Сказки были. сорок - сороков Про Андрюшку героя

Сказки были. сорок - сороков Про Андрюшку героя

 

 Я живу на свете мало,

 Двенадцать лет всего,

 А России ведь не стало,

 Нам не осталось ничего.

 

 Вот это знамя полковое,

 Мне мой прадед передал,

 Все алой кровью залитое,

 Мне как память завещал.

 

 Ничего, что знамя старо,

 И всё от кровушки черно,

 Знамя свято, неподкупно,

 И нам, судьбиной отдано.

 

 Клянусь я перед стягом:

 Честно Родине служить,

 Для народа, для победы!

 Нам иначе стыдно жить!

 

 Покупаемся за жвачку,

 Нас не ставят ни во что,

 Всю заразу, всю отраву,

 Всё везут сюда дерьмо.

 

 Я собрал свою бригаду,

 И пусть она пока мала,

 Будут Родине в награду,

 Все наши, добрые дела.

 

 Помогать России будем,

 Доброй Матушке своей,

 Крепкой стать, Великой,

 Всей Америки сильней.

 

 И торжественно застыли:

 Кот Сержант, пёс Малыш:

 Мы везде с Андреем были,

 И честней нас не найдешь.

 

 Тут им солнце осветило,

 Их боевой и гордый стяг,

 И так же гордое застыло:

 И вознесся красный флаг.

 

 Папа Лёня, мама Жанна,

      Еще бабушка в придачу,

 Вот и вся пока бригада,

 Да пошли нам Бог удачу...

 

 Вот теперь - дела  такие,

 Кот-разведчик доложил:

 Я сказал бы, что плохие,

      Наркоты я склад накрыл.

 

 Но туда нам не добраться,

 Дверь бронированная там,

 Да и лазом не пробраться,

      Предоставим всё ментам.

 

 Папа Леня - сразу возразил,

 - Я судья, с немалым стажем,

 Дел таких никто не заводил.

 Нет их, если мягко скажем.

 

 Просто это мафией зовется,

 Уведут корни очень далеко,

 Там и денег тьма найдется,

 Раскопать дела те нелегко.

 

 А тогда, топить всё будем,

 Ведь в подвале есть вода,

 Так преступников осудим,

 Ведь не всегда вода – беда.

 

 Кот-Сержант уже в работе,

 Все крутит, вертит вентиля,

 Пусть же льются нечистоты,

 Будем всё топить наверняка…

 

 Утром страшное творилось,

 Все «мерседесы» встали в ряд,

 В страхе менты крестилась,

 И зло вонял утопший склад.

 

 Только солнце улыбалось,

 Чуть от смеха свет дрожал:

 Уже давно не забавлялось

 Вот теперь мой час настал…

 

 И пошла у них работа,

 Не скрывая сил своих,

 Вот работа так работа,

 Все старались за троих…

 

 Навели урон конкретный,

      И город чист от наркоты:

 Не спешите - не смешите,

 Ведь мафиози, все живы.

 

 Остерег друзей, так папа,

 Остудив бойцовский пыл,

 Ведь это трудная, работа:

 Не пускайте в глаза пыль.

 

 Нужен тут подход особый,

 Но вывод делать не спеша:

 Случай этот бесподобный,

 Всё не спеша - и не смеша…

 

 Знатно бабушка старалась,

 Однако удивила сразу всех:

      Танк купила - постаралась,

 Сама взяла на душу грех.

 

 Я золотишко всё собрала,

 И чинам то золото снесла,

 Всё - что честно наживала:

 Зато сразу танк приобрела.

 

 И в войну оружье покупали,

 Широко известен был почин.

 Но чины  тогда не воровали,

 А теперь: он вор и господин...

 

 В часть ворота нараспашку,

 И она доступна всем ворам,

 Но и здесь не без насмешки,

 Вор тут свой - такой же там.

 

 Ну а танк стоит, сияет,

 Рядом с ним и генерал:

 - На ходу, как подобает,

 Как от сердца оторвал.

 

 И раскланялся шикарно,

 Как галантный, кавалер:

 - Золотишко, дюже гарно,

 Ну а танки, нет проблем!

 

 А солдаты, дым стоячий,

 И в лохмотьях, и дерьме:

 К старушке подступают,

 Не заметишь их во тьме…

 

 Я на фронтах повоевала,

 Всё танкистом там была,

 Но зла такого не видала,

 А тут - гибнет вся страна.

 

 За народ! - пишите, внуки,

 Что бы заметно: «За народ»,

 Видно время не для скуки,

 А теперь: Вперед! Вперед!

 

 И пошёл танк куролесить:

      В городе порядок наводить.

 Мафиози сразу откупались,

 И просили в гости заходить.

