«Всё-таки ты существуешь!», - вскричал я,
Видя того, чей лик резал глаза.
Он мне улыбкой ответил вначале,
Потом, спустя вечность, все же сказал:
«- А ты сомневался: верить/не верить.
Выдумал термин, третий по счету.
Сам для себя выдумывал двери,
Чтобы не знать, что за ними есть что – то.
Я же всегда шел с тобой рядом,
Вот посмотри, две дорожки следов:
Это твои – неразумное чадо.
Это мои. Я всегда был готов
тебя поддержать, чтобы падал не больно,
чтобы не сильно жгла крапива,
чтобы порезы не сыпали солью,
и чтобы мама твоя не пила.
Чтобы любимая верность хранила,
Чтобы…да мало ли было причин.
Вера, конечно великая сила…»,
голос притих. Мы оба молчим.
Стыдно. Смотрю на две тонкие нити
наших следов: вот его, вот мои.
Через всю жизнь со мной рядом Спаситель
шел, разделяя всё на двоих.
Взгляд зацепился за годы былые,
Возраста, может быть, лет пятьдесят.
Снова глаза стали словно пустые.
Глупо с упреком, руками тряся:
«- Нет! Погоди! Вот! Вот видишь, три года!
Здесь тебя нет – одна струйка следов».
Видно такая людская порода:
совесть очистить от тяжких оков.
Судим, не зная историй поступков.
Судим, не зная истоков причин.
От приговоров становится жутко,
Стоит кричать, но мы дальше молчим.
- В возрасте этом, сильнее, чем прежде
тебя били с ног: неверие, страх,
паника, боль…и укутав надеждой
в то время я нес тебя на руках.
Другие произведения автора:
Кризис возраста
Холодные стены
Две улыбки
Новые
Меню
