СТИХИ В АЛЬМАНАХ "РУКОПИСЬ"
СВЕТЛЕЕ СТАЛО ЖИТЬ
СТИХИ В АЛЬМАНАХ «РУКОПИСЬ»
. . .
Светлее стало жить
как будто свет
проходит через стены дома
за стол садится
на кровать ложится
на стенах повисает
просто так
и вновь в окне
оставил свою
душу
которая не может говорить
а только улыбается
кому-то
улыбкой доброй феи
и подарит
нам светлые
простые чудеса.
. . .
Говорят про любовь
улыбаясь
«это сладкое яблоко»
и ведь действительно так
съедаешь его
и так сладко
становится жить
тебя гладят
счастливые нежные руки
и целуют так нежно
любимые губы
тебе все отдают
то что могут
отдать
и взлетаешь ты в небо
высоко высоко
выше всех облаков
одиноких
и кружатся внизу
и леса и поля
и на них
все на свете
цветы голубые
ждут
когда ты
вернешься обратно.
. . .
У меня еще есть
в моем славном
саду
голубые цветы
и волшебный
таинственный пруд
где сбываются чудом
желанья
и туда можно
просто прийти
и как в зеркале
снова увидеть
всю жизнь
все что было
и все что
когда-нибудь будет
и поверить луне
что упала
в тот пруд
летней ночью
и опять говорит
о любви.
. . .
Вы видели когда-нибудь
чтоб дерево росло
а потом меньше становилось
ниже
и листья его
снова распускались
как очень много
долгих лет назад
и так по детски
весело шумели
как в том
всегда единственном году
когда оно узнало
что живет на свете
и жить бывает
очень хорошо
вы видели когда-нибудь…
а впрочем
вы многого не видели еще
и не узнали
что луна живая
что солнце -
надувной обычный шар
что стариками
могут быть и дети
а юность возвращается
волшебно
как увидит
как цветет душа
цветами голубыми
в светлом мае.
. . .
Дни
стали
огрызками
черных ночей
когда
луна точит
блестящие
желтые зубы
о
землю
и
множество звезд
взявшись
за руки
ходят по небу
и
каждая может
упасть
тебе в руки
и
ты ее будешь
так
жадно держать
в
темноте
а
она будет биться
как
птица
а
когда ты
разожмешь наконец
свои пальцы
она
улетит
чтобы
больше уже
не
вернуться.
. . .
Я что-то говорю
хотя в лесу
молчание встречает
с каждым шагом
и в глухой чаще
только веток хруст
и шепот листьев
и большие птицы
бывает пролетят
поднявшись ввысь
одни среди деревьев
похожих на застывших часовых
безмолвия
живущего во мху
среди камней
и невысоких кочек
где был бы зайцем
мог бы и попрыгать
а был бы волком
лег бы просто спать
уткнув большую морду
в свои лапы
но я иду
ведь я же человек
и даже крикну
только встречу эхо
которое похоже на меня
как отражение лица
в огромной синей луже
на тропинке.
. . .
Как будто небо
плачет по тебе
такими крупными слезами
что их видно
даже
на пустом стекле
здесь
за далеким
от тебя окном
которое
мне кажется
все знает
чем ты жива
и как ты будешь жить
и почему
мне за тебя
так больно.
. . .
А ты опять
неведомо кому
все пишешь письма
этой странной ночью
когда кругом
мучительно темно
и мудрая луна
над головой
склонилась словно врач
и яркие
большие
как широко
раскрытые глаза
чужие звезды
смотрят на тебя
так удивленно
будто ты
и сам
упал с небес
как лунный камень
что умеет
нежно говорить
слова любви
тому
кого не знает.
. . .
Он
в черном шкафу
будет
вечно хранить
свои
черные мысли
достанет
их ночью
и
будет гадать
по
их болью
исчерченным
лицам
о
будущем
прошлом
о
том что случилось
когда-то
потом
повторится
как
буря как дождь
или
снег
а
утром
не
сможет никто
догадаться
что он чернокнижник
загадочный
странный
и
всем здесь чужой
человек.
. . .
Смеюсь потому что
луна зацепилась
за крышу
соседнего дома
и звезды спустились
так низко
как будто
висят на деревьях
в ночном
заколдованном кем-то
саду
в нем мы ищем
с тобой
свое счастье
касаясь друг друга
так нежно
как волны касаются
берега ночью
когда ветер устал
и остался
в ногах тишины
как забытый любовник
а мы же по прежнему
любим
и верим друг другу
как верят
зеленые листья
тем деревьям
где они
появились на свет.
