Многие, конечно, помнят тот день – почти полвека тому назад – когда на советских экранах один за другим появились два удивительных, ни на что другое не похожих фильма: «Анжелика – маркиза ангелов» и «Анжелика и король». Фильмы-сказка, фильмы-праздник, эталон французских костюмированных художественных фильмов с потрясающей красавицей в главной роли.
Мишель Мерсье… Ею грезили, о ней мечтали, ей подражали. И наивно полагали, что у такой необыкновенной женщины и жизнь, конечно же, сплошной праздник. Увы! Чем прекраснее и счастливее были ее героини на экране, тем трагичнее становилась ее личная жизнь, о которой, правда, мало кто знал.
Мишель Мерсье – это псевдоним, на самом деле старшую дочь преуспевающего фармацевта из Ниццы звали Жоселин. Но первый же режиссер, обративший внимание на красивую девушку, предложил ей сменить имя – для благозвучия. Пару лет спустя ее собственные родители уже не помнили, как окрестили дочь и звали ее Мишель.
Мерсье и сама не заметила, как стала актрисой. Весной 1957 года она прогуливалась с отцом в городском саду, где ее заметили два господина – режиссер Дени де ла Пателльер и сценарист Мишель Одиар. Оба сразу поняли, что именно она и нужна им на комедийную роль в картине «Поворот ручки».
Мишель (тогда еще Жоселин) уже пробовала себя в качестве балерины и даже успешно выступала на концертах своей балетной школы. Но балерины из нее так и не вышло: воспитанная в строгой католической семье, девушка не могла ради карьеры переступить через некоторые принципы.
После «Поворота ручки» Мишель больше никогда не испытывала недостатка в предложениях сниматься. Ее яркая, чувственная красота, редкая фотогеничность и умение естественно держаться в кадре притягивали режис¬серов и продюсеров словно магнит. Однако, как ни странно, наибольшую известность Мишель приобрела в Италии, где стала «французской киноактрисой номер один».
А еще ей страстно хотелось устроить свою жизнь, создать семью, иметь детей. В это было трудно поверить, но признанная красавица хоть и кокетничала, но хранила невинность для своего будущего супруга, ни минуты не сомневаясь в том, что он у нее будет первым и единственным.
Судьба, однако, распорядилась иначе. Первым серьезным претендентом на руку Мишель оказался… иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви. Шах, заня¬тый поисками новой молодой жены, увидел фотогра¬фию мадемуазель Мерсье в одной из итальянских газет и с первого взгляда понял — вот он, подарок судьбы. Мишель в это время была занята на съемках итальянского фильма «Ночи Лукреции Борджиа». И вот в Риме ее представили шаху на специально устроенном для этого приеме.
Смотрины не задались. Мишель до того смутилась под оценивающим и откровенно похотливым взглядом Его величества, что совсем растерялась и не знала, что сказать, и как себя вести. В общем, впала в какой-то ступор. А потом долго лила слезы на подушку в номере скромного отеля. Зачем ей какой-то шах с его пугающим блеском в глазах? Неужели она дала повод так на нее смотреть? Кого они все в ней видят? За кого прини¬мают?
«Эту девушку, несомненно, поцеловала богиня любви, только она сама этого не понимает. У нее впере¬ди — большое будущее!» — так отозвался шах о Мишель Мерсье. Вопреки опасениям Мишель, шах принял ее именно за ту, кем она была – прирожденную и талантливую актрису, наделенную, к тому же, необычайной красотой. Вот только на роль шахини она, увы, не подошла…
Любая другая на ее месте гордилась бы своей красо¬той, однако после истории с шахом у Мишель появился… огромный комплекс неполноценности. Когда ее пригласили в Голливуд на кинопробы с самим Элвисом Пресли, Мишель появилась на пыш¬ном приеме в глухом, не оставляю¬щем пространства воображению черном платье, со скромной прической и без всякой косметики. И все равно Мерсье то и дело ловила на себе восхищенные взгляды мужчин.
Голливудская карьера не состоялась по тем же причинам, что и карьера балерины. Мадемуазель Мерсье вернулась в Париж и… стремительно вышла замуж за первого же человека, сделавшего ей официальное предложение: малоизвестного режиссера Анри Девилье. В тесной квартир¬ке на острове Миньо Мишель усердно начала вить свое семейное гнездышко. Больше всего ее заботило, чтобы у них с мужем было «все как у людей». Две ов¬чарки, служанка, картины по стенам, вазы, безделушки...
