наконец, Макс говорит.

Макс. Сначала только основные факты. Время «там» - такое же, как и здесь. День в день, час в час, минута в минуту. Лаборатории там нет. Пристань есть. Выглядит она абсолютно такой, какой ты её знаешь. Но меня там никто не узнал. Ни Том, ни Вилли, ни Сара, ни даже тот приставучий рыжий мальчишка. Ты им тоже неизвестен. Точнее - ты, такой, как здесь и сейчас. Но Сара знала, что есть в Филадельфии некий Дэвид Редингер - президент корпорации "Редингер Энтерпрайзез". В газетах я нашёл тебя сразу же - в разделах светской хроники. Там много фотографий, на которых ты с супругой Джойс посещаешь госпитали и благотворительные обеды.  (звучит МЕЛОДИЯ)   Кстати, газеты пропали у меня при возвращении – я держал их подмышкой.

Дэвид бледнеет.

Дэвид. Макс... Макс... Ты сказал "Джойс". Ты хорошо запомнил имя ?

Макс. Не сомневаюсь.

Дэвид. А как она выглядела на фотографиях ?

Макс. Разумеется, отлично. Да и ты был не плох. Только причёска у тебя там короткая, и усов нет.  

И наверное, в отличие от тебя тутошнего, тамошний Дэвид много занимается спортом. Вид у него очень мускулистый и мужественный – настоящий «мачо». Кстати, сейчас ты там в Европе - на переговорах о каком-то слиянии.

Дэвид. Макс, я не об этом - опиши мне её !

Макс. А что ты переполошился ? Что особенного в том, что ты «там» женат ?  Это вполне естеств…

Дэвид. Макс, опиши мне её... пожалуйста...

Макс. Ну... чуть-чуть ниже тебя. На каблуках, наверное. Брюнетка. Хотя сейчас цвет волос может быть любым... Что ещё... Стройная... Немного скуластенькая...

Дэвид. Макс ! Макс ! Это она ! Это моя девушка ! О... Макс !   (звучит МЕЛОДИЯ)

Макс. Для тебя это так важно ?

Дэвид. Нет ничего важнее ! Макс... в этой жизни я потерял её... Она бесследно пропала. И я не смог её найти.

Макс.  Вот как… Ну, что ж… Тогда признаюсь и я…  Я там позвонил по номеру своего старого дома в Бостоне... Дэвид... Трубку сняла Патриция, я узнал её голос. Она и сейчас там живёт…

Дэвид.  Макс, очевидно, вы там живёте вместе.  Ты и Пат.  Снять трубку мог и ты сам.

Макс.  Да, конечно… Но мне повезло – трубку сняла Пат…

Дэвид. А она ? Пат узнала тебя ? И что ты ей сказал ?

Макс. Наверное, этого не следовало делать... Но я казал, что я - это я, то есть назвался своим именем. Видимо, «там» мы сейчас в ссоре, хотя тут мы с ней никогда не ссорились - Пат бросила трубку. Перезвонить я не решился.

Дэвид. Что за мир ! Что за счастливый мир ! И Джойс, и Пат с нами !

Макс.  Не с нами, а с «другими нами», которые в том, своём мире не сделали главного дела нашей жизни - ясно, что "машины" там нет.

Дэвид. Зато там…  Только бы нам не сбить ненароком настройки «навигатора» ! Будь с ним осторожен, Макс, как президент со своим «ядерным чемоданчиком» !  А то вдруг мы потом не сможем попасть именно в тот мир – ведь мы в него попали случайно !

Макс.  Прошу тебя, не забывай - Патриция и Джойс «там», а мы принадлежим этой жизни. И вообще, остынь, Дэвид. Они там - а мы здесь !   Если ты захочешь сейчас же "слетать" к своей девушке, я стану тебя отговаривать. И вообще, хватит нам "полётов" на сегодня. Надо сделать перерыв. И хорошенько, хладнокровно обдумать произошедшее и наши возможности. Нам попросту нужно прийти в себя. По крайней мере, мне. Да и тебе тоже... Твои восторги и энтузиазм кажутся мне неуместными.  Или, по крайней мере, преждевременными……  Теперь, после фактов – выводы. Дэвид, у меня там было время поразмыслить… в отношении нашей «машины» и нас с тобой...  Я всё понял. Мы тупицы, кретины и абсолютно зашоренные люди. Я удивляюсь, как нам вообще удалось сделать «машину». И с чего мы решили, что это "машина времени" ?!

Дэвид. Наши уравнения не верны ?

Макс. Верны... верны "на все сто" ! Но с чего мы взяли, что координата, которую мы называли "тайм" или "ти", соответствует времени ? Это не время, Дэвид ! Эта координата - наоборот, ортогональна времени.

Макс подходит к одному из компьютеров и включает его.

Макс. Этот компьютер с его дешёвой программкой генерации визуальных ассоциаций оказался умнее нас. Посмотри на экран.

На мониторе компьютера каждые 1-2 секунды одна картинка сменяет другую. Чередующиеся картинки очень похожи друг на друга, но в то же время заметны и отличия. На каждой картинке видно множество ориентированных слева направо извивающихся линий, которые в некоторых точках сращиваются, а в других наоборот - расщепляются.

Макс. Вот она картина мироздания. Мы первыми увидели её. И ничего не поняли !  Но сегодня у  меня в голове всё связалось, все факты встали на свои места. Никакие перемещения во времени невозможны ! В принципе невозможны. А возможно и реально происходит следующее. (Макс подходит к висящей на стене белой доске, рисует на ней сверху фломастером длинную стрелку слева направо и пишет около неё «Time»).   

 

 

Пусть это будет ось времени. А вот это линия (рисует волнистую линию, ориентированную слева направо) - линия жизни человека, например, моей жизни. И в этой жизни есть множество моментов (обозначает их точками на линии), в которые дальнейшая жизнь может пойти различными путями - в зависимости от обстоятельств и личных решений. Эти моменты могут быть очень важными, когда например, человек принимает решение жениться или нет (Макс размалёвывает одну из точек до размеров небольшого кружка). Они могут быть и незначительными (Макс касается фломастером одной из маленьких точек)... Так вот... Дэвид ! Дело в том, что в такие моменты течение жизни не только МОЖЕТ пойти в различных направлениях... Дэвид, течение жизни действительно, реально, на самом деле (!) раздваивается (Макс делает короткие ответвления и от размалёванного кружка, и от помеченной маленькой точки). Всякий раз в моменты таких бифуркаций, в этих бифуркационных точках вместо одной реальности возникает две ! И человек, не осознавая этого, попадает в обе реальности - фактически раздваивается ! Ты понимаешь меня ? Мне кажется, что разветвления, произошедшие в незначительных бифуркационных точках, притягиваются друг к другу и вскоре сливаются (Макс продолжает дополнительную линию, выходящую из маленькой точки, до слияния с основной линией). Действительно, я иду по тротуару и могу обойти встречного прохожего слева или справа - бифуркационная ситуация налицо, течение жизни на короткое время раздваивается. Заметь, неосознанно раздваиваюсь и я сам. "Я номер 1" обходит прохожего слева, а "Я номер 2" - справа. Однако различие этих вариантов несущественно для моего будущего и через короткое время эти течения моей жизни сливаются в одно. "Я номер 1" и "Я номер 2" сливаются воедино. Но после прохождения важных бифуркационных точек… если они действительно важные, такого слияния не происходит, и два течения моей жизни всё более отдаляются друг от друга (Макс продолжает вправо короткую линию, выходящую из кружка). А ведь в моей жизни бифуркации были и до этих моментов (Макс указывает на помеченные точки и кружок). В результате, так скажем, ПОЛЕ моей жизни (Макс жестом охватывает всю доску) покрыто множеством ветвящихся течений, каждое из которых представляет собой объективную реальность (Макс рисует слева направо несколько волнистых пересекающихся линий). Вот сколько у меня реальных жизней, Дэвид ! В каждой из этих жизней есть "Я". И ни один из этих "Я" ничего не знает о других... И вот мы сделали свое открытие. И я побывал в другой своей жизни... Разумеется, индивидуальные течения жизни различных людей тесно переплетены. Но общей картины (жест в сторону доски) это не меняет.

Дэвид стаёт и подходит к доске.