. . .
На праздник надо
получать подарки
а ты не получаешь
ничего
а праздника в душе
обычно мало
душа поет
но ведь вокруг - темно
ее никто не слышит
и не видит
и принимает попросту
за тень
которая на улице
качается всю ночь
в обнимку с тусклым фонарем
среди пустого
темного асфальта.
. . .
Они придут к тебе
ты это знаешь
какими они будут -
вот вопрос
похожими
на первые весенние цветы
такими нежными
и светлыми
простыми
или как птицы белые
в ночи
летевшие куда-то
над землею
вдруг сядут тихо
на твое плечо
в знак бережной
большой любви
или окажутся
седыми облаками
в которых мудрость мира
собралась
но ты увидишь их
и будешь с ними рядом
как добрый друг
с которым им легко.
. . .
Как будто
все наоборот
и вечер жизни
утром стал счастливым
и птицы
упоительно поют
и солнце светит
словно в первый раз
и шепчет
что все будет
очень славно
и это лишь начало
новой сказки
безумно длинной
с радостным концом.
. . .
Все уже есть у меня
словно снова
в кармане моем
золотая луна
и счастливое
жаркое солнце
и в мешке вещевом
за спиной
весь оставшийся мир
впереди
вдоль широкой дороги
клубится
знакомая вечность
и еще неизвестные звезды
цветут
на высоких деревьях
в ее сказочном
синем саду.
. . .
Кто придумал мне мир
полный яркого света
словно всюду зажег фонари
среди ночи
и стало светлее
чем днем
и на свет пришли все
кто когда-нибудь
жил на земле
и любил хоть кого-то
и верил
что любовь
превращается в свет
поднимается в небо
и становится музыкой
вечной души.
. . .
Не буду я
сбрасывать звезды
с высокого черного неба
качаться на желтой луне
и смеяться над миром
который заснул
подо мной
далеко далеко
и видит счастливые сны
и не знает
что все они
были от Бога
и в них
побеждает любовь
я снова спущусь
по веревочной лестнице
прямо
в широкое поле
нарву удивительно яркий букет
всех на свете цветов
для любимой
и ей подарю на рассвете
и Богу рукой
помашу
чтобы он
обо мне не забыл.
. . .
И утро
мокрой простыней
закроет нам окно
и дождь
будет стучать
по подоконнику
своими пальцами
больными
и желтая луна
не будет уходить
но поменяет цвет
одев
как дева старая
невесты платье
и будет ветер
все качать деревья
как маленьких детей
качают в люльках
и мы
проснемся вновь
и станем жить
все так же
как обычно
в нашем тихом мире.
. . .
Дни перепрыгивают
так легко
через заборы времени
как обезьяны
с ветки на ветку
вот он
этот день
я ждал его
и буду наслаждаться
им как дети
вкусным ананасом
и пусть
болят и пухнут
губы
от его
тропического сока
такого едкого
как жизнь
и как любовь
которой в этой жизни
так же много
как и воды в реке
плывущей в море
где можно
без конца любить.
. . .
Как
странно
бродить по заснеженным
улицам белым
и
думать что ты
на
краю
ночного
волшебного мира
где звезды
касаются нежно души
своим
светом
и
дышат так часто
как
будто
взволнованы
очень
и
без памяти
любят
друг друга..
. . .
Ночь
похожа
на
черную яму
и
ведь кто-то же
вырыл
ее для тебя
вот
и спишь
в
этой яме
под
толстым своим
одеялом
над
тобой
усыпальница
звезд
и
луна
как
колдунья
все
гладит тебя
по
лицу
и
все шепчет
что
ты уже умер.
. . .
Небесный
свод
стал
ниже чем обычно
и
нарисована на нем
одна
тоска
как
будто кто-то
скучной
белой красной
закрасил
все
от края и до края
назвал
началом
праведной
зимы
благословив
на
пост
во
всем что можно
конечно
начиная от любви.
. . .
