Романтические крайности

                                   Романтические крайности

 

 

 

Р.

 

Мне друг Машук по скайпу показал,

подняв к окну, как блюдо, ноутбук,

и наливное яблочко над ним

за горб скатилось черный, обгорая…

 

Как будто раскаленный метеор,

запущенный космической баллистой,

стремился поразить тот пятачок,

клочок Земли, где состоялась казнь

без права на защиту и отсрочку.

 

О чем подумал он? Успел ли он

раскаяться, послать привет в Тарханы?

А, может, песенка смешная

в мозгу крутилась, не давая

сосредоточиться ему

на этом скверном каламбуре?

 

Высокий стиль иль низкий стиль –

всяк бит из них козырной картой

той сердцевины золотой,

которую, достигнув здесь,

ты упускаешь где-то там,

и, равновесия ища,

внезапно катишься в мешок

ущелья под раскаты грома,

 

сюжет с Печориным впотьмах

вымарывая для потомков.

 

30 апреля 2013.

 

 

 

 

 

 

Отрава

 

Чаттертон отраву выпьет

и притихнет на кушетке -

маленький мистификатор

с локонами по плечо.

 

Слишком хрупкий, слишком нищий,

ничего не испытавший,

никого не целовавший,

(кроме матери, конечно),

 

целомудренный, как роза,

разобиженная роза

среди тыкв и огурцов.

 

Гуще и неотразимей

аромат печальной розы,

если смешан с мышьяком он,

мышьяком он защищен!

 

3 мая 2013.

 

 

 

  

М.

 

Когда мы встретимся, наверное, весна…

Хотя не все равно ли? Осень, лето?

Зима с метелями, с обильным снегопадом,

все мне подходит, лишь бы состоялось!

И лишь бы ту страницу заложить

шнурком из шелка, пахнущего морем,

или лавандой. Даже просто табаком

для новой трубки.

 

Капитан и дама,

прогуливаться будем, затаив

все лучшее в себе от посторонних.

 

Вот двор, скажу я, где когда-то вырос,

вот та лужайка, где гонял в футбол.

И задымлю, не находя, что дальше

еще сказать. И буду удаляться

и от тебя, как белый пароход,

в свою судьбу……………………

 

28 апреля 2013.

 

 

     

  

А.

 

О тебе, моя Африка, шепотом…*

 

А иначе атака лавины снежной

и конец экспедиции храброй

за Отечество и за царя,

трехлинейки расстрельной команды.

Черепаховый портсигар,

достопамятный для Петербурга,

кто забрал, когда ризы делили?

О тебе, моя Африка… шепотом…

 

Кто там граял про волю, про землю,

селевые потоки накликав,

поднеся золотое ведерко Кощею,

вынув кляп из зубов Соловья?

О тебе, моя Африка…

 

«Илиада» бесценна

на краю бытия.

 

Над гекзаметром ночи последней,

изможденный, косящий сильней, чем обычно,

без мундира, Георгиевского креста,

под прицелами звездного света…

 

…пора отплывать, Николай.

 

 *…О тебе, моя Африка, шепотом

В небесах говорят Серафимы».

Н. Гумилев.

 

 

 

 

 

 

Негатив

 

С некоторых пор – негатив!

 

Черный мегаполис воров,

и дворняг облезлых, и крыс,

черный небосвод, ржавый лист

на ветвях и черный канал,

негры в мрачных фраках кругом,

тощие мулатки – на них

креповые платья, налет

траурной галантности дур,

гнезда воронья на башке;

 

дроги ездят вместо карет,

свитки обгорелых афиш

с тумб, покрытых сажей, гласят.

 

А на крыше ангельский лик –

это трубочист. Сын его

и жена жуют белый хлеб

белыми зубами. И грязь

беспорочна на мостовой,

уголь, как бриллианты, слепит…

 

С некоторых пор – негатив,

словно тектонический сдвиг,

мировая скорбь, серый сплин.

 

8 мая 2013.

 

 

 

 

 

Т…

 

Тень я свою потерял,

позабыл, будто плащ,

сброшенный на пол

в какой-то злодейской таверне!

 

Тень собралась в человека,

ссутулясь, ушла,

шляпу на лоб нахлобучив

и в шарф замотавшись.

 

Ни на стене, ни у ног…

Отплатила за годы,

вынудившие пресмыкаться повсюду

плоско, раздавлено,

точно пролитая нефть,

 

тайны блюдя мои,

комплексы и вожделенья,

страхи, грешки

верно, глухо храня,

зная, кто я, как никто,

крепче мозга и тела.

 

Что ж это? Бунт, покушенье?!

Порой с чердака

на тротуаре фиксирую

темени мох,

еле оформленный мрак,

зазывающий вниз,

тянущий, тянущий, и…

 

И, отпрянув, слабею!

 

10 мая 2010.

 

 

 

 

 

И.

 

В солончаковую почву

традиций, законов, привычек

Иррациональное брошу зерно.

И даст мне волшебные всходы оно!

Станет раскидистым царственным лесом,

где я укроюсь от Рух исполинской,

что нависает, цепляя за кроны,

как неповоротливый дирижабль.