Дэвид. Макс, ты гений ! Теперь всё понятно ! И результаты экспериментов. И то, что наш анализ и расчёт показали, что количество базовых реальностей жизни не бесконечно - вот они, наши реальности (показывает на ветвящиеся линии). А в наших уравнениях пресловутая координата "Тайм" или "Ти" - на самом деле вовсе не время, она направлена перпендикулярно ему, в сторону параллельных реальностей (Дэвид рисует на доске длинную пунктирную  стрелку, проходящую снизу вверх поперёк всех волнистых линий). И все наши путешествия означают вот такие перемещения (Дэвид рисует треугольник из трёх стрелок: первую стрелку  - от одной волнистой линии к другой, затем направленную вправо кривую вторую стрелку вдоль этой линии и затем третью стрелку, направленную к началу первой).

Макс. Всё верно, Дэвид. Именно это я и имел ввиду. И знаешь, что меня особенно радует в этой исправленной теории ? То, что моментальные перемещения во времени всё-таки принципиально невозможны. С одной стороны, уравнения возможность таких перемещений допускали. Более того - они подсказали конструкцию машины для осуществления таких перемещений. С другой стороны, с чисто философской точки зрения, я не мог поверить, что это возможно.

Дэвид (немного расслабленно). … Макс, а скольких трудов нам стоило придумать и построить эту «машину»...

Макс. А наш первый проект машины ? Мы даже начали её строить. Теперь о нём без смеха и  не вспомнишь.

Дэвид. А ведь это была твоя идея - использовать для каждого перемещения энергию взрыва  тротилового заряда..

Макс. Но ведь это ты доказывал тогда, что энергия должна прикладываться только импульсно, а это был самый лёгкий способ добиться нужного пикового выброса энергии !

Дэвид. Но ведь я использовал для анализа твои формулы расчёта интенсивности полей в рабочей зоне машины !

Макс. Кстати, ты так и не увез отсюда эти тротиловые шашки. А ведь обещал.

Дэвид. Кому они мешают. Лежат себе в подвале.  Бог с ними. …  Макс,  сегодня – великий день !  Я просто счастлив. Мы сделали это !

Макс.  Да, это феноменальный успех…  И именно поэтому я ещё раз предлагаю не искушать судьбу и на сегодня закончить.  Нам нужно прийти в себя и осмыслить произошедшее.  Я понимаю, что тебе очень хочется самому побывать «там», но тем больше оснований сделать это не сегодня, а завтра, на холодную голову. Что скажешь ?   Согласен ?

Дэвид.  Ну… если ты так считаешь, так и сделаем…  Хотя… меня ведь замучают мысли о завтрашнем дне.

Макс.  Выберись на природу, погуляй, подыши свежим воздухом. Парк, лес, река, море – что угодно. Только не повторяй вчерашних подвигов.  И помни, что отец просил тебя помалкивать об успехах.

Дэвид.  У меня множество недостатков, но я не трепач.

Макс.  Будем демонтировать подиум ?

Дэвид.  А зачем ?  До утра с ним ничего не случится.

Макс.  Как-то все-таки… Для порядка.

Дэвид.  Оставь, Макс !  Никто его не стырит и не повредит.  Сам же сказал: «Хватит на сегодня».

Звонит  мобильный телефон Дэвида.

Дэвид (в трубку, посмотрев на дисплей).   Привет, Роб… В лаборатории… Отлично., поздравляю… В такую погоду ?...  Правда ?...  Нет, завтра я должен работать…  А кто ещё будет?...  Понятно… Хорошо… Только я без машины… У меня нет его телефона, ты уж сам ему позвони, чтобы он меня забрал… Так он уже едет ? … Значит, мне пора выходить на шоссе…  Пока !

Дэвид выключает телефон.

Дэвид.  Ну, вот всё и сложилось само собой – Рука Судьбы !  Помнишь парня по имени Роберт Русецки ? Ему сегодня доставили яхту, и ему не терпится спустить её на воду и опробовать. Он пригласил меня покататься.  А вечером он устраивает своей яхте крестины, и вообще – будет дикий карнавал !

Макс.  Роб - он такой маленький чёрненький ?

Дэвид.  Да.

Макс.  Он не похож на человека, у которого может быть своя яхта.

Дэвид.  Внешность обманчива – полтора миллиона он таки наскрёб. Из них, наверное, тысяч сто мало по малу выиграл у меня в покер.

Макс.  Прогулка на яхте, да ещё в хорошей компании – что может быть лучше !  Однако, эта погода…

Дэвид.  Роб сказал, что тучи рассеиваются, и прогноз отличный. Да и  ветер усиливается. (Бросает взгляд в сторону окна)  И вправду, посмотри в окно.

Макс оборачивается к окну и видит, как ветер уносит последние клочья разорванных им облаков.

Дэвид (направляясь к двери).   Всё, ухожу !   

Макс.  Правильно я понял – тебя кто-то заберёт отсюда ?  Или мне тебя подвезти ?

Дэвид.  Не нужно – один парень будет проезжать мимо. До завтра, Макс !  Увидимся, Джек !

Дэвид выходит из лаборатории.

 

День второй. Сомнения.

 

От небольшого пирса отчаливает яхта. На её борту – небольшая шумная компания молодых  людей, мужчин и женщин. У руля – маленький кудрявый брюнет (Роб Русетски). Рядом с ним – Дэвид. 

Роб (в очень приподнятом настроении).  А за Уилмингтоном встретимся с Биллом и Аароном. Они уже отчалили. Мы договорились погоняться – стартуем под мостом в сторону моря. Гонка будет на время – полчаса. Потом возвращаемся в Уилмингтон – я заказал вечеринку в тамошнем яхт-клубе.

Дэвид.  А где ты будешь держать яхту ?

Роб.  Ещё не решил.  Наверное, тоже в Уилмингтоне. Хочется, чтобы поближе к заливу.  Может быть, я вообще туда перееду – мне предлагают возглавить тамошний филиал. Но я пока побаиваюсь – есть очень сомнительные моменты.

Дэвид.  А как назовёшь яхту ?

Роб.  Ответственейшее дело !  Пока не придумал.  Раньше, когда ещё только мечтал, думал о ней как о «Наутилусе».  И только сегодня пришло на ум, что «Наутилус» - это же подводная лодка!  Согласись, такое имя - скверная примета для надводного судна.

Дэвид (любуясь панарамой).  Эх… Красотища !  Когда-нибудь на старости лет обязательно куплю яхту.

Роб.  Представляю себе...  Футов 150 длиной, матросы, стюарды, симпатичные горничные…

Дэвид.  И ты среди множества гостей.

Роб.  Спасибо !  Ловлю на слове… 

Дэвид.  А где у тебя бинокль ?

Роб.  (оглядывается)  Только что лежал на скамье. Кто-то взял.

Звонит мобильный телефон Дэвида.

Дэвид (посмотрев на дисплей).   Алло, Макс ! … На яхте.  Только что отчалили…  И что, это так срочно ? …  Да что случилось-то ? … Может быть, всё-таки завтра ? …  Ну, если ты настаиваешь… Хорошо… Хорошо… Я сейчас приеду.

Дэвид выключает телефон.

Дэвид.  Роб, извини.  Я архи-срочно понадобился Максу. Мне нужно вернуться в лабораторию.  Высади меня.

Роб (с обиженным лицом и голосом).  Пошли ты его подальше !  У меня ведь сегодня такой день !  Какие ещё срочности могут быть у физиков…

Дэвид.  Поверь, у него возникла веская причина вызвать меня – я это понял по его голосу.  Высади меня, причал ещё близко.

Роб.  О, чёрт !  Какая жалость ! (разворачивает яхту к причалу).  Тогда приезжай потом в яхт-клуб, часа через два, ОК ?

Дэвид.  Постараюсь. Но я ведь ещё не знаю, что там случилось у Макса.

Роб.  Короче, я буду тебя ждать.

 

Доктор Росси, сложив руки за спиной и опустив голову, задумчиво ходит по лаборатории. Открывается дверь, и появляется Дэвид.

Дэвид.  Привет, Макс ! Что у нас стряслось ?

Макс.  Слава Богу, пока ничего...  Дэвид, после твоего ухода я вдруг понял о нашей «машине» самое главное – и это настолько важно, чрезвычайно важно, что я решил переговорить с тобой как можно скорее.  Извини, что испортил тебе вечер. 

