1

День настал… на сердце страшный сумрак.
На дворе стоит осенний мрак.
Облака свинцовые, как думы,
С севера проносятся с утра.

Машинально плащ надев на плечи,
Наскоро надвинув сапоги,
Вдоль оврага, где столбы, как свечи,
На базар тащились две ноги.

Безучастно сделала покупки.
И назад с тяжелою сумой
По дороженьке, от грязи хлюпкой,
Возвращалась,  бедная, домой.

Прежде, чем она смогла раздеться,
Со двора раздался резкий звон.
Вниз куда-то покатилось сердце.
В дверь вошел угрюмый почтальон.

Медленно, как будто через силу,
«Телеграмма срочная», - сказал.
А сочувствие и боль сквозили
В отведенных в стороны глазах.

Мамочка, любимая, родная,
Как боюсь я срочных телеграмм!
Мамочка, я чувствую, я знаю –
Только горе будет скрыто  там.

И дрожащей, трепетной рукою
Запечатанный конверт взяла.
Комната за пляшущей строкою
Перед ней внезапно поплыла.

«МУЖ  ВАШ…ПРИЕЗЖАЙТЕ  СРОЧНО».
Что же  с мужем?  Нет, не поняла.
Что-то здесь написано не точно,
Муж мой жив, я так его ждала!

Да ведь нет о смерти здесь ни слова,
Просто травма, просто ранен он.
Я нужна ему, я в путь готова…
А в груди теснились крик и стон.

Снова той угрюмою тропою,
Что недавно к дому привела,
Ничего не видя пред собою,
Торопливо к остановке шла.

Лихорадочно теснились мысли –
Гибнущим надежда не нова.
Но домокловым мечом повисли
Телеграммы страшные слова…


«Милый мой, очнись, любимый!
Больно? Я на рану руки положу,
Если ранен, то со страшной силой
Жизни часть своей в тебя вложу!»

Так уж в жизни все получается:
Все, что дорого, отнимается.


                                            2


Слезы капали на восковые руки,
Оплывая медленно с свечи.
Никуда не убежать от муки,
Сколько ты ни бейся, ни кричи.

И она не билась, не рыдала,
Черной тенью рядом замерла.
Хоть в гробу она и не лежала,
Мертвою, как он, она была.

А вокруг совсем чужие люди.
Ну и что за дело ей до них?
Хоронить его никто не будет
Из его и из её родных.

Приглушенно музыка играла,
Доносясь, как стоны, со двора,
Там, где черною стеной стояла
Вся громада шахтного копра.

Жалобно, как стон, запели трубы,
Им тревожно вторил барабан.
И бесчувственно коснулись губы
Ледяного мраморного лба.

В полусне каком-то отмечала:
«Крышка медленно на гроб легла…»
Молотом вдруг сердце застучало,
Мозг уснувший мысль огнем прожгла:

«Это он… И это все же  - правда…
Я –живу, а там – моя любовь…»
Жгучих игл вонзились миллиарды,
Вдовью душу раздирая в кровь.

Так уж в жизни все получается:
Все, что дорого, отнимается.



                                         3


Снова  жить, но жить уже по-новому,
Жить одной – тебя ведь больше нет.
Ты давно по случаю суровому
Навсегда покинул этот свет.

Я не плачу больше – слез не выплачешь,
Ими то, что есть, не изменить.
Ниоткуда жизнь тебе не выкличешь,
Хоть хотел ты больше жизни жить.

Зеленеет лес, трава зеленая,
Расцветают  яблони весной.
Белая акация склоненная
Говорит о жизни над тобой.

Шепотом акации встревоженный,
Будешь знать, что девочки растут.
Обе очень на тебя похожие,
Кровь они твою в себе несут.