В то же время Мишель много снималась, к сожалению, в не слишком удачных картинах. Самой любимой ее ролью в тот период была роль девицы легкого поведения в фильме «Стреляйте в пианиста». В перерывах между поливкой фикусов и приготовле¬нием спагетти, Мишель с головой уходит в любимую работу. Муж откровенно недоумевал:
-Ну и талант у тебя! Днем игра¬ешь проститутку, вечером — сама добродетель. Где же настоящая ты? На ком я, собственно, женился?
Его раздражение можно было понять: женившись на одной из самых обольстительных женщин своего времени, он не ожидал, что его жена окажется невинной и неискушенной девушкой, прилежной домохозяйкой и очень плохой любовницей. В постели Мишель была скованна, скучна, покладиста и словно сама себя боялась. Анри ждал от нее кокет¬ства, страсти, капризов, безумств – ничего подобного. А между тем в этой женщине явно таилась эротическая сила вулкана, хотя пока не сверкнуло даже искры.
В начале шестидесятых Мишель Мерсье получила свой первый в жизни приз - за лучшую женскую роль в картине «Рычащие годы». Ее карьера явно шла в гору. А солнечным утром 1963 года — они с мужем как раз пили утренний кофе — в квартире раздался теле¬фонный звонок. Мишель приглашали на пробы картины «Анжелика».
Она только что прочла знаменитый роман бук¬вально заболела им:
«Анжелика вызвала во мне бурю восторга. Я чувствовала ее всеми фибрами души».
Авторы романа, Анн и Серж Голон, едва увидев Мишель, в один голос воскликнули:
-Это она! Это наша Анжелика!
Разу¬меется, роль досталась именно ей, пришлось только изменить цвет волос, поскольку Мишель была брюнеткой. Но впечатление создавалось такое, что она родилась с этой золотистой львиной гривой, подчеркивающей нежный цвет лица и красоту глаз цвета меда.
(Единственное несовпадение с описанием Анжелики в романе, там у героини глаза изумрудно-зеленые. Но в жизни такой женщины среди актрис не нашлось, а контактные линзы еще не были изобретены).
Первые два фильма — «Анжелика — маркиза ангелов» и «Великолепная Анжелика» — снимались одновременно. Утром Мишель играла взрослую женщину и мать, а вечером — герои¬ню, которой всего семнадцать. Впервые в жизни ей было не до семьи и не до хозяйства. Она была одержима Анже¬ликой — иногда это даже пугало ее.
Во время триумфальной премьеры фильма в «Мулен Руж» в декабре 1964 года Мишель стояла на сцене, утопая в цветах. Но улыбка у нее была вымученная, а в глазах затаилось отчаяние. Триумф жены странно подействовал на Анри, его словно подменили: он забросил свою работу и на неделю ушел в запой. А накануне премьеры, с ним случился настоящий эпилептиче¬ский припадок, но...
Осмотревший Анри врач заявил, что припадок — чистейшей воды симуляция. Мишель по¬требовала от мужа объяснений, но в ответ услышала ка¬кой-то бред:
-Увидишь, вместе с коньяком я скоро начну глотать валиум, барбитураты и очень скоро сойду с ума. И ты никогда меня не оставишь — по закону нельзя развестись с сумасшедшим!
С ним случилось то, что отныне будет так или иначе происходить со всеми ее мужчинами: в образе Анжелики Мишель стала той, кого жаждет встретить любой мужчина - символом красоты и чувственности, объектом вожделения. Отныне никакие клятвы и доводы здравого смысла не могли пересилить совершенно безумную ревность, целиком захватившую несчастного.
В конце концов Анри действительно сошел с ума и попытался подстроить своей супруге автомобильную катастрофу. Мишель уцелела чудом, а ее муж оказался в психиатрической клинике. Правда, и сама Мишель была на грани нервного расстройства. Она была уверена — всему виной ее внешность: Анри уже не первый, кто не желает видеть ничего, кроме ее необыкновенной красоты. Конечно, Ми¬шель и сама понимала, что в «Анжелике» и впрямь вы¬глядит потрясающе. Но она гнала от себя эту Анжелику, проклинала дьявольское очарование образа - ведь на самом деле он не принес ей ничего, кроме несчастья.
