Размышления на разрушенной войной русской усадьбе.

Каскад диффузий штыковых
сквозь смертоносные мембраны
оставил ямы, гарь и швы
траншей на бывшем поле брани.

Там, где с земли снимали скальп,
теперь щетина редколесья
берёзок белых на висках
войною стёртого поместья.

Укрыты ржавою травой
усадьбы остов с пнями сада.
Щиток обшивки броневой
согнул старинную ограду.

Прогнивший ёжик арматур
торчит из ДОТного бетона.
Каким ты был, последний штурм
в порыве ярости бездонной?

Страницы памяти остры…
Следы дуэлей автоматных
сквозь копоть стен до сей поры
тут проступают как стигматы.

И здесь любая из высот
в сто крат Голгофы тяжелее,
где посылал за взводом взвод
штафир, пехоту не жалея.

Послевоенная земля
ещё не справилась с некрозом.
От взрывов вздыблены поля,
а на траве – кровавы росы.

К берёзам, плачущим весной
животворящим сладким соком
из ран, оставленных войной,
примкну губами, как к истокам

минувшей трагики страны,
так схожей с берестой послойной,
чтобы в следах от той войны
не видеть будущие войны.