Утро
но все же темно
тьма
задержалась опять
в
гардеробе
долго
снимает свой плащ
а
уже мчатся машины
по
асфальту как змеи шурша
и
пешеходы проснулись
и снова бегут
может
на службу
а
может
по
важным делам
ведь
они пешеходы
и
им невозможно стоять
или
думать
как
рыбам
не
плыть никуда
в
океане
или
больше того -
ведь
прохожим вообще
невозможно
застыть
так воде не суметь
вдруг
стать льдом
без
большого мороза
так
душе не дано
вдруг
стать камнем
и
в воду упасть
и
на дне
навсегда
и остаться.
. . .
Я
знаю
что
счастье придет
не
под видом
роскошной
принцессы
а
Золушкой
или
Дюймовочкой
милой
но
будет оно
тем
нежнее и проще
как
тихие воды
лесного
пруда
в
который
впадает
наивный
ручей
журчащий
у
нас под ногами
вода
в нем
чиста
и прозрачна
а
больше
ведь
нам
ничего
и не надо
для
жизни
которая
птицей
летит
в
небеса.
. . .
Кругом
темно
а
свет горит перед тобой
как
будто лампой
освещает
кто-то
все
лучшее
в
тебе самом
и
в жизни этой
где
ты лишь странник
и
идешь с котомкой
среди
серых дней
по
пыльной
и
петляющей дороге
и
видишь этот свет
и
думаешь
что
дом твой
уже
близко.
. . .
Пусть жизнь уплывает
одна по течению
мимо пустых берегов
на них ничего
так давно не растет
и не движется
над ними лишь тучи
замерзли от холода
и всегда неподвижное солнце
висит в вышине равнодушно
и наверно считает
прошедшие дни
так у старой дроги
неподвижно стоит человек
в черном платье
и считает как много
одиноких безмолвных
друг друга не видящих
путников
все идут и идут по ней
в синюю синюю даль.
. . .
И замерли
с погашенными окнами
дома
и улицы застыли
без прохожих
и небо заморожено
над головой
и снег лежит повсюду
неподвижно
и в мире рядом
ходят только тени
меняются местами
и смеются
кивают головами
и растут
все остальное
будто бы заснуло
и видит в своих снах
любовь и звезды
небо голубое
и девушек счастливых
что танцуют
под музыку
восторженной весны.
. . .
Из источника чудного
жадно черпают
прозрачную воду
и становятся птицами
и улетают
на легких
на шумящих
так радостно крыльях
в ты рядом стоишь
и все смотришь им вслед
ведь ты знаешь
что вода колдовская
в источнике этом
и она превращает
всех кто ее выпьет
в зверей или птиц
и они улетают
в далекое небо
и уходят в леса
чтоб уже никогда
не вернуться обратно
и забыть
что ведь жили когда-то
как люди
на этой земле.
. . .
Я этого не мог предугадать
что спустится луна
так низко над домами
что будет ночь прозрачна
как вода
в том сказочном пруду
где плавают
таинственные рыбы
с пышными хвостами
и ждут
когда к ним в воду
звезды упадут
проглатывают звезды
молчаливо
и тихо плавниками шевеля
уходят в глубину
лесов подводных
где их ни днем ни ночью
не найдут.
. . .
Не остается времени
страдать
все занято
моим обычным счастьем
глядеть в окно
и видеть то же небо
что вчера
и радоваться что оно ведь
существует
и никуда не делось
за всю ночь
и дом стоит
в котором я живу
и как ни удивительно
не развалился
и не упал
как дерево в лесу
от старости
или от ветра
все это здорово
и есть вокруг земля
и никуда она
не испарилась
и по ней даже
люди ходят иногда
и что-то как ни странно
говорят друг другу.
. . .
Если честно
признаешься -
я позабыл
что земля существует
и небо
что есть города и дома
и в них люди
обычно живут
мне казалось
что я появился на свет
во вселенной
где и времени нет
и пространства
и жизни и смерти
то никто не поверит
все скажут -
он шутит
и станут смеяться
и тот смех улетит
на окраину мира
там где вновь
начинается вечность
и нет ничего.
. . .
Здесь все напоминает нам
о него жизни
и нежный шепот
листьев на деревьях
и трепет трав
на солнечной поляне
где томный ветер бродит
неспеша
ласкает лепестки
цветов красивых
и думает о счастье
жить на свете
где все и существует
для любви.
. . .
