Ф.М.ДОСТОЕВСКИЙ, КАК СВЕРХ-МЫСЛИТЕЛЬ

Ф.М.ДОСТОЕВСКИЙ, КАК СВЕРХ-МЫСЛИТЕЛЬ

http://www.rusrepublic.ru/2010-01-06-00-08-43/61-802002/445-2011-05-18-10-05-01

Автор: Р.В.Бычков

18.05.2011 12:03



№80/2002


«У всех более глубоких и обширных умов этого столетия в основе их таинственной духовной работы в сущности лежало одно общее стремление - подготовить путь для этого нового синтеза и в виде опыта упредить европейца будущего: они были сынами своего «отечества» только с внешней стороны или в минуты слабости как, например, в старости,- они отдыхали от самих себя, становясь «патриотами»» (Ф.Ницше)

«Могуча Русь, и не то ещё выносила… Кто верит в Русь, тот знает, что вынесет она всё решительно… Её назначение столь высоко, и её внутреннее предчувствие этого назначения столь ясно (особенно теперь, в нашу эпоху, в теперешнюю минуту, главное), что тот, кто верует в это назначение, должен стоять выше всех сомнений и опасений» (Ф.М.Достоевский)

Как «народные» так и «антинародные» наблюдатели более или менее согласно отмечают рост националистических настроений в сегодняшней России (не следует, впрочем, рост этот чрезмерно преувеличивать, но не нужно его и преуменьшать). Вполне можно согласиться с суждением следующего рода: «Все наблюдатели признают, что после крушения Советской власти и тотальной самодискредитации постсоветского режима в области идеологии сложился вакуум. Его сегодня всё более уверенно и наступательно заполняет идеология национализма (не только русского), в которой массы ищут ответ на мучающие их вопросы и защиту от разнообразных угроз. Национализм востребован в качестве реакции и на внешнеполитические события (резкое наступление агентов глобализма), и на внутриполитическую ситуацию (унизительная зависимость России от внешних сил и от всевластия инородцев и компрадоров)» (см.: «Стратегия русского национально-освободительного движения» // «Национальная газета» №2’2002).

Признавши, вослед процитированному документу, факт «уверенной и поступательной» востребованности идеологии национализма, признаем вместе с тем и правоту суждений ещё одного автора, разрабатывающего лево-радикальную версию русского национализма (национал-большевизм): «Идеи русского национализма переживают серьёзный кризис. Сразу отметим, что говорить следует именно о нескольких идеях, поскольку русский национализм не представляет собой единой законченной идеологии. Более того, политические принципы различных националистических партий часто настолько противоречат друг другу, что представить себе их союз невозможно даже гипотетически. Если в девяностые годы ещё существовали какие-то иллюзии о возможности объединения националистических сил для борьбы с общим врагом - «антинародным режимом», то за последние три-четыре года эти иллюзии окончательно развеялись. Расхождения в понимании этого врага, да и в самих мiровоз-зренческих установках оказались слишком глубокими» (А.Лапшин, «Ещё раз о национализме» // «Лимонка» №194).

Указание на расхождение в мiровоззренческих установках представляется нам чрезвычайно важным, поскольку оно залегает глубже идейно-политических лозунгов и программ текущего момента и способно проявлять себя в полном смысле слова «по ту сторону правого и левого», в том числе правого и левого радикализма…

В мiровоззренческом плане существуют два первоявленных типа, две первоустановки, от дней древних и доселе представляющих из себя как бы два «полюса притяжения» для людей принципиально-различных по своему духовному устроению. Исключительно удачным нам видится определение сих двух типов мiровоззрения, данное А.Дебориным (в своё время бывшим в Совдепии марксистским партляйтером в области философии). По аналогии с «линией партии» им они были обозначены как линия Демокрита и линия Платона.

«Линия Демокрита» - с её воинствующим профанизмом, материализмом, атеизмом, плебейством (духовным и социальным) - была для марксистов интимно-своей, «классово-близкой». Они и сами принадлежали к данной «линии», будучи на то время её «последним словом», своего рода «суммой» тысячелетнего инволюционного развития заложенных в ней потенций.