Дэвид.  Да ладно !  Этот вечер – не последний в моей жизни.  Так о чём разговор ?

Макс.  Я уже сказал – о «машине».

Дэвид.  Тогда могу начать я.  Макс, сейчас, в такси я подумал о той жизни… о том потоке жизни, с которым мы случайно соприкоснулись. Это же какой-то «закон сохранения»… неизвестно чего !   Смотри…  Тут мы с тобой – парочка, считай, уже Нобелевских лауреатов, но с полной разрухой в личной жизни.  А там – наоборот.  Там мы – никто в нашей любимой физике, а ведь она – половина нашей жизни.  Зато там Джойс и Пат – с нами, а ведь это - вторая половина.  И эти половины почему-то не сложились вместе. Ни там, ни тут.  Ни у тебя, ни у меня, ни у нас вместе… Неужели, это какая-то закономерность ?  Закон жизни ?

Макс.  Дэвид… нам, действительно, нужно … обсудить ситуацию в самом широком смысле, далеко за пределами физики и техники.  Физика… - это всего лишь физика…  А тут дело гораздо серьёзнее. У меня такое ощущение, что… мы с тобой бесцеремонно вторглись в такие высокие сферы, где человеку, с его пороками и несовершенствами, быть вообще не полагается. Ты говоришь о «законе сохранения».  А вдруг это «закон сохранения баланса Добра и Зла» ?  И вдруг мы с нашей «машиной» создаём каналы перетекания Зла между мирами, между «тут» и «там» ?

Дэвид.  Но почему же перетекать и распространяться будет Зло ?!  Ведь пока никто не знает о «машине», и всё будет зависеть от нас с тобой – и не от кого другого ! 

Макс.  Если бы всё зависело от нашей воли…  Если бы мы никогда не ошибались… Где-то написано, что дорога в Ад вымощена благими намерениями…  Но я бы хотел развить свою мысль…  Зло – оно ведь всепроникающее, оно активно, оно ищет любую лазейку… Внимание, Дэвид !  Я думаю, что потому жизнь и разбивается на изолированные потоки, чтобы локализовать Зло, чтобы оно не охватило весь Мир !  (Подходит к доске с сохранившейся схемой разделения жизни на параллельные потоки)  Смотри, во всякой бифуркационной точке жизнь может измениться и к лучшему, и к худшему. Представь себе, что на этой схеме «к худшему» означает отклонение вниз, а «к лучшему» - движение вверх. Получается, что чем ниже поток, тем ужаснее в нём жизнь. Что же творится в самом нижнем потоке, Дэвид !  Ведь это же Ад, сущий Ад ! Ад при жизни. (Пишет в нижней части схемы слово «Ад»)  Там Зло побеждало и побеждает всегда !  И соответственно, чем выше поток, тем счастливее он для своих обитателей. И самый верхний поток – это Рай наяву!  Не загробный, а при жизни. (Пишет в верхней части схемы слово «Рай»)  Я думаю, что нам, нашей жизни далеко и до Ада, и до Рая.  И, судя по всему, тот поток жизни, с которым мы случайно соединились – лучше нашего, по крайней мере, для нас с тобой.

 

 

Дэвид.  Значит, Мир создан так, чтобы в любой момент атаки Зла, оно было локализовано только в одном из двух зарождающихся потоков жизни... Злу отдаётся ровно половина… чтобы сохранить другую половину.  А наше открытие размывает эти защитные дамбы между потоками (жест  в сторону схемы).

Макс.  Ты смотришь в самый корень !  Ведь что, в сущности, произошло…  Два самонадеянных и, к сожалению, талантливых физика придумали «лазейки» между потоками жизни.  «Лазейки», которых никогда не было. Со времён сотворения Мира.  Представь, что этих лазеек много. Ведь это значит, что Добро не имеет ни единого шанса !  Что Зло поднимется со дна и поглотит всё, весь Мир.  И Ад поглотит Рай !  Дэвид, что может быть чудовищней этого !  И сейчас всё зависит от нас, от того, что мы решим и как будем  себя вести.  (звучит МЕЛОДИЯ)

Дэвид.  Макс, подожди !  Дай перевести дух !  Постой, Макс ! Ты не сказал очень важной фразы, что всё это – всего лишь твоя гипотеза.  Пока ещё ничем не подтверждённая !  И потом, ведь нам повезло – мы не пробурили  скважину в Ад.  И ты сам говоришь, что та жизнь, с которой мы соприкоснулись, лучше нашей.  Значит, оттуда нашей жизни ничего не угрожает. А то, что мы привнесём с собой туда, пока что зависит только от нас двоих, ведь так ?

Макс.  Возможно, я что-то недопонял… или сгустил краски.  Но ведь это, в сущности, ничего не меняет.  Есть огромный риск, что наше открытие беспредельно, беспредельно опасно !  Ты только представь себе, что оно попало в руки преступных людей, которые и есть главные носители Зла !  … Неподтверждённая гипотеза… Мы не имеем права на эксперименты, которые её подтвердят или опровергнут… Послушай, Дэвид, а не разрушить ли нам нашу «машину» прямо сейчас, а ?  Сломать и крепко-накрепко забыть о ней.

Дэвид.  Что ты, Макс !  Что ты ! Столько времени и сил !  Для меня наша «машина» – полжизни !

Макс.  Эта «машина» никогда и никому не принесёт счастья.  А значит, она бесполезна.  Не нужна.  И безмерно опасна.

Дэвид.  Макс, я сердцем чувствую, что ты не совсем прав. Хотя бы потому, что «машина» может сделать счастливым меня, пусть и не надолго…  Я просто хочу увидеть Джойс… И всё.

Макс.  Ты не принесёшь счастья своей девушке в той её жизни, к которой ты не принадлежишь.

Дэвид.  Мне бы только взглянуть на неё, и  всё. Это же не может привести к несчастью ! 

Макс.  Даже с этим надо быть предельно осмотрительным… Даже с этим…  И ещё…

Очевидно, Бог специально создал нас такими, что  и наши души, подобно телам раздваиваются в бифуркационные моменты времени. Перемещаясь между потоками жизни, не нарушаем ли мы промысел Божий ?  Имеем ли на это право ? Дэвид, для нас это самый важный вопрос !

Дэвид.  Ну, и какие заповеди мы можем нарушить ?

Макс.  Если говорить о десяти заповедях, то, в первую очередь - «не укради».

Дэвид.  Украсть оттуда нельзя – ты ведь не смог украсть и нескольких газет.

Макс.  Украсть нечто материальное невозможно – ты прав.  А как на счёт попытки украсть кусочек чужого счастья ?  Впрочем, такая кража совершенно бессмысленна – украденным счастьем счастлив не будешь… Дэвид, всё хорошее, что мы могли бы там взять, уже принадлежит кому-то другому. Или другая заповедь - «не пожелай чужой жены».  К твоим порывам увидеть Джойс она относится напрямую, ведь та Джойс – не твоя, она жена другого Дэвида.

Дэвид.  Но ведь другой Дэвид – это же я !

Макс.  Думаю, что это совсем не так.  И не дай Бог тебе в этом убедиться…  И наконец, наиглавнейшая заповедь – «возлюби ближнего своего». 

Дэвид (с лукавой улыбкой).  Как ты возлюбил Джека.

Макс  (очень серьёзно).  Да, например, как я полюбил Джека.  После смерти Пат  кроме него у меня никого не осталось. И он, так же, как и я, помнит и любит Патрицию…

Дэвид.  Извини…

Макс.  Всё нормально…  Так вот…  В буквальном смысле наши «ближние» принадлежат именно нашему миру, нашему потоку жизни.  И, насколько я понимаю, нам нельзя их бросать. – мы должны жить с ними и ради них.  И умереть с ними.  Именно в этом наше предназначение , которое мы должны исполнить ! Выполнить в этой жизни, для которой и предназначены наши души !  А  переход в другой поток жизни – это… всё равно, что солдат самовольно покинул свой полк.

Дэвид.  Макс, ты… ты, конечно, глубоко верующий человек... и всё такое. Для тебя это крайне важно.  И я с уважением отношусь к твоему мнению.  Как и всегда.  Но ведь я – атеист, боле того – атеист-физик. Имею же я право быть атеистом ?  Так вот, мне кажется, что ты всё слишком усложняешь.