 

Близок источник с целящей водою.

Ляг, припади… Золотистые фрукты -

мякоть их власть над печалью. Кусай!

В озере девушки с плавниками,  

служат дуплистым гигантам дриады.

Грот покидает кентавр. Огнецветен

папоротник. За опушкой овраг -

там и земли окончанье. В тумане

абрис невообразимых животных:

хоботы, что простираются в бездну,

изборожденная сетью каньонов

шея праматери-черепахи

и голова ее из терракоты.

Ниже величественный океан…

 

14 мая 2013.

 

 

 

 

 

Че

 

Странная кривая:

пафос романтизма –

призрак коммунизма –

лужа модернизма –

немощь пофигизма…

 

Победил бы Че,

врач из Аргентины,

прописавший пули,

шокер пациенту,

где б мы нынче были?

На второй ступени?

Загремели вниз?

Населили звезды,

как оно мечталось

ухарям-фантастам?

Что гадать теперь.

 

Опыт пресечен был

в мышеловке Юро.

Кондотьер последний

в синеву вознесся

свертком на полозьях

штатовской вертушки

 

и растаял там,

 

проиграв герилью

против сотен армий,

тысяч возражений,

против тьмы «не буду»,

«не хочу», «не стану»,

(в общем-то, логичных

и вполне законных),

честно попытавшись

сделать Человеков

изо всех подряд.

 

16 мая 2013.

 

 

 

 

 

С.

 

Сирано и десять десятков убийц

на условленном месте у башни.

Много круче стишков и амуров расклад:

ты один против ста.

Напади на живой арсенал,

ощетинившуюся железом рази сколопендру!..

 

Может быть, это вымысел.

Скопищем на одного –

тут другое, привычное, самое милое дело.

Коллективом – на парию,

бандою в проходняке –

на очкарика с кейсом,

на выскочку – группою по интересам.

 

Здесь – закон. Но, когда затупляет клинок

о такое количество тухлого мяса,

побеждая, герой, некрасивый поэт,

это и поучительно, и, господа,

почему-то отрадно.

 

Ей Богу, бесспорно отрадно!

 

17 мая 2013.

 

 

 

 

 

Крушение (с гравюры)

 

Мы несемся в тартарары на всех парусах!

Не причалим в бухте, в гавани не сойдем.

Нам финита, Боже! Прими бедняг в небесах;

треск шпангоутов – слышишь наш покаянный псалом?

 

Если были виновны в чем-то, Тебе ли мстить?

Человечий сын! Человечий Сын! Человечий Сын!!!

Онеметь бесконечно проще, чем говорить.

В глотках кровь и море – привкус у них один…

 

Я однажды в саду заветнейшее постиг:

наши куклы так похожи на мертвых детей.

Это Ты и мы, очевидно, Всегда и миг.

Что ж мы можем сделать? Ты хочешь разбить? Разбей!

 

28 апреля 2013.

 

 

 

 

 

  

Иллюзион

 

Высокий механик с индейским лицом,

проектор собрав, начинает сеанс.

Баюкает стрекот, колеблется луч…

 

Возвратным движением на полотне

захвачено изображенье. Картины

гласят о разительной ретроспективе!

Мужчины и женщины, дети, собаки,

машины, вагоны задом бегут,

поток иссякает… Невидимый кто-то

отслаивает от поверхности рельсы,

бетон и асфальт, убирает мосты,

втыкает, как гвоздики, в грунт небоскребы,

снимает, как скальп, оскверненную почву.

 

Как будто картонные, падают стены.

Ни публики, ни синема.

 

А гордый

высокий механик

убор на себя надевает орлиный

и, дух-Маниту, возвращает народу

просторы и воздух, дома и угодья…

 

19 мая 2013.

 

 

 

 

Е.

                                            

Ты единственная моя.

Как единственный смысл поэзии в том,

чтоб напомнить – мы все же бессмертны

и нетленны по сути. Но суть эта – крик?

Нет, не крик, только эхо… Страницы и буквы?

Нет, но их Адресат.

Монументы и слава?

Нет, но вмятина в осиротелой подушке

на второй-третий день после выноса тела.

Вот намек на Бессмертие наше.

В условном земном мавзолее,

слава Богу, его

нет ни грана.

Коробящий смрад разложенья

и распада

смешон для любви.

Смешон для любви.

Смешон для любви.

 

Ты единственная моя,

как единственный смысл поэзии,

ныне, вчера и навеки.

 

22.05.2013.

 

 

 

 

    

Крайности

 

Романтический реализм,

 

антилитература под флагом литературы,

 

вот вам Dolce stil nuovo,

в черной прорве прославленного квадрата

проглянувший подснежник,

бесстрашный, вполне обреченный,

но имеющий власть.

 

 

Выбираю его,

крайний стиль философского романтизма,

повествующий тем,

кто еще хочет слышать,

о вояже Шильонского узника

из ниоткуда в ничто,

о его рефлексии,

метаньях,

его пораженье

как залоге триумфа,

который обещан,

но, увы,

не ему.

 

25 мая 2013.

 

 

 

 

Другие произведения автора:

Теория Большого взрыва

Добрые люди

Островное и материковое