Несколько слов о Валерии Золотухине.

19 декабря 2013 — Ваагн Карапетян

Когда узнаешь о смерти известного человека – всегда становится грустно, ведь с каждым из них связана какая-то частичка твоей культуры, твоего мировоззрения. Но если имя этого человека тебе известно не из газет и журналов, а ты лично знал его, общался с ним, то становится грустно вдвойне. Ты поневоле начинаешь вспоминать, перебирать в памяти мгновения, отличные от всей твоей жизни - миги общения с киногероем, который сошел с экрана и переступил порог твоего дома. Таким человеком был для меня Валерий Сергеевич Золотухин. ичное знакомство с Валерием Золотухиным у меня началось в 1992 году, когда меня пригласил на день рождения сосед - актер Театра на Таганке Валерий Черняев. Я знал о том, что приглашение получил и Валерий Сергеевич и поэтому шел на этот вечер с особым настроением. Но из-за московских пробок добрался с опозданием. Еще на лестничной площадке стало понятно, что застолье в самом разгаре, так как шумная кампания не стеснялась в выражениях и уже на первом этаже были слышны голоса из квартиры юбиляра. Дверь оказалась распахнутой настежь, я вошел без стука и увидел следующую картину: за столом собралось 10-12 человек. Все стояли вокруг стола, кто с рюмкой, кто с бокалом в руке и покачиваясь что-то настойчиво на повышенных тонах доказывали друг другу. Молча сидел и слушал, пытаясь понять о чем же идет речь лишь один Валерий Золотухин.
Мне надолго запомнился этот случай еще и потому что, за столом ведь собрался простой люд, родственники, соседи, друзья детства юбиляра и их развязное поведение и скромное присутствие Золотухина никак не гармонировали друг с другом.
И в дальнейшем мне нередко приходилось быть свидетелем природной скромности, этого, я не скажу гениального, но очень интересного, самобытного и популярного актера. Мне посчастливилось в общей сложности 19 лет жить, учится и работать в Москве. Я полюбил театры Москвы и со временем стал закоренелым театралом. Старался не пропускать премьеры, часто бывал и в Театре на Таганке. После спектакля подходил к Валерию Сергеевичу и тот, каким бы усталым ни был, считал своей обязанностью, памятуя наше недолгое знакомство, перекинуться со мною хотя бы парою словечек.
Одна из самых запоминающихся встреч состоялась в Ереване в 1996 году. Гастрольная труппа во главе с Золотухиным привезла в Ереван спектакль о Высоцком. Я еще до начала представления прошел к нему, (надо сказать, что мое появление в Ереване очень удивило Валерия Сергеевича) и предложил со всей труппой после спектакля поехать ко мне на дачу, там и заночевать. Получив согласие, сломя голову, помчался готовится.
К концу спектакля я вернулся в театр, и, как только отгремели овации восторженных зрителей и задвинулся занавес, прошел на сцену и стал торопить рабочих как можно быстрее собрать инструменты, аппаратуру. Я нервничал, так как время позднее, и хотелось успеть хотя бы посидеть немножко. Наконец, наскоро собравшись, мы на двух машинах отъехали от театра. И здесь я воочию, не на словах, не в книжном прочтении увидел, что такое сверх-популярность. Проезжая по улице мимо продуктовых ларьков, какими в те годы были заполонены улицы городов доживающей свои последние годы Страны Советов Валерий Сергеевич неожиданно попросил остановится и вышел из машины. Народ, ахнул и позабыв о торговле, тут же обступил Золотухина. Естественно со всех сторон посыпались вопросы, приглашения, просьбы дать автограф и т.д. Я оторопел, понимая что эта канитель может затянуться часа на два и мы только к полуночи до дачи доберемся. А там уж какое застолье, естественно - в постель тогда.
Я, ни на что не надеясь, твердым голосом, на армянском стал объяснять собравшимся, что мы торопимся, что задерживать нас не следует, и потянул Золотухина за рукав. Поняв это собравшиеся вмиг разбежались, но не успели мы подойти до машины, как они вернулись нагруженные всевозможными деликатесами и спиртными напитками и, не обращая на нас внимания, стали просовывать все это в открытые окна и в багажники обеих машин. Уже на даче мы насчитали спиртного бутылок пятнадцать разного калибра и килограмм пять- десять деликатесов.