Макс.  На  счёт права быть атеистом – не знаю, не мне судить.  Но мне кажется, всё гораздо сложнее, чем я объяснял… пытался объяснить.   Пожалуйста, хорошенько обдумай то, о чём мы сейчас говорили.  И вспомни – ты ведь никогда не отказывал мне в просьбах.

Дэвид.  Разумеется, я обмозгую всё, что ты сказал.  Я вполне осознаю, насколько это важно.  Но что касается срочного разрушения «машины», это было бы совершенно против твоих правил – ничего не предпринимать сгоряча.

Макс.  Но мы примем решение не позднее завтрашнего дня, хорошо ?

Дэвид.  ОК, Макс !  И я всё же надеюсь убедить тебя отнестись к ситуации… не столь однозначно, терпимее и спокойней.

Макс.  Мне и самому горько думать, что завтрашний день может оказаться последним для нашего вымученного детища.

Дэвид.  Так я пойду ?  Ещё успею к началу вечеринки в яхт-клубе.

Макс.  Вижу, мои слова тебя не убедили…

Дэвид.  Просто я обещал Робу прийти…

Макс.  Тебя подвезти ?

Дэвид.  Спасибо, не нужно – такси ждёт меня у ворот.

Макс.  А мы с Джеком поедем домой минут через двадцать.

Дэвид.  Увидимся завтра, Макс !  До завтра, Джек !

Макс.  До свидания, Дэвид.

Дэвид выходит из лаборатории.

 

 

День второй, вечер. Джек.

 

А в лаборатории Макс выключает компьютеры, рубильники защиты сети и подходит к спящему на диване Джеку.

Макс. Ну что, Джек… пора и нам с тобой.

Джек просыпается, встаёт и неловко потягивается.

Макс. Ну… слезай… Прыг !

Не в такт с командой Джек вяло спрыгивает и так же вяло идёт к выходу.

Макс. Не хочешь попить на дорожку ? Водички ? Джек !

Джек проходит мимо стоящей у стены миски с водой.

Макс. Ну нет – так нет.  Пойдём к машине.

Они выходят во двор, Макс закрывает за собой дверь в лабораторию. Затем они подходят к автомобилю Макса.  Макс открывает переднюю пассажирскую дверь.

Макс. Джек, поехали домой – садись !

Джек подходит к открытой двери, пытается запрыгнуть в пассажирское кресло, но срывается и падает на землю, встаёт и виновато смотрит на Макса, не повторяя своей попытки.  Макс, с помрачневшим лицом , приседает на корточки возле Джека и гладит его.

Макс.  Бедняжка… Совсем ты ослаб… Ничего не болит у тебя, а ? Что же мне делать, дорогой… Вот беда… Ну, давай я помогу тебе.

Макс берёт Джека на руки, целует его в лобик и сажает на сиденье, застеленное специальным ковриком. Джек, немного покрутившись, сворачивается «калачиком». Макс закрывает дверь, обходит автомобиль, садится сам, заводит мотор. Потом он наклоняется вперёд и опускает голову на сложенные на руле руки.

Макс (шёпотом).  Боже мой…

Не меняя своей позы, Макс опускает свою правую руку на спинку Джека… Наконец, Макс выпрямляется, берёт брелок, нажимает на нём кнопку, и ворота открываются. Автомобиль выезжает на шоссе. Макс ведёт его по дороге с застывшим лицом. Он проезжает мимо искорёженного дерева, в которое врезался автомобиль Патриции. Макс, оборачиваясь, провожает его взглядом. Через некоторое время автомобиль проезжает мимо указателя «Кладбище Лорелхил».  Джек поднимется, встаёт на задние лапы и, поскуливая, «роет» окно двери передними лапами, показывая свое желание выйти.

Макс. ОК, Джек… Навестим сегодня маму.

Макс разворачивает машину и едет к кладбище… Остановившись, Макс распахивает дверцу Джека.

Макс. Ну, вылезай.  Сможешь ?

Джек неловко и осторожно спускается на землю.  Затем Макс выходит сам, и они медленно идут к могиле Патриции… Макс останавливается в нескольких метрах от надгробной плиты, а Джек подходит вплотную и, остановившись, несколько раз проводит передней лапой по земле, как бы роя её. Затем Джек садится на землю и, высоко задрав голову к небу, беззвучно воет…

 

… Макс и Джек снова в автомобиле. Джек лежит «калачиком» на своём месте. В уголках глаз Макса поблескивают слезинки…  Они подъезжают к дому. Макс выключает мотор. Становится абсолютно тихо. Макс легонечко треплет Джека по холке.

Макс.  Джек… Дже-ек… Приехали !

Лицо Макса бледнеет. Он распрямляет рукой тельце Джека, видит его мёртвые глаза, поднимает Джеку лапку и отпускает её –  лапка безжизненно падает.  Макс прячет голову в плечи и опускает её на сложенные на руле руки.  Его сотрясают тихие рыдания.  (звучит МЕЛОДИЯ)

 

День третий,  утро

 

Дэвид (непричёсанный, в халате) завтракает у себя дома, посматривая на экран телевизора (канал «Discovery»).  Звонит мобильный телефон.

Дэвид (посмотрев на дисплей).  Привет, Макс !

Макс. Вчера умер Джек. Я повезу его кремировать.  Сегодня всё отменяется.

Короткие гудки.

Дэвид (обескуражено).  Бедный Джек… Бедный Макс…

 

Кладбище. Макс, с короткой лопатой и маленькой урночкой в руках, подходит к могиле Патриции. Постояв немного, снимает дёрн и делает небольшую яму. Опускается на колени и высыпает в яму пепел из урны, затём кладёт в яму и саму урну. Руками зарывает яму и выравнивает сверху дернину. Следа от ямы практически не остаётся. Макс стоит на коленях. Его губы что-то шепчут.

Потом поднимается и идёт прочь.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)   Макс медленно едет по шоссе к лаборатории.  Его лицо печально и задумчиво.  Попутные автомобили постоянно его обгоняют.  Наконец, с рёвом его обгоняет огромный грузовик.  Макс встряхивает головой и прибавляет газу.

Вдали показывается дерево, о которое разбился автомобиль Патриции.  Макс останавливается возле него, выходит из машины, медленно подходит к дереву и прикасается к нему.  Рука Макса опускается и его губы еле слышно что-то шепчут.

Макс.   Пат… Пат… Ты уже знаешь…  Ведь вы уже встретились с Джеком… Там… А у меня… у меня ничего не осталось… Что  мне делать, Пат… Как жить…  А ведь я могу увидеть тебя, Пат…  Или не тебя…  Не знаю… Если это грех, прости меня… Но я иду к тебе.

Макс возвращается к автомобилю и едет в лабораторию.

 

Автомобиль Макса въезжает во двор лаборатории. Макс вылезает из машины, уверенным шагом идёт к двери в здание и входит в него, оставив дверь открытой. Очень скоро он выходит с «навигатором» и длинной рейкой в руках.  Он подходит к подиуму, кладёт «навигатор» на землю, встаёт в рейкой в руке на подиум, но тут же сходит с него и, прислонив рейку к подиуму, возвращается в здание лаборатории.  Обратно он выходит с большим листом бумаги, скотчем и фломастером.  Посмотрев на свои часы и приложив бумагу к двери, Макс пишет на ней: «Дэвид, я ТАМ.  Не трогай “навигатор”». Скоро вернусь. 11:15».  Прикрепив скотчем эту бумагу к одной из мачт, Макс снова взбирается на подиум, берёт рейку, нажимает её концом на кнопку «навигатора» и исчезает.  Рейка (бОльшая её часть) падает на землю.

 

День третий.  Макс и Патриция.

 

Макс (с короткой частью рейки в руке) приземляется на ноги,  отбрасывает рейку в сторону и идёт к шоссе.  Там он «голосует» в сторону Филадельфии. Останавливается такси, и Макс уезжает.

 

Вокзал в Филадельфии. Билетная касса. Подходит очередь Макса.

Макс.  Пожалуйста, мне один билет на ближайший поезд до Бостона.

Кассир.  Вам билет «туда и обратно» ?

