Схоластика, язык твой мертв, 
И твой хорей и ямб исписан повтореньем... 
И холодна основа твоих вод, 
Холодная, как лёд, с столь бедственным прочтеньем; 
Эпитетом безликим оскверненье 
В безликой статике рифмованных болот. 

Состарься и умри или живи и пой, 
Приметы тленья складывая в буквы. 
В столичном смраде ли, в провинциях невзгод, 
Всё также прячут преступленья люди 
В земле твоей, похожей на бумагу. 

Хотя бы раз взорви молчанье, 
Ты выспишься, придёт и твой черед! 
Сговаривайся жить и после смерти, 
Соудареньем с жизнью измеряя срок... 
Поэзия - растаявшие тени послевкусья... 
Ступай в страну ушедших за без-умьем, 
Сорви там лилию глубоководных строф. 

И ударением падёт багряный лист... 
Случайного сотрётся оправданье... 
Метафоры сгустятся, метафору спустя... 
В минуту тишины, в годину знанья 
Прости себе безумье красоты, 
Прости себе неведенье войны 
С самим собой. 

О, классицизм, искавший строгих линий, 
Оставь потомкам белый их полёт, 
Потопом Ноя всё в тебе умрёт, 
Где ты собою - присно, ныне, 
Во веки снов... 
Во веки Белых Слов.