Впервые проза... Простите! "Потеряшка"..."Сирота"...

Обо мне...История жизни...

"Потеряшка"... "Сирота"... 
Какие ещё ярлыки могут быть в потайном кармане моей  многострадальной судьбы,
не знаю... Как не знаю и того, кто мои родители, где и когда точно / 1945-46/ родилась, почему оказалась с бабушкой и почему и в каком возрасте она отдала меня в обоз чужой женщине, ставшей  мне "крёстной" ?!Когда и где это произошло?! Как я с ней оказалась в Вытегре Вологодской области в ГУЛАГе?!  Найду ли я ответы или всё это  останется тайной?! Кроме имени  Ana Rosa, которое  у меня  украдут, как  и судьбу, на долгих 66 лет 
22 сентября  1950 года.  Всё, что со мной происходило после этой даты, если и забывалось, то  не надолго и отчётливо вспомнилось .С мая этого года я постепенно восстановила картины происходящих событий, имея на руках  необходимые для этого документы, подтверждённые архивными справками! И ещё эта дата  отняла у меня всё 
и лишила возможности отыскать своих родных.

Теперь о той, которая воспользовалась моей "незащищённостью" в корыстных целях, именно так! В 1942 году в возрасте 16 лет вологодская девка из деревни с 2 классами образования попадает на лесоповал... Через полгода  сбегает оттуда. Естественно, что её ищут. На что она существовала и как жила, можно только догадываться... В 1943 она попадает / по незнанию / на  территорию, оккупированную немцами и там ... получает  от
немцев паспорт, работая прачкой... Через некоторое время убегает и оттуда, благодаря наступлению советских войск
Первая запись в её трудовой книжке будет сделана 6 июня 1947 года ,  г.Мурманск.
В декабре 1947 года её арестовывают органы МВД и она попадает ИТЛ  МВД СССР
в Вытегорском р-не  Вологодской области. А к этому времени документы о её пребывании 
на оккупированной территории  ждали  своего часа...  В 1949 году  она от зэка рожает  мёртвого ребёнка / мальчик/.  Выйти  же из лагеря досрочно могли женщины с детьми. 
На удивление, начальство в этом лагере надолго не задерживалось... /подтверждено/.
И какие порядки  были, можно  только догадываться.
Я находилась при  "крёстной", которая  работала в лагере врачом. У неё на меня документов не было. Очень хорошо одета, обута и сыта. Имелось немало добротных детских вещей,  две фотографии, бабушкины золотые фамильные серьги и ещё какая-то записка. Большая кашемировая шаль коричневого цвета и шёлковый платок с вензелями и буквами A R сохранились до 1963 года. 
Видимо на "крёстную"  " наехали" ... И я со всем своим "скарбом" была передана  в руки
"новоиспечённой матери", которой фактически  нужна была в качестве "прикрытия". Предварительно была сделана фотография её со мной. Поддельное свидетельство на
Поспелову Римму Алексеевну, 4 ноября 1949 года, рождённую в с-Ребово, Вытегорского р-на, Вологодской области скорей всего было  заполнено  подельником и зэком .
 Ни в одном архиве  никаких сведений о Поспеловой Римме , как выяснилось, не было и НЕТ!
Могла ли она не забирать меня от "крёстной"? Могла!
Нас должны были перевезти на другой берег на лодке. Я села в неё, а следом сел грузный 
мужчина-милиционер, от чего лодка резко опустилась в воду. Я сильно испугалась и вцепилась  в борт лодки. / С той поры очень долго боялась воды и не умею плавать./
Он спросил : "Ты её берёшь что ли ?! "
Она ответила: " По дороге окочурится!"

В свидетельстве о рождении возраст 10,5 месяцев...  А мне было  на тот момент не меньше  4-х! Естество это могло вызвать сомнения у проверяющих... Хотя я была мелкой... Надо было переждать   немного... Да и не нужна я была... Остановились на постой у одинокого старика с собакой.
Потянулись мучительные дни ожиданий, к тому же голодные... Варёный картофель в мундире ... Часто оставляли надолго одну...В один из вечеров я услышала, как "новоиспечённая мать" попросила помощи у старика избавиться от меня, задушив и скормив свиньям, чтобы не осталось следа. Некоторые вещи уже были проданы ею в деревне, а фотографии и записка обо мне порваны. 