Но настоящие беды только начинались. Следующий роман Мишель (на сей раз с безумно влюбленным в нее художником) закончился еще более драматично. Она ни разу не изменила возлюбленному, ни разу не дала повода для подозрений. Но и тот отказывался этому верить, изводя себя и ее сумасшедшей ревностью.
Мишель почувствовала недоброе, когда он показал ей одну из своих новых работ: разрезанный на кусочки и наклеенный на старое квадратное зеркало фотопортрет Мишель. Странная фантасмагорическая аллегория... А через несколько дней в приступе необъяснимой яро¬сти любимый набросился на Мерсье. Удар пришелся в лицо; перстень с печаткой разбил нос, рассек щеку — кровь заливает ей глаза, Мишель похожа на ту самую фо¬тографию...
Двойной перелом носа, долгие месяцы в больнице, несколько пластических операций. Когда Мишель увидела себя в зеркале, ей стало страшно — кро¬воподтеки, распухшие губы, синяки под глазами... И отчаянная, помимо ее собственной воли прорвавшаяся мольба:
-Я хочу быть Анжеликой, я — Анжелика! Господи, сделай меня опять такой, как Анжелика!
Природа французской Ривьеры, воздух и морские ку¬пания подействовали благотворно — Мишель снова ста¬ла той, к чьим ногам готовы были пасть все мужчины Ев¬ропы. И опять, глядя на нее, любой мог побиться об за¬клад, что в спальне такой женщины поклонники меня¬ются не реже, чем цветы в вазах. А она всего лишь смогла развестись с мужем, да и то при условии выплаты ему солидного ежегодного содержания. Какие уж там романы!
В 1969 году к неописуемой радости своих родителей Мишель вышла замуж за давнего друга се¬мьи, предпринимателя и весьма перспективного поли¬тика Алена Рено. Кстати, в отличие от ее прежних мужчин Ален убеждал Мишель не бро¬сать работу. И хотя она бесконечно устала с юных лет жить в же¬стком режиме проб, ранних пробуждений, утомитель¬ных съемок, ночевок в осточертевших отелях, ей было приятно, что на сей раз в ней видят не только красивую оболочку, но, кажется, и душу...
Прозрение оказалось болезненным. Два года спустя Мишель пришлось признаться самой себе: она глубоко и без¬надежно несчастна. Ни слава, ни восхищение поклонников, ни обеды и ужины с политической элитой страны, ни привязанность к мужу не согревают ее сердце по-настоящему. А роль идеальной жены, которую она снова так старательно играла, давно уже стали только маской. По-настоящему она оживала лишь во время съемок очередной серии «Анжелики».
Версаль, Средиземное море, павильоны и декорациями средневекового Парижа… Мишель переодевается то в роскошное придворное платье, то в костюм восточной одалиски, то в лохмотья отчаявшейся вдовы колдуна Пейрака. Остальные актеры обожают ее, она со всеми ровна и доброжелательна, как и ее героиня. Но гаснут юпитеры – и снова Мишель должна проводить вечер одна в пустой квартире: у мужа бесконечные деловые встречи, поездки…
А давнее обещание – никогда надолго не оставлять ее одну, - Алан, похоже, совершенно забыл. На натурных съемках на берегу Адриатического моря в Италии Мишель совсем одна. Муж в Париже, у него свои дела. Правда, каждый вечер он звонил ей в отель, клялся в вечной любви, говорил тысячу ласковых слов… и не прилетал, хотя она умоляла навестить ее хотя бы на один день.
А потом произошло неизбежное: Мишель встретила другого мужчину. Точнее, он спас ее, когда после двух часов съемок в холодной воде режиссер забыл об актрисе и отплыл к берегу. Очнулась она уже на берегу и увидела склонившегося над ней красивого молодого человека. Ее спасителем оказался режиссер Питер Коллинсон. Их потянуло друг к другу, как магнитом, но…
Но как и раньше, обнаружив в себе подобные желания, Мишель смертельно их испугалась. К тому же она замужем. Питер ежедневно приходил на съемки и наблюдал за ней издали. За эти дни они разговаривали едва ли больше пары минут. Но с того дня Питер, ее ан¬гел-спаситель, стал часто сниться Мишель. Почему-то всегда он звал ее улететь с ним.