Макс.  Всё-равно… А впрочем, только «туда».

 

Вокзал в Бостоне. Макс выходит из поезда и идёт к стоянке такси.

 

Такси с Максом едет по улице.

Макс (таксисту).  Не знаете ли в городе магазинчика, где бы я мог купить себе парик?

Таксист. Точно не скажу, но есть у меня один на подозрении.   Правда, это будет бо-ольшой крюк!

Макс. Заедем туда.

 

Такси припарковано возле магазина «Театрал». Внутри автомобиля скучает таксист.  Из дверей магазина выходит Макс – в длинноволосом парике и с бородой. Макс подходит к уличному автомату и набирает номер. Через несколько секунд он вешает трубку. Затем Макс подходит к такси и садится в него.

Макс. Всё, поехали !

Таксист. Сэр, такси занято !

Макс. Не узнаёте меня ? Значит, мой парик, действительно, хорош – не зря мы сюда заехали.

Таксист.  Извините меня, сэр. Вас, и вправду, трудно узнать.

Макс. Что и требуется – хочу сделать жене сюрприз.

Таксист.  Хотите за ней последить ?

Макс.  Нет. Совсем не то, о чём Вы подумали. Просто сюрприз.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)   Такси подъезжает к дому. Макс расплачивается и выходит. Немного постояв, Макс медленно идёт к дому и поднимается на крыльцо. В нерешительности он опирается на стену и «переводит дух». Потом нажимает кнопку звонка.  Дверь открывает Патриция. Увидев лицо и глаза Макса, она чуть-чуть отстраняется,  пристально вглядывается в него, непроизвольно пятится в глубину дома, недоверчиво качает головой и жестом руки как бы отгоняет наваждение.

Патриция. Кто Вы ? (и быстро) Господи, помоги мне !... Сэр… Вы так похожи…

Макс входит в дом и прикрывает за собой дверь.

Макс.  Я… Я по очень важному делу. Точнее, это не дело… Вы с Максом очень удивитесь, но вы… вы поймёте меня.  Особенно Макс.

Патриция. Он умер ! … А Вы…так похожи на него, что… мне страшно…

Макс. Пат, не бойся ! Он – это я. То есть, я – это он. Это трудно объяснить, но я объясню, и ты…

Патриция. Прочь ! Прочь, Сатана ! («крестит» рукой  Макса)

Макс снимает с себя парик и бороду.

Макс. Но ведь это я, Пат !  Позволь мне объяснить !

Патриция. Макс умер на моих руках ! Он в земле ! О, Господи ! Прочь, Сатана ! Исчезни ! Провались сквозь землю !

Макс делает шаг и протягивает к Патриции руку.

Макс.  Милая, родная моя…

Патриция (взвизгивает).  Не подходи ! Или я убью тебя !

Патриция бросается к шкафу, быстро находит в нём (незаряженный) револьвер  и несколько раз «стреляет» в Макса.  Она снова оборачивается к шкафу и лихорадочно, трясущимися руками ищет коробку с патронами, находит её, пытается открыть – и все патроны рассыпаются по полу. Патриция быстро поднимает один из них, заряжает револьвер и направляет его на Макса.

Патриция. Кто бы ты ни был – прочь !  Или я стреляю !

Макс, молча,  поворачивается и медленно выходит из дома. 

 

Спустившись с крыльца, он оборачивается и негромко кричит.

Макс. Пат ! Я приду ещё раз…  Один раз...   Объяснить.

Раздаётся звук выстрела и свист пули.

 

Патриция смотрит на пистолет в своей руке и поднимает его к виску.  Закрывает глаза и замирает… Рука Патриции бессильно и безвольно опускается. Пистолет падает на пол. Патриция стоит с поникшей головой и опущенными руками. По её безжизненному лицу текут слёзы.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)   Макс идёт по тротуару, не видя прохожих и иногда задевая их. На перекрёстке он, не заметив красного сигнала светофора, размеренным шагом выходит на проезжую часть. На большой скорости к Максу приближается автомобиль. Наезд неминуем. Не успевая затормозить, за секунду до удара водитель автомобиля непроизвольно, резким движением прикрывает глаза ладонью, чтобы не увидеть неизбежного. В этот момент Макс исчезает.

 

Двор лаборатории. На траве лежат «навигатор» и бОльшая часть использованной Максом рейки.  Внезапно рейка мгновенно удлиняется до своего исходного размера, и на подиуме появляется Макс.  В течение нескольких секунд он остаётся на подиуме, глядя перед собой невидящими глазами.  Затем Макс сходит с подиума, медленно идёт к своему автомобилю, садится в него и уезжает, так и не закрыв дверь в здание лаборатории.

 

День третий. Дэвид и Джойс.

 

Кабинет в квартире Дэвида. В шкафах и на полках – множество книг, журналов, безделушек и предметов непонятного предназначения.  В углу стоит большой компьютер (mainframe), на длинном соседнем столе – большой монитор.  Рядом стоит монитор меньших размеров, соединённый с включённым персональным компьютером. К этому компьютеру подключён синтезатор. Дэвид (в трусах и майке) сидит во вращающемся кресле вполоборота к синтезатору и с помощью специальной компьютерной программы аранжирует грустную МЕЛОДИЮ, услышанную накануне в исполнении уличных музыкантов.  Наконец Дэвид достигает желаемого результата и, откинувшись в кресло и закрыв глаза, прослушивает несколько тактов мелодии.

Дэвид (шёпотом, «про себя»).  ОК…

Затем Дэвид оборачивается к компьютеру, «зацикливает» воспроизведение этой мелодии и начинает просматривать в Интернете информационные сайты: погодные, «новостные», научные. Сайты быстро сменяю друг друга – Дэвид читает только заголовки. Затем он запускает «Outlook Express» и просматривает входящие сообщения.

Дэвид (очень тихо). Спам... спам... спам... Ого ! От отца !

Дэвид открывает сообщение и читает его текст:

"Дэвид, сначала я подумал, что надо рассказать тебе об этом лично, при встрече. Но потом решил, что тебе будет легче узнать всё из письма.  Короче, парни из ФБР всё быстро выяснили (сказали, что им повезло).  Итак, твою девушку зовут Джойс Леклерк, она действительно не жила в Филадельфии постоянно и умерла три года назад. У неё была редкая форма порока сердца, и она слишком долго не обращалась к врачам. Когда же её всё-таки обследовали, и врачи поставили диагноз, ей сразу же была запланирована операция. В те дни её состояние не было тяжёлым, и она ещё жила дома, где и умерла внезапно, за несколько дней до операции. Сама это операция в наши дни не считается очень сложной, и в случае её успеха Джойс могла бы дожить до глубокой старости. Так сказал мой врач. У Джойс не было детей, и она никогда не была за мужем. Твой отец. Соболезную тебе. От всего сердца."

Тишина. Мягкий свет лампы. Стол. Листы бумаги с формулами. На формулы падают тяжёлые слёзы  (звучит МЕЛОДИЯ).  

Вдруг Дэвид резко встаёт, быстро надевает брошенные на пол джинсы и рубашку, хватает сумку и выбегает из комнаты.

 

Автомобиль Дэвида очень быстро въезжает в ворота лаборатории и резко останавливается прямо у закрывающихся ворот. Дэвид вылезает из него и, не заглушив мотор и оставив дверь автомобиля  открытой, быстрым шагом идет к зданию, дверь в которое распахнута.  Дэвид входит внутрь и через несколько секунд выбегает обратно и направляется к подиуму – но чем ближе к подиуму, тем более Дэвид замедляет шаг.  Около подиума Дэвид осматривается, замечает на одной из мачт оставленную Максом записку и читает её. Посмотрев на свои часы и , нагнувшись, на дисплей «навигатора», Дэвид комкает записку и отбрасывает её в сторону.  Затем он садится на траву рядом с «навигатором» и настраивает его. Потом берёт в руку валяющуюся на траве рейку, встаёт и взбирается на подиум.  Концом рейки Дэвид нажимает на кнопку «навигатора» и исчезает. Мгновенно укоротившаяся рейка падает на землю

 

Дэвид мягко приземляется, осматривается вокруг себя, отбрасывает в сторону оставшийся у него в руке короткий конец рейки и направляется к шоссе. Смеркается, и автомобили едут с включёнными фарами.  Стоя на обочине дороги, Дэвид он поднимет руку с банкнотой и останавливает автомобиль.