От услышанного я испытала сильнейший шок, сработало воображение, в результате я лишилась речи. Дед отказался "помогать"...
После окончательного вердикта медиков, что это надолго или навсегда... вопрос с отъездом был наконец решён. На вокзале нас остановил милиционер и потребовал документы. Хорошо одетая девочка  и молодая, по всему виду деревенская  девка  привлекли внимание. Ему была предъявлена справка об освобождении, но он попросил документ на меня. Испугавшись,  она  протянула ему  свидетельство и вцепившись  незаметно в мою руку , потянула к низу так,  что я вынуждена была чуть ли не присесть...
Я попыталась сказать, что она не моя мама, но из моего рта вместо слов вырвались какие-то непонятные звуки... "Вот видите, девочка больная..." Милиционер долго стоял и смотрел...
Шанс "вырваться" испарился... Добро пожаловать в ад! 
Так я попала в Мурманск.  11 декабря 1950 года она вернулась на свою прежнюю работу в ДЭУ / Мурманского облдордела/  рабочей.
Я "немая" под замком, в бараке. Хлеб и вода. Ела или нет, не помню. Большую часть времени спала.
Однажды проснулась и увидела на поленьях у печки двух огромных крыс,
сильно испугалась, закричала, стала стучать в окно. Рядом оказался частный дом, хозяйка была на улице. Через форточку она вытащила меня  и очень удивлялась. Меня посадили за стол, налили свежий суп с  клёцками, но ...
я не могла  есть... Запах козьего молока  вызывал тошноту и рвоту.
Явившаяся под вечер "мама" отлупила  за то, что меня обнаружили и обо  мне 
узнали. Возможно, благодаря тем крысам и жива осталась!
/Ни о каких детях  информации  по месту работы  не было и нет!/
Через какое-то  время всплыли   документы о пребывании  на оккупированной 
территории .  Чтобы не дали им ход,   расплатилась моими серьгами, я присутствовала при этом. Ещё не разговаривала.
Речь ко мне вернулась  в результате очередного сильнейшего шока.
Она рожала дома сама. Я подавала ей полотенце и воду. Родился мальчик, синюшный, сразу не заплакал. Но когда она его взяла за ножки и хотела окунуть в мусорное ведро с водой, он запищал. От всего увиденного я закричала так,
что ко мне вернулась речь. Естественно, она тоже испугалась и оставила  его "жить".
Рождение этого мальчика, получившего имя Аркадий, нигде не значится...
Несчастный ребёнок медленно умирал в течение 2-х? лет на моих глазах
от голода.  Она  закрывала меня с ним в бараке и уходила на 12-13 часов на 
работу. Кормить его было нечем и мне оставляли кусок чёрного хлеба и воду. 
Я плакала вместе с ним... Однажды нашла сахарный песок и сделала ему 
сладкую воду, чем и накормила. Когда, как и где он умер и похоронен не 
знаю, но к осени 1953 года его уже не было.
Обузой оставалась только я...  А  ей надо было найти мужчину и выйти замуж...
Как-то она ждала "очередного друга" в гости, готовила угощение, а я играла 
с кошкой и опрокинула мусорное ведро... Она била меня руками, ногами, о стену до той поры, пока из меня не потекла моча...
Она никогда меня не удочеряла... Я не называла её мамой много лет. 
Представляю, как я ей надоела...Но что-то  её постоянно удерживало от кардинальных мер.
В апреле 1954 года она уволилась с работы. Из барака нас выставили.
Жили у какого-то "родственника" в тесном домишке... 
В радость мне был только патефон, крутила ручку, меняла иголки и слушала
пластинки  с песнями  Л.Руслановой "Валенки", "Самара-городок".
В июле 1954 года она устроилась на работу прачкой в Городскую инфекционную больницу в специальном городке барачного типа.
Снова комната 8 метров в бараке с печкой  и две казённые железные кровати.
Рядом лес  и  речка. 
В августе у нас неожиданно появилась цыганка с девочкой  выше меня на голову.
Нас с ней закрыли в комнате на замок, который можно при желании открыть
гвоздём, а сами ушли в лес за ягодами.  Девочка затащила меня на подоконник
и мы баловались, глядя в окно. Проходившие мимо соседи, погрозив пальцем,
приказали слезть с подоконника. Девчонка  резко спрыгнула, схватив меня
за подол и я упала, ударившись окончанием правой брови о железный угол кровати. Кровь брызнула фонтаном, я  закричала. Мои длинные  пепельные волосы оказались в крови. Она потащила меня умывать. Прибежавшие на
крик медики рану смазали только зелёнкой, так как кровь остановилась сама.