Как волны катятся
по морю
просто так
и ветер дует в
поле
без особой цели
так я живу всегда
на белом свете
не думая
зачем и почему
мне нравится
и небо голубое
и лес зеленый
темная вода
в реке широкой
и нравится
что я все это вижу
и буду видеть
если захочу
а остальное в сущности
неважно
и задавать
вопросы
ни к чему
пускай на них
и отвечают дети
что тянут руки
с каждой парты
в младшем классе
когда их вдруг
услышат в первый раз.
. . .
Немного слов
немного тишины
счастливая улыбка
среди ночи
и улица широкая
с утра
где много света
и веселый снег
скрипит
при каждом шаге
вдаль
и небо
зацепилось за дома
и облака уже
лежат на крышах
и солнце медленно
плывет над ними
воздушным шаром
целый день
на привязи зимы.
. . .
Я встречу все
что лучше в жизни
встретить как-нибудь
и не увижу ничего
что лучше и не видеть
никогда
придут ко мне
лишь те кого я жду
а остальные
лишь проходят мимо
как будто понимая
что их видеть
и не хотел
и ныне не хочу
и так всегда
бывает в мире этом
он выбирает нам
друзей и жизнь
так словно знает
все наши желанья
и очень любит
исполнять мечты.
. . .
Хорошо разбежаться
и прыгнуть на облако
полететь с ним опять
над землей
и рукой помахать
с высоты
всем знакомым
хорошо бы
нырнуть
и на дно океана
и оттуда послать
телеграмму
на ракушке белой
«я живу под водой
но вернусь непременно
на воздух
и шлю вам свои поцелуи»
или лучше остаться
в любимом саду
у пруда
на скамье одинокой
ничего не хотеть
никуда не стремиться
и часами смотреть
как цветут
в этом тихом пруду
безмятежно кувшинки
и шептать им
о нежной любви.
. . .
Вот листья
все шепчут о чем-то
а мыслей у них
вовсе нет
они ничего и не знают
о мире
большом и красивом
и думать увы
не умеют
и может
совсем не хотят
не знает и облако
правды
зачем мир устроен
так славно
вода
неспособна осмыслить
течение к морю свое
а ты ведь
все знаешь
и понял
зачем на земле
существуешь
и веришь
что Богу известно
счастливое имя твое.
. . .
Какие там еще
воспоминанья
ведь не было
на свете ничего
никто не падал
с высоты на землю
никто не поднимался в облака
никто не перепутал
дни и ночи
все только улыбались
почему-то
и знали
что все будет хорошо.
. . .
Я
знаю
лишь
одно
магическое
слово
любовь
оно преображает мир
и
звезды
изменяют
цвет
и
облака
становятся
прозрачны
и
ветер - нежен
как
твои ладони
и
губы до утра
не
устают
все
время целовать
и
пьяная луна
качается
как в море
в
небе темном.
. . .
Как
много следов
на
снегу
как
будто
бежали
тут звери
и
каждый
не
зная дороги
по
своему
ставил
следы
вот
крупный
и
страшный
медведь
вот
маленький кто-то
и
робкий
а
вот
кто-то
очень красивый
наверное
это она
а
мы
наблюдаем
за ними
из
окон замерзших
и
иней
нам
путает карты
все
время
вставляя
свои же следы
где
все
танцевали
кружились
и
снова теряли друг друга
за
белом холодном стекле.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской
Литературы) Российской Академии Наук.
Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой
заметный след в истории русской
культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель».
1990; В. В. Розанов Эстетика свободы.
СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском
творчестве основателя русского
славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском
самиздате - в ленинградском самиздатском
журнале «Часы» 1980-е годы. В годы
горбачевской «Перестройки» был допущен и
в официальную советскую печать. Входил
как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма»,
печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь
искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки»,
«Петрополь» и многих др. изданиях, в
петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого
перерыва вернулся в поэзию в 2015 году.
И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ»,
«Зинзивер», «Парус», «Сибирские огни», «Аргамак», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» и др., в изданиях «Антология Евразии»,» «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах «Новый енисейский
литератор», «45-я параллель», «Под часами», «Менестрель», «Черные дыры букв», «
АРИНА НН» , в сборнике посвященном
150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «Серебряные голуби (К
125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда
поэтических премий – премии «Поэт года»,
«Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских
языков. Живет в Санкт-Петербурге.
Рег.№ 0277886 от 26 декабря 2017 в 21:01
Другие произведения автора:
Нет комментариев. Ваш будет первым!