Когда Мишель предложили роль в кар¬тине Питера Коллинсона «Драчуны», она не сомневалась - надо отказаться. Питер даже во сне стал угрозой ее супружеской добродетели. Но на сей раз «надо», сказан¬ное самой себе, не сработало. Съемки «Драчунов» происходили в Турции, от съемочной площадки до гостиницы - несколько километров по дороге, вьющейся между скалой и пропастью. Только здесь, в этом диком месте, едва ли не впервые в жизни она почувствовала себя почти свободной.
«Никогда в жизни у меня не было таких отношений с режиссером. Ни единой ссоры. Он нежен, такая нежность редко встречается у мужчин. Я чувствую, что его влечет ко мне — и не могу ЭТОМУ сопротивляться».
Однажды Питер пригласил Ми¬шель на прогулку в горы и там признался ей в любви. Все произошло спонтанно. Но она и не подозревала, что способна испытывать такое наслаждение - до экстаза, до полного изнурения. Два брака ничего подобного ей не открыли, двое мужчин в ее жизни так и не смогли пробудить в ней женщину. И вот это случилось… Что еще нужно жен¬щине от жизни?
Однако наутро она проснулась растерянной и разбитой. Мишель сказалась больной и не вышла на съемки: перед глазами поочередно вставали то нежная улыбка Питера, то разъяренное лицо Алена. Ее сознание словно бы раз¬двоилось — одна Мишель пребывала в любовном вос¬торге, другая дрожала от стыда и страха. И между ними лежала непреодолимая пропасть...
В тот же день Питер задал Мишель вопрос, который она уже не раз слышала во сне:
-Ты улетишь со мной?
Он умолял ее бросить мужа и улететь в Лондон. Но Мишель ответила категорическим отказом, за что потом будет терзать себя сожалениями долгие месяцы. Ален так и не прилетел в Италию, зато, вернувшись в Париж, она обнаружила неопровержимые доказательства того, что муж давно уже ей изменял. Развод состоялся быстро и о нем Мишель никогда не пожалела ни секунды.
В тридцать шесть лет Мишель Мерсье осталась одна и чувствовала себя абсолютно опустошенной.. Съемочные площадки она больше не могла видеть. Когда по телевизору шла ее «Анжелика», она испытывала настоящие страдания, глядя на счастливое лицо своей ге¬роини. Невольно приходили мысли о том, что судьба обошлась с ней несправедливо, наделив красотой и обделив счастьем.
Более того, убедила себя, что приносит несчастье другим. Поэтому когда давний поклонник Мишель Адриан, осмелился наконец признаться ей в любви, она сначала не ответила ему ничего. Но он произнес:
-Ты обязательно прине¬сешь мне счастье!
Мишель поверила ему - ей так захотелось этому поверить!
Адриан был богатым бизнесменом, вдовцом, и один воспитывал двоих сыновей - двенадцати¬летнего Патрика и девятилетнего Бенджамина. Дети сразу же приняли Мишель, как родную.
«Сразу после школы они бежали ко мне. Ра¬ди этого момента я была готова сидеть дома целый день. Бенджамин кричит снизу: «Это мы!», бросается ко мне, забирается на колени. Патрик тоже тут как тут. Эти дети могли бы быть моими».
Эти дети не стали ее, как не суждено было ей самой стать законной женой Адриана. Хотя почти два года Мишель не снималась в кино, следовала за Адрианом по всему миру, вращалась в высших кругах строительного и нефтяного бизнеса, мировой финан¬совой элиты. Уже был назначен день свадьбы, когда у Адриана пер¬вый раз случился приступ головокружения. А вслед за этим последовал страшный диагноз врачей: злокачественная опухоль мозга.
Мишель едва не наложила на се¬бя руки: все повторялось - она приносила мужчинам только боль и страдания. Адриан сгорел за два месяца... До по¬следней секунды он держал ее за руку и просил:
-Только не бросай меня.
Она осталась верна его памяти. Кроме этого, в ее жизни уже ничего ценного не было.