Дэвид (водителю). Подвезёте до города ? Мне в даун-таун, угол Джефферсон стрит  и Санта Моника. ?

Водитель. ОК !  Садитесь.

Дэвид усаживается в автомобиль и уезжает.

 

Машина едет по ярко освещённым улицам Филадельфии. Дэвид сидит с опущенной головой. Его лицо Дэвида задумчиво. Иногда он поднимает голову и смотрит в своё окно. Вдруг Дэвид обращается к водителю.

Дэвид. Остановите здесь, пожалуйста ! Вон там, возле парикмахерской.

Водитель.  Мы же не доехали.

Дэвид. Ничего. Тут недалеко. Я хочу зайти кое-куда.

Машина останавливается, Дэвид выходит и направляется к парикмахерской.

 

В парикмахерской немноголюдно. Дэвид направляется к пустующему креслу и садится. К нему подходит мастер.

Мастер.  Добрый день, сэр. Будете стричься ?

Дэвид.  Да. Сделайте мне короткую причёску, подходящую для молодого, но солидного бизнесмена. И ещё я хочу сбрить усы.

Мастер. Нет проблем !

Мастер принимается за работу.

Мастер.  Так Вы бизнесмен ?

Дэвид.  Вряд ли.  Скорее, хочу в него перевоплотиться.

Мастер.  Для такого перевоплощения помимо тех тридцати долларов, которые Вы мне заплатите, Вам придётся потратить ещё тысяч десять, не меньше: костюм, галстук, обувь и прочее.

Дэвид. А ведь Вы правы ! Я обязательно последую Вашему совету.

Мастер. И не забудьте про часы – они должны соответствовать.

Дэвид показывает свои часы.

Дэвид.  А такие подойдут ?

Мастер.  Ну, если брильянты на корпусе настоящие, то эти часы окажут честь любому запястью.

Дэвид. Так есть поблизости магазин, в котором я могу приодеться и приобуться  ?

Мастер. Да. И совсем рядом. Выйдите на улицу, повернёте направо и пройдёте около сотни метров – увидите там витрину с манекенами.

 

Дэвид выходит из магазина мужской одежды. Он коротко пострижен, без усов, и одет в элегантный деловой костюм. Дэвид поднимает руку и ловит такси.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)  Такси останавливается около массивного старинного особняка. Из него выбирается Дэвид.  Моросит мелкий дождь. Из входной двери особняка выходит охранник с большим зонтом и быстро сбегает по ступенькам крыльца вниз к Дэвиду.

Охранник. Добрый вечер, сэр !

Охранник раскрывает зонт над головой Дэвида.

Дэвид.  Благодарю Вас.

Дэвид и охранник плечом к плечу поднимаются к входной двери.

Войдя в дом, Дэвид видит вытянувшихся «в струнку» слугу и мажордома.

Мажордом.  Добрый вечер, сэр. Рады видеть Вас в добром здравии. Мы не ждали вашего возвращения сегодня…. И потом, это такси… Вы не изволили вызвать Ваш лимузин.

Дэвид. Такси – ерунда !  И не такое бывает в жизни… и не такое.  Джойс дома ?

Мажордом. Да. Мадам соизволила отправиться в спальню около часа назад.

Дэвид. Хорошо. Никаких распоряжений сегодня не будет – я устал и тоже пойду спать. Прошу нас не беспокоить.

Мажордом. Доброй ночи, сэр. Но позвольте поинтересоваться о Вашем багаже ?

Дэвид. Его доставят утром… А Вы, Эшфорд, проводите меня в спальню.

Мажордом (Эшфорд) удивлённо вскидывает брови.

Дэвид. Это моя последняя прихоть на сегодня.

Мажордом делает рукой жест, приглашающий в глубину дома.

Мажордом (Эшфорд).  Прошу Вас, сэр !

Дэвид. Эшфорд, идите впереди, как будто Вы несёте свечу. Это будет выглядеть очень средневеково !  И не на лифте, конечно.

Мажордом и Дэвид медленно поднимаются по широкой лестнице на второй этаж и при тусклом свете «дежурных» ламп подходят к двери, ведущей в спальные помещения.

Дэвид. На этом мои фантазии истощились. Благодарю Вас, Эшфорд.

Эшфорд. Спокойной ночи, сэр.

Эшфорд уходит. Дэвид остаётся один перед дверью. Немного постояв и справившись с волнением, Дэвид осторожно нажимает на дверь, и она медленно распахивается. Через несколько секунд Дэвид решается войти и оказывается в густом полумраке проходной комнаты, из которой далее ведут две двери – в ванную и собственно в спальню.  Дэвид подходит к двери в спальню и протягивает руку, чтобы открыть её.  Но его рука опускается. В глубоком волнении он отходит от двери и садится в стоящее у стены кресло.  Его руки нервно тискают друг друга, он рывком ослабляет галстук и тугой воротник рубашки,  с силой массирует себе виски. Наконец, успокоившись, Дэвид встаёт и входит в спальню  (звучит МЕЛОДИЯ – очень тихо)

Слабый ночной свет, падающий через неплотно зашторенные окна, освещает широкую кровать, на которой в ночной рубашке, едва прикрытая одеялом, крепко и безмятежно спит Джойс. Бесшумно ступая по мягкому ковру и не отводя восхищённых глаз от Джойс, Дэвид подходит к изголовью и замирает. Потом он протягивает руку и, не касаясь Джойс, плавными движениями руки как бы ласкает контуры её тела и лица. Затем, всё так же не отрывая глаз от Джойс, Дэвид пятится к двери и выходит из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.  Медленной  неестественной походкой Дэвид направляется в находящуюся рядом библиотеку. Там он, понурив голову,  садится на стул у письменного стола и включает стоящую на нём неяркую лампу.

Через несколько секунд Дэвид поднимает голову и осматривается. На стенах библиотеки - несколько больших портретных фотографий.  Он видит себя и Джойс на свадебной церемонии. На других фотографиях – смеющийся маленький мальчик, сияющий от счастья отец Дэвида с этим же мальчиком на руках, маленькая очень серьёзная девочка, Дэвид и Джойс с этими же детьми на коленях. Дэвид встаёт, подходит к каждой из фотографий и подолгу всматривается в них. Затем он, прислонившись спиной к одному из шкафов, глубоко задумывается.  Через некоторое время он выходит из библиотеки и медленно идёт к выходу из дома.  (звучит МЕЛОДИЯ – очень тихо)  Вдруг Дэвид останавливается и чуть слышно шепчет.

Дэвид. Посмотреть… Ещё раз… Последний раз.

Дэвид бесшумно входит в спальню и останавливается у изголовья кровати. Так он стоит около несколько секунд, не отрывая глаз от Джойс.  Вдруг, почувствовав его присутствие, Джойс чуть приоткрывает глаза, видит в темноте контуры фигуры Дэвида и протягивает к нему руку. Дэвид протягивает свою руку навстречу. Между пальцами Дэвида и Джойс – всего пара сантиметров. Так проходит секунда… другая... Наконец, их руки соединяются.

Джойс (сонно, шёпотом). Вернулся… Как хорошо…

Дэвид (очень, очень тихо).  Джойс… Мне надо объяснить…

Джойс (шёпотом).  Не надо слов, любимый… Я так соскучилась… Иди ко мне…

Джойс легко тянет Дэвида к себе.

Дэвид опускается на кровать…

 

Раннее утро.  В спальне стало чуть-чуть светлее. Джойс, подогнув коленки,  тихо спит на боку. Дэвид лежит на спине с широко открытыми глазами.

Вдруг, всё громче и громче раздаются приближающиеся голоса – Дэвида (Дэвида-2), Эшфорда и других слуг.

Эшфорд.  Гарри, а чердак ?

Гарри.  Фил и Марио сейчас его осматривают.

Дэвид (Дэвид-2). Ты уверен, что он ещё в доме ?

Эшфорд.   Если только не выпрыгнул в окно.

Дэвид-2.  Эшфорд, но как ты мог !

Эшфорд.  Сэр, он же был – «вылитый» Вы… И голос, и походка и даже повадки.

Дэвид-2.   Гарри – в библиотеку !  Пол – в кабинет ! Эшфорд, ты – со мной в спальню.