Тогда как «линия Платона» - с её мистериальностью, Богопочитанием, идеализмом, духовным и социальным аристократизмом - совершенно правильно была сопрягаема красными комиссарами от философии (типа упомянутого Абрама Деборина) с «мракобесной реакцией», с «царизмом», с «поповщиной и белогвардейщиной»…

Несмотря на огромные перемены, произошедшие за истекшее столетие и в России и в мiре, в области первооснов мiровоззрения всё обстоит в точности таким же образом. Всё те же исконные «линия Платона» и «линия Демокрита» продолжают свой нескончаемый метаисторический «диспут». Нельзя сказать, что на ходе сего «диспута» никак не отражаются отмеченные социально-политические перемены изнутри и совне России,- так, например, «линию Демокрита» в современном русском национализме наиболее полно надлежит отождествить со всеми разновидностями буржуазного национализма. А буржуазный национализм - это, кстати, не только напрямую себя подобным образом самоаттестующий «национал-капитализм» (представленный, например, такими изданиями как «Национальная газета» или «Национальная республика»). «Буржуазность» надлежит понимать прежде всего как определённое состояние духа, даже скорее как духовную болезнь (недугующий коей, в принципе, не способен относиться к духу и всем духовным явления иначе, нежели как к материи). Подобным образом разумеваемая духовная буржуазность может являть себя в том числе и облечённой в одеяние и из «православно-монархических» лозунгов (как в случае с «Памятью», псевдоименной «Чёрной сотней» дегенерата Штильмарка и т.под.). В то время как «линия Платона» может подчас проявляться в непредсказуемых, непривычных до экстравагантности «лево-фашистских» формах (наглядный пример - НБП). Итак, линия разделения в современном русском национализме пролегает именно здесь - на межевой черте национализма буржуазного и национализма мистического.

Отметим и то обстоятельство, что буржуазный национализм в России (несмотря на свою кажущуюся солидность и респектабельность) не имеет ровно никаких перспектив. Причём, перспектив не только, так сказать, потусторонне-метафизических, но и самых что ни на есть посюсторонне-политических. Вся наличествующая активность буржуазно-националистических сил есть не более чем «политика антракта». Так, напомним, определил современное ему буржуазно-националистическое «безумие» в западной Европе XIX столетия гениальный представитель «линии Платона» - Фридрих Ницше. Им сказано: «Благодаря болезненному отчуждению, порождённому и ещё порождаемому среди народов Европы националистическим безумием, благодаря в равной степени близоруким и быстроруким политикам, которые нынче с его помощью всплывают наверх и совершенно не догадываются о том, что политика разъединения, которой они следуют, неизбежно ещё является политикой антракта…». Этот «антракт» непременно закончится и когда это случится, настанет время другой политики, «великой политики» (как называл её Ницше); политики единонаправленной «линии Платона». Одним из величайших провозвестников её у нас в России был Фёдор Михайлович Достоевский (под влиянием коего находился в том числе и Ницше, о чём сам свидетельствовал неоднократно). В данной связи более чем характерны попытки «сбросить» Достоевского «с корабля современности» неоднократно за последнее время предпринимаемые адептами «национал-капитализма». Набор аргументов при этом довольно-таки немудрящ: чаще всего Фёдору Михайловичу вменяется в вину проповедание русской «всечеловечности», «всеотзывчивости» (что, по мнению «критиков», недалеко от интернационализма), что, дескать, служит препятствием к реализации наших национальных интересов и демобилизует нацию. Чаще всего поминается в данной связи знаменитая «пушкинская речь» писателя. Имеет смысл, поэтому, ещё раз вчитаться в сказанное там, дабы проверить добросовестность национал-капиталистической критики. Достоевский утверждает: «Настоящему русскому Европа и судьба великого арийского племени (выделено нами - Р.Б.) дороги так же, как и сама Россия, как судьба его родной земли, поскольку наш удел - всемiрность, причём добытая не мечом, а силой братства и братского стремления нашего к единению людей… О, народы Европы и не знают, как они нам дороги! И позднее, я верю в это, будущие русские люди поймут все до одного, что быть настоящим русским - это значит: стремиться внести окончательное примирение в европейские противоречия, показать выход европейской печали в своей русской душе, всечеловеческой и всеединящей, поместить в ней братской любовью всех братьев наших и в конце концов - сказать окончательное слово великой, общей гармонии, полного братского согласия всех племён по Христову евангельскому закону» («Дневник писателя» за 1880 г.). Существует замечательное сходство столь вдохновенно изложенного упования Ф.М.Достоевского на всебратское примирение и согласие «всех племён» белой Арийской Расы с проектом «Великой политики» Ф.Ницше, который последний рассматривал как главное в своём философском творчестве. Сошлёмся на изыскания современного исследователя А.Н.Мочкина, посвятившего данному предмету ряд содержательных работ (см.: Воля к власти как метаполитика и политическая философия Ницше // Критика немарксистских концепций господства и власти. М., 1987; «Великая политика» Ницше и современный политический «волюнтаризм» // Политические науки и политическая практика. М., 1984). Приведём в изложении указанного исследователя «экстракт» метаполитической философии Ницше:

