Давненько мы не были в Трое,
деревья здесь выросли втрое,
а цены так в тыщу-десят...
Пойду и под старой горою
колье Андромахи отрою,
спугну остроносых лисят.
Пустынно и тихо на бреге:
ушли победители в греки,
в варяги уплыли купцы,
и вспять направляются реки,
и правят здесь бал имяреки,
и думают думу творцы.
Кривляясь в огне обновленья,
троянцы полны изумленья
нелепостью прошлых затей.
Но фрукты, цветы и соленья,
но в воздухе - вирус деленья,
и поиски новых путей.
Давненько мы не были в Трое.
Увы, постарели герои
и с той и с другой стороны…
Ни стен и ни башен не строя,
почтенно стоят за икрою
когда-то метавшей страны.
С аншлагами новая драма
со сцены не сходит упрямо,
заезжий ревет лимузин
сильнее,
чем колокол Храма…
И бродим мы с тенью Приама
вдоль грозных священных руин.
1991
* * *
Такую грусть - откуда что берётся? -
все чаще нагоняют ноябри.
Вплетется луч
в качание березы,
где дружно дозревают снегири.
Торжественно и тихо на погосте.
В кругу родных
деревья так милы.
Короткие серебряные гвозди
морозец вбил
в их сучья и стволы.
Деревьев род и
род людской
корнями
переплелись,
в родство вступив со мной.
И я снимаю шапку
перед пнями
и перед каждой веткой ледяной.
* * *
Думитру Балану, румынскому другу
Лицо подставив солнцу и ветрам,
Проселочной дорогой по утрам
До ближних вод кручу я две педали...
Подумаешь, всю душу измотали,
Подумаешь, расклеился Парнас,
И лучшее закончилось на нас.
Катаясь по не снившимся местам,
Грущу ли по несбывшимся мечтам?
Положенное каждый отмелькал
С надеждами
среди кривых зеркал.
Пред вечностью испытывая страх,
На тризнах ли, на шумных ли пирах
Творящие ударились в сектантство,
А я избрал манящее пространство:
У двух педалей,
двух соцветий спиц,
Ни страха нет, ни грусти, ни границ!
А Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ
Играет ветер елками, дубами,
порхает дятел, по стволам дробя.
Ты мал, наш лес, зато богат грибами,
ты гибнешь, лес. А я люблю тебя.
Разбогатев, сменив свои повадки,
и изменяя женам, и грубя,
приятели на новых стали падки,
молоденьких... А я люблю тебя.
О Русь, не все с тобой благополучно.
И проходимцы, время торопя,
всё вынесут, кто оптом, кто поштучно,
и предадут. А я люблю тебя.
На малую страну идут войною,
её детей и стариков губя.
Стоять бы мне спасительной стеною:
бомбят враги. А я люблю тебя.
За моряка, за путника в дороге,
и за чужих, и за своих детей,
о, Господи, подумаешь в тревоге,
что будет с миром без любви твоей!?
Новые
Меню