/Шрам  до сих пор/.
Тут же появились  "мамашки". Цыганка с девочкой  исчезли...
А у К. случился шок от чего-то увиденного и она через  пару месяцев, отпросившись на работе, повезла меня в Брянск, к освободившемуся к тому времени мужчине, от которого у неё  были умершие мальчишки.
Мы остановились у соседей. В свидетельстве папа не был прописан, но она именно его "навязывала мне в отцы". О чём они говорили, не слышала. Мужчина проживал со своей матерью и работал на заводе. Я набралась смелости и постучала к ним в двери. Открыла статная женщина не крестьянского происхождения. Посмотрев на меня, сказала "Мы тебя берём!"
Мой ответ: " Я только пальтушку свою  заберу и приду!" Странное дело с этим пальто, доставшемся мне от родной бабушки на вырост. Чёрное, добротное.
Казалось, что оно росло вместе со мной. Или, наоборот, я оставалась "дюймовочкой". Хотите верьте, хотите нет, но оно с 1948? по 1961 год было со мной и носилось. Как и коричневая кашемировая шаль.
Реакция на сообщение, что меня забирают, была мгновенной.
Схватив чемодан, котомку и меня, она стремглав понеслась на вокзал.
А там народу тьма, мне было приказано держаться руками за котомку/ вещмешок/ сзади. В это время подошла электричка и из неё волной толпа.
Кто-то сильно ударил меня по руке и я оторвалась от котомки. Людская толпа
отшвырнула меня в сторону и унесла далеко...
Немного побродив, увидела женщину в чёрной шинели и берете, подошла, сказав, что потерялась. Она приказала стоять возле неё. В голове одна мысль:
" Как же  я теперь буду жить?!" Слёз не было. Капал  мелкий дождик ...
Сколько прошло минут, не  помню, но... в "растрёпанных чувствах" прибежала
"мамашка" . Если вы думаете, что  она переживала обо мне, то  глубоко ошибаетесь. Она боялась "приобретённой " ответственности.
Поехали в Вологду. Добрались до Тотьмы. Естественно,  это не Брянск. Тем более поздняя осень. Снег. День солнечный. Я в резиновых ботиках. Транспорта не оказалось, пришлось идти пешком несколько километров. Проваливаясь по колено и набирая в боты снег, выбилась из сил. И тут она "озверела" и решила наконец убить и закопать. / Она сама об этом мне сказала  через несколько лет/.
Но что-то или кто-то опять ей помешал... В деревне у её родителей мы оказались ночью. Бабка, увидев меня, спросила :"Откуда?! В оправдание:
не мой ребёнок и ещё что-то... Вердикт: "Где взяла, туда и отведи!"
Но... той же ночью она удрала из деревни, бросив меня без документов и денег,
без зимних вещей и обуви.
Утром  собралась толпа любопытных и родственников. Разглядывали, как
музейный экспонат и удивлялись, глядя на волосы, на руки, на оттопыренные мизинчики, на  строение ушей  и вообще... 
На следующую ночь спать положили на печку... в пальто... Проснулась среди
ночи, куча тараканов... Закричала...
Положили с "тёткой на полати", которая меня под утро "лягнула" и я свалилась и выбила правую руку из плечевого сустава о под печи.
Тут же мне её попытались вправить, слегка повредив суставную сумку.
И тем не менее, это не отразилось на работоспособности руки . Дед свалял мне валенки.  Жили они  небогато.  Держали скотину, но шерсть, яйца, масло
и ещё что-то сдавали государству. А тут ещё я - лишний, чужой рот.
Стол, самовар , горшок со щами, пятеро взрослых едоков и я.
Держа в руках ложку, я терпеливо ждала, когда из горшка взрослые почерпнут,
но моя очередь так и не наступала. Стакан чая и пара крохотных кусочков сахара ... Вот то, на что я могла рассчитывать. Не больше. Возиться со мной
было некогда. Мылись они по-чёрному в печке... От  такого мытья у меня случилась истерика и меня туда больше не  запихивали.
Невестка у бабки была учительницей  начальной школы и они с мужем научили писать, читать, считать. 
Весной дед сплёл мне  лапти ... Я думала, останусь без ног... Летом ходила босая.