Голоса - совсем рядом со спальней, где Дэвид лихорадочно пытается надеть брюки. Джойс – почти разбужена и меняет позу.  Дэвид-2 и Эшфорд – уже в проходной комнате.

Дэвид-2 (Эшфорду).  Оставайся тут !

С шумом распахивается дверь, и Дэвид-2 видит в темноте фигуру Дэвида, так и не успевшего одеть брюки.

Дэвид-2.  Ах, мразь !

Дэвид-2 подбегает к Дэвиду и наносит ему сокрушительный удар.  Дэвид с шумом падает и ударяется головой об острый угол низенькой тумбочки.  Джойс, просыпается, взвизгивает и резко садится, обхватив колени руками.  Она с ужасом, огромными глазами смотрит на происходящее.  Дэвид-2 продолжает пинать ногами распростёртое тело Дэвида.

От двери раздаётся голос Эшфорда.

Эшфорд.    Кажется, он мёртв, сэр.

Дэвид-2 останавливается и, шумно дыша, переводит дух.

Дэвид-2.  (Эшфорду). Отправь слуг вниз.

Эшфорд выходит из спальни и очень скоро возвращается.

Эшфорд. Они не могли ничего увидеть.

Дэвид встречается глазами с Джойс.

Джойс.  Дэвид… Дэвид ?

Дэвид-2.  Ты спала с ним ?

Джойс утвердительно кивает головой.

Дэвид-2.  Кто это ?

Джойс.  Дэвид, он…

Дэвид-2 (в сторону Эшфорда).  Эшфорд, свет !

Джойс прикрывается одеялом. Яркий свет ослепляет Дэвида-2 и Джойс.  Дэвид-2 приседает на корточки возле Дэвида и видит … своё лицо.  Из проломленного виска медленно вытекает кровь.

Подходит Эшфорд.

Эшфорд.  Вы позволите, сэр ?

Эшфорд склоняется над Дэвидом и пробует его пульс.

Эшфорд.  Мёртв. (И вглядываясь в лицо Дэвида)  Поразительное сходство !

Дэвид-2 пристально вглядывается в лицо Дэвида (повёрнутое в сторону от Джойс).

Дэвид-2.  Мерзавец очень похож на меня… Но надеюсь, у него нет моего родимого пятна.

Дэвид-2 с силой рвёт воротник рубашки Дэвида, так что пуговицы отрываются и расстёгиваются.

Обнажается грудь Дэвида, на которой Дэвид-2 видит «своё» родимое пятно. Дэвид-2 тут же запахивает ворот рубашки Дэвида.

Дэвид-2.  Ну конечно, пятна нет !  Да и откуда ему взяться !

Джойс начинает рыдать.

Дэвид-2.  Джойс, успокойся.  Прошу тебя. Ты ни в чём не виновата… Случившееся ужасно, но ты… ты не виновата.  Мы поговорим позже.  А  сейчас… сейчас нельзя терять ни минуты ! (Эшфорду)  Эшфорд, у нас ведь есть неприметный микроавтобус – он на ходу ?

Эшфорд.  Да, в полном порядке.

Дэвид-2 (Эшфорду).  Спустим тело в гараж.  Помоги мне взвалить его на спину.

Эшфорд.  Хорошо бы обвязать ему голову полотенцем.

Дэвид-2.  Пройди в ванную и возьми там.

Пока Эшфорд ходит в ванную,  Дэвид-2 и Джойс смотрят в глаза друг другу, Дэвид-2 – растерянно, Джойс (всхлипывая) – с испугом.  Эшфорд и Дэвид-2 обвязывают большим полотенцем кровоточащую голову Дэвида. Наконец, Эшфорд и Дэвид-2 с телом Дэвида выходят из спальни.  Джойс бросается лицом в подушки и истерически рыдает.

 

Солнце вот-вот взойдёт.  По шоссе в редком потоке машин быстро едет микроавтобус.  Дэвид-2 и Эшфорд сидят впереди.  Тело Дэвида лежит под брезентом на заднем сиденье.  За одним из поворотов – машина полиции. Один полицейский сидит в машине, второй останавливает микроавтобус и подходит к нему.

Полицейский.  Превышение скорости, сэр.  Ваше удостоверение.

Сидящий за рулём Дэвид-2 протягивает полицейскому своё водительское удостоверение, которое полицейский внимательно изучает.  Не выпуская удостоверения из рук, полицейский освещает лучом фонаря салон микроавтобуса и замечает торчащую из-под брезента ногу и ботинок Дэвида.

Полицейский выхватывает пистолет и направляет его на Дэвида-2 и Эшфорда.

Полицейский.  Всем руки на затылок !  (Напарнику)Фишер, скорее сюда ! У них труп !

Напарник быстро подбегает к микроавтобусу, на ходу вынимая пистолет из кобуры.

Полицейский (не отрывая глаз от Дэвида-2 и Эшфорда).  Посмотри там, на заднем сиденье, под брезентом !

Напарник открывает заднюю дверь микроавтобуса и приподнимает брезент.

Напарник.  Тут никого и ничего нет… Вот только брезент.

Полицейский.  Как нет ! Я видел – торчал ботинок… на ноге !

Напарник.  Говорю же – нет никакого трупа.  Вот только полотенце… Да оно всё в крови !

Полицейский (Дэвиду-2 и Эшфорду).  Чья это кровь ?! Отвечайте ! Быстро !

Дэвид-2 испуган и растерян.

Эшфорд (очень спокойно).  Так ведь это же Ваша кровь,  сэр…

 

День четвёртый.  Финал.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)  Макс подъезжает к лаборатории, достаёт брелок, открывает ворота, въезжает во двор и паркует автомобиль на привычном месте.  Он вылезает из автомобиля, небрежно оглядывается вокруг, идёт к зданию лаборатории, открывает дверь… и вдруг замирает.  Он очень медленно поворачивает голову и видит на подиуме неестественно скрюченное  тело Дэвида.

Макс (очень тихо). О, Господи…

Макс подходит к подиуму, вспугнув несколько ворон, и касается пальцами лба Дэвида.  Лицо Дэвида в крови. Немного крови натекло и на подиум.  Макс достаёт белый носовой платок и пытается стереть кровь с лица Дэвида. Но спекшаяся кровь не поддаётся. Макс кладёт испачканный платок на подиум и садится рядом с Дэвидом. Он тихо плачет и гладит рукой голову Дэвида.

Макс (шёпотом).  Бедный мальчик… Несчастный ты мой…

Макс встаёт и пытается придать телу Дэвида другую, более «удобную» позу.  Удаётся это с трудом – тело Дэвида уже почти окоченело.  Неровной походкой ссутулившийся Макс бредёт к лаборатории, заходит внутрь и возвращается с большим куском чёрной плёнки, которой он накрывает тело Дэвида.  Потом достаёт записную книжку, листает её, находит нужный номер телефона и звонит.

Секретарь отца Дэвида.  Алё! Секретарь мистера Редингера слушает.

Макс. Соедините меня с ним. Это Доктор Максимилиан Росси. Дело касается его сына.

Мистер Редингер.  Привет, Макс !  Извини – я сейчас очень занят.  Что-нибудь срочное ?

Макс.  Срочное ? Нет… Не знаю… Дэвид мёртв.

Мистер Редингер.  …

Макс.  Дэвид мёртв.

Мистер Редингер.  Куда мне приехать ?

Макс.  В лабораторию.

Макс опять садится на подиум рядом с телом Дэвида.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)  Макс по-прежнему сидит в скорбной позе на подиуме. Раздаётся приближающийся звук полицейской сирены.  Макс, не вставая, достаёт брелок и открывает ворота. Через несколько секунд во двор въезжают два полицейских автомобиля, микроавтобус скорой помощи и лимузин мистера Редингера.  Из автомобилей выходят мистер Редингер, коронер, фотограф, полицейские, люди в штатском, медицинский персонал.  Коронер и мистер Редингер подходят к подиуму.

Коронер (Максу).  Мистер Максимилиан Росси ?

Макс.  Да.

Коронер. Это Вы вызвали полицию ?

Макс.  Нет. Я вызвал отца Дэвида.

Коронер.  Это я и имел ввиду.