За столом самым сдержанным был, естественно, Валерий Сергеевич. Здесь сказывалась не только усталость, но и его внутренняя культура, умение вести себя в гостях. А когда кто-то из музыкантов попросил Валерия Сергеевича спеть песню «Ой мороз, мороз», чтобы этим отблагодарить предложенное гостеприимство, и намерился передать ему гитару я возразил. Я сказал: « Конечно, хотелось бы, Валерий Сергеевич, еще раз услышать эту песню в вашем исполнении, но я вижу какой вы уставший. Не надо».
Золотухин с благодарностью посмотрел на меня и ко всеобщему удивлению разговорился. Среди прочего он рассказал и версию о том, почему он (по убеждению многих литературоведов, кинокритиков и прочих любознательных) похож на Михаила Лермонтова. Я не являюсь потомком Лермонтова, нет, -сказал он - но местность, где проживали мои предки, принадлежала помещикам Лермонтовым. Будущий поэт слыл сексуально активным и капризным юношей и ему не успевали девок подставлять, возможно одна из моих прапрапрабабушек и оказалась в его послужном списке, кто его знает. – смеясь развел руками Золотухин.
Утром меня попросили на завтрак спиртное не подавать , так как в обед вылет в Москву, а завтра у Валерия Сергеевича спектакль в Театре на Таганке, где он в главной роли и дублер не предусмотрен.
Но в аэропорту Золотухин незаметно прошептал мне на ухо: «Выпить хочу, что-нибудь придумай»
А что думать, я тут же в буфете аэропорта купил бутылку армянского коньяка и незаметно подсунул ее Валерию Сергеевичу.
В самолете Золотухин с невинным видом каждые 10-15 минут отлучался в туалет и ко времени посадки самолета в Домодедово был уже в стельку пьян. Труппа торжественно вынесла его из самолета на руках. Естественно спектакль по техническим причинам отменили. Особенно запомнился мне звонок по этому поводу из Москвы - все участники вечернего застолья посчитали своим долгом подойти к трубке и сказать все, что они обо мне думают.
Прошли годы. Я волею обстоятельств, переехал жить в Украину в город Ровно. На фасаде местного театра появились афиши спектакля «Собачье сердце» с участием Валерия Золотухина. Это был уже, если не изменяет память, 2007 год. Перед спектаклем я попытался пообщаться с Валерием Сергеевичем, но меня не пропустили, мол он готовится к спектаклю и если что надо передать, пожалуйста - передадим. Я и сказал: «Передайте, что здесь Ваагн».
- Как-как, - переспросила девушка.
- Ваагн, - еще раз членораздельно выговорил я, в твердой уверенности, что имя мое она не запомнит, исковеркает, так что естественно Золотухин и не поймет о ком идет речь. Но на мое удивление, открылась дверь и появился растерянный Валерий Сергеевич: «Что ты тут делаешь ?» – еще более удивился он.
- Вы понимаете: влюбился... в общем переехал. – стал комкать я, - вы ведь знаете, что такое любовь.
- Да-да, - улыбнулся он, - после спектакля подойди, поговорим.
После спектакля мы с моей знакомой стояли у служебного входа. Золотухин не заставил себя долго ждать, вышел, учтиво представился моей подруге.
- Я могу посидеть с вами, - опережая наше намерение его пригласить, сказал он, - но я не пью, завязал. Спиртное исключено,только кофе там, или чай. Если вы не против.
Мы зашли в ближайшее кафе и провели вместе около часа.
- Вы так чудесно играли. Такое интересное прочтение образа профессора Преображенского, - залепетала моя спутница, - особенно после Евгения Евстигнеева не каждый решится, но вам удалось, я в восхищении.
- Несколько удачных фильмов, - ответил Валерий Сергеевич, - «Пакет», «Хозяин тайги» и, конечно же, «Бумбараш» стали моей визитной карточкой. Режиссеры видели меня только в образе крестьянина, простачка и балагура. Цена успеха оказалась слишком высокой - сколько серьезных драматических ролей я потерял, - вздохнул он и добавил: « Я устал быть Бумбарашем».
Конечно спокойно посидеть и здесь не удалось: местные корреспонденты не давали нам покоя. Золотухин отвечал коротко, сдержанно, вежливо. Напросились на общий снимок и работники кафе в общем скучать не пришлось.
На прощанье Валерий Сергеевич сказал мне: «Будь счастлив.»