Суд

 – Наш отчим ставил нам мультики про Микки Мауса,

черно-белые, старые.

(Шепот по залу: «Садист…»).

Иногда Чарли Пэттона и Луи Армстронга.

(Очередями: «Кто это? Кто это? Кто!!!).

Иногда коротышку печального с тросточкой,

у которого пони невидимый был.

(«И зачем государству защита животных?..»).

Иногда грустных женщин из спальни мы слышали

(«Полюбовницы – так, полюбовницы, точно…»).

Они жаловались протяжно под шипенье и треск.

По-английски, ни разу по-нашему…

Отчим

пива выпить любил,

брал его в магазине,

нам конфет приносил.

(«Алкоголик, босота!»)

Не терпел новостей. Выключал телевизор.

Моментально – когда выступали такие,

толстолицые, на аналое с гербом.

Иногда их ругал, иногда нас ругал.

(«Делириум тременс, скандальное хамство!»).

А потом просил огорченно

Шуберта на блок-флейте сыграть.

(«Детский труд и насилье в семье… однозначно»).

Если б он был бы жив,

то пришел бы на помощь

и привел своих самых надежных друзей,

и они б ваше сборище…

суд ваш…

они бы…

Всех тут аннигилировали, дураки!

Трансгендер-судья с многоразовой пластикой

делает знаки сросшимся спинами полицейским.

Присяжные, имеющие вместо носов короткие хоботы,

зарываются в судки с серобуромалиновой мешаниной.

Зрители, чья внешность не поддается хладнокровному описанию,

валят к надписи «Exit».

Детский крик навзрыд. Истерики автосигнализаций.

Журналюга с тремя ногами и диктофоном в зобе

лапает надменное нечто.

21.12.2017.

Другие произведения автора:

Голгофа

У дворняги на приеме

В прямом эфире

Это произведение понравилось:

Юрий Гость