Но и сегодня, на восьмом десятке лет, Анжелика по-прежнему обворожительна. Она продолжает появляется на кинофестивалях с ретроспективами фильмов об Анжелике. В 2006 году правительство Франции вручило актрисе Орден литературы и искусства.
Рассказав об Анжелике, невозможно промолчать о ее великой любви – графе де Пейраке.
Мне казалось, что появившийся на тогда еще советском телеэкране французский фильм «Анжелика» - это культовое зрелище для людей того времени, когда ничего подобного в нашем кино еще не было. И великолепный граф Тулузский, Жофрей де Пейрак, супруг прекрасной Анжелики, потрясал воображение тех женщин, которым сейчас уже далеко за…
Впрочем, это неважно, тем более что я, как выяснилось, глубоко заблуждалась. Поклонницы Великого Хромого до сих пор молоды (не только душой) и по-прежнему обожают его.
«Я вот недавно перед сном перечитала самые интересные моменты в книгах «Анжелика маркиза ангелов» и «Анжелика и султан», и он мне приснился, мне приснилось, что я была Анжеликой. По-моему каждая девушка, которая хоть раз видела его, мечтает именно о нём, о великом Лангедокском хромом, у меня даже рассказ есть с его участием. Я его просто обожаю!!!»
«Недавно впервые посмотрела Анжелику. и увидела там Робера. Знаете, хожу влюбленная... не могу забыть... все вспоминаю... моя любимая фраза: "Со временем все меняется, только вы не меняйтесь, оставайтесь такой же прекрасной"... голос, конечно, не его, но КАК эту фразу произносят!!! В общем, я влюбилась:)))»
«Его потрясающе красивые глаза напоминают мне глаза тигра. Смотришь в них и не можешь не оказаться под их магнетической силой».
«Девчонки!!! Как я с вами со всеми согласна!!! Он такой красивый, нежный! А какой голос! Какие глубокие глаза! Как великолепно играет! Наверное, каждой девушке хочется быть на месте Анжелики, рядом с ним. Как хочется в жизни встретить ТАКОГО мужчину!»
«Все эти ричарды гиры и рядом не стояли! Робер - самый красивый, обаятельный, СЕКСУАЛЬНЫЙ человек в мире! Хочу встретить такого, как он! Или его! Неважно, что ему 84!!!»
Так что же это за феномен такой, над которым не властны ни годы, ни мода? Неужели, правда, что подобный актер мог появиться только во Франции, что именно француз – хрустальная мечта девушек и женщин всех времен и народов?
Не совсем. Робер Оссейн родился 30 декабря 1927 года. Только настоящее его имя – Роберт Аминович Хусейнов, его отец попал в Европу из дореволюционного еще Самарканда в 1911 году, когда в числе одиннадцати юношей он был отправлен на учебу в Германию, где сначала поступил в университет на медицинский факультет, а затем серьезно увлекся музыкой.
Хусейнов остался в Германии, стал известным композитором - Андре Оссейном. Женился на красавице Анне Мневской — дочери русского эмигранта-банкира. Так что в жилах «самого французского актера» на самом деле нет ни капли французской крови. А вот слияние восточной и славянской крови и породили неотразимое и практически необъяснимое обаяние этого человека.
С приходом нацистов в 1933 году Оссейна и его семью выдворяют за пределы Германии, и они переезжают во Францию. С тех пор Робер и считает себя французом… русского происхождения, о чем говорит практически во всех своих интервью.
В девятнадцать лет Робер, окончив курс обучения, пришел в театр «Гран Гиньоль». Здесь он брал уроки у светил драматической педагогики, а талант дал ему уникальную способность мгновенно впитывать в себя другую культуру.
Парижу он обязан живостью ума, безошибочностью вкуса и чувством современности. Но все остальное – врожденное. Хотя…
В 1955 году Робер женился на Марине Влади (Поляковой), которая родила ему двух сыновей: Игоря и Петра.
«Когда я впервые увидел Марину, она была совсем ребенком, — вспоминает Оссейн. — Я хорошо знал ее старших сестер, уважал их ум и такт... Марину же впервые увидел, когда ей исполнилось пятнадцать лет, но уже тогда она - балерина парижской «Опера»- была очень красива! Беленькая, розовая, острая на язычок! Я был старше на десять лет, но при ней робел, словно мальчишка.
