Посвящается
моему тестю Гриневичу С.Р.
( ветерану ВОВ, участнику боевых действий,
работавшему
звеньевым проходческой бригады до 65 лет)
***
Шахтёр не может быть наполовину.
Он или есть, или он
им не стал.
Он состоялся, если
ставил спину
Без колебаний под
прогнувшийся металл.
Он не считает, сделал
кто и сколько,
Спешит туда, где
сильно горячо,
Он кровлей управляет,
рядом с стойкой
Своё, подставив крепкое плечо.
В забое все видны,
как на ладони:
Рабочий, комбайнёр и
звеньевой.
Проходческим
комбайном на уклоне
Мы метры трудные в
поту даём с тобой.
Корона быстро
вертится, натужно,
Летят куски пород со
всех сторон.
Мы, в респираторах, с
лопатой дружно
Породу зачищаем «на
вагон».
Несём верхняк, в «карманы»
ножки ставим,
Расстрелы крепим,
планки, хомуты,
Проверим «репер» и
«скобу» поправим,
Борта «затянем»,
выложим «буты».
Я не могу за ним
никак угнаться,
Шестьдесят пять, а будто
– молодой.
Таким шахтёром можно
восхищаться.
Сергей Романыч –
знатный звеньевой.
Кипит работа, это так
заметно,
На штреке «под
шнурок» стоит металл,
А память о тебе – те
километры,
Что под землёй с
комбайном прошагал.
А память о тебе – и
дочь, и внуки,
Фамилию носящие сыны,
Беспалые заботливые
руки,
И ордена, с последней
той войны.
Уж тридцать лет, как ты ушел от нас.
Уж тридцать лет, как нет тебя в забое.
Частицу сердца ты
вложил в Донбасс
И часть Донбасса в
Небо взял с собою.
Другие произведения автора:
НЕЗАМЕТНЫЙ ТРУД
НОСТАЛЬГИЯ
НЕПЬЮЩИЙ ШАХТЕР
Новые
Меню
