Осенняя халтура в глубинке

Осенняя халтура в глубинке

 

В диком поле, кочковато-конопатом,

Без надежды, без идеи, без вины

Мы расстреляны свирепым снегопадом

И, фактически, под ним погребены.

И в распутице,  снегами убеленной,

И в метели растопыренных руках

Мой потасканный гулёна-жигулёнок

Превращается в железный саркофаг.

 

Нету ходу пароходу, нету ходу!

Посадил аккумулятор до нуля…

Дернул черт меня в такую-то погоду

Потащиться в эти гиблые поля!

Пассажиры, между тем, косятся хмуро.

Бабка - ведьма. Дед, естественно, упырь…

Говорили же брательники:«Халтура

Подведет тебя, Иван, под монастырь!»

 

Ну, а главное, - вы будете смеяться! –

Завтра свадьба - представляете? - Моя!

А от тракта километров восемнадцать

И пятнадцать до ближайшего жилья.

Соблазнился подхалтурить на подарок

Для невесты - на наряды, на цветы.

А теперь – да я довез бы их и даром,

Лишь бы выбраться из этой маеты!

 

Дед за пазуху полез. Достанет финку?

Бабка шепчет заклинанья, это факт!

Ну, а он и говорит: «Послухай, сынку,

Вот те компас и сходи-ка ты на тракт!

Дуй на запад, там и выйдешь на дорогу.

Я дывлюсь, из этих слякотных погод

Нам не выбраться самим, зови подмогу,

Типа, трахтор там, а краще, вездеход»

 

Дал стопарик да плеснул туда микстуры -

Дух зашибло, искры ахнули из глаз!

А в багажнике у нас кудахчут куры –

Я ж их с ярмарки везу, такой заказ.

Я за шапку, телогрейку, да и ходу.

Дед-то дело говорит - одним хана!

Сапоги мои, увы, не скороходы,

И всего часа четыре до темна.

 

И рысцою, и трусцой, и враскоряку,

А когда, по бугоркам, на четырех,

Как солдатики в последнюю атаку,

Я по вьюге да по слякоти побёг.

Напрямую тут короче, знамо дело!

По-хорошему -  часа на полтора.

А вокруг меня свистело и гудело,

Налипала снеговая мошкара.

 

Пригодились мне тогда мои таланты,

Для меня забег по степи – не предел!

Как ложок перемахнул – воды по гланды.

Ну, а дальше - на речушку налетел.

Метров десять в ширину – ручей по лету! -

А теперь вот распахнулась на пути.

Я и так ее, и сяк, а ходу нету,

И никак ее вокруг не обойти.

 

Ну же, думаю, какая невезуха,

Ведь до трассы от реки всего чуток!

Разбежался и с девизом «Бляха-муха!»

Оттолкнулся, и махнул через поток.

Как летел, сомненья душу бередили:

Будет свадьба ли? Уверен не вполне…

Приводнился аккурат на середине

И, как водится, на самой глубине.

 

Понесло меня, как щепку, закружило.

Чую гири на кирзо’вых сапогах!

Я ногами и руками живо-живо

Засновал - и перебрался кое-как.

Выжал тряпки и в дорогу. В этом снеге

Новый мир писался с белого листа.

Но закончились поля, увалы, реки,

Вот и трасса, да на трассе пус-то-та!

 

Ни машины, ни телеги в море белом -

Кто ж полезет в эту злобную пургу?

Телогрейка, словно панцирь, задубела.

До Замолинска живым не добегу…

И побрел я вдоль дороги как попало,

Вспоминая суету минувших лет,

И маманю, и батяню, ну, и Аллу –

Все ж невеста, как не вспомнить напослед!

 

Как я жил и хорошо ли? – вот вопросец! -

И какая будет память обо мне…

А тем временем включился и морозец,

Прямо, чувствую, колотит по спине.

И себя мне стало жаль, и даже Аллу,

Что в фате падет на мой холодный гроб!

Так тащился я по тракту мал-помалу

И наткнулся на внушительный сугроб.

 

Для чего он на пустынной этой трассе?

И кого тут замотало-замело?

Вот те фокус! Сельсоветовский УАЗик,

Занесенный снегопадом по стекло!

Я отрыл его как такса-отрывашка,

Так ладонями лопатил, как ни в жисть!

А в УАЗике шофер - Корягин Пашка -

Засыпает по-серьезному, кажись.

 

Растолкал его, взбодрил его, амбала:

«Эй, Пашуня! Ты живой еще? Окстись!»

Ну, а он и говорит: «Искра пропала.

Как заглох в сугробе – и не завестись…»

«Так давай проверим свечи, эко горе!»

«Там трамблер еще шурупает не в лад».

«А бензин хотя бы есть?» «Бензина море.

Хватит аж до Оренбурга и назад».

 

Распатронили движок за гайкой гайку

И опять собрали этот бутерброд.

В общем, к ночи запустили таратайку,

Запыхтели, откопались и - вперед!

И метель тут улеглась, убрала косы.

И луна мигнула из-за облаков.

Я с лопатой впереди, когда заносы,

И под утро отыскали стариков.

 

Живы, черти, побудители халтуры!

Пьют микстурку, подъедают огурцы.

И сидят они рядком, а сверху куры -

Согреваются друг другом, молодцы!

Как я выжил, до сих пор не понимаю!

Но надела Алка свадебный венец.

То есть, с нею мы списались. Где-то к маю.

Как подзажил отморозок мой.

Конец!

Другие произведения автора:

Боролись мысли на коромысле

Рассказ курсанта МВД из Подмосковья

Чаячий остров