Моя гримуборная в театре пестрела ее фотографиями. Я готов был на что угодно, лишь бы обратить на себя ее внимание. Я предложил Марине главную роль в моем первом самостоятельном фильме по пьесе моего друга Фредерика Дара «Негодяи идут в ад». Был несомненный успех, а затем нас пригласили нас сняться в «Преступлении и наказании». Марина играла «французскую Соню Мармеладову» - Лили Марселен. а я — «французского Раскольникова» — Рене Брюнеля ...».
Практически, русская жена. И какая! Марина Влади стала легендой еще при жизни, все ее мужчины, безусловно и безоговорочно, были личностями.
В 1967 Робер Оссейн снял картину «Я убил Распутина», правда, с изрядной долей «клюквы». Но это снова была дань памяти России, стране, которую он тогда еще не видел, но уже любил. Всегда любил.
И происхождение, и близость к семье Поляковых — причина постоянного интереса Оссейна к истории и культуре России. Долгая дружба связывала его с Роже Вадимом (Племянниковым). Опять Россия!
«По большому счету, я никогда не переставал считать себя эмигрантом во Франции», — как-то признался Робер.
В беседе с Эльдаром Рязановым, в рамках телепередачи из цикла «Парижские тайны» знаменитый француз поведал о своих гастрономических пристрастиях — «ржаной хлеб и соленые огурцы — мое любимое лакомство».
Думаю, что поклонницы графа де Пейрака и не догадываются о том, что их идеал – русский, с типично русскими вкусами и пристрастиями. Та самая «загадочная славянская душа», да еще с восточным орнаментом. Перед таким «коктейлем» устоять практически невозможно.
Тем не менее, французские зрители долгое время считали, что у Оссейна - отрицательное обаяние. Этому способствовала и манера игры, и внешность Оссейна — плечистый верзила с крупными чертами лица и тяжелым взглядом глубоко посаженных темных глаз.
Робер частенько играл опасных типов, персонажей с «двойным дном», преступников, а то и просто откровенных садистов, подобных герою криминально-психологической драмы «Вампир из Дюссельдорфа».
Даже став режиссером, он не оставлял себе положительных ролей, похоже, ему и в театре, и в кино нравилось примерять демонические маски. Но, несмотря на такое «увлечение», фильмы Оссейна всегда были явлением в западном кинематографе. О значимости его кинорежиссерского творчества свидетельствуют имена выдающихся актеров, снимавшихся в его фильмах и играющих в его театре, — Мишель Морган, Жан Габен, Лино Вентура, Софи Лорен, Марина Влади, Мишель Мерсье, Жан-Поль Бельмондо.
Как театральный режиссер он проявил себя глубоким философом, исследующим смысл человеческой природы через игру. Оссейн выдвинул не театральную систему, а скорее, теорию театра, и рассматривать ее надо, пожалуй, в метафизическом измерении, а не в конкретно практическом. Театр Оссейна впитал в себя многие теории ХХ века: сюрреалистический театр, театр жестокости, экзистенциальный театр, театр абсурда, эстетику постмодернизма.
Для нас же Робер Оссейн был и остается блистательным и победоносным графом де Пейраком в сериале об Анжелике. Впрочем, он и сам считает эту роль своим наибольшим актерским успехом.
Между прочим, мало кто знает, что роль Анжелики предназначалась вначале главной на тот момент блондинке Франции — Брижит Бардо. Однако она категорически отказалась, о чем впоследствии очень жалела. На роль маркизы ангелов пробовались Катрин Денев, Джейн Фонда, Моника Витти, Мирей Дарк. Победу в гонке одержала... Марина Влади, однако за несколько недель до начала съемок актрису переманили в другой фильм. И вот тогда появилась Мишель Мерсье…
Если с исполнительницей главной роли пришлось долго мучиться, то на главную мужскую роль сразу утвердили Робера Оссейна. Искалеченный, но невообразимо притягательный Жоффрей де Пейрак нарушил некоторое однообразие отрицательных персонажей Оссейна.
Робер Оссейн, между прочим, наотрез отказался носить горб, которым наградили Жоффрея де Пейрака авторы романа. Вместе с горбом Жоффрей сбросил с десяток лет. И даже шрам, который каждое утро сооружали на щеке Оссейна гримеры, казалось, добавлял ему шарма. Робер так свыкся с этим украшением, что периодически забывал его смыть по окончании рабочего дня и пугал своей мужественной внешностью официанток в местных ресторанах. И каждый раз был готов поведать новую историю увечья — о схватке с крокодилом в водах Амазонки, драке с опасным преступником и даже происках инопланетян.