 

 Непременно, и не забудем,

 Тут не ужиться нам никак,

 Всех по закону вас осудим,

 Ведь преступник он червяк…

 

 Они много денежек собрали,

 И сдали в армейскую казну,

 Так честь солдата отстояли,

 Как солдаты старые в войну.

 

 А солдаты наши, точно дети,

 Давай бабу Настю целовать.

 Все в чистое одеты, и умыты,

 И лиц счастливей не сыскать…

 

 Генералов: Менялу и Шибалу

 Срочно подведу под трибунал,

 Без суда их змеев расстреляю,

 Ведь закон никто не отменял.

 

 И генералы - точно гады,

 Стали елозить и просить:

 - Если можно, будем рады,

 Будем честно мы служить!

 

 Мы без вашего приказа,

 Ну ни копейки никуда,

 Источила армию зараза,

 И без надзора ей нельзя…

 

 - Я возьму над частью шефство,

 Мне бабушке, мальчишек жаль,

 Враг топчет в грязь Отечество,

 Но солдаты наши - ведь не пыль.

 

      Еще я Русский остров помню,

 И от голода умерших моряков,

 Вам генералам все припомню;

 Не позорьте нас, фронтовиков!

 

 Кушать землю, вкус забыли!

 И чтобы слезы были на лице,

 Вы от восторга, что бы выли,

 Вам нет пощады – подлецы!

 

 Тут, Андрюша поднял знамя,

 И белый свет вокруг померк,

 Это знамя полковое засияло,

 А кровь чтоб помнили вовек.

 

 Солдаты - стоя на коленях,

 Целовали этот гордый стяг,

 Текли их слезы восхищенья,

 И трепетал от счастья флаг...

 

 Вот и приняли мы шефство,

 А теперь примите этот стяг,

 Состоится доброе соседство,

 Да хранит нас мудрый Бог.

 

 Все герои сели в Запорожец,

 Уже до дома следовать пора,

 Довезет нас этот вездеходец:

 Но, горбатый - танку не чета.

 

 Отстоится машина боевая,

 И еще будут славные дела,

 Вся жизнь ведь не простая,

 И с людей заботы не сняла…

 

 Что-то в городе творилось,

 Но что? тут сразу не понять,

 Вёртко «мерсы» закрутились,

 Так и снуют теченья вспять.

 

 Стоят люди в камуфляже,

 Все до зубов вооружены,

 И под сиденья лезут даже:

 Но «запорожцы» не нужны.

 

 Что-то ищут - не находят,

 Или бандиты, иль менты,

 А под одной уздою ходят,

 Хотя зубами и страшны.

 

 Ну а в доме ждет засада,

 Заседает мирно прокурор:

 - Очень рады - очень рады!

 Так пресекаем мы террор.

 

 Вы Нагишкины, сдаетесь?

 Целой бандой - все и вся!

 Не смейтесь - досмеетесь:

 Но вся заслуга, здесь моя».

 

 Не стерпел ведь папа Лёня:

 Мутный - сволочь ты и есть,

 Что фамилия твоя - что имя,

 Не роняй прокуратуры честь.

 

 Ты за сколько город продал?

 Еще страху на людей нагнал?

 А под суд несчастных отдал,

 Продал всех, кто вам мешал!

 

 Тут вошел какой-то дядя,

 С кресла Мутный  встал:

 - Всё исполнено, как надо,

 Ваш свиданья час настал…

 

 Он ушел, как растворился,

 И будто вовсе не было его:

 Мутный взор еще метался,

 Но прокурора нету самого.

 

 Дядя сел, а вокруг охрана:

 Вот, и свидеться пришлось.

 Вы не подумайте, что рано:

 Раньше жаль, не довелось.

 

 За склады сниму по шкуре,

 И за всё  втридорога возьму,

 Я тут устрою вам - в натуре:

 Трагедью маленькой Му-му.

 

 Утоплю, как вы топили опий,

 Бесконечно, извожу в дерьме.

 В книге Герасим одинокий,

 Здесь же: я Великий - я везде.

 

 Тут и папа Лёня встрепенулся:

 Вот так встреча, я ей очень рад,

 Жаль, под танк не подвернулся

 И живучий ты, презренный гад!

 

 Сбилась вся милиция,

 Ищет, чтоб тебя найти,

 И милиция, и полиция,

 Так и не смогли найти….

 

 Кто? Блоха меня искал;

 Вот эта вошь тифозная.

 Крохи подлый собирал,

 Он бацилла коматозная.

 

 А ведь в Библии дано:

 Здесь фамилия и имя,

 Подтвердят своё лицо,

 Вот и время засветило.

 

 Вот Герасим - я палач,

 Всем судья - в натуре!