Всю деревенскую жизнь описывать не стану... Дважды умирала. Силы вернули 
"живицей". В июне 1956 года  "нарисовалась" " мамаша" с огромным животом
/беременная/ и с мужичком - моряком / но мужем  ей он стал в сентябре 1956/. Не понравился сразу. Сама она к тому времени уже не работала нигде. Из деревни чуть живую привезли в Мурманск. Умирала от двухсторонней  ангины. Выжила. В июле  пошли  с соседкой медсестрой за грибами. Между сопками проходила железная дорога. 
Я шла по рельсе. На полной скорости сзади неслась  дрезина... Соседка, увидев, рванулась вперёд  и столкнула меня в обрыв, поросший  деревьями. Летела кубарем, не чувствуя боли... Ни царапины... 
1 августа   роженицу увезли в роддом, но... разродиться не могла... Бабка-соседка, знавшая  некоторые  тайны из уст "мамашки", схватила меня и поволокла в церковь, недалеко от роддома. Шла служба, старухи на коленях...
я стала задыхаться и поднялась, поп на меня закричал. Потом все стали подходить к иконе и целовать её. Передо мной старуха чуть ли не взасос целовала и обслюнявила.. Я отказалась... Поп взял меня за голову и моим лбом ударил об икону. Потом меня водили  вокруг чего-то, открывали какие-то врата... И ... разродилась роженица. Двойня у неё была: мальчик и девочка, которая оказалась "поперечкой" . Мальчишку она оставила в роддоме,
а девчонку принесла домой и "навязала" её моряку, как дочь.
Но земля слухами полнится... Позднее  начались скандалы и драки по поводу
мальчика.
Меня надо было оформлять в школу. С липовым свидетельством она
повезла меня в облоно, изменив в слове Ребово "е" на "я". Селения Рябово никогда не существовало. Инспектор посмотрела на меня, на документ и 
пообещала взять в школу, но с сентября 1957 года, т.к. в документе дата
рождения 4 ноября 1949 года.  Так я на год стала нянькой, таскала из леса
сушняк, пилила дрова, ходила за водой на речку. Вместо кровати  4 чурбана,
доски с какими-то тряпками. В школу мне сшили штапельное платье  блёклого
коричневого цвета и простой фартук, лямки которого постоянно спадали с плеч.
"Нищенка" ... Хуже меня в классе никто не был одет. Преимущество было только в том, что я писала, читала и считала... По возрасту я была старше всех на 4-5 лет, но кто об этом знал?!  Я весила меньше всех  и стояла в шеренге последней / 40  или 42-й, не помню/.Столом на 5 лет   служил деревянный чемодан, лежавший на огромном чурбане.
В числе первых   по успеваемости  должны были принять в октябрята.  Звезда в 9-10 см из картона, обшита красным сатином. Значков с портретом Ленина на всех не хватало. Школа от дома была в шести км. Ездили на автобусе. В день приёма в октябрята я задержалась в школе и домой возвращалась одна. Автобуса долго не было. Ноябрь, снег пошёл. На остановке
толпа взрослых людей. Уже  переполненный на конечной  остановке автобус
люди брали штурмом... И меня попросту затолкали вместе с портфелем 
под автобус  в 60-70 см от заднего колеса. Люди повисли на  последней ступеньке задней двери. Между мной и колесом портфель. Мысль ... сейчас меня  раздавит напополам... Автобус слегка тронулся... Колесо медленно  приближалось... Я закрыла глаза...
Женский визг ...  Автобус остановился . Меня выволокли из под автобуса
 и затолкали в автобус. Домой я пришла никакая. В декабре начались морозы. 
Мне купили чёрные валенки  на размер или два больше. 
После уроков  пионервожатая задержала и когда я пришла в раздевалку,
почти пустую, в моём мешке оказались валенки с дырой  и на два размера меньше. Ко всему у меня не оказалось денег на проезд и меня высадили .
Темно, полярная ночь , 19 часов вечера, мороз, одна, большой палец правой ноги торчал из валенка. Идти пять с лишним километров. Шла и ревела.
Дома отлупили за валенки. Выяснение в школе результатов не дало.
Другие купили не сразу. Моряк пил... "Мать" не работала.
Драки, скандалы, теснота, пьянки отравляли жизнь настолько, что не передать.

Больно вспоминать, но приходится...