В это время мистер Редингер поднимает плёнку, видит тело Дэвида и медленно оседает на колени перед подиумом.  Наклонившись вперёд и будто не веря своим  глазам, он страдальчески крутит головой, а потом опускает лицо на тело сына и обнимает его руками.  Его спину сотрясают рыдания.

Коронер (Максу). Встаньте, мистер России… Отойдём в сторонку… Я должен задать Вам множество вопросов.

Макс встаёт, коронер берёт его под руку, и они отходят на несколько шагов.

Коронер.  Позвольте представиться – коронер Хилл… Итак, Вы обнаружили тело ?

Макс.  Я.

Коронер.  Где ? На этом помосте ?

Макс.  Да.

Коронер.  Когда ?

Макс (посмотрев на свои часы).  Сорок пять минут назад.

Коронер.  Тело лежало в этой же позе ?

Макс.  Нет.  Поза была… плохая.  Я переложил его.

Коронер.  Зачем.

Макс.  Я любил его.

Коронер.  Вы никого тут не видели ?

Макс.  Никого.

Коронер.  Когда Вы переворачивали тело, Вы заметили трупное окоченение ?

Макс.  Было трудно… Наверное.

Коронер.  Вы хорошо знали Дэвида ?

Макс.  Да.

Коронер.  А его друзей ?

Макс.  Нет.

Коронер.  В последние дни Дэвида что-нибудь беспокоило ?

Макс. Да.

В этот момент к коронеру и Максу подходит мистер Редингер.  На его застывшем, мокром от слёз лице – выражение решимости.   Видно, с каким огромным трудом ему удаётся держать себя в руках.  Он кладёт руку на плечо коронера.

Мистер Редингер  (коронеру).  Мистер Хилл, пусть Ваши люди приступают к своим  обязанностям.  А мистер Росси даст Вам показания чуть позже – я хочу переговорить с ним.

Коронер.  ОК !  Но я очень прошу Вас - не долее пяти минут !

Коронер отходит, отдаёт распоряжения и люди начинают работать – осматривают тело Дэвида, фотографируют, расходятся по двору, заходят в здание лаборатории.

Мистер Редингер  (Максу). Кто убил Дэвида ?

Макс. Не знаю.

Мистер Редингер.  Почему он лежал на этой площадке ?

Макс. Я могу только предпологать…

Мистер Редингер.  Так его убили «там» - в прошлом или будущем ?

Макс. Возможно. Но возможно, что убийца находится в этой жизни – я не знаю.

Мистер Редингер.  Так ваша «машина времени» (кивает в сторону подиума) заработала ?

Макс. Можно считать, что так.

Мистер Редингер.  Я найду убийцу !  Чего бы это не стоило !  Тут или «там» !  Макс, Вы ведь можете помочь мне попасть «туда», если потребуется ?

Макс. Могу. Но не советую Вам этого делать.

Мистер Редингер.  Я… отец… потерявший единственного сына.  Потерявший всё… Макс, умоляю Вас – ни слова полиции о вашей «машине» !  Пока. Вы ведь можете говорить им просто о физических исследованиях ?

Макс. Могу.

Мистер Редингер.  Я найму лучших детективов – пусть поработают вместе с полицией. В этом времени.

Макс. Я любил Дэвида…

Мистер Редингер.  Но если «тут» убийцу не найдут, я хочу лично попасть в «то» время ! Я должен отомстить !  Ведь Вы можете помочь мне ?

Макс. Могу.

Мистер Редингер больше не в силах сдерживаться, и его снова охватывают рыдания.   

Мистер Редингер.  Мальчик…  Мальчик мой…

Мистер Редингер резко отворачивается от Макса и, прикрыв лицо рукой, отходит от него.  Увидев это, к Максу подходит коронер.

Коронер. Нам предстоит долгий разговор.  Я предлагаю пройти в лабораторию.  Там нам будет удобнее.  Не возражаете ?

Макс.  Мне всё равно.

Коронер берёт Макса под руку, и они заходят в лабораторию.

 

Околополуденное время. Из полицейского участка на улицу выходит Макс.  Он останавливается и, прищурившись, смотрит на небо, потом – на стайку воробьёв, весело чирикающих на соседнем дереве и прыгающих с ветки на ветку. Воробьи, как по команде, вспархивают и улетают.  Макс подходит к автомату, покупает банку тоника и тут же выпивает её.  Подумав, покупает вторую и выпивает её наполовину.  С банкой в руке, глубоко задумавшись, Макс идёт по тротуару, проходит мимо стоянки такси.  Внезапно он принимает решение, возвращается и садится в такси.

 

(Звучит МЕЛОДИЯ)  Такси подъезжает к лаборатории. Расплатившись, Макс вылезает из автомобиля. Ворота и дверь опечатаны полицией. Не обращая на это внимания, Макс проходит через дверь во двор, затем входит в лабораторию.  Он спускается в захламлённый подвал, отыскивает там большую  картонную коробку с тротиловыми шашками и взрывателями (на ней написано «Нighly explosive» и нанесена соответствующая символика).  Макс снимает с крюка бухту тонкого провода, кладёт её в коробку и выходит с коробкой наверх. Затем он опять спускается в подвал и возвращается с лопатой и трубой из прозрачного пластика длиной около трёх метров. Спустившись в подвал в последний раз, Макс возвращается с высоким штативом и лопатой.  Взяв в охапку штатив, трубу и лопату, Макс выносит всё это во двор. Он устанавливает штатив возле подиума и прикрепляет скотчем к его верхней площадке один конец трубы, так что другой её конец лежит на траве. Потом Макс с силой втыкает лопату в землю в том месте, где  лежит конец трубы, так что лопата примерно перпендикулярна трубе. Затем Макс возвращается в лабораторию и нарезает провод на длинные куски.  С помощью этих проводов Макс быстро соединяет взрыватели всех шашек с небольшой плоской коробочкой, на которой имеется красная кнопка, обрамлённая надписью “DETONATION”.  Потом Макс встаёт и раскладывает шашки в разных местах лаборатории.  С четырьмя оставшимися шашками и коробочкой, волоча провода по земле, Макс выходит во двор и прикрепляет скотчем эти шашки к мачтам «машины», а коробочку – возле самой земли к лопате, так что красная кнопка находится прямо напротив нижнего отверстия трубы.

Макс садится на подиум и закуривает. (Звучит МЕЛОДИЯ)  Он со странным интересом рассматривает всё вокруг себя.   Не докурив сигарету и бросив её на траву, Макс поднимает с земли «навигатор» и настраивает его. Затем, прилаживает к «навигатору» длинный ремешок и вешает его себе на шею, так что «навигатор» оказывается у него на груди. Потом подходит к холодильнику, достаёт банку пива и идёт к выходу. Но вдруг останавливается, открывает банку и большими жадными глотками выпивает пиво. Снова подходит к холодильнику и берёт другую банку.  С этой банкой и «навигатором» Макс выходит во двор и взбирается на подиум.

Макс молча и неподвижно стоит на подиуме… Губы его что-то шепчут.

Макс (шёпотом).  Выстрелишь ?  …Всё равно…

Маленькая птичка садится на соседний куст и, прыгая с ветки на ветку, весело чирикает.

Макс опускает банку с пивом в верхнее отверстие трубы, тут же нажимает на «навигаторе» кнопку «Пуск» - и исчезает.  «Навигатор» падает на подиум.

Банка с пивом ускоренно скользит по трубе вниз и с силой ударяет красную кнопку на коробочке у нижнего конца трубы.  Одновременно происходит несколько взрывов, стены лаборатории складываются, крыша взмывает в воздух, мачты с генераторами разлетаются в стороны…

Ударной волной тельце птички бросает на землю, и она лежит на газоне с неловко подвёрнутым крылом и мёртвыми глазами – во мраке  медленно оседающей пыли.  Рядом с птичкой – сорванный взрывом листик с цепко ухватившейся за него гусеницей.  Ветер уносит пыль в сторону. К освещённому солнцем листку стремительно приближается тень  другой птички. Мелькает её клюв, гусеницы на листе нет, а птичка радостно устремляется в небо.

(Звучит МЕЛОДИЯ)  

Другие произведения автора:

Апостериориум (пьеса)

Развод по-русски (сценарий)

Пёс Господень (сценарий) (в сценарном формате)