«Оставаясь долго незамеченной специалистами по изучению философии Ницше, поскольку она всегда была как бы на периферии его философской деятельности, концепция «великой политики» философа явилась квинтэссенцией его метафизики, его социально-политической воли, завещанной потомкам грядущих столетий как своего рода параллельная акция к реальной политике современности и господствующим тенденциям времени. Именно в этом смысле концепция «великой политики» предполагалась как вневременная, постисторическая концепция на все грядущие времена и как своего рода вечная политика, функционирующая в пульсациях и ритме «воли к власти» и «вечного возвращения того же самого». <…> А так как философ стремится создать «не современную философию, но вечную», не больше не меньше, то и масштаб обобщений и выводов соразмеряется только с такими явлениями, которые как бы олицетворяют саму эту вечность, вроде Римской империи в прошлом и России и её политики в настоящем. <…>  Ф.Ницше увидел как раз только в России, где, по его мнению, осуществляется своего рода метафизика «воли к власти» не на уровне умозрительной конструкции, но в качестве реально существующей политической действительности, образца для подражания и функционирования».

«Цель Ф.Ницше <…> - его стремление возродить новый духовный синтез всего, что осталось в Европе аристократического, противостоящего либерально-демократическому, националистически-окрашенному безумию,- для создания новой Европы, в которой засияют имена не только немецких <…> «аристократов духа»…».

Несмотря на некоторую разность в «терминологии», представленные чаяния Ницше предельно близки упованиям Достоевского, с пророческой убедительностью заявлявшего: «Суть русского призвания - в открытии русского Христа мiру. Христа, Который неизвестен мiру, но Который сохранён в нашей Православной Церкви. По моему мнению, в этом вся сущность нашей могущественной будущей цивилизации и воскресения из мертвых всей Европы, в этом вся суть нашей могущественной жизни в будущем». [Хотя Ницше и подвергал нападкам «Христа», но, ежели дать веру в данном вопросе Достоевскому, поставленные нами кавычки вполне оправданны. Достоевский был убеждён: «В противодействие Западу нужно, чтобы засиял наш Христос, Которого мы сохранили, а Которого они и не знали». Потому-то Ницше, ополчаясь против «западного Христа», омрачённого и искажённого, имеет по-справедливости некоторое извинение. А восхищаясь Россией и поставляя её в образец осуществлённости метафизики «воли к власти», не исповедал ли он прикровенно с тем вместе и «русского Христа»? Ведь, согласно Достоевскому: «Христос - наша сила, наша русская сила»].

Справедливость сказанного особенным образом подтверждает случай Артура Мёллер ван ден Брука (лучшего, кстати сказать, переводчика Достоевского на немецкий язык), чья философия являет собой замечательный опыт духовного синтеза метафизики Достоевского и Ницше. Причём не только на уровне «метафизической конструкции» (хотя и здесь достижения сего ведущего теоретика «консервативной революции» изрядствуют - достаточно сказать, что его книга 1920-х гг. «Третий Райх» стала именем возникшей вскоре Великогерманской Империи Гитлера), но и в качестве «реально существующей политической действительности». И здесь достойны быть упомянутыми его попытки создать третье движение из тех, кто «правее правых и левее левых». Движение сие мыслилось А.М. ван ден Бруком как одновременно проевропейское и прорусское и строго антизападное, располагающееся, так сказать, по ту сторону как буржуазного либерализма так и буржуазного же национализма. В статье с характерным названием «Германия между Европой и Западом» А. Мёллер ван ден Брук утверждал: «Только у Германии достаточно сил привлечь Россию в Европу. Без Германии Россия будет отнесена к Азии. Однако, мы не можем отказаться от России. Она - Европа, она - христианская страна. Не может быть и речи, чтобы променять её на Португалию или даже на Францию, которая, кстати, всегда может стать второй Португалией. Движение европейских сил, сначала обращённое к Западу, сегодня направляется на Восток. И Германия - вновь движущая сила этого процесса» (см.: «Элементы» №3’1993). Вышецитированный нами Александр Мочкин резюмирует: «Именно в комментариях М. ван ден Брука Ф.М.Достоевский стал героем правой оппозиции как антилиберальный и антирационалистический писатель, своеобразный пророк Востока для Запада…». Ф.М.Достоевского перевели на немецкий язык именно ученики и последователи Ницше, «более того, Ф.М.Достоевского сделали духовным лидером самой консервативной революции, предтечей и пророком грядущего немецкого возрождения, восточной ориентации будущего Рейха».