Фактически не одевали. Всё  время хотелось есть. И когда "удавалось", с отравлениями попадала в больницу, благо  рядом.  Скотское существование
вызывало во мне  отвращение  к тем, кто мне его  навязал.  И я  взбунтовала: перестала
нормально учиться, нахватала двоек. . Пришла учительница домой...
Моряком была сказана фраза: "Ласковое дитя двух маток сосёт!" Короче, меня "сломали".
Но жизнь лучше не стала. Училась очень хорошо. Тетради  с моими работами висели на стенде, как образцовые, читала со сцены клуба стихи Маяковского, что "жизнь хороша и 
жить хорошо", тупо веря в светлое будущее, которое всегда обходило меня стороной.
И как ни странно, самые  "болевые ситуации" происходили  с конца  сентября  по ноябрьские праздники . Как-то  / 2 или 3 класс/ в школе готовили к постановке пьесу и нам с подружкой и ещё одной девочкой  на троих дали в библиотеке книгу, которая потерялась. Я никогда не врала и не брала чужого и реагировала очень болезненно на обвинения. Но у каждой девочки была своя версия пропажи. Придя домой, рассказала о случившемся.
Замочив для стирки бельё,  "мать" отправилась  в магазин и там у неё случилась
"перепалка" с матерью моей подруги / мы жили в одном городке и учились в одном
классе/. Разъярённой фурией  она вернулась  домой и, схватив бельевую верёвку,
начала с ожесточением меня избивать, но этого  ей показалось мало и она достала 
мокрую простыню.  Остановиться она не могла и  я поняла, что меня убьют, если  не 
вырвусь и не убегу, что я и сделала, схватив своё  пальто и в одних чулках без обуви
выскочила из барака. Я бежала через болото, покрытое тонким льдом и через лесок.
В полукилометре находилось подсобное хозяйство, где проживала приехавшая  из
деревни  сестра  / та самая тётка, из-за которой я  упала с полатей/.
Дома никого не оказалось, на двери амбарный замок. Болотная грязь облепила мои
чулки по колено. Я не чувствовала холода и боли. Душило несправедливое отношение
ко мне. Решила умереть и не мешать никому. Зашла поглубже в лес, села на землю,
полы пальто подсунула под ступни ног. Сколько минут я рыдала, не знаю., прежде чем погрузилась  в состояние небытия. Очнулась  часа через  два. Было темно, выпал снег.
Кругом белым-бело . Раз не умерла, пришлось идти к тётке. Своим появлением и 
видом  я шокировала её с мужем. А в городке с факелами  меня уже искали.
Минут через десять на пороге появилась "истязательница". Муж сестры ударил её
флотским ремнём, сказав что прибьёт, если она  ещё хоть раз пальцем тронет.
Пробыв раздетой  и  без обуви в лесу, я  не заболела.
Больше  зверски не избивали и вообще  на меня было наплевать...
В феврале 1961 года родилась ещё одна девочка
В 5  классе  появились интересные для меня предметы: история и немецкий язык.
Тогда же выяснилось, что я говорю  на чистейшем баварском диалекте.
Учительница вызвала "родительницу" в школу и ...была разочарована её видом.
Но посоветовала  выучить меня  в институте иностранных языков.
Весной 1962 года  переехали на новое место жительства . Старое свидетельство было  уничтожено и получен через милицию дубликат. Но...
почему-то было решено отдать меня в 6 класс под новой фамилией и отчеством.
И действительно началась " новая " скотская жизнь. Меня коробило от имени и фамилии, от участившихся пьянок, скандалов и драк .По-прежнему, не кормили, как
положено. Устав от вечных обвинений в том, что  не смогла родить мальчика,
которого очень хотелось иметь моряку, она призналась, что я не её дочь  и у неё были сыновья. В тот же вечер  он сказал мне, что я сирота. Недели через две и она
подтвердила, что меня родная бабка бросила в обоз  и что всё моё наследство - это старый выцветший кашемировый коричневый платок и шёлковый крестильный платочек с
вензелями.
Да! Был шок! 
О документах и о возрасте речи не шло и я почему-то подумала, что меня она удочерила.
О дальнейшей жизни писать  не стану, чтобы не шокировать. Прожила в кошмаре 33 года.
И ещё 33 года  прошли... Видимо, время пришло для раскрытия  тайн! Всех ли, не знаю!


26.11.2016 год