 А Блоха, та хоть плач,

 Лишь дырявит шкуры.

 

 Или Мутного возьмем,

 Тут точней не скажешь,

 Его вид уже определен:

      И хлеб ты не намажешь.

 

 А вы - все голодранцы!

 Вы Нагишкины - совсем,

 Голодранцы - оборванцы

 А тоже указываете всем!

 

 И надо мною меч висит:

 Мы все под Богом ходим,

 Лишь он один определит,

 Чей черед уже подходит.

 

 И если каетесь - прощу,

 Мы все убытки спишем,

 Но как наеду - не спущу:

 По «Пушкину» распишем…

 

 Герои глянули в лицо

 Все в лицо друг друга:

 Там презренье налицо

 Не для нас твои услуги.

 

 Нам за правду помереть,

 Бесконечно легче будет,

 Чем измену всю терпеть,

 И нас Россия не забудет...

 

 Убью я братьев меньших,

 И доберусь затем до вас:

 Больше толку с больших.

 Время поработает на нас.

 

 Сержант не растерялся,

 Пнул тихонько Малыша,

 Пружиной распрямился,

 И комом упал на палача.

 

 Тот визжал, что поросенок,

 И полилась кровь его рекой,

 Этот обезумевший подонок,

 Всё бился в стенку головой.

 

 Бабушка била сковородкой,

 Папа Лёня гвоздил с плеча,

 А мама Жанна и Андрюшка,

 Добивали Гераську палача.

 

 А Малыш бандита цапнул,

 Сколько смог он ухватить.

 По костям зубами клацнул,

 Жаль, что надо им спешить.

 

 Тут началась пальба такая,

 Что не приснилась никому,

 И еще задачка непростая:

 Пробиться сквозь стрельбу.

 

 Летит дырявый «Запорожец»,

 Только ветер в нем свистит,

 Не подвел всех, вездеходец,

 Там за рулем Малыш сидит.

 

 Часть подняли по тревоге,

 И был не долог весь совет:

 Не надо нам другой дороги,

 Дадим достойный мы ответ.

 

 И уже танк гудит мотором,

 Помчался сразу же вперед

 Знамя реет над простором:

 Постоим, солдаты, за народ.

 

 Все заставы смяли с ходу,

 И всё взяли под  контроль,

 Так послужим мы народу,

 Вот и будет мафии прикол.

 

 За народ, читали люди,

 Отмщенья,  час настал,

 Да ответят эти нелюди,

 Тут и танк, заскрежетал.

 

 И создавались дружины,

 Из рабочих всех парней,

 Во главе стоят мужчины,

 Всех седее, всех честней.

 

 Комиссары - комиссары!

 Враги боятся вас теперь,

 Разбежались эмиссары,

 Разом до Америки своей.

 

 Предателей к расстрелу,

 За грабеж и бандитизм!

 Да, за крайнюю мы меру!

 Прощенье - вот идиотизм.

 

 Пусть воров народ осудит,

 А не суды - те пустобрехи,

 Неподкупен он, всё видит,

 А суды лишь для потехи.

 

 И солдаты, на коленях,

 Перед бабушкой своей

 Просят у неё прощенья,

 Так и винятся перед ней.

 

 А та спокойно помирала,

 Грудь простреленная вся:

 - Во всех боях, я побывала,

 Но закатилась жизнь моя.

 

 Я горжусь, ребята, вами,

 И нас таких не победить!

 Солдат с фронтовиками,

 Как хотелось бы пожить!

 

 Душа невинная взлетела,

 По-детски чиста - светла,

 И на своих орлов глядела,

 И скатилась светлая слеза.

 

 Все изранены, но живы,

 И по палатам все лежат,

 Честно Родине служили:

 Всем лечиться и лежать.

 

 Хоронили - бабу Настю

 И город горестно рыдал.

 Там и танк её любимый

 Ей  же памятником стал.

 

 Замер он на пьедестале.

 За народ, народ, народ,

 Что бы, её не забывали,

 И душа пусть отдохнет.

 

 Лихо пришлось Андрею,

 Столько сразу пережить,

 Похудел и почернел он,

 А за павших надо жить.

 

 Не свернуть уже с дороги,

 С нами столько молодых,

 Юным не надо пол дороги,

 Жить так жить - и за троих.

 

 И спасти страну родную,

 Не сдать - хитрому врагу,

 Ты где найдешь её такую?

 На каком забытом берегу?

 

 Эти вот просторы наши,

 Дивные предивные поля,

 Эта все она, Россия наша,

 Это наша мудрая земля!   

 

 17 января 2001 г.

Другие произведения автора:

Мухоморы

МИНА НА ГРЯДКЕ

ЗА БРУСНИКОЙ