Обозревая сегодняшнее состояние европейских сил, с целью отыскать что-либо, что соответствовало «линии Платона», коей мы стараемся посильно следовать, - надлежит, по нашему мнению, остановиться на движении White Power, на движении Белого Сопротивления (у нас в России представленном, например, скинхедами, столь часто вкривь и вкось склоняемыми в последнее время в различных media). Нам представляется что всё преждесказанное есть своего рода идеальная «корневая система» для WP-идеологии. Ибо идея White Power принадлежит к тому же кругу идей, что и «великая политика» Ницше, идей, вырывающихся за рамки «узкого» национализма, полностью несовместимых с какой-либо разновидностью буржуазного «националистически-окрашенного безумия». Как справедливо отмечает один из идеологов названного движения Алексей Иваненко: «К настоящему времени скинхеды окончательно выходят за пределы традиционного политического правого спектра. Они начинают обозначать правительства своих стран как ZOG (Zionist Occupational Government - сионистское оккупационное правительство), провозглашают братство (Brotherhood) всех арийских скинхедов (Aryan Skinheads) и объявляют своей всемiрной эмблемой Кельтский Крест» (см.: «Бритоглавая Русь». К., 2001). Некоторым негативным наследием буржуазных западных национализмов последних веков является весьма укоренившееся там одновременно неприязненное и пренебрежительно-высокомерное отношение к России, что нельзя не признать существенным препятствием для реализации идеи всеарийского братства, «воскресения из мертвых всей Европы» (Ф.М.Достоевский). Однако перед лицом подлинной катастрофы, угрожающей самому «биологическому» существованию Белой расы, едва ли есть место воспоминаниям старых счётов (тем паче инициированных, говоря словами Ницше, «националистически-окрашенным безумием»). «О катастрофе, ожидающей белую расу, с отчаянием пишет известный консервативный политик П.Бьюкенен в книге «Смерть Запада», вышедшей в США в 2002 году и тут же ставшей бестселлером. Он предупреждает, что к середине XXI века белые будут составлять только 9 процентов населения Земли. Они перестанут быть большинством в Соединённых Штатах. Не лучше и положение русских - им придётся отступать с Дальнего Востока под натиском жёлтой расы». «Кто знает,- заключает только что процитированный нами А.Казинцев, - может быть, тогда мы с американцами действительно поймём друг друга»…

Не иначе как самим Провидением Россия вновь поставляется на месте вершительницы судеб Европы и всего великого арийского племени. Мы видим как арийские идеалы захватывают всё большее и большее количество сторонников в России. Но дело отнюдь не только в актуальном количестве сторонников названных идеалов. Ибо, помимо прочего, - и «наши мёртвые нас не оставят в беде»… Все помянутые здесь нами «глубокие и обширные умы», пророки и предтечи русского и европейского возрождения: и Достоевский, и Ницше, и Мёллер ван ден Брук по-прежнему в боевом строю, в Русской Фаланге. И сие - ещё один залог (а есть и иные) того, что надобно встать выше всех «сомнений и опасений», что «будет настоящее воздвижение Христовой истины, сохраняющейся на Востоке, настоящее воздвижение Креста Христова и окончательное слово Православия, во главе которого давно уже стоит Россия. Это будет, без сомнения, соблазн для всех сильных мiра сего и для торжествующих в мiре до сих пор, всегда с презрением и насмешкой смотревших на все подобные ожидания и даже не понявших, что можно серьёзно верить в братство людей, во всепримирение народов, в союз, основанный на началах служения всему человечеству, и, наконец, в само обновление людей на истинных началах Христовых» (Ф.М.Достоевский).



(Опричное Братство св. преп. Иосифа Волоцког