Но на самом деле Робер Оссейн был всегда, главным образом, театральным человеком. С 1970 по 1979, он возглавлял Национальный Народный театр в Реймсе, потом в Париже ставил свои эпопеи с огромными массовками: «Дантон и Робеспьер», «Человек по имени Иисус», «Собор Парижской Богоматери».
Робер Оссейн был в числе первых, кто попытался превратить во Франции театр в явление демократичное и одновременно высокодуховное. Что это - возвращение к традициям площадных зрелищ? Или катарсис - душевное очищение через сопереживание, сочувствие?
На спектаклях Оссейна плачут и взрываются хохотом, исповедуются и скорбят... Его актерам устраивают настоящие овации. Пять минут, десять, сорок!.. Стоя!.. Надо знать, как скупа на аплодисменты парижская театральная публика, чтобы представить себе реакцию людей на театр Робера Оссейна.
«Народным режиссером республики» назвала его как-то одна журналистка. И это действительно так: около 500 тысяч зрителей аплодировали «Дантону и Робеспьеру», столько же — «Отверженным», около 700 тысяч — «Человеку по имени Иисус». Каждый десятый парижанин и каждый сотый француз побывал на спектакле «Дело лионского курьера»!
И всегда на его спектаклях полный аншлаг. Ни одного пустого места не было в зале во время ста спектаклей «Дамы с камелиями» по пьесе Александра Дюма-сына с Изабель Аджани в главной роли.
Недавно Робер Оссейн вернулся к «Преступлению и наказанию», на сей раз с Франсисом Юстером в главной роли. Франсис – тоже потомок русских эмигрантов, "русскость" у него не только в крови, но и в душе, в самой его сути".
«Достоевский в Париже - это возврат к моим русским корням. Если хотите, возврат к далекому Отечеству, тоску по которому я впитал с молоком матери... Почему я выбрал для постановки именно «Преступление и наказание»? Мне кажется, что это произведение проще других по восприятию для современной публики.
Полвека спустя, я вновь обратился к великому Достоевскому. Неужто моя жизнь уже сделала полный оборот? Мне ведь так не хочется осознавать, что всему на свете пришла пора возвращаться на круги своя!..
Впрочем, для меня раскольниковский Санкт-Петербург, воплощенный на парижской сцене, - это только начало возвращения к корням. Буду жив, обязательно поставлю спектакль и по "Братьям Карамазовым"... Почему бы не сделать его в России? Хоть завтра готов поехать работать в Москву. Давайте сделаем совместную, франко-российскую постановку! Непременно по Достоевскому, да?!.. Или "Войну и мир" - огромный мегаспектакль на много часов?!
Меня мучит ностальгия по большому пространству - по необъятной заснеженной степи, по бескрайним лесам без неизбежных для Европы тщательно заасфальтированных дорог... Отсюда, наверное, и мое пристрастие к большим спектаклям: огромная сцена, множество актеров, изобилие декораций!.. »
Робер Оссейн выпустил в свет книгу «Ностальгия» — автобиографию, в которой приоткрывает мир своих чувств и ностальгических переживаний. Вслед за ней вышел его сборник эссе «Свет и тьма», где автор философски размышляет о месте художника в обществе, о великом смысле его искусства и обреченности на одиночество. Он написал две книги мемуаров «Слепой часовой» и «Кочевники без племен».
«Кому, как не нам, вечным кочевникам, рисковать в столь опасном ремесле, как кино и театр», - сказал однажды Робер Оссейн.
Кто знает, может, в этих словах скрывается ключ к пониманию если не всей его жизни, то очень многого в ней?
В сегодняшнем Робере Оссейне трудновато узнать Жоффрея де Пейрака — годы идут. Он уже не появляется на киноэкране, редко выступает в театре. Живет с третьей женой — актрисой Кандис Пату и продолжает мечтать...
Другие произведения автора:
Индейское лето
Попытка автобиографии
Поскорей бы
Это произведение понравилось:
Новые
Меню
