Ты расcкажи, волшебник-лето,
и дай взглянуть одним глазком,
какие камни-самоцветы
по речке катятся тайком.
Как долголетни эти глыбы,
что в землю по уши вросли?
Как далеко ручьями
рыбы
в верховья узкие ушли?
Где вход таинственный в пещеру
ель прикрывает рукавом?
Кто кормит ягодами щедро
в лесу сосновом, вековом?
Скажи нам, кто это в тумане
через ромашки и кипрей
в луга ведет и в горы манит
тропой придуманных зверей?
И кто перебирает четки
в колодцах,
выпушенных мхом?
И как за пазухой зайчонка
укрыл от нас
зеленый холм?
***
Снова стало свежо, тополино -
это тесного сада сквозняк,
это длинные линии ливня
и грозы
восклицательный знак.
Перемешана с ливнем и градом
перегнутая ветром лоза.
Как ни делаем вид,
что мы рады, -
все равно нас пугает гроза.
Эти плечи и профиль античный
да её молодые лета!
Как ни кажемся мы безразличны -
все равно нас влечет красота.
Новый день, ты дождем нас обрызни,
остуди наших мыслей накал,
чтобы голос диктующей жизни
никогда, никогда не смолкал.
* * *
Наматывал кончик косички на палец,
и кольца волос
золотым обернулись.
Хмель юности вышел,
и свежее слово
стыдится услышанным быть.
А ветер стозвонный
качает полотна
моих отсыревших знамен.
Я в споре с судьбой
по-весеннему буду пристрастен,
идя сквозь ряды черно-белых деревьев,
где каждая почка
таит в себе шелест и тень.
1978
* * *
В судный день и в судный час
что останется от нас
то ли истине служенье
то ль бахвальство напоказ
Судный день и судный миг
навсегда разгладят лик
не жалей о том что было
и к чему привык
к нам приходят чередом
ветродуй и скопидом
спесь смятенье и покой
цвет с бесплодьем иль плодом
Поздний возраст - вид с вершин
что задумано - сверши
жизнь - игра воображенья
и движение души
За границей бытия
верно должен быть и я
Что ж, и это я приемлю:
есть и там мои друзья
Новые
Меню
